Дэвид БИШОФ

НЕДЕТСКИЕ ИГРЫ

Кэт Эннис, с особой нежностью

ПРОЛОГ

Снег.

Хлопья валили густо, как помехи на телеэкране, приглушая рычание
автобуса, везшего двух офицеров ВВС на ночное дежурство, которое не сулило
им ничего, кроме смертельной скуки.

- Заступать в такой денек на защиту отечества - не подарок, а? -
сказал лейтенант Олмер. Руки его крутили руль с небрежной уверенностью
опытного водителя, привыкшего одолевать снежные заносы, но глаза
напряженно следили за обледенелой дорогой, петлявшей по склонам Северной
Дакоты. Мириады снежинок мельтешили в лучах фар, снижая видимость почти до
нуля.

- Н-да, небо свалилось в долину Красной реки, - буркнул спутник
Олмера. - Правда, когда я служил на Аляске, там бывало и похуже.

Капитан Джерри Халлорхен поплотнее запахнул парку и покосился на
испорченную печку. "Какие мерзавцы заказывали для авиации эти фургоны? -
подумал он. - Электронной начинки в них хватает, чтобы вести по курсу
эскадрилью "Голубых ангелов", но обогреть кабину они не в состоянии".

- Доберемся до места, получим медаль, - предположил Олмер, переключая
перед легким подъемом рычаг на вторую скорость.

- Упаси боже, лейтенант, заработать медаль за дежурство на кнопке, -
отозвался Халлорхен, зябко вдавливаясь в сиденье. - После этого может не
остаться живой души, чтобы прицепить герою награду на облученную грудь!

Халлорхен издал хриплый смешок и трубно высморкался в платок.

Так и есть. Начинался насморк. У него явная аллергия на снег. Как
только дождется выслуги, непременно попросит перевод куда-нибудь в теплые
края вроде Аризоны. Глэдис понравится там. Ребятишкам тоже. А его нос
просто оживет.

Халлорхен высморкался и вздохнул. Изо рта вырвалось облачко пара.

- Вы начали рассказывать о хипповой подружке, которая была у вас. Ее
звали Шила? - спросил Стив Олмер, возвращая рычаг на третью скорость. -
Интересная особа.

- О да, - улыбнулся воспоминаниям Халлорхен. - Мы познакомились,
когда я служил на авиабазе "Эндрюс". Горячие были денечки, точно. Марши
протеста, тяжелый рок и свободная любовь. Шила была в самой гуще,
настоящая радикалка. Боже, узнай она, чем я занимаюсь _с_е_й_ч_а_с_, ее бы
удар хватил! Когда она не ходила дышать слезоточивым газом на
демонстрациях в Мэрилендском университете, то таскала меня смотреть
годаровские фильмы, "Хиросима, любовь моя". "Доктора Стрейнджлава" мы
смотрели раза три, не меньше!

- Антиядерная особа, - мрачно уточнил Олмер.

- Да. Но ей можно было простить все, - почти оправдываясь, сказал
Халлорхен. - Девушка - полный восторг! Даже в восточной мистике
разбиралась, - по-настоящему, понимаешь?

Олмер склонился к стеклу, вглядываясь в темень впереди.

- Подъезжаем к центру, - сообщил он.

- В самый раз! - Халлорхен тряхнул планшет, пристегнутый стальным
браслетом к запястью левой руки. - Мама подвязывала мне варежки таким
способом. Начальство явно консультировалось с ней, прежде чем прицепить
меня к этой штуковине.

- Не иначе, - рассмеялся Олмер, подруливая к стоянке возле железных
ворот.

- Вылезаем! - Халлорхен, не без труда двигая застывшими конечностями,
открыл дверцу и спрыгнул в хрустящий сугроб. Ветер резанул по лицу и
заставил прижаться к автобусу. Капитан чертыхнулся и попытался поднять
голову. Снег слепил глаза. Он натянул на голову капюшон. Впереди сквозь
пелену вырисовывался силуэт строения, похожего на обычный фермерский дом.
Лейтенант Олмер уже брел туда, скособочившись от ветра.

- Засунули ракеты в морозильник, - пробурчал Халлорхен; его могучая
фигура, качнувшись, двинулась следом.

Олмер добрался до двери первым и встал, пропуская вперед командира.
Войдя в теплое помещение, Халлорхен снял облепленные снегом унты, парку и
остался в небесно-голубом комбинезоне с надписью "РАКЕТНОЕ КРЫЛО" на
спине. Вокруг шеи у него был повязан алый платок.

- Здесь, пожалуй, поуютней, чем на улице, а? - заметил капитал и
занялся замком на планшете.

- Точно, - согласился Олмер, расплываясь в улыбке.

Халлорхен наконец справился с замком и вытащил из планшета красную
пластиковую папку. Подойдя к пуленепробиваемому стеклу, он просунул папку
в прорезь сидевшему в будке охраннику.

Лицо за стеклом не выразило никаких эмоций. Охранник раскрыл папку,
внимательно изучил впаянные в пластмассу пропуска с фотографиями, после
чего сличил снимки с оригиналами. Затем снял трубку и набрал номер.

- Дежурная смена прибыла, сэр, - сказал он. Губы его тронула едва
заметная улыбка. - Совершенно верно. - Он положил трубку. - Проходите. Еще
минут двадцать, и мы бы начали разыскивать вас.

- Угу, - отозвался Халлорхен. - Должен предупредить тебя, малыш, -
обратился он к Олмеру, - болтаться возле ракетного комплекса "Минитмен
III" не рекомендуется. Здесь сначала стреляют, потом спрашивают.

Охранник покачал головой на мрачную шутку и нажал кнопку. Раздалось
легкое гудение, дверь открылась. Офицеры прошли в охраняемую зону.

Дневальный, еще раз взглянув на фотографии, вернул красную папку.
Затем он вынул из сейфа два пистолета в кобуре и выложил их на стол перед
ракетчиками.

Олмер пристегнул оружие к поясу.

- До завтра, - кивнул он охраннику.

Шаги гулко отдавались в коридоре. Халлорхен на ходу пристегивал
портупею.

Молоденький часовой возле дверей лифта внимательно следил за их
действиями, бдительно сжимая автоматическую винтовку М-16. Офицеры не
удостоили его вниманием. Лейтенант Олмер утопил кнопку, а когда двери
раскрылись, пропустил старшего по званию в кабину.

- Да, так вот, - с удовольствием продолжал рассказ Халлорхен, -
частенько я слышал, как Шила ночь напролет распевала заклинание "о мане
падме ум, о мане падме ум".

- Над _р_о_с_т_к_а_м_и_? - не поверил Олмер.

- Именно! Простирала над ними руки и пела часами. Зато ты бы видел,
какая вырастала травка - загляденье!

Двери лифта разъехались, открыв подземный этаж стартовой базы.
"Бетона и стали здесь хватило бы на постройку целого города, - подумал
Халлорхен. - Пятимегатонная боеголовка для этого сооружения - все равно
что ярмарочная шутиха, это я вам говорю!"

Едва Халлорхен шагнул мимо посторонившегося Олмера из лифта, как
завыл сигнал тревоги.

Халлорхен подбежал к стальной двери, набрал шифр на клавиатуре
кодового устройства и произнес в микрофон внутренней связи:

- Говорит капитан Халлорхен. Передаю свои данные. - Набрав воздуха,
он отчеканил: - Лима. Оскар. Ноябрь. Лима. Виски. Гольф. - Он подмигнул
Олмеру.

Сирена смолкла, но у Халлорхена в ушах все еще стоял вой. Всегда было
так. "Должно быть, действует подземелье", - решил он.

Зажужжали невидимые двигатели, оттягивая массивные затворы. Перед
ними открылся очередной коридор, который заканчивался второй стальной
дверью. Офицеры остановились перед ней.

- Вызывает Эвон, - сказал в стенной микрофон Халлорхен.

Дверь раскрылась.

Они небрежно откозыряли закончившей дежурство смене.

Командир ракетного комплекса, капитан Эд Флэндерс поднялся со стула
возле щитка управления дверями, сладко потянулся и погладил живот.

- А мы уже беспокоились о вас, ребята, - он взглянул на своего
помощника, лейтенанта Моргана, сидевшего возле пускового пульта; тот
снимал показания приборов и фиксировал их на карточке. - Что, замело
дороги?

- Здесь есть дороги? - язвительно осведомился Халлорхен.

Помещение, в котором им надлежало коротать ночь, представляло собой
комнату размером три метра на шесть, оборудованную всеми атрибутами
технотронной выдумки. Мигали сигнальные лампочки. Урчали вентиляторы. К
легкому запаху электричества примешивался аромат отсыревших носков и
крепкого кофе. Из стен рядами выступали панели высокочастотных
передатчиков, переключателей, воздухоочистителей и систем
жизнеобеспечения. В углу стояло скоростное печатающее устройство,
связанное напрямую со штабом командования стратегической авиации (КСА). В
другом углу тихо гудел холодильник. В третьем нагло белел унитаз. Оба
пульта управления запуском имели по компьютерному терминалу с панелями
индикации готовности каждой из десяти ракет комплекса.

В стену командного пункта был вмонтирован ярко-красный сейф с двумя
замками.

Капитан Флэндерс присмотрелся к Халлорхену и недоверчиво указал
пальцем на его лицо: