состояло всего из двух комнат, - и то, если еще считать за комнату чулан с
одним слуховым оконцем. Но они содержались в чистоте и порядке. В это
ветреное мартовское утро, несмотря на ранний час, пол в комнате, где почивал
хозяин, был тщательно вымыт, а на большом сосновом столе, накрытом
безупречно чистой белой скатертью, уже стояли приготовленные для утреннего
чаепития чашки и блюдца.
арлекин на отдыхе. Он спал крепким сном, потом мало-помалу начал
просыпаться, заворочался с боку на бок, завозился и, наконец, сел на
постели, весь взлохмаченный, волосы торчком, словно острия частокола, об
которые того и гляди простыни разорвутся в клочья. Приняв сидячее положение,
мистер Кранчер сразу пришел в ярость и заорал не своим голосом:
поспешно поднялась на ноги, показывая всем своим испуганным видом, что это
восклицание относилось не к кому иному, как к ней.
Так ты, значит, опять за свое?
запустил в жену сапогом. Сапог был очень грязный, и тут не мешает упомянуть
об одном престранном обстоятельстве, постоянно повторявшемся в домашнем
обиходе мистера Кранчера: он возвращался со своего обычного дежурства у
банка в совершенно чистых сапогах, а наутро, когда он просыпался, они
оказывались снизу доверху в глине.
свое дело суешься, зануда ты этакая!
бухаться и молиться мне наперекор?
Джерри, сынок, какая у тебя усердная маменька! Опять ей приспичило богу
молиться, и все наперекор твоему отцу, чтобы не было ему ни в чем удачи!
Заботливая у тебя мамаша, сынок! Этакая, не приведи бог, святоша: чуть что -
на колени, и ну бога молить, чтобы у единственного сына кусок хлеба с маслом
изо рта вырвали!
неодобрительно и накинулся на мать с попреками за то, что она своими
молитвами хочет лишить его пропитанья.
последовательности продолжал мистер Кранчер, - будто эти твои молитвы
чего-то стоят? А ну, скажи-ка, чего они стоят, какова им, по-твоему, цена?
цена не велика! Ну, так или не так, но чтобы у меня этого больше не было, я
тебе раз навсегда запрещаю молиться мне наперекор. Мне это не по карману. Не
желаю я из-за твоего кляузничества в дураках сидеть. А ежели тебе непременно
надо бухаться головой об пол, бухайся так, чтобы сыну и мужу польза была, а
не вред. Будь у меня не такая зловредная жена, а у парнишки не такая
зловредная мать, я бы на прошлой неделе хапнул деньжонок, да вот, поди-ка,
ей вместо того втемяшилось молиться мне наперекор, и так это она мне своими
кляузными молитвами поперек дороги стала, что все у меня мимо рук уплыло,
все прахом пошло. Вот так оно и выходит, черт побери, - сердито говорил
мистер Кранчер, не переставая в то же время заниматься своим туалетом, - у
меня от этого ее богоугодничества всю неделю то одно, то другое срывается!
Бьешься изо всех сил, - и все мимо! Ну, что делать бедному честному
труженику, коли ему так не везет? Одевайся поскорей, Джерри, сынок, да пока
я пойду чистить сапоги, приглядывай тут за матерью: как увидишь, что она
норовит опять бухнуться, кликни меня сейчас же! А ты смотри у меня, -
обратился он к жене, - я больше этого не потерплю, чтобы ты мне палки в
колеса совала. Я, можно сказать, еле на ногах держусь, качает меня из
стороны в сторону, как старую карету извозчичью, глаз не продеру, точно меня
сонным зельем опоили, и руки и ноги как не мои, совсем отнялись, - а что
толку? Прибавилось у меня хоть что-нибудь в кармане? Ни черта! И я сильно
подозреваю, что это все твои козни, потому как ты с утра до ночи только о
том и хлопочешь, чтобы у меня все мимо кармана шло. Так вот, я больше этого
не допущу, язва ты этакая! Слышишь, что я тебе говорю? Не допущу!
"Как же, она у нас святоша! Разве она позволит себе совать палки в колеса
мужу и сынишке! Нет, нет, кто-кто - только не она!" - и источать на нее яд
своего негодования, мистер Кранчер принялся чистить сапоги и приводить в
готовность свою особу для отправления служебных обязанностей. Между тем его
сынок, на голове которого красовались те же, только не совсем окрепшие
колючки, а юные очи были так же близко сдвинуты, как и у папаши, зорко
следил за своей маменькой. Он то и дело пугал несчастную женщину, выскакивая
полуодетый из своего спального чулана, и грозно окликал: "Вы что, опять
бухаться, маменька! А вот я сейчас, - папаша!" - и, подняв таким образом
ложную тревогу, весьма непочтительно ухмылялся и снова исчезал у себя в
конуре.
завтракать. Он яростно набросился на жену, когда она вздумала прочесть
молитву перед едой:
перед трапезой.
словно опасаясь, что молитвами его супруги хлеб на столе сгинет или
превратится Б ничто. - Не позволю я, чтобы меня из дома вон вымаливали,
чтобы я без крова остался. Не желаю я из-за твоих молитв без куска хлеба
сидеть. Заткнись!
сидел за столом с таким видом, как будто он провел бессонную ночь в
компании, которая собралась отнюдь не для того, чтобы попировать. Он не ел,
а пожирал свой завтрак, раздирая еду зубами, огрызаясь и рыча, словно
четвероногий хищник в зверинце. Однако к девяти часам он кое-как привел в
порядок свою взъерошенную личность и, умудрившись даже придать себе более
или менее солидный и деловой вид, насколько, конечно, допускала его природа,
отправился на свою дневную работу.
рекомендовать себя "честным ремесленником". Весь его рабочий инвентарь
заключался в деревянном табурете, сделанном из стула со сломанной спинкой.
Этот табурет Джерри-младший, шагавший рядом с отцом, доставлял каждое утро к
банку Теллсона и водружал под крайним окном, поближе к Тэмплским воротам: и
тут человек на побегушках и окапывался на весь день, снабдив себя из первой
же едущей мимо телеги охапкой соломы под ноги, чтобы уберечь их от холода и
сырости. На этом своем посту мистер Кранчер был известен на весь Тэмпл и
Флит-стрит не меньше, чем Тэмплские ворота, да и выглядел он, пожалуй, столь
же зловеще.
чтобы приветствовать почтительным приложением руки к своей треугольной шляпе
древних старичков, шествующих в контору банка, Джерри в это ненастное
мартовское утро приступил к дежурству вместе с Джерри-младшим, который время
от времени срывался с места и летел сломя голову в ворота, чтобы нанести
возможно более чувствительный телесный или нравственный ущерб проходившим
здесь ребятишкам, выбирая для этой благой цели самых что ни на есть щуплых и
маленьких. Отец и сын, удивительно похожие друг на друга, сдвинув головы так
же близко, как близко были посажены один к другому глаза у обоих, молча
поглядывали на утреннюю суету на Флит-стрит и ужасно напоминали пару
обезьян. Это сходство увеличивалось еще тем случайным обстоятельством, что
Джерри-старший все время покусывал и выплевывал соломинку, а бегающие глазки
Джерри-младшего следили за ним с беспокойным любопытством, как, впрочем, и
за всем, что происходило на Флит-стрит.
курьеров и раздался окрик:
место на табурет и принялся с интересом разглядывать изжеванную отцом
соломинку, размышляя вслух.
Джерри-младший. - И откуда это к папаше пристает ржавчина? Здесь кругом и в
помине нет ржавого железа!
Джерри один из самых древних клерков.
нежели мне, как честному ремесленнику, желательно знать Бейли, - поспешил
добавить Джерри не совсем уверенным тоном свидетеля, дающего показания в
этом самом Бейли.
отдайте сторожу вот эту записку к мистеру Лорри. Он вас пропустит.
другому, словно спрашивая друг у друга: "Что, брат, ты на это скажешь?"
Никитин Юрий
Буркатовский Сергей
Перумов Ник
Херберт Фрэнк
Громыко Ольга
Шилова Юлия