Чтение 22–й страницы книги ~Сегодня и ежедневно~

- Ты сам не знаешь, что говоришь, - произнесла она.

Бруно согласно кивнул.

- Обычно ты права, сейчас - нет. Я знаю, что я говорю, потому что - и
это не преувеличение - я знаю, что мы в смертельной опасности. Я знаю, что
они вышли на меня. Я почти абсолютно уверен, что они вышли и на тебя.
Сегодня вечером за нами следили, а я не хочу...

- Следили? Откуда ты знаешь?

- Знаю. Об этом потом. А сейчас я не хочу, чтобы ты погибла. -
Какое-то время он задумчиво потирал свою щеку. - Более того, я очень не
хочу погибнуть сам.

- Ты оставишь своих братьев? Ты оставишь мистера Ринфилда и цирк? Ты
отказываешься от святого дела?

- Я брошу все на свете ради тебя.

- Ты напуган, Бруно?

- Вполне вероятно. Пойдем прямо сейчас в американское посольство и
все там уладим. Правда, уже поздновато, но не оставят же они в беде своих
соотечественников.

Мария в полном недоумении посмотрела на него, затем недоумение
сменилось на нечто очень близкое к презрению. Потом это выражение уступило
место крайне задумчивому. Неожиданно на ее лице появилась слабая улыбка, и
вдруг она рассмеялась. Бруно также задумчиво посмотрел на нее, а троица за
соседним столиком была ошеломлена и ничего не понимала.

- Ты невозможен. Мало тебе было одной проверки, так ты затеял еще
одну? - сказала она.

Он пропустил это мимо ушей.

- Ты слышала? Я готов бросить ради тебя весь мир. Можешь ли ты это
проделать для меня?

- Охотно, но весь мир, Бруно. Ты знаешь, что случится, если мы
сунемся в посольство. Завтра я окажусь в самолете, но без тебя. Ты
останешься здесь. И не отпирайся. Это написано на твоем лице, хотя ты и
считаешься загадочным Бруно Вилдерменом. Все так считают... Вернее, почти
все. Трех месяцев оказалось достаточно, чтобы ты перестал быть для меня
загадкой.

- Этого я и опасался. Что ж, о'кей. Фокус не удался и меня это не
удивило. Только ничего не говори об этом Харперу. Он не только считает
меня дураком, но у него возникнут подозрения в моих деловых качествах, он
положил деньги на стол. - Пошли! Когда мы подойдем к двери, я вернусь под
каким-нибудь предлогом, чтобы переброситься парой слов с Росбаком. А ты
тем временем осмотришься вокруг, не проявляет ли кто-нибудь к нам интерес.

Дойдя до двери, Бруно, как и было условлено, вернулся назад. Он
подошел к Росбаку и спросил:

- Как он выглядел?

- Среднего роста, темные волосы, черные усы. Темное пальто. Он шел за
вами от самого цирка.

- Ваши купе могут прослушиваться. Сомнительно, но чем черт не шутит.
Увидимся.

Они уже шли под руку на улице, когда Мария осведомилась:

- Кто для тебя эти трое?

- Очень старые друзья, и не больше... Но положить головы друзей на
плаху... Тот, кто следит за нами, с черными волосами и в темном пальто.
Видела такого?

- Видела двоих, но ничего общего с этим типом. У одного кудрявые
светлые волосы, а другой лысый, как пень.

- Это означает, что предыдущий отправился с рапортом к шефу.

- Своему шефу?

- К полковнику Сергиусу.

- Начальнику полиции Крау?

- Никакой он не начальник полиции, он начальник государственной
секретной службы.

Она остановилась и удивленно взглянула на Бруно.

- А ты откуда знаешь?

- Я знаю. Я знаю его, хотя он меня не признал. Ты забыла, что это моя
родина. Но я отлично знаю Сергиуса и никогда его не забуду. Разве можно
забыть этого человека? Человека, убившего мою жену?

- Человека, который... о, Бруно, - Мария примолкла. - Но теперь он
наверняка знает о тебе.

- Он знает.

- Но тогда он должен догадаться зачем ты здесь!

- Допускаю и это.

- Завтра я пойду с тобой. Клянусь! - в ее голосе появились
истерические нотки. - А этот самолет, Бруно... Ты разве не понимаешь, что
не вернешься из этой страны живым?

- Я должен это сделать. И, пожалуйста, говори потише. Кучерявый
подошел к нам достаточно близко.

- Я боюсь... я боюсь...

- Это схватка мужчин. Пойдем, дорогая, я угощу тебя настоящим кофе.

- Где?

- В моих апартаментах, которым ты так завидовала.

Какое-то время они шагали молча, затем она тревожно проговорила:

- А ты не думаешь, что если они вышли на тебя, то могли организовать
у тебя прослушивание?

- А кто говорит, что мы будем обсуждать государственные тайны?

А Сергиус в это время глубоко завяз в обсуждении государственных
тайн.

- И это все, Алекс? Бруно с девушкой вошел в кафе, быстро поговорил с
теми двумя, что пришли раньше, отвел девушку за столик и заказал еду.
Затем появился третий, присоединился к двум другим, а через некоторое
время подошел к столику Бруно, попросил у него денег и вернулся на свое
место? - Алекс кивнул. - И вы сказали, что вы не знаете эту троицу и
никогда не видели их раньше, но один из них такой же гигант, как атлет
Анжело?

Алекс взглянул на телохранителя.

- Крупнее, - удовлетворенно произнес он.

Анжело не хватало добродушия Кана Даха, и это не делало его
привлекательным. Он зловеще нахмурился, но никто не обратил на это
внимания, вероятно потому, что трудно уловить разницу между его зловещим и
нахмуренным обычным выражением лица.

- Ладно, кто это мы знаем. Вы узнаете этих мужчин по фото?

- Несомненно, - обиделся Алекс.

- Анжело, скажи Николасу, чтобы принес фотографии.

Анжело вернулся с Николасом, у которого было с собой около двадцати
фотографий. Сергиус молча протянул их Алексу и тот принялся быстро их
просматривать.

Наконец, он положил одну на стол.

- Это девушка.

- Мы знаем, что это девушка, - сдержанно буркнул Сергиус.

- Прошу прощения, полковник, - Алекс отобрал еще три фото. - Эти.

Сергиус собрал их и протянул Модесу, который, бросив на них взгляд,
произнес:

- Кан Дах, метатель ножей - Макуэло и Росбак - специалист по лассо.

- Точно, - Сергиус саркастически улыбнулся. - За ними следить
постоянно.

Модес выразил сомнение в этом распоряжении:

- Присутствие этой троицы могло быть случайным. Все они входят в
число ведущих артистов цирка и их дружба естественна. Кроме того, "Черный
Сван" - ближайшее к цирку кафе.

Сергиус вздохнул:

- Увы, все это так. Фактически, мне одному приходится заниматься
всем: принятием основных решений, всем необходимым анализом у нас
занимается старший офицер, то есть я, - ложная скромность не была
единственным пороком Модеса и особенно Сергиуса. - Наш Бруно Вилдермен
умен и, возможно, способен рискнуть. - Немного подумав, он добавил: - Он
подозревал, не знаю по каким причинам, что находится под наблюдением и
проверил свои наблюдения. Этот его Росбак должен был следить за тем, кто
мог следить за Бруно. Это делает Росбака, а возможно и тех других нечто
большим, чем просто другом. Итак, Росбак следил за Алексом. Он подошел не
за деньгами, а чтобы проинформировать Бруно, что за ним следит человек с
определенными приметами - человек в черном пальто, с черными усами и очень
глупый. - Он наградил агента взглядом, полным сожаления. - Я не уверен,
Алекс, что вам пришло в голову оглянуться через плечо хотя бы раз.

- Виноват, полковник.

Сергиус бросил на него свирепый взгляд.

Цирк отправился в Крау в среду вечером. Предстоящая поездка решала
все. Перед отъездом Бруно заглянул в купе к Харперу. Для человека с таким
воображением, стоящего перед лицом безусловно решающего момента своей
профессиональной карьеры, Харпер был необычайно спокоен и расслаблен.
Этого нельзя было сказать о Ринфилде, который сидел тут же со стаканом в
руке и с выражением глубокого уныния на лице. Ринфилд собрал все мужество
в кулак, но сейчас у него был вид человека, вбившего себе в голову, что
все вокруг него рушится.

- Добрая компания собралась. Что будешь пить, Бруно?

- Благодарю, ничего. Я позволяю себе лишь стаканчик в неделю и
оставлю это на следующий раз.