книге живота, именуемой "Советы британской хозяйки", и просиживала за ней
часами, поставив локти на стол и подперев кулачками голову, точно
волшебница, запутавшаяся в хитросплетениях черной магии. Происходило это
главным образом потому, что "британская хозяйка", будучи истой британкой по
духу, не обладала даром изъясняться на английском языке и в ряде случаев
могла с одинаковым успехом излагать свои поучения на каком-нибудь
камчадальском наречии. В такие критические минуты Белла, не выдержав,
говорила вслух: "Вот нелепая старушенция! Как прикажете ее понимать? Она,
наверно, писала это в нетрезвом виде!" И, разразившись таким примечанием на
полях, снова начинала штудировать "Хозяйку", сосредоточенно сжав губы,
отчего у нее сразу проступали ямочки на щеках.
Джон Роксмит из себя. Например, она говорила: "Возьмите жаровню..." - точно
генерал, приказывающий солдату взять в плен татарина, или же небрежным тоном
приказывала: "Добавьте горсть..." - чего-нибудь такого, чего днем с огнем не
сыщешь. Наталкиваясь на такие чудовищные проявления безрассудства со стороны
"британской хозяйки", Белла захлопывала "Советы", ударяла ими по столу и
восклицала:
внимание ежедневно. Она читала газеты, чтобы быть в курсе событий и
обсуждать их с Джоном по вечерам, когда он возвращался домой. Ей так
хотелось стать равной ему во всем, что она с не меньшим рвением принялась бы
за изучение алгебры и Эвклидовой геометрии, если бы сердце Джона разрывалось
между тягой к этим наукам и любовью к жене. Она впитывала в себя все
биржевые новости и по вечерам, с сияющим личиком, сообщала Джону о товарах,
которые поднялись в цене, и о том, на сколько увеличился золотой запас в
Английском банке, а потом, вдруг забыв о необходимости сохранять серьезный,
умный вид, принималась хохотать сама над собой и целовала его, приговаривая:
равнодушие к тому, поднимаются или падают в цене те или иные товары и на
сколько увеличился золотой запас в Английском банке. Но о жене он пекся
больше всего на свете - на его взгляд, это сокровище никогда не падало в
цене и было дороже всего золота, какое только есть на белом свете. А Белла с
ее живым умом и женской чуткостью, к тому же вдохновленная любовью, делала
поразительные успехи на новом для нее поприще и не могла преуспеть только в
том, чтобы день ото дня становиться милее своему Джону. Так утверждал сам
Джон, и в доказательство правоты своих слов он приводил неотразимый довод,
что милее той Беллы, которая несколько месяцев назад стала его женой, быть
невозможно, как ни старайся.
Будто яркий огонек горит у нас в доме!
бывают минуты, когда мне кажется... Только не смейся надо мной, прошу тебя!
серьезной, Джон.
одной свободной минутки.
плечо. - Вы, сэр, не поверите, но сейчас я тоже серьезная. - И она снова
засмеялась, и из глаз у нее что-то капнуло ему на руку.
спохватившись, проговорила сквозь смех и капель из глаз: - Да, не хватает!
Мне не хватает миссис Боффин.
ненадолго? Может, все сложится так, что ты будешь встречаться с ней
изредка... мы оба будем встречаться. - Белла почему-то не проявила интереса
к такому, казалось бы, важному для нее разговору и продолжала рассеянно
теребить все ту же пуговицу на сюртуке мужа. Но от этого занятия ее оторвал
папа, который пришел провести с ними вечерок.
навсегда отведенный ему уголок, и хотя мы не собираемся бросать тень на его
семейную жизнь, все же надо сказать, что у своей дочки он чувствовал себя
как нигде в мире. Когда Белла и папа сходились вместе, смотреть на них было
и приятно и забавно, но в тот вечер мужу Беллы показалось, что она превзошла
самое себя в фантастических проказах с отцом.
нам, хоть мы его и не ждали, - сказала Белла. - Ну, как дела в школе, никто
тебя не обижал?
херувим, усаживаясь в свое кресло и с улыбкой потирая руки. - Первая - это
учебное заведение на Минсинг-лейн. Вторая - академия твоей матушки. Какую же
школу ты имеешь в виду?
досталось, но это в порядке вещей. Путь к знаниям тернист, и что такое наша
жизнь, как не ежедневный урок!
уроки наизусть?
наверно, пора будет помирать.
страшных вещах!
веселый! - И его лицо подтвердило эти слова.
что этого больше не будет. Джон, милый, надо угостить ужином нашего малыша.
руки отца, наградила его легким шлепком. - Смотреть тошно! У-у, неряха!
разрешения умыться, а ты меня опередила.
Идите за мной, и я вас умою. Вам самому это нельзя доверять. Сюда, сюда,
сэр!
и натерла ему лицо, намылила и натерла руки, сполоснула водой и накинулась
на него с полотенцем, так что под конец этой операции он стал красный, как
свекла, особенно уши. - Теперь вас надо причесать щеткой и гребешком, сэр, -
деловито распоряжалась Белла. - Джон, свечку поближе. Закройте глаза, сэр, а
я возьму вас за подбородок. Ну, будьте паинькой!
волосами бог знает что: пригладила их щеткой, расчесала на пробор, потом
стала закручивать отдельные пряди на пальцах, откидываясь назад, на грудь
Джону, чтобы полюбоваться своей работой издали. Джон обнимал ее свободной
рукой и старался удержать около себя, а херувим терпеливо ждал, когда,
наконец, его отпустят.
Теперь ты более или менее похож на приличного ребенка. Надень курточку, и
пойдем ужинать.
совсем как тот самодовольный паренек, который ел пирожок и похвалялся своим
благонравием *, Белла собственноручно постелила на стол скатерть, принесла
на подносе ужин и, спохватившись, "как бы мальчуган не запачкался",
аккуратно завязала ему салфетку под подбородком.
воспитанным деткам не полагается держать вилку в кулаке, то нарезая ему
мясо, то подливая вина. Однако, несмотря на ее обычную эксцентричность в
обращении с добряком отцом, который позволял дочке делать из себя игрушку,
что-то новое чувствовалось в ней в тот вечер. Она была все так же весела и
шаловлива, так же мило дурачилась, держалась по-прежнему просто, но,
приглядываясь к ней, Джон Роксмит думал: нет ли за ее недавним признанием
чего-то большего, чем ему показалось сначала, не кроется ли за ее шутками
какой-то серьезной мысли.
поставив перед ним стакан грога, она села на низенький стульчик,
облокотившись мужу о колено, и притихла. Так притихла, что, когда отец встал
с кресла, собравшись уходить, она с испугом оглянулась, точно забыв о его
присутствии.
ей, что у меня есть возлюбленный, настоящий возлюбленный! А последние дни я
все думаю: надо написать ей. Пусть знает, как она была права, когда
предсказывала мне, глядя на угли в жаровне, что я пойду за любимым человеком
в огонь и в воду. Сегодня у меня как раз подходящее настроение, Джон.
ночи, папа. Спокойной ночи, мой милый добрый папа!
получилось длинное, и она едва успела пробежать его, как Джон вернулся
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Панов Вадим
Шилова Юлия