Чтение 32–й страницы книги ~Стилист для снежного человека~

- Нина не знала о тайнике?

- Нет, конечно. Я не доверял жене до такой степени, более того, для нее являлось тайным и место моей работы. Нина Алексеевна считала мужа сотрудником некоего секретного НИИ.

Я прищурилась.

- Понимаете, в свое время Нина звонила Владлену и устроила скандал, потребовала от Богоявленского денег, велела ему приехать, повторяя "я знаю все", а когда поэт прибыл к вашей супруге, та вдруг заявила, что не звала его. Богоявленский слегка повздорил с Ниной, и та вдруг сказала: "Ты хуже Никиты Волка!" Выходит, она что-то знала или о чем-то слышала!

Николай потер ладонью затылок.

- Нина истерична, она умеет закатить скандал на пустом месте, потом мгновенно остывает.

А еще я разбаловал ее, занимался всеми ее проблемами. Оставшись одна, она сначала растерялась, а потом, решив, что Владлен обязан ей помогать, налетела на моего друга. Пока Владя ехал к Нине, та остыла и сделала вид, что ничего не произошло. Она такое со мной часто проделывала. Что же касаемо Волка... Довольно давно мы были у Богоявленских на дне рождения Ани. Поэт уже считался опальным, поэтому гостей никаких, только я и Нина. Жену вдруг понесло, она стала кричать, что мы неудачники, мало зарабатываем, славы не имеем. Сначала досталось мне: сижу как дурак в НИИ, в свет не выхожу и т.д., потом по полной получил Владя, в пылу Нина крикнула: "Вот Никита Волк! Вот чьей жене повезло! Да уж! И слава! И деньги! Все есть!"

Тут Владя встал и ушел, за ним комнату покинула Аня. Нина испугалась и притихла, а я сурово сказал ей: "Никита Волк совершил нехороший поступок по отношению к Богоявленским, ты сейчас очень обидела Аню и Владю".

Но это было все. Нина потом плакала, извинялась, друзья простили ее, но, видно, мое объяснение засело у супруги в мозгу, вот она, решив посильней ущипнуть Владю, и крикнула: "Ты хуже Волка!" Нина ничего не знала ни о моей работе, ни о каких других делах!

- И супруга не рылась в книгах, не вытирала пыль и никогда не видела том-коробку? - не успокаивалась я.

Николай улыбнулся.

- Даша, вы не книголюб. Старые издания не следует трогать, чем реже открываете шкаф, где они хранятся, тем лучше. Нина не лазила по полкам с тряпкой, ей еще Исаак запретил подобные действия. И такие тома не читают, их просто коллекционируют.

- Но зачем вы украли доносы Волка?

Шнеер неохотно признался:

- Взял из архива, а назад вернуть не сумел.

Пока читал дома документы, сотрудник, который в нарушение всех правил дал мне бумаги, скончался, вот и пришлось их припрятать, я просто не сумел вернуть бумаги.

- Надо же, не выкинули!

- Деточка, - спокойно сказал Николай, - в этой жизни никогда ничего выбрасывать нельзя, в особенности документы. Совершенно не знаешь, что случится дальше, могут пригодиться.

И пригодились! Но мне пришлось связаться с Владей. Я дал ему потом некий номер телефона и объяснил, что следует сказать, дабы, если понадоблюсь другу, меня предупредили о звонке. На днях Владя позвонил, рассказал о вашем визите и о том, что он, Богоявленский, сильно понервничал и в пылу истерики не выдержал, не сумел сохранить тайну и растрепал о мнимой смерти Николая Шнеера. Я, кстати, после смерти Милы приглядывался к вашей семье и быстро понял, что вы ищете убийцу дочери. Арест Константина меня расстроил, статьи в газетах огорчили еще больше, помните, я говорил об основном принципе "летучего агента"? А тут получилось, что страдают невинные, вы и Константин, я стал размышлять над ситуацией и понял, как действовать.

- Значит, это не вы велели Пищикову писать о нас гадости? - заорала я.

- Бог мой! Конечно, нет! Он сам напридумывал невесть что, - возмутился Шнеер, - мальчишка - дурак. Кстати, он в больнице.

- Вы...

- Мне и в голову бы такое не взбрело! Артур опубликовал цикл вранья об эстрадной певице Салли, а ее любовник возмутился и нанял парней, которые отдубасили борзописца, - ответил Николай. - У меня есть хорошие связи в милиции, от осведомителей я и узнал суть дела.

- Так кто убил Милу?!!

Николай сунул руку в карман, вынул оттуда коробочку и открыл ее:

- Вот.

Я уставилась на большой старинный перстень с нежно-зеленым изумрудом.

- Это что? Хотя погодите-ка! Подобное украшение появилось у Людмилы некоторое время назад. Она рассказывала, что купила его в Питере, в антикварном магазине, кольцо очень нравилось Миле. Как драгоценность попала к вам?

- Это не то кольцо, другое, - ответил Николай. - Людмила таки получила приглашение от Федора Соколова, ей предстояло в декабре ехать на бал и там убить преступника.

- Как?!

- Для этого было сделано кольцо и придумана легенда про антикварный магазин. Смотрите, если привести в действие хитроумный механизм, из-под камня показывается иголочка. Надо лишь нажать на изумруд особым образом. Вот так!

Видно?

- Да, - прошептала я.

- Внутри яд, смертельный, практически неизвестный европейским экспертам. Подавляющая часть специалистов после вскрытия тела, вынесет вердикт: смерть естественна, инфаркт.

В мире есть всего пара людей, умеющих определить отравляющее вещество, но один из специалистов живет в Боливии, другой в Африке. Люда должна была улучить момент и кольнуть Федора, смерть на балу, среди множества людей была бы сочтена некриминальной. Соколову много лет он ведет, мягко говоря, нездоровый образ жизни.

Инфаркт - и делу конец. Ясно?

- Ага, - кивнула я.

- Значит, вы сейчас берете кольцо и везете к следователю, вот координаты мужчины, телефон, фамилия, имя. Кладете драгоценность на стол и сообщаете: "Делали в доме генеральную уборку и под шкафом в прихожей обнаружили перстень, он не наш, принадлежал Людмиле Звонаревой. Может, он нужен для следствия?"

- И что? - вытаращила я глаза.

Николай насупился.

- Российские специалисты оказались слишком толковыми. Когда Мила погибла, я не сомневался, что эксперт сообщит: "Инфаркт", и дело будет похоронено.

Но невесть каким образом в уголовном розыске поняли: Звонареву отравили неизвестным науке ядом, и понеслось! Арестовали невиновного Константина, потом грязь полилась на вас.

- Так кто убил Милу?!!

- Кольцо Людмила должна была носить постоянно, привыкнуть к нему, научиться автоматически пользоваться механизмом, - медленно продолжил Николай, - и она его не снимала. Но потом случилась дикая история с Интернетом.

Мила решила вновь влюбить в себя собственного мужа, разгорелся скандал, Константин приехал в ваше Ложкино, началась драка, во время которой случайно сработал механизм, выскочила игла.

Такого не должно было случиться никогда, мы не раз использовали перстни, они абсолютно безопасны для агента, но... Говорят, что и незаряженное ружье стреляет.

- Она сама себя убила!!!

- Да. Вы отвезете перстень следователю, а тот получит всенародную славу, расскажет журналистам о старинном кольце, сделанном в семнадцатом веке... В общем, приготовлена целая история, борзописцы будут в восторге: яд, тайны, - мрачно закончил Николай.

- А следователь поймет, в чем дело?

- Да! Вы просто отнесите кольцо. Константина немедленно освободят, а тот же Пищиков прямо на больничной койке начнет строчить об обитателях Ложкина совсем иные статьи.

- Вы уверены, что сотрудник милиции адекватно отреагирует на улику? - лепетала я.

- Да, более того, он ждет вас.

Я вздрогнула.

- Хорошо. Мне положить перстень в сумку?

- Можете надеть на палец.

- Нет!!!

Шнеер кивнул.

- Как хотите, только отнесите. Я обязан спасти невиновного Константина Звонарева, и вы единственный человек, который может мне помочь. Все логично, Мила умерла в вашем доме, ее отравили, а теперь вы же обнаружили перстень, случайно закатившийся в дальний угол.

- А где кольцо Милы? То, что было у нее на руке?

Николай медленно встал.

- Не знаю. Вполне вероятно, что его украли санитары, которые везли мою дочь в морг, польстились на дорогое украшение, к сожалению, подобные истории не редкость. Вы помните, как тело забирали из Ложкина?

- Нет, - прошептала я.

- Осматривали Людмилу после смерти?

- Нет.

- И не можете вспомнить, имелось ли на ее пальце кольцо?

- Конечно, нет! Да и кто в подобной ситуации станет обращать внимание на такие мелочи!

Человек умер, не до ерунды! - воскликнула я.

Николай кивнул.

- Верно, только людям, работающим на трупоперевозке, тело не кажется человеком. Думаю, кольцо украли. Вот что, Даша, езжайте к следователю и отдайте перстень. Никто, кроме вас, не сумеет этого сделать. Надеюсь, понимаете почему? Я медленно поднялась с табуретки.

- Да. Членам моей семьи не следует знать правду о Людмиле, а посторонний человек нигде не мог найти перстень. Самое логичное объяснение: он упал и закатился под шкаф.

- Рад, что мы друг друга поняли, - без всяких эмоций довершил разговор Николай.

Эпилог

Через неделю после моего визита в милицию газета "Треп" напечатала статью под названием "Тайна смерти Людмилы Звонаревой раскрыта.

Всенародную любимицу сгубило антикварное кольцо". Я очень хорошо знала содержание публикации, Артур Пищиков показал мне черновик, написанный им на больничной койке, поэтому никакого удивления, увидав полосу, украшенную фотографиями, я не испытала. Но остальные, включая домашних, пережили настоящий шок.

Несколько дней разговору в Ложкине было лишь о Миле и ее перстне, приобретенном в скупке.

- Прямо кино! - восклицала Ирка.

- Нельзя ничего вносить в дом, что раньше принадлежало другому человеку, - дудела Зайка. - Мало ли кто носил вещь до тебя! Только подумайте, отравленная иголка!

- Такие случаи описаны в книгах, - восклицала Маня, тыча всем под нос роскошно иллюстрированный том "История ядов", - вот, почитайте, как придворные друг друга травили.

Впрочем, новость обсуждали не только мы, о ней судачили на тусовках и вечеринках, а кое-кто из дам мгновенно стянул с пальцев и вынул из ушей прабабушкины брюлики, так, на всякий случай, от греха подальше.

Следователь, мужчина с простой фамилией Петров, столь ловко распутавший дело, мигом стал знаменит. Он раздавал интервью журналистам и пару раз засветился на телеэкране в разных ток-шоу.

Константина выпустили, он приехал к нам в гости, и мы целый вечер прорыдали, вспоминая Милу. Нина Алексеевна, узнав правду о кончине дочери, заболела и оказалась в клинике. Зять не бросил тещу в беде, он ни разу не напомнил ей о том, как она, воспользовавшись его арестом, выгнала вон Елену Марковну. Константин оплатил все расходы, и Нина Алексеевна вернулась здоровой домой, в ту самую квартиру, к зятю и его матери. Живут они по-прежнему вместе. Косте, конечно, приходится нелегко, иногда старухи доводят его почти до обморока, но деваться бедняге некуда, с родной мамой развестись нельзя, а очень пожилую тещу Костя жалеет.

- У каждого свой крест, - иногда вздыхает он, - в принципе, с бабками управляться несложно, главное, каждой из них потихонечку шепнуть, так, чтобы не слышала другая: "Мама, вы в доме главная, ваши ценные советы и указания для меня основные".

С Владленом Богоявленским я более никогда не разговаривала, сборников его стихов в продаже не видела и о судьбе поэта ничего не знаю.

С Олегом Ремизовым тоже не встречаюсь, хоть и живу от него в двух шагах. Фильмы Никиты Волка часто показывают по телевизору, кстати, ленты с участием Милы тоже постоянно мелькают на экране.

Артур Пищиков по-прежнему работает в "Трепе", но мне все же удалось убедить парня пойти учиться на журфак, на платное отделение.

Не стану объяснять вам, кто оплатил курс наук, в конце концов, это не так интересно, важно другое - Артур с запозданием взрослеет и потихоньку теряет злобность голодного волчонка. Он неплохой парень и имеет все шансы стать нормальным, думающим, профессиональным репортером.

В Ложкине особых изменений не произошло.

Машка, Аркадий, Зайка и Александр Михайлович занимаются своими делами. Женя в конце концов переехал в новую квартиру, но все равно каждые выходные заявляется к нам и учит Ирку искусству обольщения, домработница со стилистом ведут настоящую охоту на садовника, загоняют постепенно Ивана в такой угол, откуда он сумеет выбраться лишь с обручальным кольцом на пальце. К слову сказать, Ира резко похорошела, ее волосы теперь блестят, кожа сияет румянцем. Может, дело во всяких масках и кремах серии "Сто рецептов красоты", которые ей приносит Света?

Кстати, о Светке, прочитав статью о перстне, подруга залилась слезами.

- Что случилось? - насторожилась я.

- Вот, - воскликнула Светка, - все, что угодно, раскрыть могут, а мою машину не нашли, и ноутбук тоже! Бедная я, несчастная, хоть бы кто помог! Ты не захотела, в милиции меня отшили...

Причитая и хлюпая носом, Светка пошла в ванную. Я проводила ее взглядом, потом взяла трубку и позвонила Селиванову.

- Да, - бодро отозвался Светкин обожатель.

- Верни машину и ноутбук, - рявкнула я.

- Знаешь, - зачастил Пашка, - я их уже почти нашел, еще неделька и...

- Хватит врать, - перебила я Селиванова, - очень хорошо знаю, что тачку и компьютер украл ты. Ловко придумал! Знал ведь, что милиция не захочет связываться с гиблым делом, вот и составил шикарный план: угнал "Жигули" и пообещал найти их. Небось у тебя на даче, в гараже стоят.

Думаешь, Светка проникнется благодарностью и выйдет за того, кто вернет ей украденное, замуж?

- Дашка! - взвыл Селиванов. - Умоляю!

Молчи! Она должна понять - я лучший друг!

- Я буду нема, как кастрюля, - усмехнулась я, - но лучше прямо сейчас объяви о находке, Светка в ванной рыдает, ей еще неделю не выдержать.

- Ага, - крикнул Пашка, - йес?

Самое интересное, что эта дурацкая затея имела полнейший успех. Получив назад ноутбук со своими драгоценными записями, Светлана бросилась Пашке на шею, и весной будет сыграна свадьба. Я никому не рассказала о своих догадках, в конце концов, Пашка всегда казался мне самым лучшим кандидатом в Светкины мужья.

Впрочем, промолчала я и еще об одной ситуации. В мае Зайке пришла в голову идея: сделать в доме очередной небольшой ремонт. На сей раз ей разонравилась плитка, лежащая в холле, у входной двери. Если на Ольгу нападает раж, возражать ей бесполезно, спорить с Заюшкой опасно для здоровья, поэтому остается лишь терпеть неудобства и утешать себя тем, что плитка - это не внутренняя лестница, не стены, не потолок, не паркет...

Через два дня после начала работ ко мне, спокойно гулявшей во дворе с собаками, подошел рабочий.

- Слышь, хозяйка, - с легким акцентом сказал он, - старый пол сняли, плинтуса оторвали и в щелке кольцо нашли!

- Да ну? - удивилась я. - Какое? Вроде никто ничего не терял.

- Дорогое, наверное, - покачал головой строитель, - смотри.

Грязные пальцы разжались, я невольно вскрикнула. На поцарапанной ладони гастарбайтера лежал перстень со светло-зеленым камнем, точь-в-точь такой, какой получил следователь.

- Это оно, - прошептала я, мигом поняв ситуацию. Значит, во время драки Мила уколола себя, потом уронила с пальца кольцо, а то попало в щель.

- Нам чужого не надо, - спокойно сказал строитель, - грех воровать. Возьмите, видать, не копеечное.

- Нет, нет, - быстро забормотала я, - вернее, да, да, давайте. Только очень прошу вас, не рассказывайте никому о находке, ладно? А то меня за неаккуратность ругать станут. Вот сто долларов.

Рабочий кивнул и спрятал бумажку.

- Забыл уже.

- А ваши коллеги?

- Они по-русски не могут, - усмехнулся работяга, - я за переводчика.

Я сбегала в гараж, взяла толстые брезентовые рукавицы и лопату, через некоторое время перстень был зарыт в лесу, довольно далеко от поселка. Я не поленилась отъехать от Ложкина с десяток километров, нашла укромное место и похоронила изумруд.

Не успела я прийти в себя, как случился новый стресс. В середине июня, сразу после моего дня рождения, ночью раздался звонок по телефону, тихий, какой-то странный, то ли мужской, то ли женский голос сказал:

- Подмосковье. Деревня Репино, кладбище, могила номер двести семьдесят восемь. Съезди, он просил.

- Вы кто? - удивилась я. - И с какой стати мне катить на погост?

- Он просил, - повторил некто и отсоединился.

Крайне заинтригованная, я открыла атлас, обнаружила нужный населенный пункт и утром отправилась в дорогу.

Указанное захоронение оказалось новым и мало чем отличающимся от остальных деревенских погребений: простая железная оградка, деревянная скамеечка и самый обычный крест с железной табличкой: "Сергеев Сергей Сергеевич.

Спи спокойно, дорогой друг".

Я постояла, облокотившись на железный столбик, потом сходила к центральным воротам и купила веночек из бумажных цветов. Николай Шнеер был евреем, а похороны и погребение иудеев проходят по другим канонам, чем у православных, и креста им на могилы не ставят. Пусть уж господь сам разбирает, столь ли велик грех Тех, кто опустил в землю Шнеера неподобающим образом. И пусть не правильное погребение явится единственным прегрешением, которое создатель поставит в вину Николаю, потому что именно Шнеер сначала вовлек Милу в опасное дело, а потом дал дочери перстень с ядом. Трагическая случайность, скажете вы, ну кто мог предположить, что Костя и Мила станут драться, а отлично сделанный механизм даст сбой и выпустит иглу. И вообще, и Нина Алексеевна, и Николай велели дочери перестать встречаться с мужем в Интернете, а она не послушалась! Выходит, Мила сама виновата! Может, и так, но если бы на ее пальце не имелось кольца, то ничего и не случилось бы. Так кто повинен в смерти моей подруги?

Неумолимый рок или Николай Шнеер, сделавший смыслом своей жизни борьбу с преступниками?

Спустя некоторое время после смерти "Сергея Сергеевича" я сидела в новом кафе Коваля под названием "Корея". В ожидании заказа я решила почитать газету и наткнулась на сообщение: "Великий продюсер умер во время ежегодного бала. Инфаркт настиг пожилого деятеля искусств во время шикарного фуршета. Дамы попадали в обморок, мужчины не сдержали слез, последней едой продюсера стала обожаемая им фуа-гра..." Я отложила газету. Сергеев-Шнеер умер, но, простите за штамп, дело его живет. Федора Соколова наконец-то настигло возмездие.

Николаю удалось незадолго до кончины передать знамя борьбы в молодые, надежные руки? Или Соколова убрали иные люди? Нет ответа на этот вопрос, кое-какие тайны так и остаются нераскрытыми.

- Ваш кофе, - услужливо сказала официантка.

Я улыбнулась. После того как газеты сообщили правду о смерти Милы, "Треп" принес нам извинение, я не стала подавать на издание в суд, потому что уже успела завязать хорошие отношения с Артуром. К тому же Пищиков старается изо всех сил, он теперь регулярно пишет о нас самые восторженные слова. "Треп" швырнуло в другую сторону, я называюсь добрейшим существом, меценаткой и благотворительницей, Дегтяреву присвоили титул моего брата, Машка величается "прелестной девушкой, лучшей невестой Москвы", ну и так далее. Мне даже пришлось позвонить Артуру и велеть:

- Прекрати дождь из меда с елеем.

Едва "Треп" начал нас нахваливать, как в Ложкино потоком хлынули приглашения на всяческие тусовки, презентации, вечеринки... Роберт Коваль, тот самый, велевший в свое время не пускать в свои рестораны Дарью Васильеву, теперь, приседая и кланяясь, зазывал меня в трактиры. Честно говоря, мне не хотелось более никогда переступать порог его заведений, но сегодня ехала мимо новой ресторации "Корея", страшно захотела кофе, и я подумала: "Почему бы нет? Чего я боюсь? Теперь-то меня никто не погонит прочь".

Скорей всего, Коваль раздал обслуживающему персоналу четкие указания, потому что стоило мне появиться на пороге, как метрдотель, гардеробщик и официантки принялись, кланяясь в пояс, твердить:

- Мы счастливы принимать вас у себя.

Доселе неизвестный мне лично ресторатор, сам Роберт Иванович, тоже оказался тут, сидел у окна, увидел госпожу Васильеву и расплылся в улыбке.

Усмехнувшись, я села на диванчик. Между прочим, я проявила благородство и не сказала никому ни слова гадости о рестораторе, а ведь могла разнести по всем знакомым весть о том, как относится Роберт к клиентам: пока они на вершине жизни - их любят, стоит споткнуться - гонят вон. И ведь я не опустилась до мести Ковалю, проявила интеллигентность, хорошее воспитание...

Внезапно мой телефон "залаял", я бросила взгляд на дисплей. Светка! Скорей всего, подруга опять начнет хвастаться какой-то новинкой, маской или кремом. Нет уж, я хочу спокойно выпить кофе. Мобильный продолжает "тявкать", но можно не обращать на него внимания.

Тут одна из посетительниц, дородная дама, сидевшая за соседним со мной столиком, повернула голову и недоуменно спросила:

- Здесь собака? Кто лает?

Неожиданно на меня напало озорство.

- Это с кухни, - ответила я.

Глаза тетки стали расширяться.

- Откуда?

- С кухни, - повторила я, - ресторан-то носит название "Корея", а в этой стране любят собачатину. На пищеблок и привели кандидатов в бифштексы.

Понимаю, что вы сейчас скажете! Согласна, шутка вышла дурацкой, неприятной. Уже сказав ее, я пожалела о содеянном, сейчас соседка хмыкнет и заявит: "Боже, ну и глупость вы несете!" - и будет совершенно права.

Но женщина отреагировала иначе.

- Кошмар! - заорала она, вскакивая на ноги. - Они здесь готовят собак! Немедленно ухожу!

- Где? - засуетилась девушка, пившая чай за круглым столиком. - Где едят собак?

- Здесь! Слышите лай?