сам видел, как он подсматривал в замочную скважину конторы, но знаете ли,
замок патентованный, и ровно ничего не увидишь. А другой, в военном, целый
день сидит в буфетной "Королевского герба", - сказал мистер Перч. - На
прошлой неделе я случайно обронил там какое-то замечание, а на следующий
день - это было воскресенье, - к великому своему изумлению, вижу, что оно
уже напечатано.
встретив поощрения, вытащил теплые перчатки, подобрал шляпу и откланялся. И
не настал еще полдень, а мистер Перч уже успел рассказать избранному
обществу в "Королевском гербе" и в других местах о том, как мисс Каркер,
разрыдавшись, схватила его за обе руки и воскликнула: "О милый, милый Перч,
единственное мое утешение - видеть вас!", и как мистер Джон Каркер сказал
устрашающим голосом: "Перч, я от него отрекаюсь! Никогда не называйте его
моим братом!"
помолчали, - это письмо принесло дурные вести?
написал это письмо.
сих пор мне удавалось не попадаться ему на глаза, но я не мог надеяться, что
так будет и впредь. Вполне понятно, мое присутствие должно казаться ему
неприятным. Полагаю, то же самое чувствовал бы и я.
остановились на мне, и приготовился к тому, что должно было случиться, - к
тому, что случилось. Я уволен!
эта новость была печальной по многим соображениям.
почему ваше имя, произносимое в какой бы то ни было связи с моим, отныне
будет звучать странно и почему для меня нестерпимо видеть того, кто это имя
носит. Я уведомляю вас о прекращении с сего числа всяких отношений между
нами и настаиваю, чтобы вы не делали никаких попыток возобновить связи со
мной или с моей фирмой". В письмо вложены деньги. Их больше, чем полагается
при увольнении, а вот и моя отставка. Право же, Хэриет, если мы вспомним
прошлое, то надо признать, что это снисходительная и деликатная мера.
налагать на тебя кару за проступок другого, то я с тобой согласна, - кротко
отозвалась она.
Каркер. - У него есть основания содрогаться при звуке нашего имени и
полагать, что в нас есть что-то губительное для него. Я и сам мог бы так
подумать, Хэриет, если бы не было на свете тебя.
какие-то особые причины - но я это отрицаю! - любить меня, то пощади меня и
не говори таких безумных, нелепых слов!
взять его руку в свою.
его сестра, - а причина этого увольнения ужасна для нас обоих. Однако мы
должны жить и искать средства к существованию. Ну, что ж! Мы можем это
делать, не теряя мужества. Бороться, Джон, бороться вместе - в этом наша
гордость, а не позор.
просила не унывать.
себя с погибшим человеком! С опороченным человеком. С человеком, у которого
нет ни одного друга и который разогнал и всех твоих друзей!
Ради нашей многолетней дружбы. - Он молчал. - Теперь вот что я тебе
расскажу, дорогой мой. - Она тихо подсела к нему. - Я так же, как и ты,
ждала этого. И когда я думала об этом, и ждала со страхом, и старалась по
мере сил приготовиться, я решила сказать тебе, раз уж этому суждено
случиться, что я скрывала от тебя одну тайну и что у нас есть друг.
чувствах и о своем желании быть нам полезным. А я и по сей день ему верю.
историю - всю нашу историю, Джон. Вот потому-то я, следуя его совету, скрыла
от тебя его посещение. Я опасалась, как бы ты не огорчился, услышав, что эта
история ему известна.
совсем седым. Но великодушный, искренний и добрый. В этом я уверена!
вспыхнул легкий румянец, мгновенно угасший. - Но, зайдя сюда, он упрашивал,
чтобы я позволила ему видеть меня раз в неделю, когда он проходит мимо
нашего дома, - в знак того, что у нас все благополучно и мы по-прежнему не
нуждаемся в его помощи. Видишь ли, я сказала ему, когда он предложил нам
свои услуги - а это и было целью его посещения, - что мы ни в чем не
нуждаемся.
он проходит мимо нашего дома; всегда пешком, всегда по направлению к Лондону
и всегда приостанавливаясь только для того, чтобы поклониться мне и весело
помахать рукой, словно добрый опекун. Он мне это обещал, когда предложил эти
забавные свидания, и так мило и добросовестно сдержал свое слово, что если
вначале и были у меня какие-нибудь сомнения (вряд ли они были, Джон, таким
он казался простым и искренним), они быстро рассеялись, и я радовалась,
когда наступал назначенный день. В прошлый понедельник - первый понедельник
после этого ужасного события - он не появился. И я с недоумением размышляла
о том, находится ли его отсутствие в какой-нибудь связи с тем, что
случилось.
объяснить. Я уверена, что он придет. А когда он придет, милый Джон, позволь
мне сказать ему, что я, наконец, поговорила с тобой, и позволь познакомить
тебя с ним. Он несомненно поможет нам найти средства к существованию. Он
хотел только одного - как-нибудь облегчить мою и твою жизнь. И я ему
обещала, что в нужде я о нем вспомню, и тогда его имя не будет для нас
тайной.
наружность этого джентльмена. Я несомненно должен знать того, кто так хорошо
меня знает.
костюм своего гостя. Но или Джон Каркер не знал этого человека, или описание
ее оказалось неточным, или же он, шагая взад и вперед по комнате, увлекся
своими собственными мыслями, - как бы то ни было, он не мог узнать
нарисованный ею портрет.
тот снова появится. Когда это решение было принято, сестра, уже не с такой
тяжестью на сердце, занялась домашними делами, а поседевший человек, бывший
младший служащий фирмы "Домби и Сын", посвятил первый день непривычной ему
свободы работе в саду.
когда кто-то постучал в дверь. В той атмосфере тревоги и опасений, которая
нависала над ними после бегства брата, этот звук, необычный здесь, показался
почти страшным. Брат подошел к двери, сестра сидела и пугливо
прислушивалась. Кто-то заговорил с Джоном, а он ответил и как будто
удивился; обменявшись несколькими словами, они вдвоем вошли в комнату.
это мистер Морфин - джентльмен, все время служивший вместе с Джеймсом в
фирме Домби.
неведомый друг с темными волосами, тронутыми сединой, с румяным лицом, с
широким чистым лбом и карими глазами, - человек, чью тайну она так долго
скрывала.
я тебе говорила сегодня!
ненадолго задержавшийся на пороге, - с великим облегчением слышит ваши
слова. По пути сюда он все время придумывал, какое бы ему дать объяснение, и
ни одно его не удовлетворяло. Мистер Джон, я здесь не совсем чужой человек.
Вы были очень изумлены, когда увидели меня у своей двери. Кажется, сейчас вы
еще больше изумлены. Ну, что ж, это понятно при данных обстоятельствах. Если
бы мы не были такими рабами привычки, у нас было бы вдвое меньше оснований
удивляться.
уважением, какие она так хорошо запомнила, уселся рядом с ней, положил на
стол свою шляпу и бросил в нее перчатки.
вашу сестру, мистер Джон, - сказал он, - и что я по-своему удовлетворил это
желание. Что же касается регулярности моих визитов (об этом она, быть может,
осведомила вас), то в этом нет ничего из ряда вон выходящего. Вскоре они
вошли у меня в привычку, а мы - рабы привычки... рабы привычки!
Никитин Юрий
Акунин Борис
Андреев Николай
Аникина Наталья
Громыко Ольга
Шилова Юлия