Чтение 7–й страницы книги ~Как бы не так!~

- Нет, к чему это? У меня есть своя квартира.

- Беспокоюсь я очень.

- Честно говоря, и я беспокоюсь. Юрий Петрович, а с вашим делом это никак не связано?

Он вздохнул.

- И я о том думаю. Если человек кого ограбить хочет или еще что... ты понимаешь... не станет он нож в спину втыкать. Ну, кулаком ударить, это понятно, а чтоб вот так...

- Я того же мнения, и не я одна... Вы это как-то прекратить можете? - спросился решительно. Он нахмурился и сказал, вздохнув:

- Как, дочка, коли ты мне помочь не хочешь?

- Это вы на предмет опознания? Прежде всего, я с трудом представляю, как это может быть в реальности.

- Я... - начал дядя Юра, и мне пришлось его перебить:

- А самое главное - вмешиваться в ваши дела я совершенно не желаю. Я уже имела глупость влезть в них и теперь за это расплачиваюсь. Простите, если я вас обижу, но не могли бы вы оставить меня в покое?

- Я понимаю, - кивнул он, - и не обижаюсь. Все правильно ты говоришь. Только ты тоже понять должна: ты мне человек не чужой, я после твоего звонка места себе найти не мог, даже сердце прихватило... как же я тебя в беде оставлю, дочка? Ты не сердись на старика, умные люди говорят: нет такой беды, с которой справиться нельзя. И мы справимся... Ты поосторожней, по ночам-то из дома не выходи, да и днем лучше с кем-то. Замочек у тебя на двери плохонький, я вот Сашу привез, он дверью-то займется. А ты бы и вправду могла у меня чуток пожить. Спокойно, и мне, старику, радость.

Я только что не заплакала от умиления, но обижать его все-таки не стоило. Было заметно, что человек действительно переживает, а потому я просто головой покачала, мол, нет, и все дела.

- Ты погоди отказываться, - не унимался он. - Поедем ко мне, вдруг тебе понравится. Дом у меня большой, мешать я тебе не буду, не захочешь, так и не увидимся.

- Юрий Петрович, - слегка растерялась я, - что вы такое говорите?

- Не сердись, я ведь от всей души, и мне намного спокойнее будет, что ты рядом и в безопасности. А куда соберешься, я с тобой ребятишек отправлю. Вот хоть Сашу.

- Вы ведь это не серьезно? - спросила я.

- Очень даже серьезно.

- Но не могу же я у вас всю жизнь прожить!

- А почему нет? Живи на здоровье, я только рад буду. Дом большой, а я один. Если честно, и не нужен мне он, живу я в одной комнате. Может, ты опять замуж выйдешь, ты ведь красавица, а там ребятишки пойдут, ну и я рядом с вами, вроде деда. Мне ведь много не надо, так, словечком перемолвиться...

У него был явный приступ белой горячки. Я сидела и ресницами моргала, не желая верить, что все это он говорит серьезно.

- У тебя отпуск когда кончается? - спросил он.

- Отпуск у меня большой, еще наотдыхаюсь.

- Тогда, может, к морю съездишь?

- Была я на море.

- А ты в другое место. Мир большой. Вот люди сейчас в Турции отдыхают, ты в Турции была?

- Нет. И не хочу. Не о том мы говорим, дядя Юра, - назвала я его так вроде бы в шутку, с языка сорвалось, а вышло вполне душевно. Он улыбнулся.

- Давай-ка собирайся ко мне в гости, не хочешь надолго, так хоть на полчаса. Поговорим о том о сем, глядишь, и придет умная мысль в голову, как нам от бед избавиться.

* * *

Жил дядя Юра в том же районе, что и я, правда, от моей улицы довольно далеко. Место было красивое. Река, в давние времена судоходная, извивалась здесь тонким ручейком, петляла, скрытая тенистыми деревьями. Дома утопали в кустах сирени и акации. Никаких тебе многоэтажек и дворов-колодцев, одним словом - рай.

Преобладала здесь частная застройка. Встречались дома ничем не примечательные, но были и настоящие дворцы.

Дом Юрия Петровича выглядел совершенно особенным. Двухэтажный, деревянный и весь резной. Две башенки, стрельчатые окна, огромная веранда и крыльцо как в русском тереме. Декорация к сказочному фильму. Впечатление слегка портил гараж в полуподвале с двойными воротами. Забор и калитка под стать дому - резные, добротные. Я только головой показала:

- Неужели вы сами?

- Нет, дочка, куда мне. Не дал Бог такого таланта. Художника одного дом. Художник по осени за границу уехал, в пожизненную командировку, а я вот купил. Нравится?

- Красиво, - кивнула я.

- Hy вот видишь, - обрадовался дядя Юра, и мы вошли в дом. Здоровяк Саша остался в машине.

Надо полагать, дом Юрий Петрович купил вместе с мебелью. Все здесь было дорого и подобрано с большим вкусом. Сам хозяин выглядел среди этого великолепия как-то невзрачно.

- Вот здесь я и живу, - указал он на одну из комнат. - А в остальных мыши бегают.

- Правда мыши? - удивилась я.

- Нет. Шучу. Кота завел, так он, бедный, здесь заплутался, орал полночи, словно его режут. Потом и вовсе пропал, пока я по больницам мыкался. Ты, дочка, не стесняйся, будь как дома. У меня здесь много чего есть. В подвале сауна, а в саду баня, наша, настоящая. Может, соберетесь с друзьями отдохнуть, я только рад буду.

- Дом у вас замечательный, - согласилась я, стоя на веранде. Отсюда открывался прекрасный вид на старый город.

- Дом-то хороший, только одному в нем тоска. По молодости все не о том думал, все рвался куда-то, а теперь... и рад бы в рай, да грехи не пускают. Выходи, дочка, замуж, детей заводи, чтоб в старости внуков на коленях держать, а не кота бродячего.

Ответить на его слова мне было нечего. Конечно, он прав, но не внуки меня сейчас заботили. Он обещал поделиться идеей, как от неприятностей избавиться, но что-то не спешил.

Через полчаса стало ясно, что идей у него не больше, чем у меня. Я совершила увлекательную прогулку по дому и прилегающему к нему саду и заторопилась домой. Юрий Петрович отговаривал, но я осталась непреклонной. От машины с шофером тоже отказалась и отправилась на такси. Но поехала не домой, а к Наташке.

Она бродила по квартире нечесаная, злющая и на меня смотрела хмуро. Я налила себе кофе, устроилась на диване и стала смотреть в окно.

- Чего надумала? - спросила Наташка.

- Ничего.

- А с дядькой своим разговаривала?

- Разговаривала.

- Помочь обещал?

- Конечно. Ты мне поможешь, а я тебе помогу, В общем, давай поможем друг другу.

- Ну? - нахмурилась Наташка. - Отчего ж не помочь хорошему человеку?

- Как ты думаешь, для чего они хотят найти типов, что к нам в больницу приходили?

- Это просто, - усмехнулась Наташка. - Скорее всего дядечка не знает, кто в него стрелял. Потому и нужны ему эти люди. Они, вероятно, просто исполнители, но через них есть шанс выйти на заказчика. - Я смотрела на Наташку с уважением, она выпятила грудь и улыбнулась пошире.

- Голова, - вздохнула я.

- Такое дерьмо увидишь и в самом задрипанном боевике. Так что зря хвалишь. Ты любишь Спилберга, а я мордобой. Вот и умнею.

- Оно, может, и так, в смысле ума и ситуации в целом. Но он переигрывает.

- Кто? Твой дядька? Что значит "переигрывает"?

- А то и значит. Одинокий, несчастный, ласковый, одним словом: добрый дедушка. А это неправда. Можешь смеяться сколько угодно, но я чувствую.

- Чтоб я над твоим чутьем смеялась? Да никогда. Ты на Пашку раз взглянула и сказала "придурок", все так и оказалось, только я на тот же диагноз восемь месяцев ухлопала. Хотя, может быть, зря ты к нему придираешься? Человек ты у нас начисто лишенный сентиментальности, а дядька, если мент не заливает, в тюрьме отдыхал немало годов. А зеки народ интересный, ты их песни послушай: сплошные слезы. Мама, под окном акация; прощай, любимая. Еще про сирень под окошком очень уважают... Так что некоторая слезливость вещь для них вполне обычная.

Я продолжала смотреть в окно, слушая Наташку вполуха. Она подошла, села рядом и позвала:

- Эй, ты где?

- Здесь. Не могу понять, что ему от меня надо. А ведь что-то надо, Наташка.

- Меня больше тревожит нападение в подъезде... Слушай, ты ведь не думаешь, что он сам это подстроил?

Я пожала плечами.

- А смысл?

- С понедельника иду в отпуск. Может, нам в самом деле куда подальше отправиться? А оплатит круиз твой дядька, по справедливости просто обязан.

- Бегство ничего не решает. Вернемся, а проблемы останутся. Здесь надо в принципе разбираться.

- Я так не умею, - заявила Наташка. - А может, стоит ему помочь, то есть опознать этих типов, что в больнице были?

- Дура ты, их же убьют.

- Почему?

- По кочану. А еще боевики любишь.

- Ну и убьют... - обиделась Наташка. - Лично я знаю одно: наши предки были людьми мудрыми, а у них на этот счет существуют точные инструкции - своя рубашка ближе к телу.

- Я не хочу быть замешанной в подобных вещах, ты понимаешь?

- Конечно, понимаю. Только ты уже влезла по уши. Чего б тебе не оставить старичка на лесной дорожке, добраться до квартиры и спокойно позвонить в "Скорую", мол, лежит некто неприбранным, движению мешает.

- Не добивай, - вздохнула я.

- Не буду.

* * *

В родной подъезд я входила с опаской, поднялась на второй этаж и вытаращила глаза: на месте моей многострадальной двери, обитой светлым дерматином, изрядно ободранным жившим у меня пять лет псом по кличке Топа, находилось железное чудовище, с глазком и тремя замками, ключей от которых у меня не было.

Потосковав немного, я нажала кнопку звонка. Внутри что-то загрохотало, раздался зловещий скрежет, и дверь открылась. В прихожей стоял здоровяк Саша и застенчиво улыбался мне. Я прошла, слегка поеживаясь. К трем замкам прилагалась цепочка. Саша незамысловато пояснил:

- Вот...

- Спасибо.

- Да не за что, - обрадовался он. - Вот тут кнопочку видите и огонечек? Если кто попытается дверь открыть, сработает сигнал. Вой будет, как при воздушной тревоге.

- Здорово. А отключить это можно?

- Конечно.

- Тогда отключите.

- А Юрий Петрович...

- Соседи у меня в основном пенсионеры и воздушную тревогу могут просто не пережить.

Саша выглядел немного обиженным. Собрал свои вещи и удалился.

* * *

На следующее утро я собралась на рынок. До рынка пять остановок, но отправилась я пешком, решив немного прогуляться. День был солнечным и не жарким, а настроение с утра просто отличное.

Я заметила его в витрине магазина, когда покупала мороженое. Он явно переигрывал, изображая интерес к макаронным изделиям. Решив испытать свое шестое чувство, я купила у мальчишки-разносчика газету и устроилась тут же, на подоконнике. Задержавшись у каждого прилавка гораздо дольше, чем необходимо, и купив пакетик чипсов, парень в джинсах и ярко-красной рубашке "тропик" вышел на улицу, не удостоив меня взглядом. Подождав минут десять, я покинула магазин.

Парня видно не было, что не удивительно. Если я права, то к чему глаза мне мозолить. Я не спеша направилась к парку за Дворцом культуры. Парк был почти безлюден. Я просматривала объявления в газете, двигаясь в глубь аллеи.

Если парень за мной следит, он скорее всего шагает по соседней аллее или устроился где-нибудь в тени и с комфортом за мной наблюдает.

Решив усложнить ему жизнь, я свернула влево, пробралась сквозь боярышник и вышла на полянку. Здесь стояла скамейка, а прямо за ней была дыра в заборе, сейчас не бросавшаяся в глаза из-за бурно разросшегося вьюнка. Устроившись на скамье, я уткнулась в газету. Кто-то почти бесшумно прошел по аллее. Шаги удалялись, должно быть, он намеревался обойти фонтан и вернуться. Я быстро поднялась и покинула парк через дыру в заборе. Бросилась бегом к центральному входу, и устроилась на скамье, недалеко от афишной тумбы, минут за пять до того момента, когда на аллее появился мой паренек, озирающийся по сторонам и изрядно запыхавшийся. О дыре в заборе он не знал, следовательно, рос в другом районе. Я свернула газету и пошла на рынок.

* * *

Вернувшись домой и поразмышляв немного, я решила позвонить дяде Юре. Однако дома его не оказалось. Трубку снял Полифем, поздоровался своим тихим и вкрадчивым голосом и поведал, что дяди Юры дома нет, но он может с ним связаться и тот ко мне непременно заедет. На том и порешили.

Дядя Юра приехал уже к вечеру, вместе с Полифемом. На этот раз Полифем стенку подпирать не стал, а устроился на диване, в общем начиная понемногу осваиваться в моей квартире. Дядя Юра занял кресло, которое, судя по всему, уже считал своим, а я, дождавшись, когда они устроятся, заявила:

- За мной следят.

Юрий Петрович нахмурился.

- Следят? Кто? Откуда ты знаешь?

- Я видела. Парень лет двадцати семи, рост под сто восемьдесят, шатен, длинные волосы, собраны в хвост, смуглый, ямочка на подбородке, в ухе серьга в форме крестика, на правой руке татуировка, небольшая, рисунок не разглядела. Одет в джинсы и рубашку навыпуск, красно-желтого цвета.

Полифем с хозяином переглянулись. Юрий Петрович нахмурился, а Полифем вдруг засмеялся. Смеялся он, как и говорил, тихо и мягко.

- Она его засекла, - пояснил он для бестолковых, и взглянул на меня с улыбкой. Я стала ждать, что будет дальше. Юрий Петрович счел нужный пояснить:

- Это мой парнишка. Беспокоился я очень, вот и приставил его к тебе, для охраны то есть. Береженого, как говорится, Бог бережет.

- Я испугалась, - сурово сказала я.

- Прости старика. Как лучше хотел. Ты бы на него внимания не обращала, идет себе и идет. Мало ли что...

Полифем улыбаться перестал и душевно произнес:

- Если в подъезде на тебя не случайно напали, могут еще объявиться. Второй раз вряд ли повезет.

- Ага, - воскликнула я, изображая облегчение. - А вашего интереса здесь нет? - полюбопытствовала я минуту спустя. Юрий Петрович заулыбался было и сразу сник, а я продолжила: - К примеру, кто-то на меня охотится, а вы на него. Или все не так и я не подсадная утка?

- Было бы проще, решись ты нам помочь, - запечалился дядя Юра.

- Не решусь, - ответила я.

- Вот ведь характер, - покачал он головой, вроде бы смиряясь с этим фактом.

Мы посидели в молчании, потом дядя Юра опять заговорил:

- Я ведь просить тебя хотел, дочка. Послезавтра день рождения у меня, пятьдесят пять лет. Дата. Уважь старика, приди. Хочешь, с подружкой или с другом... Гостей немного, так, свои. А тебе буду очень рад.

- Вообще-то я собиралась с подругой на дачу, обещала уже...

- Очень прошу, - повторил он и даже приложил ладонь к сердцу.

- Я постараюсь, - уклончиво ответила я.

- Я машину за тобой пришлю, к пяти...

- Спасибо, на такси приеду.

- Зачем же на такси. У меня две машины без дела в гараже стоят. Пришлю. - Он поднялся и торопливо зашагал к выходу, не дожидаясь, когда я придумаю какую-нибудь отговорку и откажусь. Полифем направился следом, лицо отрешенное, взгляд пустой. Наши дела тревожили его мало.

* * *

Наташка днем рождения заинтересовалась.

- Пойду с тобой, - заявила она, но я была непреклонна.

- Нет.

- Почему это? - Она вроде бы даже обиделась.

- Потому что пригласил он меня не зря. И гости эти... А что, если там ожидается один из наших типов?

- Ну и?.. - спросила Наташка.

- Тебе к чему засвечиваться? Хочешь, чтобы и тебя в подъезде встретили?

Наташка не хотела, потому в гости я отправилась одна.

Как и обещал дядя Юра, без двадцати минут пять к моему подъезду подкатила машина: огромный серебристый "Форд". Из него вышел молодой человек и замер у двери, задрав голову и поглядывая на окна. Бабульки на скамье тоже замерли и поглядывали на него. Я не люблю заставлять людей ждать, особенно пожилых, потому поспешила на улицу.

Полдня я размышляла, что преподнести в подарок так неудачно свалившемуся на мою голову дорогому дядюшке. С деньгами у меня было туго, да и не удивишь его деньгами, вкусы его для меня загадка, пятьдесят пять лет - это дата. Изрядно помучившись, я решила подарить Юрию Петровичу шкатулку, доставшуюся мне от бабушки. Вещь красивую и бесполезную, которая вполне могла сойти за антиквариат. Я упаковала ее в нарядную коробку и прикрепила открытку. Получился неплохой подарок.

* * *

Мы подъехали к дому. При нашем появлении ворота открылись, мы оказались во дворе. Откуда-то слева появился парень в темном костюме, распахнул дверь и помог мне выйти.

В дверях возник дядя Юра, одарил счастливой улыбкой и пошел навстречу, раскинув руки.

- Здравствуй, дочка. Спасибо, что приехала.

Он меня обнял, я его поцеловала, а потом вручила подарок.

- Не знаю, понравится ли, но я старалась.

Могу поклясться, что на глазах его появились слезы. Человек Юрий Петрович забавный.