Чарльз Диккенс
Торговый дом Домби и сын. Торговля оптом, в розницу и на экспорт
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
этом месте, предназначенном для разного рода приветствий, хотя мне нужно
только одно - засвидетельствовать безграничную теплоту и искренность их
чувств на всех стадиях путешествия, которое мы только что завершили.
эпизодов этой вымышленной истории, я надеюсь, что такая скорбь сближает друг
с другом тех, кто ее разделяет. Это не бескорыстно с моей стороны. Я
претендую на то, что и я ее испытывал, по крайней мере так же, как и всякий
другой, и мне хотелось бы, чтобы обо мне благосклонно вспоминали за мое
участие в этом переживании.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
пристально и тщательно наблюдать человеческие характеры - редкая
способность. Опыт убедил меня даже в том, что способность (или привычка)
наблюдать хотя бы человеческие лица отнюдь не является всеобщей. Две обычные
ошибки в суждениях, вытекающие, по моему мнению, из указанного недостатка,
это смешение двух понятий - нелюдимости и высокомерия, а также непонимание
того, что натура упрямо ведет вечную борьбу сама с собой.
ни в жизни. Чувство собственной несправедливости живет в нем все время. Чем
больше он его подавляет, тем более несправедливым неизбежно становится.
Затаенный стыд и внешние обстоятельства могут в течение недели или дня
привести к тому, что борьба обнаружится; но эта борьба длилась годы, и
победа одержана нелегко.
публиковать эту критическую заметку о нем, по теперь предлагаю ее с большей
уверенностью.
месяцев работал над нею во Франции. Связь между романом и местом, где он был
написан, столь врезалась мне в память, что и теперь, хотя я знаю каждую
ступеньку в доме Маленького Мичмана и мог бы припомнить каждую скамью в
церкви, где венчалась Флоренс, и кровать каждого из молодых джентльменов в
заведении доктора Блимбера, однако мне смутно мерещится, что капитан Катль
скрывается от миссис Мак-Стинджер в горах Швейцарии. Точно так же, когда
иной раз что-нибудь случайно напомнит мне, о чем говорили волны, мне
мерещится, что я брожу всю зимнюю ночь напролет по улицам Парижа, как и в
самом деле бродил, с тяжелым сердцем, в ту ночь, когда мой маленький друг и
я расстались навеки.
ГЛАВА I
Сын лежал тепло укутанный в плетеной колыбельке, заботливо поставленной на
низкую кушетку перед самым камином и вплотную к нему, словно по природе
своей он был сходен со сдобной булочкой и надлежало хорошенько его
подрумянить, покуда он только что испечен.
Домби был лысоват, красноват и хотя был красивым, хорошо сложенным мужчиной,
но имел слишком суровый и напыщенный вид, чтобы располагать к себе. Сын был
очень лыс и очень красен и, хотя был (разумеется) прелестным младенцем,
казался слегка измятым и пятнистым. Время и его сестра Забота оставили на
челе Домби кое-какие следы, как на дереве, которое должно быть своевременно
срублено, - безжалостны эти близнецы, разгуливающие по своим лесам среди
смертных, делая мимоходом зарубки, - тогда как лицо Сына было иссечено вдоль
и поперек тысячью морщинок, которые то же предательское Время будет с
наслаждением стирать и разглаживать тупым краем своей косы, приготовляя
поверхность для более глубоких своих операций.
цепочкой от часов, видневшейся из-под его безукоризненного синего сюртука,
на котором фосфорически поблескивали пуговицы в тусклых лучах, падавших
издали от камина. Сын сжал кулачки, как будто грозил по мере своих слабых
сил жизни за то, что она настигла его столь неожиданно.
названию, но и фактически Домби и Сын. Домби и Сын!
ласкательный эпитет к имени миссис Домби (впрочем, не без колебаний, ибо не
имел привычки к такой форме обращения) и сказал: "Миссис Домби, моя... моя
милая".
больной леди, когда она подняла на него глаза.
едва шевеля губами, и снова закрыла глаза.
дожил до этого дня!
раньше.
была создана для Домби и Сына, дабы они могли вести на ней торговые дела, а
солнце и луна были созданы, чтобы озарять их своим светом... Реки и моря
были сотворены для плавания их судов; радуга сулила им хорошую погоду; ветер
благоприятствовал или противился их предприятиям; звезды и планеты двигались
по своим орбитам, дабы сохранить нерушимой систему, в центре коей были они.
Обычные сокращения обрели новый смысл и относились только к ним: A. D.
отнюдь не означало anno Domini {В лето [от рождества] господня (лат.).}, но
символизировало anno Dombei {В лето [от рождества] Домби (лат.).} и Сына.
от Сына до Домби, и почти двадцать лет был единственным представителем
фирмы. Из этих двадцати лет он был женат десять - женат, как утверждал
кое-кто, на леди, не отдавшей ему своего сердца, на леди, чье счастье
осталось в прошлом и которая удовольствовалась тем, что заставила свой
сломленный дух примириться, почтительно и покорно, с настоящим. Такие пустые
слухи вряд ли могли дойти до мистера Домби, которого они близко касались, и,
пожалуй, никто на свете не отнесся бы к ним с большим недоверием, чем он,
буде они дошли бы до него. Домби и Сын часто имели дело с кожей, но никогда
- с сердцем. Этот модный товар они предоставляли мальчишкам и девчонкам,
пансионам и книгам. Мистер Домби рассудил бы, что брачный союз с ним должен,
по природе вещей, быть приятным и почетным для любой женщины, наделенной
здравым смыслом; что надежда дать жизнь новому компаньону такой фирмы не
может не пробуждать сладостного и волнующего честолюбия в груди наименее
честолюбивой представительницы слабого пола; что миссис Домби подписывала
брачный договор - акт почти неизбежный в семьях благородных и богатых, не
говоря уже о необходимости сохранить название фирмы, - отнюдь не закрывая
глаз на эти преимущества; что миссис Домби ежедневно узнавала на опыте,
какое положение он занимает в обществе; что миссис Домби всегда сидела во
главе его стола и исполняла в его доме обязанности хозяйки весьма прилично и
благопристойно; что миссис Домби должна быть счастлива; что иначе быть не
может.
одной-единственной; но она несомненно заключала в себе многое. Они были
женаты десять лет, и вплоть до сегодняшнего дня, когда мистер Домби,
позвякивая массивной золотой цепочкой от часов, сидел в большом кресле у
кровати, у них не было потомства... о котором стоило бы говорить, никого,
кто был бы достоин упоминания. Лет шесть назад у них родилась дочь, и вот
сейчас девочка, незаметно пробравшаяся в спальню, робко жалась в углу,
откуда ей видно было лицо матери. Но что такое девочка для Домби и Сына? В
капитале, коим являлись название и честь фирмы, этот ребенок был фальшивой
монетой, которую нельзя вложить в дело, - мальчиком ни на что не годным, - и
только.
почувствовал желание уделить одну-две капли ее содержимого даже для того,
чтобы окропить пыль на заброшенной тропе своей маленькой дочери.
Шломо Вульф
Белогорский Евгений
Свержин Владимир
Соломатина Татьяна
Суворов Виктор
Шилова Юлия