концов уговорила ее согласиться на замужество - ведь глупенькая милая
старушка считала этот брак очень выгодным, - и когда она, то есть опять я,
Джон, сказала ему, что они еще не поженились (но очень скоро поженятся) и
что если это случится, это будет жертвой с ее стороны, потому что она совсем
не любит своего жениха, и когда он, Эдуард, чуть не обезумел от радости,
услышав это, тогда она, то есть опять я, сказала, что будет посредницей
между ними, как это часто бывало в прежние годы, Джон, и расспросит его
любимую и сама убедится, что она, то есть опять я, Джон, говорила и думала
истинную правду. И это оказалось правдой, Джон! И они встретились, Джон! И
они повенчались, Джон, час назад. А вот и новобрачная! А Грубб и Теклтон
пусть умрет холостым! А я так счастлива, Мэй, благослови тебя бог!
сведение относится к делу, - но устоять против нее теперь, когда она так
ликовала, было совершенно невозможно. Никто не слыхивал таких ласковых и
очаровательных поздравлений, какими она осыпала себя и новобрачную.
бросился к жене, но Крошка протянула руку, чтобы остановить его, и снова
отступила на шаг.
всего, что я хочу тебе сказать. Нехорошо было что-то скрывать от тебя, Джон.
Я очень в этом раскаиваюсь. Я не думала, что это плохо, пока вчера вечером
не пришла посидеть рядом с тобой на скамеечке. Но когда я узнала по твоему
лицу, что ты видел, как я ходила по галерее с Эдуардом, когда я догадалась о
твоих мыслях, я поняла, что поступила легкомысленно и нехорошо. Но, милый
Джон, как ты мог, как ты мог это подумать!
обнять. Но нет, этого она не позволила.
Если меня огорчила весть об этом браке, милый, то огорчила потому, что я
помнила Мэй и Эдуарда в то время, когда они были такими молодыми и
влюбленными, и знала, что на сердце у нее не Теклтон. Теперь ты этому
веришь? Ведь правда, Джон?
Джон, а это иногда бывает, и называю тебя увальнем, и милым старым медведем,
и по-всякому в этом роде, это потому, что я люблю тебя, Джон, так люблю, и
мне так приятно, что ты именно такой, и я не хотела бы, чтобы ты хоть
капельку изменился, даже если бы тебя за это завтра же сделали королем.
будто мы скучная пара и живем по-будничному, это только потому, что я еще
совсем глупенькая, Джон, и мне иногда хочется поиграть с малышом в почтенную
мать семейства и прикинуться, будто я не такая, какая есть.
чуть не опоздала.
напоследок то, о чем мне больше всего хочется сказать тебе. Милый мой,
добрый, великодушный Джон! Когда мы на днях вечером говорили о сверчке, я
чуть было не сказала, что вначале я любила тебя не так нежно, как теперь.
Когда я впервые вошла в твой дом, я побаивалась, что не смогу любить тебя
так, как надеялась, - ведь я была еще такая молодая, Джон! Но, милый Джон, с
каждым днем, с каждым часом я люблю тебя все больше и больше. И если бы я
смогла полюбить тебя больше, чем люблю, это случилось бы сегодня утром,
после того как я услышала твои благородные слова. Но я не могу! Весь тот
запас любви, который во мне был (а он был очень большой, Джон), я
давным-давно отдала тебе, как ты этого заслуживаешь, и мне нечего больше
дать. А теперь, милый мой муж, прижми меня к своему сердцу по-прежнему! Мой
дом здесь, Джон, и ты никогда, никогда не смей прогонять меня!
падает в объятия другого человека; это не доставит вам того наслаждения,
какое вы получили бы, случись вам видеть, как Крошка бросилась на шею
возчику. Такого воплощения полной, чистейшей, одухотворенной искренности,
каким была Крошка в эту минуту, вы, ручаюсь, ни разу не видели за всю свою
жизнь.
что Крошка - также, и не сомневайтесь, что все они ликовали, в том числе
мисс Слоубой, которая плакала в три ручья от радости и, желая включить
своего юного питомца в общий обмен поздравлениями, подавала малыша всем по
очереди, точно он был круговой чашей.
Грубб и Теклтон. Сей достойный джентльмен вскоре появился, разгоряченный и
взволнованный.
какое-то недоразумение. Я условился с будущей миссис Теклтон, что мы
встретимся с нею в церкви, но, по-моему, я только что видел ее на дороге, -
она направлялась сюда. Ах, вот и она! Простите, сэр, не имею удовольствия
быть с вами знакомым, но, если можете, окажите мне честь отпустить эту
девицу - сегодня утром она должна поспеть на довольно важное деловое
свидание.
улыбкой, - нынче утром я плохо слышу резкие слова, и не удивительно, если
вспомнить, что еще вчера я был совсем глухой!
отгибая на ней средний палец, - что эта девушка не может сопровождать вас в
церковь; она уже побывала там сегодня утром, и потому вы, может быть,
извините ее.
своего жилетного кармана серебряную бумажку, в которую, по-видимому, было
завернуто кольцо.
огонь! Благодарю вас.
это помешало ей сдержать обещание, данное вам, - заметил Эдуард.
чистосердечно рассказала ему о своей помолвке и много раз говорила, что
никогда не забуду о ней, - промолвила Мэй, слегка зардевшись.
правда. Миссис Эдуард Пламмер, так, кажется?
пристально всмотревшись в его лицо и отвесив глубокий поклон. - Желаю вам
счастья, сэр!
Крошке, которая стояла рядом с мужем, - прошу вас извинить меня. Вы не очень
любезно поступили со мной, но я все-таки прошу у вас извинения. Вы лучше,
чем я о вас думал. Джон Пирибингл, прошу меня извинить. Вы понимаете меня,
этого довольно. Все в порядке, леди и джентльмены, и все прекрасно.
Прощайте!
задержался перед домом, снял цветы и банты с головы своей лошади и ткнул это
животное под ребра, показывая этим, что в приготовлениях к свадьбе что-то
разладилось.
отпраздновать этот день, чтобы он навсегда остался в календаре Пирибинглов
праздничным и торжественным днем. И вот Крошка принялась готовить такое
угощение, которое осветило бы немеркнущей славой и ее дом и всех
заинтересованных лиц, и сразу же погрузилась в муку по самые пухленькие
локотки, а возчик скоро весь побелел, потому что она останавливала его
всякий раз, как он проходил мимо, чтобы его поцеловать. А этот славный малый
перемывал овощи, чистил репу, разбивал тарелки, опрокидывал в огонь котелки
с водой и вообще всячески помогал по хозяйству, в то время как две стряпухи,
так спешно вызванные от соседей, как будто дело шло о жизни и смерти,
сталкивались друг с другом во всех дверях и во всех углах, а все и каждый
везде и всюду натыкались на Тилли Слоубой и малыша. Тилли на этот раз
превзошла самое себя: она поспевала всюду, вызывая всеобщее восхищение. В
двадцать пять минут третьего она была камнем преткновения в коридоре; ровно
в половине третьего - ловушкой на кухне и в тридцать пять минут третьего -
западней на чердаке. Голова малыша служила, так сказать, пробным камнем для
всевозможных предметов любого происхождения - животного, растительного и
минерального. Не было в тот день ни одной вещи, которая рано или поздно не
вступила бы в тесное соприкосновение с этой головенкой.
принести слезное покаяние этой благородной даме и привести ее, если нужно,
силой, заставив развеселиться и простить всех. И когда экспедиция обнаружила
ее местопребывание, старушка ни о чем не захотела слышать, но произнесла
(бесчисленное множество раз): "И я дожила до такого дня!", а затем от нее
нельзя было ничего добиться, кроме слов: "Теперь несите меня в могилу", что
звучало довольно нелепо, так как старушка еще не умерла, да и не собиралась
умирать. Немного погодя она погрузилась в состояние зловещего спокойствия и
заметила, что еще в то время, как произошло роковое стечение обстоятельств в
связи с торговлей индиго, она предвидела для себя в будущем всякого рода
оскорбления и поношения и теперь очень рада, что оказалась права, и просит
всех не беспокоиться (ибо кто она такая? О господи! Никто!), но забыть о ней
начисто и жить по-своему, без нее. От саркастической горечи она перешла к
гневу и высказала следующее замечательное изречение: "Червяк - и тот не
стерпит, коль на него наступишь"; * а после этого предалась кротким
Куликов Роман
Сапковский Анджей
Ильин Андрей
Березин Федор
Сертаков Виталий
Лукьяненко Сергей