— Назад, придурки! Назад Все равно уже упустили! Теперь у вас задача меня прикрывать, я с грузом!
В мобильный телефон, который он прижимал к уху большим пальцем, Лаврентий Георгиевич говорил совсем другим голосом — раболепным и униженно-подчиненным.
— Все, Владимир Борисович, операция завершена, груз у меня. Так точно, это он, я его хорошо помню. Нет, он не вскрыт, пломба не нарушена. Так что операция успешно завершена..
— Кой черт успешно, — недовольно ответил Лазоревский, — человек от вас ушел?
Ушел! Каких от него теперь сюрпризов можно ждать?
— Не волнуйтесь, никаких сюрпризов не будет! Я ведь говорю: он не вскрыт, пломба не нарушена…
— Вот если бы вы его взяли, тогда операция действительно была бы успешной, — продолжал недовольно ворчать Лазоревский, — и утечки информации не было бы, и деньги целы . Ну деньги, допустим, небольшие, но все равно ведь обидно.., сам знаешь, копейка рубль бережет… Ладно, приезжай, нечего воздух сотрясать!
В действительности Лазоревский уже вовсе не думал о закончившейся операции, он прокручивал в голове детали большого блефа, идею которого ему подсказал похититель чемодана. Владимир Борисович подумал даже, что если бы Урушадзе со своими людьми поймал этого человека, его стоило бы оставить в живых и использовать в своем аналитическом отделе, потому что мозги у него явно очень неплохие.
А Лаврентий Георгиевич Урушадзе поджидал на пустой платформе своих оперативников, недовольно поджав губы. Он думал о том, что Лазоревский недостаточно его ценит и что тот уже совершенно зажрался, если шесть миллионов евро для него «небольшие деньги» и даже «копейки».
Еще он думал, что Лазоревский, конечно, очень богатый человек, но в Москве в последнее время им недовольны, и если попробовать его сдать, то можно войти в доверие к таким людям, которые смогут по достоинству оценить опыт и способности отставного генерала ФСБ…
* * *
Дома все было плохо. То есть Энгельсина Софроновна конечно поддерживала квартиру в чистоте, поливала Лолины цветы и вовремя кормила животных, но без хозяев бедные звери совершенно зачахли. Попугай потерял половину ярких перьев и вообще был какой-то потертый, кот Аскольд, встретив Маркиза в прихожей, замяукал так жалобно, что у того дрогнуло сердце. Кот здорово похудел, бока его впали. Манишка, раньше сверкавшая белизной, была какого-то грязно-серого цвета — как видно, коту даже умываться не хотелось, пока хозяев не было рядом.
— Мои бедные! — Лола бросила на пол корзинку, откуда тотчас раздался негодующий визг Пу И, и устремилась на кухню, чтобы разгрузить тяжеленные сумки с едой.
Пу И вылез из корзинки самостоятельно и побежал приветствовать своих хвостатых и пернатых приятелей, но те презрительно отвернулись от сытого и заласканного предателя. Пу И обиделся и немедленно напустил лужу в коридоре у входной двери.
— Мерзавец, — тут же заорала выскочившая из кухни Лола, — вечно от тебя одна грязь! Только ешь да хулиганишь!
Пу И так удивился, услышав грозную отповедь от Лолы, которая вечно за него заступалась, что сел прямо в лужу. Маркиз вздохнул, решительно подхватил паршивца за шкирку и прополоскал под краном в холодной воде. Пу И даже не посмел пикнуть.
Весь остаток дня Лола суетилась над котом и попугаем. Аскольда вымыли специальным французским шампунем для пушистых котов, вытерли розовым махровым полотенцем и расчесали массажной щеткой. Кроме того, через каждый час Лола подсовывала ему то кусочек буженинки, то ложечку паштета из гусиной печени, то кусочек вареного языка, то лососину, жаренную на решетке, пока Маркиз не прекратил такое безобразие. Кот совершенно объелся и лежал на боку, свесив лапы и тяжело дыша.
Попугая закармливали грецкими орехами, как рождественского гуся. Лола все сокрушалась по поводу его поредевшего хвоста и даже звонила знакомому ветеринару.
Цветы тоже выглядели не лучшим образом, потому что воспитанный и благородный кот Аскольд, ранее никогда не позволявший себе подобного безобразия, обгрыз все бутоны на лолиных любимых фиалках. Но Лола не сделала ему ни единого замечания.
* * *
Прошло два дня. Лола крутилась по хозяйству, возилась с животными. Вставала она рано, в ванне по два часа не лежала, как раньше, и магазины посещала исключительно продуктовые и «Все для животных». Присматриваясь к своей подруге, Маркиз понемногу приходил в недоумение. Своей внешностью она занималась мало. То есть для любой другой женщины этого было бы достаточно, но Лола, которая раньше часами могла проводить перед зеркалом, теперь совершенно охладела к этому занятию.
С Маркизом она почти не разговаривала, просто не обращалась к нему ни за чем. Причем делала это не демонстративно, а совершенно естественно, как будто у нее отпала всякая необходимость с ним общаться. К Пу И она тоже относилась теперь совершенно спокойно, абсолютно ничем не выделяя его из остальных домашних питомцев.
Вообще-то, положа руку на сердце, такая Лола была гораздо лучше — она не устраивала скандалов по пустякам, не своевольничала, не спорила с Леней до хрипоты и не дулась из-за каждой мелочи.
Кроме того, как уже говорилось, она не занимала на два часа ванную комнату каждое утро и не валялась до полудня в постели. Маркиз долго присматривался к Лоле и наконец сильно забеспокоился, потому что понял нечто невероятное: Лола совершенно не играла. Она, которая раньше не могла и получаса прожить без того, чтобы не представлять кого-нибудь, чтобы не играть какую-нибудь роль, теперь была абсолютно естественной. Не было заботливой и любвеобильной хозяйки песика, не было молодой дамы приятной наружности, не было хулиганской девчонки, не было капризной примадонны — осталась обычная молодая женщина, хорошенькая и довольно молчаливая.
Спору нет, такая Лола была гораздо приятнее в общении. Но дело в том, что это была уже не Лола. Леня привык к постоянным вывертам своей подруги, ему даже не хватало ее ежечасной игры, этого театра одного актера. И одного зрителя, то есть его, Маркиза. Впервые за все время их совместного существования в их с Лолой отношениях не было никакого подтекста. Лола не пыталась вывести его из себя, заставить делать то, чего он не стал бы делать, будучи в спокойном состоянии. Она не пыталась его подначивать, совершенно исчезли также из обихода их обычные, почти семейные перепалки. Все хозяйственные вопросы Лола способна была решить сама, поэтому и не обращалась к нему за советом. Чтобы в квартире не стояла глухая могильная тишина, Маркиз включал телевизор. Делать ему было решительно нечего, кроме как гладить кота, который после разлуки стал необычайно сентиментален и все время просился на колени, как маленький. Один раз Леня перехватил Лолин взгляд. Она смотрела, как он почесывал кота за ушами, в глазах ее стояло какое-то странное выражение.
По окончании третьего дня их пребывания в собственной квартире Леня понял, что с Лолой что-то не то. Внутренний голос подсказывал ему, что нужно немедленно разобраться, но присущая всем мужчинам нелюбовь выяснять отношения заставила его откладывать неприятный разговор.
Наконец он решился.
— Что думаешь делать летом? — сказал он как-то утром после завтрака.
Обычно утром Леня потреблял много калорийной пищи: горячие булочки с шоколадом, круассаны с вареньем и большую чашку кофе с молоком, либо же оладьи со сметаной и сливовым джемом, гренки с сыром или омлет из трех яиц с ветчиной и помидорами.
Сегодня же с утра совершенно не было аппетита, и кот Аскольд посматривал с высоты холодильника удивленно на нетронутые сдобные булочки и бутерброды с сыром. Маркиз мрачно пил пустой остывающий кофе, глядя, как Лола отхлебывает зеленый чай и откусывает маленькие кусочки тоста из муки грубого помола.
— Что думаешь делать? — повторил он вопрос, тут же уловил в нем неуверенные, заискивающие интонации и разозлился на себя. На Лолу он злиться не стал, потому что понял вдруг, что ей это все равно.
Лола оторвала глаза от газеты, где просматривала страницу, предлагающую всевозможный отдых за границей, и поглядела на Леню. Если бы он не задал прямого вопроса, они так бы и сидели за столом молча, как немолодые, много прожившие вместе супруги, которым не о чем говорить — все, что скажет один, другому известно заранее.
— Ты хочешь уехать, — проговорил Леня утвердительно.
— Да, — тихо сказала Лола.
Она не прибавила больше ни слова, не стала многословно объяснять, почему ей нужно уехать и куда она собирается, и от такого лаконичного ответа Леня забеспокоился. Они ссорились и раньше, Лолка не раз убегала из их квартиры. Да что там говорить, почти каждый раз по окончании сложной операции они на какое-то время расставались. И каждый раз Лола заявляла, что это навсегда. Один раз она всерьез приревновала его и чуть не сбежала с Пу И в Италию. Еще раз она влюбилась в банкира Ангелова и ушла к нему, но выдержала всего неделю. Один раз он сам сорвался и улетел в Египет за женщиной, которой увлекся. Прошел месяц, прежде чем он понял, что тоскует по Лоле и их совместной жизни. С той Лолой ему никогда не было скучно. А с той, новой…
В глубине души он был уверен, что если сейчас Лола застукала бы его при встрече с какой-нибудь девицей, она только пожала бы плечами. Ей все равно, где он будет и с кем. Теперь у них совершенно другие отношения.
— Конечно, — заговорил он суетливо, — поезжай куда-нибудь, отдохни. Тебе обязательно нужно развеяться… Куда ты собираешься? В Испанию? Или на юг Франции?
Имей в виду, если выберешь что-то экзотическое, то там сейчас очень жарко…
— Ты не понял, — заговорила Лола тихо, но твердо, — я уезжаю совсем. Понятия не имею куда, но…
— Что на этот раз? — заговорил Леня, вскочив и с грохотом опрокинув стул. — В чем я провинился? История закончилась благополучно, я не смотрел все это время ни на одну женщину, не грубил тебе и не обижал твоего волкодава! За что я снова впал в немилость, объясни, будь добра!
— Ты считаешь, что история закончилась благополучно? История, в которой по ходу дела всплывает чуть не двадцать трупов, не может кончиться благополучно! — заявила Лола. — Но ты, конечно, лопаешься от самодовольства. Еще бы!
Все прошло так, как ты хотел, без малейшей накладки. Ты сумел сговориться с самим Лазоревским! Как Колобок из сказки обошел всех и получил от него огромные деньги! А гибель всех тех людей тебя совершенно не волнует!
— Каждому воздалось по заслугам, — угрюмо произнес Леня, недовольно отворачиваясь, — не я начинал эту операцию, не я ее задумывал, меня втянули в нее насильно.
— Каждому? — не слушала Лола. — Ты уверен, что каждому? А доктор Наппельбаум? Или ты считаешь, что если сумел натравить на Хорька мстителя, то все снова пришло в равновесие? Ты рассуждаешь, как самый обыкновенный бандит, вот что!
— Ну уж…
— Именно так. Где же твои остроумные легкие операции? Где они, Ленечка?
Теперь ты имеешь дело исключительно с убийцами и бандитами. И не далек тот день, когда и сам станешь точно таким же, несмотря на твои уверения, что терпеть не можешь насилия. Не мне тебе напоминать, что с волками жить — по волчьи выть!
— Я понял. Ты просто испугалась, — Леня подошел к Лоле и попытался погладить ее по плечу. — Это бывает. Конечно, то, что ты увидела убийство Хорька там, возле гаражей, очень на тебя повлияло.
И этот твой Глеб…
— Не напоминай мне о нем! — Лолу передернуло.
— Ты переутомилась, всего этого, конечно, слишком много для слабых женских нервов, — успокаивающе заговорил Леня.
— Не перегибай палку! — вспылила Лола. — Я не истеричка и не слабонервная барышня. Мы с тобой работали долгое время, кажется, ты имел много случаев в этом убедиться.
— Я именно об этом и говорю! — горячо подхватил Леня. — Тебе нужно отдохнуть. Посидишь на песочке, глядя на море, — через две недели всю хандру как рукой снимет! Вернешься обновленная, посвежевшая… Пу И ты, конечно, возьмешь с собой, а за котом и попугаем я присмотрю.
— Да, — задумчиво проговорила Лола, — с котом ты, конечно, ни за что не расстанешься, да и он очень к тебе привык. Но вот что делать с Перришоном — ума не приложу!
— При чем тут Перришон? Что ты собираешься с ним делать?
— Придется сдать его в зоопарк! — не слушая, размышляла Лола. — У вас с ним всегда были отношения довольно натянутые, так что рано или поздно они неизбежно перерастут в открытый конфликт.
Чтобы не доводить до этого, нужно пристроить попугая прямо сейчас.
— Лола, о чем ты говоришь? — крикнул Маркиз. — Ты в своем уме? Какой зоопарк! Да если на то пошло, кто его возьмет, такого невоспитанного!
— Ну в зоопарк-то как раз возьмут…
— Но ему там не с кем будет разговаривать! Да и я к нему привык. Несмотря на то, что он изгадил почти все пиджаки…
— Это похвально, — улыбнулась Лола, — но все же тебе трудно будет уследить за таким беспокойным попугаем.
— Но это же ненадолго… — беспомощно проговорил Маркиз, — ты ведь вернешься…
— Опять ты совершенно ничего не понял! — в сердцах воскликнула Лола. — Леня, я не вернусь! Я просто не могу этого сделать! Леня, пойми, я серьезно, — заторопилась она, заметив, что Маркиз порывается что-то возразить, — эти убийства, кровь, страх, жестокость — это не для меня. И тут нет никакого притворства, никакой игры. Ты скажешь, что все закончилось. Но где у тебя гарантия, что в следующий раз это не повторится? Ведь ты, Маркиз Великолепный, широко известен в узких кругах. Так ведь вовсе не в узких, Ленечка. Получается, что у бандитов очень широкий круг, каждый второй — криминальный элемент. Леня, времена благородных одиночек, вроде Аскольда, безвозвратно канули в прошлое! И ты не можешь этого не признать!
— Ты думаешь, что если мы не будем вместе, тебя больше никто не тронет? Лолка, я никогда не поверю, что ты можешь так перетрусить! Говори немедленно, в чем дело!
— Ну хорошо, — Лола вздохнула, — там, возле гаражей, я поклялась, что если все кончится благополучно, я выхожу из игры. То есть это наше совместное дело будет самым последним. Ленечка, возможно, я глупая и взбалмошная, но я твердо знаю одно: клятвы даются не для того, чтобы их нарушать. Судьба — это не твои богатые лохи, их нельзя обмануть и обвести вокруг пальца. Не хотела тебя расстраивать, но боюсь, что удачное окончание операции объясняется не твоим феноменальным везением, а моей клятвой.
— Зачем ты это сделала? — истошно заорал Маркиз, который, как все люди рисковых профессий, был необычайно суеверен. — Для чего ты дала такую дурацкую клятву?
— Затем, что я боялась, — заорала Лола в ответ, — а ты только рычал и огрызался. Слова доброго от тебя было не добиться!
— Ты сделала это нарочно! — констатировал Леня. — Лолка, такой подлости я от тебя не ожидал!
— Ну и ну, — Лола уперла руки в боки и на миг стала похожа на прежнюю Лолу, — и это вместо благодарности?
— Итак, ты решила принести себя в жертву? Что думаешь делать, уйдешь в монастырь? — ехидно спросил Леня.
— Тебе-то что! — рассердилась Лола. — Ты можешь продолжать свою увлекательную, но полную приключений и опасностей жизнь. Для тебя ничего не изменилось, что ты так взволновался? Клятва касается только меня. А я уже говорила, что понятия не имею, чем займусь. Поживем с Пу И у теплого моря, отдохнем, позагораем. Поразмыслю на досуге, может, и придет что в голову. С деньгами проблем нету.., теперь и времени будет навалом.
— Черт знает что, — Маркиз снова забегал по кухне, — ты серьезно решила все? Почему ты не посоветовалась со мной? Мы вместе уже долгое время, в конце концов, я имею право…
Он замолчал, натолкнувшись на Лолину улыбку.
— Не говори ерунды, — мягко сказала она, — ты все равно уже ничего не можешь изменить. Мне жаль расставаться, ты был хорошим партнером. Но ничего не попишешь…
— Но я вовсе не хочу с тобой расставаться, — растерянно заговорил Леня, — я привык к тебе, мне будет скучно одному… и к Пу И я тоже очень привязался. — В доказательство своей правоты Леня поднял Пу И, сладко спавшего на табуретке, и потряс его перед Лолой.
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк
Березин Федор
Посняков Андрей
Свержин Владимир
Круз Андрей