Чтение 11–й страницы книги ~Бандиты, баксы и я~

- Итак? - Андрей посмотрел на меня вопросительно.

- Я понимаю, что вы очень заняты, - начала я неуверенно, но уловив его легкое нетерпение, мысленно махнула рукой и выпалила:

- Я знаю, что профессор Шереметьев не погиб при пожаре, я видела его в этот день в другом месте!

Андрей медленно отставил чашку.

- А почему вы думаете, что меня интересует исчезновение профессора Шереметьева? - медленно спросил он, но я-то заметила, что в глазах у него на миг блеснул интерес.

- Потому что я читала ваши статьи про строительство детского центра развлечений.

- Ну и что?

- Я поняла, что вы написали не все, что знали, что были еще какие-то материалы.

- Допустим... - Он смотрел с недоверием.

- И нельзя ли мне посмотреть эти материалы? - Я замолчала, чувствуя, что разговор у нас не получается. Ну почему он такой интересный и обаятельный? Я теряюсь и не могу сосредоточиться, не могу толково изложить ему свою проблему.

- Значит, так, - начал Андрей, - ты вообще-то кто такая? Работаешь со Стебельковым в их конторе?

- Вообще-то нет, - вздохнула я, - но Германа знаю уже с полгода, он, если что, может подтвердить. И это в его квартире я профессора видела, то есть не в квартире, а на лестнице...

- Или рассказываешь все подробно и по порядку, или прощаемся прямо сейчас, и считай, что разговора не было, - предупредил Андрей строго.

Но я-то видела, вернее, не видела, а чувствовала, что у него в глубине души шевельнулся такой журналистский зуд, - а вдруг я не просто взбалмошная девица, которая придумала всю историю с пропавшим профессором, чтобы познакомиться с красавцем-журналистом? Вдруг я сейчас действительно сообщу ему нечто важное? Не спрашивайте, как я это поняла - поняла, и все.

С первой минуты знакомства я все знала про этого человека.

- Так пока у нас разговора и не было, - согласилась я, - только сейчас начнется. Я уже полгода встречаюсь в Германом у него на квартире...

- С этим? - пренебрежительно протянул Андрей. - Ты - с этим?

Почему всех мужчин в последнее время так волнует этот вопрос? Может быть, нужно было перекраситься уже давно? Да нет, дело не в цвете волос и не в макияже. Я здорово изменилась после всех событий последней недели. И в первую очередь это заметили мужчины.

- Ну да, с ним, - с досадой ответила я, - только к моему рассказу он не имеет отношения, потому что ничего не видел.

Я выпила кофе и рассказала Андрею, как вечером в среду ко мне случайно, по ошибке, зашел профессор Шереметьев, как я направила его в пятнадцатую квартиру и как через неделю узнала его на фото по телевизору.

- Вчера сообщили, что он погиб на пожаре. Но, во-первых, не верится, что он ездил к женщине, - в таком-то возрасте. А во-вторых, там пьяненький мужичок-сторож утверждает, что видел его машину еще днем, то есть якобы профессор приехал часов в пять и, стало быть, в восемь вечера в доме на улице Ландау никак не мог быть. Но даже по телевизору видно, что сторож - это не свидетель, он за бутылку родную мать продаст.

- Верно, - не мог не согласиться Андрей, - я этого сторожа вчера в новостях видел.

- Дальше, тебя не настораживает, что как раз накануне экспертизы профессор Шереметьев сгорел на пожаре? Не раньше, не позже?

- Да, Господи! - вздохнул он. - Естественно, дело нечисто, уж больно сомнительное совпадение. Но как это доказать?

- Так я же видела его в тот вечер! Он шел в пятнадцатую квартиру! И вот смотри, - я показала ему адрес, - хозяин квартиры ее сдает, и если выяснить кому, то можно и того человека вычислить, к которому профессор приходил.

- Вряд ли, - Андрей с сомнением покачал головой. - А только я что-то не пойму, зачем тебе-то это нужно?

Хм, как объяснить ему, зачем мне это нужно, не упоминая про убитую Каролину и про трех бандитов, взорванных в машине ненаглядного? Да потому, что журналист Андрей Чепцов понравился мне с первого взгляда. Мне понравилось, как он улыбается, как слушает внимательно, глядя в глаза собеседнику, как хмурится иногда, не от плохого характера, а от серьезности получаемой информации, и тогда на переносице его появляется забавная вертикальная морщинка.

Словом, Андрей мне нравился, но не настолько, чтобы рассказывать совершенно незнакомому человеку про убийства, в которых я принимала не последнее участие. Ведь мы с ненаглядным спрятали труп Каролины!

Значит, мы соучастники. А еще я знала, что в машине бомба, но все же заставила туда сесть бандитов. Не знаю, какая, но статья Уголовного кодекса на такой случай точно есть.

- И почему ты пришла ко мне, а не в милицию? - настойчиво спрашивал Андрей.

- Стоп, стоп! Не гони лошадей! - возмутилась я. - Я тебе рассказала много всего, а ты мне пока еще ничего стоящего. Так не пойдет. Или ты отвечаешь на некоторые мои вопросы, или мы расходимся прямо сейчас, и считай, что разговора не было.

Конечно, он мне очень нравился, но подумать о собственной безопасности я была просто обязана. Кроме того, я четко видела тот огонек заинтересованности в его глазах, так что, предлагая разойтись, почти ничем не рисковала. Мы смотрели друг на друга, и он первый отвел глаза.

- Спрашивай.

- Кто стоит за строительством детского развлекательного центра?

- Подозреваю, что сам Вахромеев, начальник Государственного строительного управления. Есть у меня кое-что, но... - Андрей вздохнул, - бездоказательно, один мужик из Управления проболтался по пьяни. А трезвый от всего отопрется - боится с должности слететь.

- А фирма "Статус" тут при чем?

- Так фирма эта Вахромееву денежки солидные отстегнула и еще больше обещала, чтобы он утвердил место строительства на той земле, которая у них заранее по дешевке куплена была. И теперь, если выяснится, что строить там нельзя, - опасно для жизни, речка может быть заражена, то Вахромееву мало не покажется! И деньги "Статусу" возвращать придется, которых небось у него и нет уже, - потратил на баб да на казино, он играет, я знаю. Да еще доверие он потеряет: никто из зарубежных фирм к нему больше обращаться не станет! А на зарплату-то, хоть и начальника Управления, не больно проживешь! Теперь скажешь, почему в милицию не обращаешься?

Вопрос был задан неожиданно, я даже вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

- Потому что мне там не поверят. Кто я? Молодая девушка, сейчас временно нигде не работаю, в той квартире, у Германа, не прописана, бываю там от случая к случаю...

- Это все верно, но есть еще что-то, - прервал Андрей, испытующе глядя мне в глаза.

- Правильно, есть, - со вздохом согласилась я. - Но пока мы не найдем подтверждения того, что профессора убили в пятнадцатой квартире, я больше ничего не скажу. Потому что ты не поверишь, уж больно все невероятно. Устраивают такие условия?

- Хм... - Он забарабанил пальцами по столу, задумавшись, но я-то видела, что его зацепило, что внутри он весь, как ищейка, уже устремился в погоню за интересным материалом. Все-таки увлекательная работа у журналистов! Все время в поиске... Это тебе не лампочками торговать!

- Значит, приступим прямо сейчас! - заговорил Андрей. - Мужик, говоришь, хозяин квартиры, живет у жены?

- Вот адрес, - протянула я бумажку.

- Адрес нам пока не нужен, а нужен телефон. Мужик этот - кто такой, не знаешь?

Я вспомнила Иринину довольно пренебрежительную характеристику.

- Так, ничего особенного, простой такой дядька, раньше работал водителем троллейбуса, а сейчас - не знаю кем. Зовут его - Арнольд Гаврилович.

- Арнольд Гаврилыч, говоришь? - заинтересовался Андрей. - Вот удружили родители человеку! Ну это нам на пользу... Вот, читай. - Он быстро записывал что-то в блокноте. - Сможешь правдоподобно роль сыграть?

- Попробую...

- Звони! - Он протягивал мне сотовый телефон.

- А если его дома нет?

- Тогда отложим на вечер. Только лучше бы сейчас, пока у меня время есть.

Я всей душой пожелала, чтобы неизвестный Чеботарев был дома, и набрала номер.

Арнольд Гаврилович оказался дома, о чем сообщил мне женский голос, и вскоре подошел к телефону.

- Это говорят из налоговой инспекции Петроградского района, - хамским контральто начала я и остановилась, с удовлетворением отметив растерянное молчание. - Что же это вы, гражданин Чеботарев, налоги не платите?

- Ка-какие налоги? - заплетающимся голосом пробормотал Чеботарев.

- Как это какие? - Я еще добавила в голос хамства и децибел. - Квартира по улице Ландау, дом восемь, вам принадлежит?

- Ну да...

- И вы ее сдаете, - припечатала я, - а налоги не платите.

По странным мяукающим звукам в трубке я поняла, что гражданин Чеботарев здорово перетрусил. Еще бы, всякий нормальный человек боится налоговой инспекции, даже если он честно платит налоги, а уж если нарушает, то при одном только упоминании этого учреждения, ему становится не по себе.

- За такое дело, дорогой товарищ, между прочим, уголовная ответственность полагается! - продолжала я, в глубине души жалея бедного Арнольда Гавриловича. - Сами посудите, квартиру вы сдаете около полутора лет (это я узнала от Иры), и за это время государство не видело от вас ни копейки!

Просто уму непостижимо!

Судя по всему, Андрей правильно угадал характер Чеботарева: вместо того, чтобы сразу же послать меня подальше, сказав, что квартиру свою он и не думал сдавать, а уступил на время другу или родственнику, несчастный Арнольд Гаврилович принялся жалобно оправдываться.

- Кроме всего прочего, вами еще и милиция заинтересуется, - продолжала я добивать страдальца, - поскольку сдавали вы квартиру случайным людям, среди которых, возможно, и преступники попадались.

Тут Арнольд Гаврилович возмущенно вякнул, что квартиру он сдавал не случайным людям, а исключительно порядочным, по предъявлению паспорта, и даже составлял договор и заверял его у нотариуса.

- Ах вот как, - протянула я. - Ну и что же мне с вами делать прикажите?

На том конце провода снова залепетали, что очень раскаиваются.

- Ну вот что, - я сделала голос чуть подобрее, - вижу, что не по злому умыслу вы от налогов уклоняетесь. На первый раз, так сказать, прощается, не буду к вам строгие меры применять. Мы вот как сделаем: вы мне сейчас по телефону прочитайте последний договор, с какого числа он действителен-то?

В трубке послышался быстрый шепот, потом удаляющиеся шаги - Арнольд Гаврилович отправил жену за договором.

- Так, так, записываю.., договор за номером таким-то.., настоящим подтверждаю, что гражданин Чеботарев А. Г, и гражданин Милютенко Владимир Иванович заключили договор..., так-так, ну про квартиру можете пропустить.., так, сроком на полгода, дата - пятнадцатое января этого года - всего три месяца прошло - и теперь будьте добры мне все паспортные данные...

- Мои? - пискнул Чеботарев.

- Ваши у меня есть, - строго напомнила я. - Второй договаривающейся стороны.

Так, помедленнее, Милютенко, Владимир Иванович, год рождения одна тысяча девятьсот шестидесятый, место рождения - город Ленинград, выдан двадцать четвертым отделением милиции и там в конце прописочку...

Милютенко был прописан в селе Хаврино Ленинградской области, в паспорте стоял штамп Хавринского сельсовета. Я вопросительно посмотрела на Андрея, он сделал знак: завязывай, мол, ничего больше из этого Арнольда Гаврилыча не вытянуть.

- Я все бумаги сама оформлю, - скороговоркой продолжила я, - и вам пришлю квитанцию по почте на ваш адрес.

И посчитаю налог за последние три месяца, чтобы штрафов не было, так что почаще в ящик заглядывайте, как бы не пропала бумага-то.

На том конце провода трубка рассыпалась в благодарностях.

- Не за что спасибо говорить, мы же тут в налоговой не звери, к нуждам простого народа прислушиваться стараемся...

- Слушай, да тебе просто в театре играть нужно! - с искренним восхищением высказался Андрей.

Я таяла от счастья!

- Что нам это дает?

- Думаю, что много.. Во-первых, квартира снята, разумеется, не этим Михрютенко или как его там. Был предъявлен его паспорт, а раз договор у нотариуса заверен, то и он туда приходил. Потому что нотариус не будет без владельца паспорта разговаривать - за такие дела его по головке не погладят. Не гляди на меня с удивлением, такая система давно разработана. Допустим, кому-то нужно заключить юридический договор, а он не хочет "светиться". В таком случае берут какого-нибудь...

- Бомжа? - Я вспомнила, как на вокзале мне помог бомж в борьбе с бандитами.

- Не совсем бомжа, прописка у него должна быть, но желательно, где-нибудь в области, чтобы его было нелегко отыскать.

И вот, берут этого типа, моют его, в парикмахерскую отводят и костюм покупают - дешевый, но приличный. И ведут к нотариусу с паспортом. Там оформляют, что нужно, и отпускают типа на все четыре стороны, заплатив, конечно, за беспокойство.

- Выходит, в нашем случае дохлый номер, не найти и следов никаких?

- Ну почему, можно попробовать найти того Милютенко. Как село-то называется?

- Хаврино, - вздохнула я, - понятия не имею, где оно находится. И можно ли быть уверенным, что он там живет?

- Нет, конечно, но нужно отработать этот вариант. Работа неблагодарная, но вдруг повезет - может, у тебя рука легкая...

Он улыбнулся, и снова у меня на душе стало светло от счастья.

- Сейчас посмотрим по карте, где это село находится. Идем наверх! - Он вскочил стремительно и увлек меня за собой.

В редакции маялся ненаглядный. Увидев нас с Андреем, он посмотрел опять как-то странно - растерянно и удивленно, но ничего не сказал.

- Тебе на работу не надо? - кинула я на бегу.

- Надо, но я думал, что... - Он повернулся и затопал к выходу. У меня мелькнула мысль, что я даже не поблагодарила его за то, что познакомил с Андреем, но я выбросила ее из головы раньше, чем ненаглядный добрался до двери.

Село Хаврино находилось в ста десяти километрах от города по Выборгскому шоссе. Мы условились с Андреем встретиться завтра в десять утра на перекрестке проспектов Энгельса и Мориса Тореза, он подхватит меня в машину. За всеми событиями, за встречей с Андреем я совершенно забыла, что моей жизни угрожает опасность и что телефон, несмотря на смерть "черного киллера", все равно прослушивается, так что когда поздно вечером позвонила подруга, узнавшая от матери, что я осталась без работы, и предложила мне прийти завтра к ней в фирму на собеседование, я сдуру ляпнула, что завтра никак не могу - уезжаю на весь день. Хорошо хоть хватило ума и осторожности не говорить куда!

Ночью я спала плохо - мучили кошмары. Снился "черный киллер" в виде ожившего мертвеца и тому подобное безобразие.

И с утра меня не оставляло чувство нависшей опасности. Погода тоже не радовала - мелкий нудный дождь, как в ноябре, но никак не в середине апреля. Казалось, солнце навсегда скрылось за мерзкими серо-черными тучами. Как ни пыталась я побороть свои страхи, как ни убеждала себя, что мне нечего бояться, все равно постоянно оглядывалась, как будто чувствовала нацеленное в спину дуло снайперской винтовки.

Я вышла из дому пораньше, чтобы не опоздать из-за транспорта и не заставлять ждать такого занятого человека, как Андрей Чепцов.

Доехав до пересечения Энгельса и Мориса Тореза на маршрутке, я выскочила из машины и побежала через проспект, благо свет для пешеходов был зеленый.

И вдруг из ряда стоявших перед светофором машин вырвалась старенькая иномарка и помчалась прямо на меня.

... На долю секунды я застыла на месте, в ужасе уставившись на неотвратимо приближающийся ко мне автомобиль. Все вокруг замедлилось, как в кино. Я смотрела прямо в лобовое стекло, прямо в лицо водителю расширенными от страха глазами. Может быть, мне казалось, что взглядом можно остановить его, что он не сможет так запросто раздавить человека, который смотрит ему прямо в глаза...

Помню, несколько лет назад я наблюдала, как наглая ворона клевала старую кость на проезжей части дороги, и, когда к ней приближались машины, птица поднимала голову и смотрела на водителя умным черным глазом. Все шоферы сворачивали, не выдерживая вороньего взгляда. Может быть, и я рассчитывала на такое же воздействие своих глаз. Я навсегда запомнила лицо водителя мчащейся на меня машины: немолодое, довольно грубое, с тяжелой, массивной нижней челюстью и глубокими морщинами от крыльев носа. В его глазах не было злобы, ненависти.., в них не было никаких чувств.

Мне показалось, он что-то рассчитывает.

Наверное, так оно и было: ведь этот человек просто исполнитель, наемник, которому совершенно все равно, кого убивать, он не может испытывать ненависти к своей жертве, он должен только точно рассчитать свои действия, чтобы выполнить задание и не попасться. Да, такого человека не остановит взгляд жертвы, он не объехал бы ворону. Если бы он руководствовался ненавистью, злобой, какими-то живыми эмоциями, еще можно было бы на что-то рассчитывать. Человек, способный на ненависть, способен и на сострадание, а вот профессионалу любые чувства чужды, он не человек, он автомат...

Конечно, я анализировала все случившееся гораздо позже, а тогда я просто умирала от страха. Но вдруг откуда-то из подсознания выскочила другая я, новая - не скучная продавщица из большого магазина, а та авантюристка, которая стояла в весеннем лесу, принюхиваясь к запахам земли и свежести, та авантюристка, которая заманивала бандитов в заминированную машину.

Во мне неожиданно проснулись какие-то древние инстинкты или рефлексы, черт их знает, как их правильно назвать, но они проснулись, я сбросила оцепенение, развернулась как сжатая пружина, совершила немыслимый прыжок...

Иномарка проскочила мимо. И я увидела, что она чуть свернула в сторону за долю секунды до ожидаемого удара. Неужели мой взгляд все же подействовал на киллера? Да нет, не может быть, мне это просто показалось...

После немыслимого прыжка я приземлилась на одно колено, но, что совершенно необъяснимо, почти его не расшибла, только здорово испачкала джинсы, потому что влетела в лужу. Охнув, я поднялась на ноги и оглянулась, чтобы увидеть машину своего преследователя и понять, не раздумал ли он меня убивать...

Он раздумал. Его машина остановилась на краю тротуара, ударившись о продуктовый ларек и смяв его стенку, как гармошку.

Капот иномарки тоже здорово помялся. Но больше всего досталось водителю. Он сидел в машине, привалившись к рулю. Все лобовое стекло было залито кровью. Признаков жизни водитель на подавал.

Я была в шоке. Что же получается? Киллеры, которым заказывают мое убийство, погибают один за другим. Просто мрут как мухи. Я что, везучая такая? И если в прошлый раз с "черным киллером" я, не очень-то рассчитывая на везение, сама предприняла кое-какие меры, то сегодня я шла на смерть, как полная идиотка. Размечталась, видите ли, что сейчас увижу Андрея...

Опять все кончилось хорошо. Неужели действительно существует какая-то высшая сила, ангел-хранитель, отвечающий за мою безопасность? В таком случае работы у него в последнее время невпроворот, скучать не приходится.

Я недолго смотрела на мертвого киллера, тяжело навалившегося на руль машины, - вокруг начинала собираться толпа любопытных, кое-кто видел, как я ловко уворачивалась от этой машины... Лучше, мне, от греха подальше, скрыться, пока не появились компетентные органы и не проявили интереса к моей скромной особе.

Я осторожненько отступила назад, смешалась с толпой зевак и незаметно ретировалась. А вот и машина Андрея - не опоздал. Он притормозил чуть в стороне от толпы.

- Что там случилось?

- Потом объясню, езжай скорее, - выдохнула я, плюхнувшись с ним рядом.

Он бросил на меня внимательный взгляд и рывком тронул машину с места.

На месте дорожно-транспортного происшествия, случившегося на углу проспектов Энгельса и Мориса Тореза, "скорая помощь" появилась раньше милиции. Двое санитаров растолкали зевак, открыли дверцу разбитой старой "ауди", осторожно вынули пострадавшего. Лицо и одежда его были густо залиты кровью. Видимых признаков жизни он не подавал.

Санитары уложили тело на носилки, задвинули в машину. Один из них сел рядом с водителем, а второй - коренастый, плотный человек невысокого роста, устроился рядом с пострадавшим. Машина отъехала от места происшествия. Прошло две-три минуты, и человек на носилках зашевелился.

- Это ты, что ли? - вполголоса спросил он санитара. - Дай тряпку какую-нибудь, стереть эту дрянь с лица, - он показал на кровь, которой был густо вымазан. - Одежда чистая у тебя приготовлена? Надо быстро переодеваться и делать ноги, а то машина скоро до больницы доедет, там труднее будет.

- Сейчас, сейчас, - почти шепотом ответил санитар, - будет тебе и тряпка, и одежда...

Он наклонился над пострадавшими, вдруг нанес ему быстрый легкий удар чуть ниже уха. Окровавленный человек на носилках обмяк и затих, потеряв сознание. "Санитар" осторожно вынул из своего внутреннего кармана пластмассовую коробочку, открыл ее, достал шприц, наполненный мутной беловатой жидкостью. Стараясь не испачкаться кровью, закатал рукав неподвижного человека, аккуратно воткнул иглу в локтевой сгиб и нажал на плунгер. Подождав примерно полминуты, поднял веко пострадавшего, проверил его пульс. Убедившись, что человек мертв, спрятал обратно шприц, снял белый халат, убрал его в полиэтиленовый пакет. Дождавшись, пока машина остановится перед светофором, открыл заднюю дверцу и выскользнул на улицу.

* * *

Парамонов выслушал то, что ему сказали по мобильнику, удовлетворенно кивнул и отключился. Палыч выбыл из игры, как и было задумано. Операция по устранению Вахромеева развивается строго по плану, теперь наступает решающая стадия. Теперь ему нужна молодая женщина с приятным выразительным голосом...

* * *

Петр Степанович, как зачарованный, смотрел на телефон. Телефон не звонил. От Палыча не поступало никаких известий.

Старый идиот! Неужели он не понимает, как волнуется его шеф, как ждет звонка!

Неблагодарная скотина! Ведь он всем, абсолютно всем обязан Вахромееву! Вытащил его из захолустья, из владимирской глуши, сделал человеком... А то бы так и возил председателей колхозов по проселкам.

Петр Степанович нажал клавишу переговорного устройства и, придав своему голосу спокойные начальственные интонации, обратился к секретарю:

- Лариса, найдите мне Копылова!

Он прекрасно знал, что Палыча нет в Управлении, что тот сначала позвонил бы ему, но хотелось хоть что-то делать, казалось, если он станет задавать вопросы, наводить справки, как-то действовать, то ситуация изменится, все снова будет у него под контролем...

Секретарша сделала несколько звонков и сообщила, что Виктор Павлович еще утром уехал в представительство президента обсудить текущие вопросы и пока не возвращался.

Вахромеев прекрасно знал, куда на самом деле уехал Палыч. Но почему, почему он не звонит?

И телефон зазвонил. Тот самый прямой телефон, по которому могли звонить только свои, только самые нужные люди, минуя секретаря. Вахромеев в нетерпении схватил трубку.

Но звонил не Копылов. Узнав голос звонившего, Вахмистр напрягся.

- Здравствуй, Петр Степаныч!

- Здравствуй, Сергей Вадимович! Как здоровье?

- Ладно, не до здоровья тут. Чем у тебя Копылов занят?

Вахмистр похолодел. Неужели этот болван запорол дело? Неужели он попался?

Стараясь не выдать голосом своих чувств, Петр Степанович осторожно осведомился:

- А что? С ним что-нибудь стряслось?

Так, текущие вопросы он решал, ничего особенного...

- Текущие вопросы? - В голосе собеседника легкая издевка мешалась с нарастающим раздражением. - Странные он решал вопросы! Твоего Копылова опознали в областной больнице. Умер твой референт, погиб в ДТП. "Скорая помощь" с места аварии везла, в машине умер, не приходя в сознание. Со "скорой помощью" тоже там странности какие-то, я их не понял, - то ли санитар их куда-то делся, то ли еще что, но не это главное. Копылов твой разбился на угнанной машине. Старая "ауди", восемьдесят шестого года. Он у тебя что - бедный совсем, старье такое угоняет? Шучу. Мы, конечно, дело замнем, но ты сам понимаешь - на фига мне такая головная боль?

Вахмистр смотрел на стену перед собой остановившимся взглядом.

- Разбился, говоришь? - проговорил он еле слышно. - А еще жертвы были в этом ДТП?

- - Что?! - переспросил собеседник. - Еще жертвы? Тебе что - мало? Да нет, слава Богу, только он один пострадал. Если бы еще жертвы были, тяжелее было бы замять...