образом изменить сложившуюся ситуацию.
по-прежнему невозмутимо, - избавьте меня от тех уз, какими я связана.
Отпустите меня!
Каркеру, - что я хочу развестись с ним. Что так будет лучше. Что я ему это
советую. Скажите ему, что я приму любые его условия - его богатство не
играет для меня никакой роли, - но что чем скорее, тем лучше.
супруг. - Неужели вы воображаете, что я могу отнестись серьезно к такому
предложению? Знаете ли вы, кто я такой, сударыня? Знаете ли вы, что я собою
представляю? Слыхали вы когда-нибудь о фирме "Домби и Сын"? Будут говорить о
том, что мистер Домби - мистер Домби! - развелся со своей женой! Ничтожные
люди будут говорить о мистере Домби и семейных его делах! Неужели вы
серьезно думаете, миссис Домби, что я бы позволил позорить свое имя? Что вы,
сударыня? Как вам не стыдно! Какой вздор!
рассмеялась она в ответ, не сводя с него пристального взгляда. Лучше было бы
ему умереть, чем сидеть здесь, во всем своем великолепии, и слушать ее.
речи о разводе, и тем настойчивее советую я вам опомниться и подумать о
чувстве долга. Так вот что я хотел вам сказать, Каркер...
загоревшиеся ярким, необычным блеском.
когда дело принимает такой оборот, я прошу вас уведомить миссис Домби:
правила моей жизни не позволяют, чтобы мне кто бы то ни было противоречил -
кто бы то ни было, Каркер. Они не позволяют также, чтобы кого бы то ни было,
кроме меня, выдвигали на первый план, когда речь идет о повиновении мне.
Упоминание о моей дочери и то обстоятельство, что моя дочь привлечена для
борьбы со мной, противоестественны. Состоит ли моя дочь в союзе с миссис
Домби, я не знаю и знать не хочу; но после слов, сказанных сегодня миссис
Домби, - их слышала моя дочь, - я прошу вас довести до сведения миссис Домби
следующее: если она по-прежнему станет превращать этот дом в арену борьбы,
я, в соответствии с собственным признанием миссис Домби, буду считать дочь
до известной степени ответственной, и она навлечет на себя мой гнев. Миссис
Домби спросила: "Разве мало того, что она сделала то-то и то-то?" Будьте
любезны ответить ей: "Да, этого мало!" - Одну минутку! - перебил Каркер. -
Разрешите! Как ни мучительно мое положение, мучительно в особенности потому,
что я с вами не совсем согласен, - повернулся он к мистеру Домби, - я
принужден спросить, не лучше ли будет, если вы еще раз обдумаете вопрос о
разводе. Я знаю, сколь это представляется несовместимым с вашим высоким
общественным положением, и знаю, сколь велика ваша решимость, если вы даете
миссис Домби понять, - его сверкающий взгляд упал на нее, когда он с
расстановкой произносил эти слова, отчетливые, как удары колокола, - даете
понять, что только смерть может вас разлучить. Только смерть! Но если вы
примете во внимание, что миссис Домби, живя в этом доме и превращая его, как
вы сказали, в арену борьбы, не только участвует сама в этой борьбе, но и
ежедневно навлекает ваше недовольство на мисс Домби (ведь мне известна ваша
непреклонность), то не избавите ли вы ее от постоянной душевной тревоги и
постоянного, почти невыносимого чувства, что она - виновница чьих-то
страданий? Я этого не утверждаю, но не может ли показаться, будто вы
приносите миссис Домби в жертву ради сохранения вашего высокого,
недосягаемого положения в обществе?
смотрела на мужа; теперь на лице ее была странная и зловещая улыбка.
допускал возражений, - вы не понимаете своего положения, если даете мне
советы по такому вопросу, и характер вашего совета (к удивлению моему)
свидетельствует о том, что вы не понимаете меня. Я больше ничего не имею
сказать.
насмешкой, - вы не поняли моего положения, когда возложили на меня высокую
честь ведения этих переговоров, - он махнул рукой в сторону миссис Домби.
О да, об этом было упомянуто! - сказал Каркер. - Простите!
плохо согласовался с этими словами, хотя они и были произнесены смиренно,
затем повернулся в ее сторону и посмотрел на нее пытливым взглядом.
но не стояла бы такая прекрасная, улыбаясь с величественным презрением
падшего ангела. Она подняла руку к драгоценной диадеме, сверкавшей у нее на
голове, сорвала ее с такой силой, что пышные черные волосы, которые она
безжалостно дернула, рассыпались по плечам, и швырнула диадему на пол. С
обеих рук она сняла усыпанные бриллиантами браслеты, бросила их и попрала
ногами сверкающие камни. Молча, все теми же горящими глазами, все с тою же
странной улыбкой, она, не отрываясь, смотрела на мистера Домби, направляясь
к двери; затем она вышла.
Эдит любит ее по-прежнему, что она страдала из-за нее и не упоминала о
принесенных ею жертвах, опасаясь нарушить ее покой. Флоренс не собиралась
говорить с нею об этом - не могла говорить, помня, против кого она восстает,
- но ей хотелось молчаливым и нежным объятием уверить Эдит, что она все это
поняла и благодарна ей.
после этого из своей спальни, бродила по дому, тщетно отыскивая Эдит. Та не
покидала своих комнат, куда Флоренс давно уже не заглядывала и сейчас не
посмела зайти, опасаясь вызвать неумышленно новые недоразумения. Но, не
теряя надежды встретиться с ней перед сном, Флоренс переходила из комнаты в
комнату и, нигде не находя себе места, блуждала по всему дому, такому
великолепному и такому мрачному.
только в торжественных случаях, как вдруг увидела вдали, за аркой, какого-то
мужчину, спускавшегося по лестнице. Инстинктивно избегая встречи с отцом, за
которого она приняла этого человека, Флоренс остановилась в темноте, глядя
туда, где горел свет. Но это был мистер Каркер, который спускался один по
лестнице и поверх перил разглядывал холл. Звон колокольчика не возвестил об
его уходе, и никто из слуг не провожал его. Он потихоньку сошел вниз, сам
открыл дверь, выскользнул на улицу и бесшумно закрыл за собой дверь.
исподтишка, которая даже при таких обстоятельствах мучительна и постыдна, -
заставила Флоренс содрогнуться с головы до пят. Казалось, кровь застыла у
нее в жилах. Как только силы к ней вернулись - а в первые минуты
непреодолимый страх мешал ей сдвинуться с места, - она быстро пошла к себе и
заперла дверь; но даже теперь, сидя взаперти со своей собакой, она не могла
преодолеть леденящее чувство ужаса, словно близка была какая-то грозная
опасность.
тяжелым воспоминанием о семейных раздорах вчерашнего дня, она снова
принялась искать Эдит по всем комнатам и все утро то и дело возобновляла эти
поиски. Но Эдит не выходила из своей спальни, и Флоренс ее так и не увидела.
Узнав, однако, что званый обед отложен, Флоренс предположила, что Эдит
поедет вечером в гости, приняв приглашение, о котором говорила, и решила
встретит ее на лестнице.
на лестнице шаги, которые приняла за шаги Эдит. Поспешно выйдя и бросившись
ей навстречу, Флоренс увидела, что та одна спускается в холл.
заплаканное лицо и простертые руки, в ужасе отпрянула и крикнула:
меня! Флоренс! - Она отшатнулась, когда Флоренс хотела подойти ближе. - Не
прикасайтесь ко мне!
заметила, как во сне, что Эдит закрыла глаза руками и, дрожа веем телом,
прижимаясь к стене, проскользнула мимо нее, словно какое-то нечистое
животное, а затем исчезла.
нашла миссис Пипчин. Она знала только, что очнулась у себя на кровати, а
вокруг нее стояли миссис Пипчин и служанки.
- а вам надо раздеться и сию же минуту лечь в постель.
всех болезней, а главным образом - против уныния и бессонницы, за каковые
прегрешения многие юные жертвы во времена брайтонского замка были осуждены
на лежание в постели с десяти часов утра.
Флоренс поспешила избавиться от заботливого ухода миссис Пипчин и ее
помощниц. Оставшись одна, она задумалась о том, что произошло на лестнице,
сначала сомневаясь, было ли это на самом деле, потом залилась слезами, потом
почувствовала невыразимый и беспредельный ужас, какой она испытала прошедшей
Белов Вольф
Махров Алексей
Никитин Юрий
Ильин Андрей
Прозоров Александр
Глуховский Дмитрий