Чтение 3–й страницы книги ~Говорящий сверток~

Как мы не догадались?

- Ну знаете! - с таким ожесточением завопил попугай, что дети сразу
умолкли. - Ну знаете! - продолжал попугай уже потише, довольный тем, что
завладел их вниманием. - Нельзя ли поменьше всяких этих "простых,
обыкновенных попугаев", а?

- Простите, - сказала Пенелопа. - Мы не хотели вас обидеть.

- Но обидели, - отрубил попугай.

- Но вы действительно обыкновенный попугай, - возразил Питер

- Опять, опять! - разозлился попугай. - Что за дур-рацкая безобр-разная
болтовня про "обыкновенного" попугая. Я - НЕобыкновенный попугай!

- Просим прощения... боюсь, мы вас не понимаем, - проговорила в
недоумении Пенелопа.

- Обыкновенным попугаем может быть любой, вернее, любой попугай, -
объяснил попугай. - Но я-то не любой, я - единственный в своем роде. Об этом
достаточно красноречиво говорят мои инициалы.

- Инициалы? Какие? - озадаченно спросил Саймон.

- Мои, - отрезал попугай. - Ну и нелепые вы задаете вопросы!

- Но что именно за инициалы? - не отставала Пенелопа.

- Расшифруйте сами. Меня зовут Персиваль Оскар Перегрин Урбан Гарольд
Арчибальд Икебод.

- Ой, получается "попугай"! - Пенелопа была в восторге. - Прелестные
инициалы.

- Благодарю, - скромно ответил попугай. - Вот почему я не просто
попугай. Разрешаю вам называть меня Попугай с большой буквы.

- Спасибо, - ответила Пенелопа.

- А это, - продолжал он, указывая крылом на маленькую клетку, -
Дульчибелла, моя домоправительница, певчая паучиха.

- Здравствуйте, - отозвалась Дульчибелла.

- Здравствуйте, - сказали дети.

- Здравствуйте, - повторил Попугай.

- Знаете, что я скажу, - задумчиво проговорила Пенелопа, - теперь я
понимаю, почему вы необыкновенный попугай. Пожалуйста, не обижайтесь, я
только хочу сказать, что вы говорите гораздо лучше большинства других
попугаев. То есть осмысленнее других, понимаете? В общем, вы как будто
понимаете, о чем говорите, а другие попугаи не понимают.

- Естественно, понимаю, - отозвался Попугай. - А знаете, почему
остальные попугаи не понимают, что говорят?

- Почему?

- Потому что их учат говорить люди. Способ, достойный порицания.

- Ну а вас кто учил? - поинтересовался Питер.

- Меня учил Словарь, - с гордостью ответил Попугай.

- Словарь? - недоверчиво переспросила Пенелопа. - Как может учить
словарь?

- А как же иначе? - возразил Попугай. - Вся беда, повторяю, в том, что
большинство, если не всех, попугаев обучают люди. А люди никогда им не
объясняют то, чему учат.

- Мне это в голову не приходило, - удивился Питер.

- Какой нормальный, разумный, здравомыслящий, уважающий себя попугай
твердил бы целыми днями "попка дурак", если бы понимал, что это значит? -
Голос у Попугая задрожал от негодования. - Какая порядочная, честная,
скромная, застенчивая, робкая птица приставала бы целыми днями к совершенно
незнакомым людям с требованием "почеши попочке головку", если бы знала, что
это значит?

- Да, действительно, теперь я вижу, что это просто жестоко, - задумчиво
проговорила Пенелопа.

- Да, - согласился и Саймон, - это вроде тех противных слов, которым
учат младенцев: "папусик", "мамусик", "ав-ав" и всякое такое.

- Совершенно верно, - торжествующе провозгласил Попугай. - Судите сами:
какой нормальный младенец обращался бы к каждому встречному представителю
парнокопытных "му-му", если бы знал, кто это на самом деле?

- Представителю кого? - не понял Питер.

- Он имеет в виду коров, - объяснил Саймон, который знал больше умных
слов, чем Питер.

- Нет и нет, - продолжал Попугай, - единственный способ научиться
говорить - обучаться у Словаря. Мне в высшей степени посчастливилось
получить образование из рук большого, дружески расположенного,
исчерпывающего Словаря, в сущности единственного в своем роде.

- Как можно получить образование из рук словаря? - недоумевающе
спросила Пенелопа.

- Там, откуда я родом, - ответил Попугай, - можно. Этот Словарь - самая
очеловеченная книга в наших краях наряду с Великой Книгой Заклинаний и
Троянским Травником.

- Боюсь, что я опять не понимаю, - проговорила Пенелопа.

- Ты исключительно непонятливая, бестолковая, несмышленая девочка, -
рассердился Попугай, - к тому же еще упрямая, агрессивная,
непоследовательная и нелогичная.

- По-моему, совсем не обязательно говорить грубости, - вмешался Питер.
Он не понял значения всех слов, но на слух они ему не понравились, и он
почувствовал, что пора выступить в защиту своей кузины.

- Грубости? - повторил Попугай. - Грубости? Я и не думаю грубить,
просто я проветриваю некоторые слова, им так это нужно, бедняжкам. Это
входит в мои обязанности.

- Проветриваете слова?! - воскликнул Саймон. - Как это?

- Он хранитель слов, - вдруг прозвенела Дульчибелла. - Это очень важная
должность.

- Когда потребуется, чтобы вы встревали, мы вас предупредим. - Попугай
устремил на Дульчибеллу испепеляющий взгляд.

- Простите. - Дульчибелла расплакалась. - Я только хотела быть
полезной, я только хотела похвалить того, кто заслуживает похвалы, я
хотела...

- Замолчите вы наконец? - загремел Попугай.

- Ах, так! Ну и пожалуйста. - Дульчибелла попятилась в глубь клетки и
принялась пудрить нос. - Буду дуться.

- Дуйтесь на здоровье, - отрезал Попугай. - Типично паучье поведение.

- Так что означает "проветривать слова"? - повторил Саймон.

- Что означает "хранитель слов"? - поинтересовался Питер.

- Ну, хорошо, - ответил Попугай, - я действительно хранитель слов, но
пусть это останется между нами. Видите ли, в нашем краю жизнью каждого
управляют три книги. Говорящие, разумеется, не то что ваши унылые,
старомодные, будничные книги. Одна называется Великая Книга Заклинаний,
вторая - Троянский Травник и третья - Гигантский Словарь. Меня воспитывал
Словарь, и, соответственно, я стал хранителем слов.

- А что вы должны делать? - задала вопрос Пенелопа.

- О, это очень важная работа, поверьте мне. Знаете ли вы, сколько слов
в английском языке?

- Сотни, - предположил Питер.

- Скорее тысячи, - поправил его Саймон.

- Совершенно верно, - сказал Попугай. - А точнее - двести тысяч слов.
Так вот, обыкновенная средняя личность пользуется изо дня в день и день за
днем одними и теми же словами.

Тут глаза его наполнились слезами, он вытащил из-под крыла большой
платок и высморкал клюв.

- Да, - продолжал он, всхлипывая. - А что, вы думаете, происходит со
всеми неиспользованными словами?

- Что происходит? - переспросила Пенелопа, широко раскрыв глаза.

- Если за ними не присматривать, - пояснил Попугай, - если не давать им
упражняться, они чахнут и исчезают, бедняги. В этом и заключается моя
работа: раз в году я обязан сесть и перечитать вслух весь Словарь, чтобы все
слова получали должный моцион. Но и в течение года я стараюсь употреблять
как можно больше слов, а то ведь одной тренировки в году для крошек
недостаточно. Они так засиживаются, что просто погибают от скуки.

- Время не ждет! - неожиданно подала голос Дульчибелла.

- Вы, кажется, собирались дуться? - Попугай грозно сверкнул глазами.

- Я кончила. Дуться было восхитительно, но время не ждет.

- Что вы хотите этим сказать? - раздраженно спросил Попугай.

- А то, что не сидеть же нам тут весь день, пока вы читаете лекции про
слова. Нам пора назад. Не забывайте, у нас уйма дел.

- "У нас", "у нас уйма дел" - мне это нравится! - вспылил Попугай. - Вы
целыми днями сидите себе в клетке, поете да дуетесь, а на мою долю выпадает
всем руководить, принимать важные решения, проявлять чудеса храбрости и
сообразительности...

- Большую сообразительность вы проявили, добившись, чтобы нас изгнали,
- фыркнула Дульчибелла. - Я бы во всяком случае не назвала это
сообразительностью.

- Давайте, давайте, валите всю вину на меня! - закричал Попугай. -
Откуда мне было догадаться, что жабы нападут ночью, а? Как я мог знать, что
жабы упакуют нас в вульгарную оберточную бумагу и бросят в реку, а? Вас
послушать, так это я подстрекал василисков захватить власть, ах вы... ах
вы... безмозглая, несуразная, скудоумная паучиха, ах вы...

- Сейчас я начну дуться! - взвизгнула Дульчибелла, снова принимаясь
рыдать. - Я буду дуться целый час. По договору вы не имеете права оскорблять
меня чаще раза в неделю, а вы сегодня оскорбили меня уже два раза.

- Ну ладно, ладно, - встревоженным тоном произнес Попугай. - Простите.
Ну же, перестаньте дуться, . и я угощу вас пирогом из мясной мухи, когда мы
вернемся.

- Правда? Обещаете? - Дульчибелла развеселилась.

- Да, да, обещаю, - раздраженно ответил Попугай.

- А нельзя еще суфле из кузнечика? - вкрадчиво осведомилась Дульчибелла

- Нет, нельзя, - отрезал Попугай.

- Ну, хорошо, - вздохнула Дульчибелла и опять принялась, напевая,