Чтение 19–й страницы книги ~Любимые забавы папы Карло~

- Надо спортом заниматься, чтобы в догонялки играться.

Кривляясь, Станя не заметила, что пешеходная часть улицы закончилась, и выбежала, все так же спиной вперед, на мостовую. В эту минуту из-за угла вылетел грузовик. Григорий не успел ничего предпринять.

После случившегося несчастья Лена осела дома, она ни на секунду не отпускала от себя младшую девочку. Но при всем при том Елена оставалась исследователем, и Кибеллу она воспитывала с удвоенным тщанием.

А Полина все чаще думала на тему о том, что, наверное, бог все же существует на свете и он против того, что делается в лаборатории.

Вскоре мальчики Поповой достигли подросткового возраста, и стало понятно, что они не соответствуют возложенным на них надеждам. Миша превратился в плохо обучаемого, угрюмого, вечно молчащего школьника, никаких задатков гениальности он не обнаруживал, в его дневнике косяком стояли одни двойки. Мальчик с огромным трудом преодолевал программу даже в младших классах, несмотря на то что мать занималась с ним постоянно. В третий класс мальчика не перевели. Вера взяла сыновей и отбыла на дачу.

Когда мальчики вернулись домой, Полина с трудом узнала Мишу. Тот сильно вытянулся, возмужал и похорошел. Угрюмость и мрачность его исчезли без следа. Ребенок словно родился заново, случаются такие изменения с детьми. Миша стал другим не только внешне, он еще раз отучился в третьем классе и в дальнейшем никогда более не оставался на второй год. Отличником не стал, но получал твердые тройки вперемешку с не совсем справедливыми четверками.

- Попов просто вырос, - комментировала произошедшее классная руководительница, - повзрослел и взялся за ум.

Но, очевидно, чтобы компенсировать трансформацию Миши к лучшему, природа отдохнула на Пете. Родители недолго радовались метаморфозам, произошедшим со старшим сыном. Спустя пару лет младший занялся фарцовкой, и от приводов в милицию его спасало лишь положение отца и его связи.

Но в конце концов терпение Владимира лопнуло, и он заорал:

- Пошел вон из моего дома!

И Петя исчез. Куда он по девался, Полина не знала. Попов запретил в его присутствии упоминать имя младшего сына, а Вера, как всегда, делала вид, будто ничего не стряслось.

Вообще-то, Полина считала, что во всех несчастьях, случившихся с детьми Поповых, виновата мать. Сначала она упустила Юру, позволила тому ощутить собственную исключительность, затем спокойно отдала мальчика в детдом и никак не отреагировала на его смерть. Теперь же ситуация повторилась. Миша, претерпевший внезапно радикальные изменения, стихийно стал любимчиком матери, а Петя, чтобы привлечь к себе ее ускользающее внимание, пустился во все тяжкие. Можно было не иметь психологического образования, чтобы понять суть проблем у Поповых.

Полина Михайловна скомкала упаковку платков и швырнула на стол.

- Ну и что вышло из этой затеи?

- Что? - эхом повторила я, чувствуя, что начинается головная боль.

- А ничего, - с горечью констатировала старушка, - мой муж умер относительно молодым от инсульта. То же самое случилось и с Владимиром Поповым. Что стряслось с Зиной и Игорем, понятия не имею. Коля Малина давно погиб от пьянства.

Вот сына его Эдика я видела довольно часто, он в старших классах начал дружить с Мишей и иногда приходил к Поповым в гости. Очень агрессивный парень вырос. С ним какая-то неприятная история случилась, вроде он в тюрьму попал, точно не скажу. Петя испарился без следа. Вера умерла, Миша сначала жил около меня, но старался не общаться, пробежит мимо, улыбнется, буркнет: "Здрассти", - на этом все.

Затем он вообще исчез, квартиру сдал. Правда, ее отремонтировал. Наверное, где-то работает, раз сумел деньги собрать, ремонт по нынешним временам дорогое удовольствие.

- А как же лаборатория?

Полина махнула рукой:

- Там все развалилось сразу после смерти Паши и Владимира. Наверное, соответствующие органы, наблюдая за семьями, поняли, это эксперимент обречен на глобальную неудачу. Ну о какой расе сверхлюдей может идти речь? У пьяницы Малины бог знает кто родился, алкоголик с младых ногтей, про Поповых и вспоминать нечего. Расформировали нас, затем наука вообще этому государству не нужна стала, вот и пошла моя служба прахом. Знать бы, что так получится, постаралась бы изо всех сил остаться тогда во Владивостоке. Всем жизнь Володя Попов поломал. Это он виноват, весь в Демьяна пошел, решил человечество осчастливить, а на деле людям жизнь поломал.

Я только о Лене Ивановой ничего не знаю, но думаю, что и у нее ничего хорошего не получилось.

Первая девочка погибла, а вторая такая болезненная родилась, прямо катастрофа. Как она на свет появилась, Иванова практически из больниц не вылезала.

Потому что у ребенка то отит, то бронхит, то ветрянка, то скарлатина. Хоть Лена из всех нас самая истовая была, очень в эксперимент верила. Но, увы, получается, зря мы жили и работали. Демьян Попов что-то не так рассчитал, а Владимир не сумел лекарство усовершенствовать. Грустно очень.

Качая головой, Полина Михайловна встала, подошла к холодильнику, достала оттуда валокордин и начала тихо говорить:

- Раз, два, три...

Я смотрела, как прозрачные капли медленно падают в рюмку. Науку двигают вперед слегка ненормальные, очень упертые люди. На стене кабинета у великого физика Нильса Бора висел плакат: "Вечного двигателя не существует, это знают все. А вдруг?"

Вот этот вопрос: "А вдруг?", заданный тогда, когда все решили, что ничего сделать нельзя, и стимулирует настоящих ученых, которые не всегда удосуживаются защитить диссертации, полагая, что не в докторской и не в "любительской" работе смысл.

Но всему свое время. Сколько поколений мечтало о полетах? Какое количество мужиков, смастерив крылья, прыгало вниз с колоколен и разбивалось насмерть? В конце концов люди твердо поняли - от земли способны оторваться только птицы, и успокоились. Но остались единицы, уверенные в обратном, и теперь мы садимся в самолеты и штурмуем космос.

Может быть, когда-нибудь и появится вакцина бессмертия и люди станут существовать вечно, посвящая долгие годы творчеству, а не пьянству.

"Жаль только, жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни тебе" - так, кажется, сказал классик. Ни Демьяну Попову с соратниками, ни Владимиру с потомками коллег предка не удалось создать вакцину. Но меня сейчас волнует только один вопрос.

- Вы знаете, где Миша? - спросила я у Полины Михайловны.

Та уставилась в окно.

- Нехороший он человек вырос.

- Я это уже поняла.

- Обманывал людей филигранно, у многих в нашем доме взаймы разные суммы взял и исчез, - горестно покачала головой Полина Михайловна, - он, вообще-то, с детства особым талантом к вранью отличался! Такого мог наплести, заслушаешься, а потом случайно выяснялось - набрехал. Только Вера считала это его свойство талантом актера или писателя. Дескать, Миша не врет, просто у него отличная фантазия. А на мой взгляд, за такое мальчика следовало наказывать.

- Не подскажете его новый адрес? - с надеждой спросила я.

- Не знаю его, - ответила старушка.

Я чуть не зарыдала от обиды.

- Совсем не в курсе?

- Абсолютно, - уверенно сказала Полина Михайловна, - мы с ним не общались вовсе. И не припомню, когда виделись.

- Но зачем тогда вы мне так долго рассказывали про лабораторию и судьбу Поповых?

Полина Михайловна улыбнулась:

- Вы же ищете Мишу, значит, должны быть в курсе дела. А потом.., знаете, я все время одна и одна, поговорить не с кем, а столько выплеснуть надо. Вот умру, и никто никогда про седьмую лабораторию и не узнает.

Я постаралась скрыть раздражение. Значит, старушка, страдающая от отсутствия общения, поймала меня на крючок. Следовало сообразить, в чем дело, едва она завела рассказ про Ленина и 1919 год.

Ну почему я не догадалась? Ведь хорошо знаю, что многих пожилых людей хлебом не корми, а дай им в подробностях рассказать свою биографию. В нашем дворе живет Андрей Силантьевич, девяностолетний старик, сохранивший отчасти разум. Местные жители боятся его, как огня. Целыми днями дедушка сидит у подъезда, поджидая жертву. Не дай бог вам вежливо сказать ему:

- Добрый день.

Мимо дедули нужно мчаться со скоростью ветра, не обращая внимания на издаваемые стариком гудки, в противном случае тебя торжественно усадят на скамейку и заведут бесконечный рассказ о нэпе, Второй мировой войне, пятидесятых годах... Торопиться Андрею Силантьевичу некуда, в слушателя он вцепляется мертвой хваткой, и остается лишь, мерно кивая головой, погибать под лавиной совершенно неинтересных тебе сведений.

Мне же попался Андрей Силантьевич в женском обличье. И еще неизвестно, правду ли рассказала сейчас истосковавшаяся по слушателям старуха.

Истории того же Андрея Силантьевича порой сильно разнятся. Иногда он сообщает о том, как ловко крошил истребители фашистов, а затем, забыв, что представлялся летчиком, говорит:

- Наш батальон первым форсировал Днепр.

Вот и пойми, кем он был на самом деле? Лично мне кажется, что Андрей Силантьевич попросту перекладывал в штабе бумажки, героем всех сражений дедушка стал потом, сидя на лавочке у подъезда!

Навесив на лицо фальшивую улыбку, я сказала:

- Огромное спасибо.

- Так не за что, - прищурилась Полина Михайловна, - приходите почаще.

- Обязательно.

- Давайте завтра?

- Ну...

- Значит, я вас жду?

Я вздохнула:

- Увы, в этом месяце не получится.

- Но почему? - расстроилась старушка. - Мы же подружились.

- Уезжаю отдыхать, - лихо соврала я, - до конца.., э.., ноября.

- Скажите, пожалуйста, какой длинный отпуск!

- Да, верно, - говорила я, быстро двигаясь к двери, - именно так! Я работаю на вредном производстве, вот и заслужила!

* * *

На следующее утро я, зевая во весь рот, вползла в здание телецентра. Если сказать, что я стала жертвой жестокой депрессии, это не объяснит ничего.

В душе был полный мрак. Каким образом можно помочь Кире, я попросту не понимала. Проделала огромную работу, узнала, кто на самом деле скрывается под именем Эдуарда Малины, нашла адрес Михаила Попова и.., абсолютный облом. Тупик. Мерзавец, ловко обманувший глупую Киру, растворился без следа в огромном мегаполисе. Многие преступники хорошо знают, лучше всего прятаться в многомиллионной Москве, тут тебя сам черт не найдет!

Сколько времени Нифонтову продержат в больнице? Ладно, пусть еще месяц, а что дальше? Рано или поздно Борис спросит у жены: "Где ожерелье?"

И что той отвечать? "Положила в банк, а в какой, не помню"?

Может, попросить Лизу, чтобы та сказала Боре:

"Твоя жена страдает амнезией. Она вследствие комы частично потеряла память"?

Но, насколько я знаю Борю, он начнет методично объезжать все банки и искать драгоценности.

Борис не из тех людей, которые способны забыть о дорогой, купленной им на собственноручно заработанные деньги вещи.

Ну и положеньице!

Тяжело дыша, я ввалилась в гримерку и обнаружила там совершенно незнакомую девушку, одетую, в униформу телеработников: мятые джинсы и не слишком чистую футболку.

- Ты Виола, новый редактор по гостям? - налетела она на меня. - Держи список.

Я взяла бумажку. Первым номером шла фамилия Сорькина, вторым Капустняк.

- Сначала притащишь эту, - ткнула пальцем в цифру 2 девчонка.

- Тебя как зовут? - спросила я.

- Люся, разве не знаешь?

- Нет, мы же до сих пор не виделись.

- Ерунда, - отмахнулась Люся, - беги за Капустняк Олесей.

- Но вначале идет Ирина Сорькина.

- Она предупредила, что подъедет позже.

- Ладно, в общем-то, мне однофигственно, - согласилась я, - Капустняк так Капустняк. Только кто она? А то еще попаду в дурацкое положение.

Люся хихикнула.

- Олеся - та, которой открылось!

- Что? - заморгала я.

- Все, - окончательно развеселилась Люся, - смысл жизни и прочее. Ну как правильно питаться, что следует делать, чтобы не болеть.

- Она врач?

- Не-а.

- Кто же?

- Вроде бананами торговала, но подробностей сообщить не могу.

- Чем торговала?

- Ба-на-на-ми! - четко произнесла Люся. - Неужели ты никогда не видела такие длинные, желтые фрукты в кожуре, очень вкусные, жаль, от них толстеют больше, чем от жареной картошки. Значит, тащила госпожа Капустняк тару с бананами, а тут случилось нечто. Точно событие не опишу, она всякий раз сама разное говорит. То в нее молния стукнула, то самосвал влетел, то инопланетяне похитили, то хозяин метлой по башке долбанул. В общем, после перенесенного горя у нее резко открылся третий глаз, обострился ум и появилась антенна.

- Антенна? - обалдело переспросила я. - Как у радиоприемника?

- Точно, - кивнула Люся, - верно сечешь ситуацию. Этой самой антенной Олеся в эгрегор втыкается и информацию получает. Очень важную и нужную. Держать подобные сведения при себе она не может, поэтому щедро делится ими с людьми за деньги, на которые очень скромно, почти впроголодь проживает в небольшом, недавно построенном ею сарайчике площадью в тысячу квадратных метров. Расположена евроизбушка в тщательно охраняемом поселке на участке размером с гектар. Вот почему она всем врет, чем ее долбануло, не хочет, чтобы и другие на это место пришли. Людям-то всем охота такие избенки иметь.

- Что такое эгрегор? - спросила я.

- Фиг его знает, - призналась Люся, - я сию Олесю по кабельному телевидению слышала, она там очень задорно вещала. Ну и позвала ее к нам.

- Тебе не кажется, что она шарлатанка? - осторожно спросила я.

Люся ткнула пальцем в висящий на стене календарь.

- Какой у нас нынче месяц?

- Август.

- Во! Сезон отпусков! В Москве никого. Чем эфир забивать? И вообще, настоящих звезд мало, они постоянно с канала на канал переползают и зрителям хуже геморроя надоели. Нужно искать новые лица.

- Но...

- Нечего тут рассуждать, - обозлилась Люся, вырастешь до генерального продюсера, вызовешь нас к себе в кабинет, вот тут мы встанем в нужную позу и клизму от тебя спокойно получим. Начнем твои речи слушать и умом восхищаться. Только пока ты, Виола Тараканова, у нас на роли "принеси-подай - пошла вон". Сказано идти за Капустняк, вот и рули, хорош тут из себя Ломоносова корчить.

Я горестно вздохнула и пошла вниз.

Капустняк я приметила моментально, издали.

.В большом холле оказалось пусто, но за парнем в форме, преграждавшим вход в центральное здание, откуда вещает большинство каналов, маячила бабища такого вида, что у любого бы перехватило дыхание. Огромная туша, одетая в ярко-красное платье с нестерпимо зеленым воротником, такого же цвета пуговицами и поясом, обиженно гудела:

- Мне на утреннюю программу. С какой стати меня не пускаете?

- Сейчас вас встретят, - мямлил постовой, худенький мальчик, смотревшийся возле пурпурной глыбы, словно мышь на фоне танка.

- Я бы попила кофе в вашем ресторанчике, - настаивала Капустняк, - ну-ка дай пройти.

- Никак нельзя, - пискнул юноша, опасливо оглядываясь.

- Меня пригласили, - добавила децибел в голос Олеся.

Постовой испуганно вцепился в железную арку, через которую обязаны проходить все желающие попасть в здание.

Я бросилась со всех ног на помощь несчастному ребенку, по недоразумению нацепившему на себя серо-синюю форму. Кто, интересно, принимает мальчиков рахитичного вида на службу в ряды МВД?

Да Олеся Капустняк, девушка, весящая не один центнер, справится с подобным стражником одним щелчком.

- Программа "Проснись и пой", - затараторила я, подлетая к постовому, - это наша гостья.

Дежурный с огромным облегчением воскликнул:

- Ну и хорошо, забирайте!

Ни паспорта, ни какого другого документа, удостоверяющего личность Капустняк, он не спросил, очевидно, перепугался насмерть, представил, как ужасающего вида тетка сядет на него и раздавит, вот и нарушил все существующие должностные инструкции.

- Я стою тут уже десять минут, - укорила меня Олеся.

- Простите, я спустилась точно к назначенному времени, - попыталась отбиться я.

- Я всегда прихожу заранее, - нахмурилась Олеся, - боюсь опоздать.

Я хотела уже возразить, что мне неоткуда было узнать об этой ее похвальной привычке, но, оглядев фигуру Олеси, на всякий случай решила промолчать. Если сорок восемь килограммов ведут куда-то три центнера, то они, имеются в виду килограммы, должны постараться не допустить драки, исход которой предрешен заранее.

- Я очень разволновалась, - хмуро продолжала Олеся, - и теперь хочу есть.

- В этом кафе подают только сладкое, - предостерегла я.

- Вот и хорошо! - плотоядно воскликнула Капустняк. - Ничто так не успокаивает нервы, как добрый кусок торта! Ну-ка, пошли сюда!

Тяжелым шагом она направилась к стойке, я поторопилась за ней.

- У нас не слишком много времени!

- Ерунда! Не собираюсь тут рассиживаться, - сердито рявкнула Капустняк и уставилась на витрину, где были выставлены блюда с выпечкой. - Безобразие!

- Что-то не так? - удивилась я.

- Конечно! - выкрикнула Капустняк. - Тут торгуют дрянью.

- Вообще-то, у нас здесь все вкусное, - возразила я, - лично мне очень понравился "Черный лес", вон тот, с вишенками сверху.

- Фу, - скривилась Капустняк, - он украшен сливками из баллончика, а не взбитыми вручную.

Еще в тортик недоложили сахара и масла, поэтому он не поднялся как следует. И вообще, сплошная беда. Вон эклер. И как он вам?

- По-моему, восхитительный.

- Нет нужного количества яиц, - отрезала Капустняк, - а в лежащей рядом с ним "картошке" не хватает коньяка. Идем дальше. "Наполеон" промазали готовым кремом, из пакетика, а не масляно-яичным. Чиз-кейк не стоит даже обсуждать, в него запихнули несвежий творог, а йогуртовое суфле, похоже, даже и не пахнет полезным молочным продуктом. Штрудель выглядит отвратительно, в него положили не кислые, а сладкие яблоки, чем испортили весь вкус. Впрочем, тот, кто слаще морковки ничего не ел, придет в полный восторг, но я-то знаю, о чем говорю!

Я с уважением посмотрела на толстуху. До сих пор считала, что всякие разговоры об антеннах, втыкающихся в информационные поля, окутывающие землю, являются бредом. Но вдруг я не права?

Вон как лихо Олеся выяснила всю правду о сладостях. И откуда она узнала про недоложенные яйца, масло и сахар? Не иначе как через антенну ей сообщили свыше правду про пирожные. Мне-то они кажутся потрясающими. Хотя, может, я, по выражению Капустняк, ничего слаще морковки не пробовала?

- Ну, если все так плохо, тогда пошли скорей в студию, - предложила я.

Олеся с сомнением покосилась на витрину, вытянула губы трубочкой, вновь вернула их на место и приняла решение.

- Ну-ка, - приказала она девушке по ту сторону прилавка, - давай всего по порции. Надо попробовать, вдруг я ошибаюсь!

- Мы торопимся, - попыталась я урезонить ее.

- Съем в одно мгновение, - заявила Олеся, подхватывая полный поднос.

Я было двинулась за Капустняк, но была остановлена барменшей:

- Платить кто будет?