от него на крючьях был приспособлен противопожарный шанцевый
инвентарь, тут же стояла железная бочка с песком, лучшего укрытия не
придумаешь. Этот простенок капитан Сад увидел и оценил в какую-то долю
секунды, когда вездеход только ворвался в замок и Коля, сбросив
скорость до первой, повел его прямо к парадному крыльцу панского дома.
Никто не стрелял; с этим сознательно тянули до последнего.
как только они выберутся из машины, и под жандармскими мундирами
станут видны их славянские галифе, маскарад будет очевидным для любого
гитлеровца. Поэтому капитан еще несколько секунд ждал, не раздадутся
ли за спиной выстрелы. Но выстрелов не последовало, и это уже было
хорошо, и тут же пришло время выпрыгивать ему самому: он заметил этот
простенок и сразу оценил все его преимущества.
прокатился несколько метров. И еще когда катился - услышал выстрел. Но
у него не было оснований считать, что стреляют именно по нему, поэтому
он сначала забрался в облюбованную позицию и только затем осмотрелся.
было досадной оплошностью, капитан Сад знал, что там тупик, и Сашка
это знал, но перенервничал и уже не совсем соображал, что делает), а в
метрах пятнадцати, как раз между парадным крыльцом и грузовиками,
посреди дороги лежал Федя Капто, и тут уже вряд ли чем можно было
помочь. Потом снова появился вездеход, и эсэсовцы кинулись от машин
врассыпную, а Сашка, слишком поздно заметив убитого товарища, и, не
успев отвернуть, вытаращив от ужаса глаза, провел вездеход над телом
Феди.
толовые шашки и взрыватели и самому взорвать грузовики с
подготовленной к эвакуации секретной документацией фашистского
разведцентра. Сделать это было больше некому.
успею. Только сначала я хочу убедиться, что у других получилось
удачней, что дело сделано и для полного счастья недостает лишь этого
взрыва".
не вмешиваясь в поединок вездехода с охраной. Правда, дважды ему все
же пришлось открывать огонь: это когда немцы пытались произвести
вылазки из главного входа. И еще ему повезло: он в самый последний
момент успел снять автоматчика, который собирался из окна второго
этажа почти в упор расстрелять Сашку.
Володька Харитончук взорвал мост, прошло только девять минут. И решил
еще подождать. И был вознагражден за терпение, увидав, что Федя
перевернулся на живот и даже пытается приподняться.
задел его карданом; боль пронзила тело, стряхнула предсмертное
забытье, и тогда Капто увидел перед глазами сверкающую россыпь камней.
Тут были прозрачные кристаллы и матовые обкатанные шары, темно-красные
рваные осколки и густо-желтые, как мед, капли. И все они переливались
радужными волнами... Федя попытался выплюнуть что-то, забившее рот,
чуть сдвинулся - и фантастический мир упорхнул от него далеко вниз, и
Федя понял, что это только песок.
страшный удар в живот, удар, после которого все сразу пропало -
вспомнил тоже, и даже того эсэсовца, который стрелял. А больше он не
помнил ничего, да и ни к чему все это теперь ему было. Он знал, что
убит, им овладело безразличие, звуки, запахи и краски поплыли, поплыли
мимо - и пропали.
выковыривать изо рта песок. Потом увидал кровь на пальцах. Кровь еще
не успела засохнуть, значит, он лежал совсем недолго. Впрочем, это не
имело никакого значения. Ничто уже не имело значения для него, нигде,
во всем мире, и это он знал точно. "Я мертв, я уже не здесь, и мне фиг
чего-нибудь сделаешь. Меня уже даже пытать нельзя", - вдруг понял он.
единственным, зато неисправимо слабым местом. Однажды в поиске он с
капитаном Садом нашел тела зверски замученных наших солдат. Это
зрелище потрясло разведчика. Но он считал себя не вправе уйти от
парней, которые научили его всему, что теперь умел он, еще два года
назад наивный и полуграмотный пастушок из глухого полесского хутора,
которые пристрастили его к чтению, к радио, приняли в комсомол; рядом
с которыми он получил свою "Славу". Этот страх не знал ни сна, ни
усталости. Но никто не знал о нем. "И вот он убит наконец, пусть
вместе со мной, - думал Федя, - но и ему крышка".
потому что невесомо-легким и каким-то звонким было тело. Состояние
отрешенности и воздушности овладевало им все сильней, он ощущал сверху
ласково-теплое солнце, а снизу теплую кровь, и ему приятно было, что
кровь уходит в землю. И все-таки что-то было не так, что-то мешало.
Что-то висело в нем, в груди, темное, как облачко, и он знал, что надо
освободиться от этого, иначе не будет ему спокойной смерти, а будет
ему смертная тоска и пытка.
напрягаться уже не было сил, а тех, что еще оставались, не хватало,
чтобы вспомнить хоть что-то. Он забыл, забыл начисто все, что лежало в
прошлом, от прошлого его отделяла какая-то черта, грань, прорубленная
выстрелом, когда он шел, чтобы выполнить свое последнее задание.
него, как на каменную гору, а он здесь разлегся, ждет пришествия
архангелов. А кто за тебя выполнит задание? Кто - за тебя? Некому!
Некому сделать это, твою работу...
оказалось сильнее; он сразу же очнулся - все с той же мыслью. Задание!
По законам естества ему давно уже пора было умереть, но он теперь
знал, что не имеет на это права.
взрыватели. И бикфордов шнур. Такая обстоятельность была необходима:
упаси бог, что-нибудь забудешь, то-то наплачешься потом; как говорила
мамка: от дурной головы ногам тошно.
крови. Обошлось. Да и пальцы уже подсохли. Подходяще для работы.
приподняться, и, когда очнулся, оказалось, что он уже в одном из
фургонов. Ящики с документами были составлены плотно, подходяще для
взрыва. Федя старательно пристроил тол, и взрыватель, и шнур, а потом
не поленился отвинтить колпачки у обеих канистр, которые приготовил в
дальнюю дорогу водитель. Должно быть, запасливый парень.
необыкновенно легко - как воздушный шарик, как тень. Правда, был один
момент, когда ему подумалось, что ничего этого нет, что он только
бредит, что все это происходит только в его воображении. Но чтобы
разбираться в ощущении - для этого нужны были силы. И время. А его
время истекло, "Мое время истекло давно", - подумал он безразлично и
занялся закладыванием тола во втором фургоне.
совсем заснет, и торопливо поджег длинный бикфордов шнур, и, пока тот
горел, он думал, что, если б ему сейчас предложили долгую-долгую
жизнь, он не смог бы принять ее, потому что у него не осталось сил для
этого; даже чтоб несколько минут прожить - и то у него больше не было
духу.
соседнем фургоне, подумал напоследок, как будут довольны ребята и
капитан Сад, и поднес огонек спички к маленькому огрызку шнура, ну,
считай, почти к головке взрывателя.
19
двери и почувствовал струение из-под нее, однако напор был слаб;
значит - не то.
зачерпнул в пригоршни воду и потер лицо - раз и другой, а потом и шею.
При этом он сделал открытие, что вода не проточная, значит - из озера.
Это ничего ему не разъяснило (гипотез хоть отбавляй, да и что в них
толку, если ни одну не испытаешь), зато теперь он знал точно: воды
хватит, чтобы затопить бункер, и случится это очень скоро.
необходимо было иметь, и Алексей Иннокентьевич решил, что фашисты уже
подготовились к эвакуации и вот напоследок уничтожают свое гнездо. Как
в таком случае должен поступить он, Малахов? А никак! Набраться
терпения и ждать конца. Воду не остановишь - слева от него, из
вентиляционного отверстия, шла ровная полная струя; ее плеск он и
услышал в первую очередь, едва проснулся, но потом новые впечатления
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман