Наталья Александрова

Шашлык из трех поросят

Три подруги в поисках денег и счастья - 3

Аннотация

Алло, мы ищем таланты! Верные подруги Катерины - Жанна и Ирина - ужасно обрадовались, когда узнали, что у нее наконец-таки открывается выставка картин. Все начиналось просто замечательно - талант Катерины заметили не только журналисты, но и посол одной маленькой, но гордой африканской державы: Однако у популярности есть и темная сторона. Под покровом ночи злоумышленники похитили самые лучшие Катины картины! "Все пропало! Все пропало!" - могли бы воскликнуть подружки хором, но это не в их правилах. Никто не найдет картины и не накажет похитителей лучше трех подруг, ведь им не в первый раз пускаться в опасные авантюры ради великой цели.

Наталья АЛЕКСАНДРОВА

ШАШЛЫК ИЗ ТРЕХ ПОРОСЯТ

* * *

"Как прекрасна иногда бывает жизнь! Много ли человеку нужно для счастья!"

Эти мысли были написаны на лицах всех без исключения прохожих, которые двигались по Невскому проспекту в обе стороны - к Адмиралтейству и к площади Восстания. Еще бы не радоваться, когда на календаре самое начало мая, а солнце светит совсем по-летнему. И так продолжается уже четвертый день, так что даже самые неверующие отважились снять теплые пальто. Почки на деревьях давно уже сообразили, что пора, и полопались, так что деревья радовали глаз нежной зеленью. Блестели чисто вымытые витрины магазинов, в них отражались нарядные, улыбающиеся люди - в это время весь город был счастлив.

Ирина не отличалась от остальных. Так же, как у всех, у нее на губах бродила мечтательная улыбка, хотелось поднять лицо к ласковому солнышку и застыть так на неопределенный срок. Однако на Невском проспекте так не постоишь - сметут. Ирина двигалась в толпе, поглядывая на витрины и машинально окидывая взглядом встречных женщин. Однако многие уже одеты совсем по-летнему... Интересно, а как бы на ней смотрелись эти коротенькие брючки...

Тут на нее с размаху налетел кто-то шумный, толстый и запыхавшийся. Некто был в сером и бесформенном, но Ирина поняла все же, что это женщина. Посыпались на тротуар какие-то пакеты и кульки, тетя стремительно нагнулась и боднула Ирину головой в живот.

- Простите! - завопила она, хотя Ирина не успела еще выразить свое недовольство. - Ради Бога простите, я не нарочно...

- Катька! - изумленно вскрикнула Ирина, узнав по голосу свою подругу Катю Дронову. Катерина, неужели это ты?

- Ой! - Катя села прямо на асфальт. - Ирка!

А я тебя не узнала в темных очках! И еще этот костюм...

- Что - костюм? - удивилась Ирина.

- Костюм новый и сидит на тебе отлично, сказала снизу Катерина без всякой зависти, цвет тебе очень идет, правильно его выбрала, тут главное - с оттенком не ошибиться...

Ирина тут же подумала, что вкус у Катьки, конечно, есть, и чувство цвета, и все остальное раз она художник, - но вот сама она одеваться совершенно не умеет. Вот и сейчас - весна ведь, всем хочется выглядеть понаряднее, а на подруге уж такой балахон, что поискать.

Они собрали многочисленные Катькины пакеты, Ирина попыталась отряхнуть серую хламиду.

- А, брось! - Катя махнула рукой. - Это же пыльник! Пыльник - это чтобы пыль собирать, значит, пыли на нем не должно быть видно!

Ирина отвернулась, чтобы не засмеяться, Катька в своем репертуаре!

- Я так рада тебя видеть! - болтала Катя. Слушай, да мы же почти месяц не виделись!

- А чего ж ты не звонила? Я-то знаю, что когда ты работаешь, то отключаешь телефон...

- Я звонила, - оправдывалась Катя, - а у тебя включен бездушный автоответчик. "Ах, Ирине Снегиревой звоните с девяти до часу"!

Безобразие какое! А если я работаю по ночам, а...

- А до часу ты спишь, - рассмеялась Ирина, - знаю уж...

- И очки темные нацепила, - беззлобно подсмеивалась Катя, - тоже мне, знаменитая писательница детективов. Читала твое интервью в газете! И по телику смотрела.

- Ты же телевизор никогда не включаешь...

- Тетка позвонила, кричит, включай скорее телевизор, там такое передают! - рассказывала Катерина. - Я уж думала - не дай Бог какой акт террористический или государственный переворот, а там ты в ток-шоу участвуешь!

- Слушай, что мы встали посреди дороги! - спохватилась Ирина. - Давай зайдем куда-нибудь, посидим... Вот тут рядом... - она кивнула на вывеску кафе.

- Слушай, мне жутко некогда! - отмахнулась Катя, и Ирина изумленно вылупила глаза.

Чтобы Катька отказалась от еды? Да они с Жанной, третьей их подругой, чего только не делали, чтобы заставить Катерину не есть столько сладкого и вообще есть хоть чуть-чуть поменьше, предрекая, что если так будет продолжаться, их подруга не влезет ни в одно платье и не войдет ни в одну дверь! Все было напрасно. Даже когда Катерина почти год путешествовала по Европе и бегала там как ненормальная, посещая музеи и осматривая достопримечательности, и то она вернулась домой посвежевшая, загоревшая, но абсолютно с такой же фигурой. Даже когда Катька второй раз вышла замуж, кстати, на взгляд Ирины, весьма необдуманно и скоропалительно, и муж, профессор Кряквин, оказался убежденным вегетарианцем и ярым сторонником здорового образа жизни, Катерина и то умудрилась не похудеть.

Правда, как выяснилось позже, она тайком от мужа норовила слопать в каждом попавшемся кафе бутерброд или пирожное.

И вот теперь Катерина отказывается зайти в кафе! И это при том, что они не виделись почти месяц!

Ирина внимательно поглядела на подругу.

Если не принимать во внимание Катькины вечно растрепанные волосы, абсолютное отсутствие косметики и жуткий бесформенный балахон цвета крысиной шерсти в период весенней линьки, Катерина выглядела как всегда.

Немножко осунулась, и под глазами темные круги, но это от усталости.

- Что так смотришь, думаешь, не заболела ли я? - усмехнулась Катя.

- Сейчас же говори, что у тебя стряслось! строго сказала Ирина. - Я тебя все равно не отпущу!

- Ну ладно, - Катя взглянула на часы, - минут сорок у меня еще есть.

И они дружно свернули в сторону кафе.

- Ирка, ты не представляешь, что со мной произошло! - заговорила Катя, когда заказала два бутерброда с ветчиной, кусок торта со взбитыми сливками и корзиночку с фруктами.

Ирина вначале обрадовалась - перед ней была прежняя Катька, но потом не выдержала и нахмурила брови, тогда Катерина отказалась от калорийного капуччино и взяла просто черный кофе без сахара. Поглядев на Ирину в ожидании одобрения своему героическому поступку, Катя, конечно, никакого одобрения у подруги не нашла, но не расстроилась, а начала обстоятельный рассказ.

- Сплю я как-то утром, вдруг звонок телефонный. Ну так трезвонили, что пришлось вставать.

Ирина кивнула: она-то знала, что утром Катерину не разбудишь, даже если выстрелить под окном из пушки. Если уж удавалось совершить кому-то такой подвиг, то на этого человека изливался поток Катькиной утренней злости. Ирина представила, что Катерина высказала неизвестному телефонному абоненту. Выходило, что ничего хорошего.

- Ну, взяла я трубку, думаю, если не туда попали, то не знаю что сделаю! - рассказывала Катя. - Оказалось, как раз я им и нужна. Срочно, говорят, Катерину Дронову требуется к телефону! Я - на часы, а там - восемь утра! Я и рассвирепела, вы что, говорю, с ума сошли, в такое время творческого человека беспокоить?

И даже не извинились, а, видишь ли, им срочно! Там баба какая-то немного спеси поубавила, - извините, говорит, не думали, что в такое время для вас рано! Какое такое время, отвечаю, не знаю, как вы, а я не на заводе работаю, так что встаю не рано, уж извините за прямоту.

- Ты, Катерина, нервная какая-то стала, заметила Ирина, - нельзя же так с незнакомым человеком разговаривать...

- Ты слушай, что дальше было! - перебила Катя. - Значит, тетка мне и отвечает в таком духе, что она тоже не на ткацкой фабрике работает и не к семи на работу ходит. А работает она в художественной галерее "Арт Нуво" и рабочий день у них начинается в половине одиннадцатого. А сейчас второй час дня, так что она никак не думала, что меня побеспокоит. Как я погляжу на будильник, а он, оказывается, стоит давно! А я все сплю и сплю...

- Ну ты и спать! - изумилась Ирина. - А что дальше-то было?

- Значит, разобрались мы, потом та дама и говорит, что меня приглашают участвовать в выставке "Грани женственности", и если я согласна, то нужно сейчас же приехать к ним для обсуждения.

- Слушай, но это же здорово! - восхитилась Ирина. - У тебя же еще ни разу не было выставки!

- Да, представляешь, - захлебывалась Катя, это тебе не то, что одну-две работы сунешь куда-нибудь, там их и не видно среди общей массы.

А тут не персональная выставка, конечно, нас трое, но все равно повезло мне!

- Я читала в журнале каком-то, "Арт Нуво" - очень престижная галерея, Катька, у тебя дела теперь пойдут в гору!

- Эх, жалко, выпить шампанского нельзя, вздохнула Катя, - мне еще сегодня в выставочную комиссию надо, ну, на открытии уж оттянемся как следует!

Она обрадовалась подошедшей официантке как родной, и тут же закусила бутерброд.

- Одного не пойму, - спохватилась Ирина, чего же ты раньше-то не сказала, радостью не поделилась?

- Сглазить боялась, - сообщила Катя, - сама знаешь, какая я в этом плане невезучая...

Ирина согласилась. Действительно, Катины панно хоть и были, на ее взгляд, выполнены с большой фантазией и вкусом, почему-то плохо покупались. Их общая подруга Жанна со свойственной ей прямотой заявляла, что Катька просто ленива, работает медленно и что если бы она, Жанна, каждый раз, когда в ее нотариальную контору обращается перспективный клиент, ждала, когда ее посетит вдохновение, то давно уже протянула бы ноги и положила зубы на полку. Ирина конечно помалкивала, но в глубине души была с Жанной согласна в том смысле, что Кате нужно быть с собой построже. Мало ли что не хочется сегодня работать! А ты себя заставь...

Но она не вмешивалась, потому что точно знала, что скажет на это Катя. Дескать, Ирина слишком рассудочная, холодная, всегда сначала подумает, а потом уже что-то делает, все знает наперед, никогда не отступает от намеченной цели и так далее. Разговор обязательно закончится ссорой, а этого Ирина как раз не хотела.

- Тут, понимаешь, какая штука оказалась, заговорила Катерина с набитым ртом, - я потом у девочек в галерее выяснила. Они решили выставку устроить трех прикладных художниц.

Какая-то бабуля с вышивками, потом баба одна, у нее металлоконструкции разные, а вместо меня была одна дама, она ткет ручным образом художественные холсты по старинному вологодскому рецепту. Самое главное, что их нужно белить на первой росе.., или, кажется, на первом снегу, точно не помню, но только обязательно босиком!

- Красивые холсты? - оживилась Ирина.

- Не знаю, - отмахнулась Катя, - я их никогда не видела. Но это сейчас модно - ручная бумага, ручная керамика, ручные холсты, старинные рецепты... Короче, эта дама приготовила кучу холстов для выставки, а тут к ней приехали невестка и внуки - близнецы шести с половиной лет.

- Из Вологодской области? - понимающе спросила Ирина.

- Кажется. В общем, двое малолетних бандитов залили бабушкины холсты фиолетовыми чернилами. Невестка испугалась и постирала холсты в стиральной машине, причем решила, что раз холстина, то нужно стирать, как постельное хлопчатобумажное белье, - активный отжим и кипячение. Опять же понадеялась, что чернила отстираются.

- Ужас какой! - вздохнула Ирина.

- Ужас был, когда они вытащили из машины комок сиреневых ниток и больше ничего, сообщила Катя.

- Я бы на месте свекрови эту невестку вместе с бандитами самих запихнула в стиральную машину! - фыркнула Ирина.

- Наверное, она тоже хотела, - согласилась Катерина, - но не успела, от расстройства в больницу попала с нервным припадком. Новые холсты ей до выставки уже никак не сделать ведь придется ждать первого снега. Жалко тетку, но мне зато повезло.

- Да уж...

Катя вдруг заторопилась, благо за разговором вся еда незаметно оказалась съедена.

- Завтра работы отвозить, а у меня еще конь не валялся, - сообщила она, - а потом три дня буду посвободнее, созвонимся.

Ирина поглядела вслед круглой Катькиной фигуре в дурацком балахоне и поняла, что если они с Жанкой немедленно не вмешаются, подруга их будет выглядеть на выставке как пугало. Конечно, в художественный процесс они вмешиваться не будут, Катерина сама знает, как и что ей изображать на своих панно, но вот заняться Катькиным внешним видом просто необходимо.

* * *

Катя вихрем ворвалась в свою квартиру.

В мастерской ее дожидалась последняя неоконченная работа, которую уже завтра нужно было отвезти на выставочную комиссию!

Собственно, панно было уже практически закончено, но Катю что-то в нем не устраивало, чего-то не хватало.., вот и сейчас, вбежав в мастерскую и включив яркий верхний свет, она тяжело вздохнула. Панно красовалось посреди мастерской, натянутое на специальную раму. На нем были изображены два всадника, медленно едущие через ночной сад, точнее - всадник и всадница, прекрасный восточный принц в серебристой чалме и расшитом золотом наряде и красавица с миндалевидными глазами, томно поднятыми к небу. Арабские скакуны застыли, изогнув лебединые шеи и косясь на седоков.

Казалось, от панно исходит пряный аромат южной ночи, слышится пение соловья.., но чего-то все равно не хватало!

Катерина схватилась за голову. Нужна была еще какая-то деталь, чтобы работа получила законченный вид, какая-то яркая деталь!

Обведя взглядом мастерскую и не найдя совершенно ничего подходящего. Катя решилась на ужасное преступление. Она воровато огляделась по сторонам и прокралась в кабинет своего мужа.

Собственно, красться не было никакой необходимости. Катин муж, профессор Кряквин, не услышал бы ничего, даже если бы она топала как слон и исполняла по пути в его кабинет обрядовые песни народов Севера, сопровождая их игрой на шаманском бубне. Профессор Кряквин находился очень далеко, в другом полушарии, и Катя даже не знала точно, на территории какого государства. Дело в том, что профессор занимался исследованием языков, традиций и верований африканских племен, и в настоящее время он кочевал по необозримым африканским просторам с племенем мгвангбе из племенного союза моей. Профессор очень понравился вождю племени, и его приняли в племя, что давало возможность написать новую главу в большой книге, над которой Кряквин работал последние годы. Муж ничего не сказал Кате заранее, поставил ее перед фактом, он просто не вернулся из экспедиции в Африку. Вспомнив про то, как читала его письмо в аэропорту, Катя закусила губу от привычной обиды. Впрочем, сейчас некогда об этом думать, у нее срочное дело.

Муж строго-настрого запрещал Кате что-нибудь трогать у себя в кабинете, он много раз говорил ей об этом - в кабинете хранилось множество произведений африканских народных промыслов, представляющих большую научную ценность, но, одержимая творческим жаром, художница забыла об этих запретах. Она ворвалась в кабинет и застыла на пороге.

Стены кабинета украшали многочисленные африканские маски, луки из твердого дерева и из рогов антилопы, колчаны со стрелами, боевые щиты из толстой и прочной шкуры гиппопотама, копья-ассегаи с широкими разукрашенными наконечниками. На столе красовались фигурки из черного дерева - удивительно изящно вырезанные изображения зверей, людей и фантастических чудовищ. На полу лежали шкуры экзотических зверей. Все это профессор Кряквин привез из своих многочисленных путешествий.

Но Кате нужно было не это. Прямо с порога она устремилась к большому расписному сундуку, до краев наполненному разными африканскими безделушками. Она не сомневалась, что среди них отыщет что-то подходящее, что-то такое, что придаст ее панно окончательную завершенность.

Чего только не было в сундуке профессора!

Видимо, здесь лежало все то, что он еще не успел разобрать по недостатку времени - глиняная и медная посуда, оловянные и серебряные браслеты, бусы и ожерелья, ножи с резными ручками из черного дерева и слоновой кости, украшения и головные уборы из перьев страуса и каких-то других экзотических птиц, фигурки африканских божков, удивительные музыкальные инструменты. Катя с любопытством взяла в руку глиняную свистульку в форме фантастического двухголового животного и осторожно дунула в нее. Вместо обычного свиста раздался леденящий душу вой, похожий на голодное завывание какого-то хищного зверя, и Катя в испуге отбросила свисток.

Она перерывала содержимое сундука, не очень представляя, что именно надеется найти, но рассчитывая на свою интуицию художника.

И когда в сундуке почти ничего не осталось, а рядом с ним на полу выросла огромная груда яркого хлама, Катя увидела то, что искала.

Интуиция не подвела ее.

На самом дне сундука лежали два крупных лиловых камня, испускающих удивительное живое сияние.

Катя ахнула. Это было именно то, чего ей не хватало. Она схватила камни и бросилась в свою мастерскую. Мазнув камни специальным клеем, приложила их к верхней части панно, над головами всадников...

Вот теперь это было то, что надо! Камни как будто оживили всю композицию. Восточная ночь задышала, наполнилась птичьим щебетом и журчанием ручейка, арабские кони, казалось, переступили копытами и негромко фыркнули.

В небе загорелись две удивительные лиловые звезды. Кажется, арабы называли их Мицар и Алькор, Катя не была в этом уверена, но красивые арабские названия удивительно подходили этим живым звездам...

Катя несколько минут неподвижно стояла, любуясь своим панно. Теперь она была за него спокойна, работа удалась, больше того, она не сомневалась, что это панно - лучшее ее произведение и станет главным экспонатом ее части выставки, а может быть, и украшением всей выставки.

Она вспомнила, что устроила настоящий разгром в кабинете мужа, и бросилась обратно наводить порядок. Только глубокой ночью закончила все дела и отправилась спать, предварительно погасив свет в мастерской. В темноте две лиловые звезды на ее панно лучились странным, фантастическим светом.

* * *

- Ну и когда же открывается выставка? спросила Жанна, едва пригубив сухое вино.

Она, как всегда, была за рулем и позволяла себе лишь несколько глотков легкого спиртного.

- Ой, девочки! - Катерина всплеснула руками. - Через три дня! Сегодня, завтра и послезавтра, - она загибала пальцы, - и послепослезавтра в четыре часа выставка открывается!

Я так волнуюсь, так волнуюсь, вы себе просто не представляете! - и Катерина сделала то самое, что она делала всегда, когда волновалась, - начала усиленно есть.

Надо сказать, что ела она, не только когда волновалась и переживала: Катька ела, когда радовалась или боялась, скучала или веселилась. Она ела меньше, только когда работала, оттого-то Жанна и рекомендовала ей работать побольше - и денег, мол, заработаешь, и похудеешь малость. Катерина привычно отговаривалась тем, что она творческая натура и не может работать по заказу.

Подруги внимательно поглядели, как Катерина уничтожает четвертый по счету кусок ветчины, заедая его маринованными огурцами и корейским салатом из бамбука, и дружно покачали головами. Потом Катька намазала булку неприлично толстым слоем масла, сверху положила здоровенный шмат красной рыбы и призадумалась, оглядывая стол. Жанна дернулась было, но Ирина придержала ее за руку. Катерина просветлела лицом, схватила веточку петрушки и всунула ее в бутерброд для красоты.

Откусила огромный кусок, и на лице ее отразилось, самое настоящее блаженство. Жанна с Ириной переглянулись и поняли, что, если они немедленно не вмешаются, будет поздно.

- Катерина, остановись! - закричала Жанна. - Это же просто смотреть невозможно!

Катька поскорее запихнула в рот остальной бутерброд.

- Что ты как с голодного края! -" вступила Ирина.

- Это вы, как цепные собаки! - разозлилась Катька, которой испортили все удовольствие. - Что вы на меня набросились? Знаете, как я работала все эти дни! По двенадцать часов в сутки!

- Молодец! - Ирина решила разрядить обстановку. - Не зря старалась. И сейчас нужно думать не о еде, а совершенно о другом.

- Вот именно! - вступила Жанна. - Так что кончай расслабляться и есть.

- Как это? - Катерина заморгала глазами. У меня еще торт есть, сейчас чай будем пить!

- Забудь! - хором приказали подруги.

- Это почему это? - когда Катерину лишали сладкого, она становилась очень агрессивна.

- Слушай, погляди на себя в зеркало! - не выдержала Жанна. - Ты что, собираешься в таком виде идти на выставку? Катька, да тебя лошади испугаются, не то что посетители!

- Ну уж, - Ирина решила смягчить резкие слова, - не совсем так, конечно, но все же, Катюша, нужно что-то сделать с волосами. То, что у тебя на голове, прической считать никак нельзя.

- Дикобраз после электрошока! - фыркнула Жанна.

Катя обиженно заморгала, и Жанна слегка усовестилась.

- Ладно, кофе у тебя есть? Сама заварю! как всякая армянская женщина, она очень трепетно относилась к изготовлению божественного напитка и превращала этот процесс в священнодействие.

Пока ее не было, Ирина проявила слабость и позволила Кате съесть кусок сыра. Правда, только один и с большими дырками. Было слышно, как Жанка говорила на кухне по мобильному телефону.

- Все устроено! - объявила она, внося поднос с чашками и джезвой. - С утра перед выставкой идешь к Марианне, она тебя подстрижет и уложит, а перед этим я записала тебя к Танечке, косметологу. Она сделает массаж лица и омолаживающую маску, морщины разгладит.

- У меня нет никаких морщин! - возмутилась Катя.

- Это тебе так кажется, - усмехнулась Жанна, - вообще-то нужно бы еще к визажисту...

- Ой, не надо! - Катерина замахала руками. Разрисуют меня, как стенку в лифте...

- Пожалуй и правда... - нерешительно протянула Ирина, - только с бровями нужно что-то обязательно сделать.

- А что брови? - встрепенулась Катя.

- Это не брови, а две зубные щетки! - безжалостно сказала Жанна. - Причем изрядно облысевшие от долгого употребления! Ведь говорят же, что зубную щетку нужно менять не реже, чем раз в три месяца, а брови...

- Тоже менять? - испугалась Катя.

- Выщипывать! И придавать форму!

* * *

Косметолог Танечка оказалась полной улыбчивой женщиной. Она встретила Катю, как дорогую гостью, тут же уложила на кушетку и лишила возможности передвигаться. Катя только диву давалась, сколько времени, оказывается, можно заниматься ее лицом. Танечка наносила различные кремы и разглаживала Катино лицо ласковыми руками. В кабинете играла тихая музыка, и Катя понемногу начала задремывать. Очнулась она, когда Танечка, нанеся особенно толстый слой какой-то ароматной субстанции, замотала лицо Кати прозрачной пленкой, какой в буфете оборачивают бутерброды, так что открытыми оставались только ноздри и рот. Танечка поглядела на свою работу, покачала головой и решительно заклеила еще и рот Кати. Затем она вышла из кабинета, велев клиентке лежать тихо и не опускать подбородок. Куда уж его опускать, когда он тоже был намертво прихвачен слоем пленки. Катя моргнула глазами в знак того, что слышит, и тихонько задышала, покорившись судьбе.

В комнате было тихо, даже музыка куда-то пропала. Кате было скучно за ширмой, и тут в кабинет кто-то вошел и окликнул Танечку. Поскольку та не отозвалась, дама вышла было, но тут же заскочила снова, да не одна, а с приятельницей. Обе дамы были так увлечены разговором, что им и в голову не пришло проверить, есть ли кто за ширмой.

- Нет, ну ты представляешь! - кипятилась одна. - Это просто ни в какие ворота не лезет!

Что она себе позволяет, интересно знать? Ведь до чего дошла - увела у Свиристицкой любовника прямо у всех на глазах! Это просто совершенно ни на что не похоже!

- Это когда же? - заинтересовалась вторая дама.