он проводил часть времени в Чикаго.
предлагают почти совсем расстаться с Цинциннати. Это почетно для него, это
знак, что он играет видную роль в делах фирмы. Притом он сможет поселиться
в Чикаго и взять Дженни к себе. Теперь без труда можно осуществить прежний
план - снять квартиру для себя и для нее. И он поддержал Роберта. Тот
улыбнулся.
переехать в Чикаго немедленно. Он вызвал Дженни, и они вместе выбрали
квартиру на Северной стороне; дом стоял на тихой улице неподалеку от
озера, квартира была очень удобная, и Лестер обставил ее по своему вкусу.
Он рассчитывал, что, живя в Чикаго, будет слыть холостяком. Ему не
придется приглашать друзей к себе. Он всегда сможет встретиться с ними в
конторе, в клубе или отеле. На его взгляд, все устраивалось как нельзя
лучше.
изменилась. Как видно, семья окончательно распадалась, но сам Герхардт
относился к этому философски. Он уже старик, ему все равно, где ни жить.
Басс, Марта и Джордж уже стали на ноги. Вероника и Уильям еще учатся в
школе, но можно будет как-нибудь устроить, чтобы они жили и столовались у
соседей, Герхардта и Дженни серьезно заботило только одно - Веста.
Герхардт, естественно, подумал, что Дженни возьмет дочку с собой. Может ли
мать поступить иначе.
день отъезда Дженни.
бог тебя покарает. За ребенком нужен уход. Не будь я так стар, я оставил
бы девочку у себя. Теперь уже некому смотреть за ней как полагается, - и
он опять покачал головой.
к себе. Ты же знаешь, что я ее не брошу.
будущий год она пойдет в школу. Люди захотят знать, кто она такая. Не
может же вечно так продолжаться.
Постоянные разлуки и необходимость скрывать даже самое существование Весты
были тяжким крестом для Дженни, Это было несправедливо по отношению к
ребенку, но Дженни не видела возможности поступить иначе. Она хорошо
одевала Весту, у девочки было всего вдоволь. Во всяком случае она ни в чем
не нуждалась. Дженни надеялась дать ей хорошее образование. Ах, если бы
она с самого начала сказала Лестеру правду! Теперь, пожалуй, уже слишком
поздно; и все-таки Дженни чувствовала, что тогда она поступила так, как
было лучше. Наконец она решила подыскать в Чикаго какую-нибудь хорошую
женщину или семью, которая стала бы за плату заботиться о Весте. В
шведском квартале к западу от Ла-Саль-стрит она нашла пожилую женщину,
которая показалась ей воплощением всех добродетелей, - опрятную, скромную,
честную, Женщина эта была вдова, работала поденно и с радостью согласилась
оставить эту работу и отдавать все свое время Весте. Дженни решила, что
девочка начнет ходить в детский сад, как только удастся найти подходящий.
У нее будет много игрушек, хороший уход. Миссис Олсен непременно будет
сообщать Дженни о всяком, даже самом легком нездоровье ребенка. Дженни
собиралась навещать Весту каждый день и думала, что изредка, когда Лестер
будет уезжать из Чикаго, она станет брать дочку к себе. Жила же Веста
раньше с ними в Кливленде, а Лестер об этом и не подозревал.
поехала в Кливленд за Вестой. Герхардт, в горестном ожидании близкой
разлуки, был полон тревоги о будущем внучки.
дать ей хорошее образование, ведь она такая умница.
школу, но Дженни была не так уж в этом уверена. Время и общение с Лестером
привели ее к мысли, что обычная начальная школа лучше любого частного
заведения. Не то, чтобы Дженни была против церкви, но она уже не считала,
что учением церкви можно руководствоваться во всех случаях жизни. Да и
почему бы ей думать иначе?
сгоравшая от нетерпения, была уже готова в дорогу. Пока Дженни одевала ее,
Герхардт бродил по дому как неприкаянный; теперь, когда пробил час
разлуки, он изо всех сил старался сохранить самообладание. Он видел, что
пятилетняя девчурка совершенно не понимает, каково ему. Она была бездумно
счастлива и без умолку болтала про то, как они поедут на лошадке и на
поезде.
забывай учить катехизис и молиться. И ты будешь помнить своего дедушку,
правда?
выдавать волнения.
переживать...
лучше.
кухню, остановился там и застыл, глядя в пол невидящими глазами. Один за
другим они покинули его - жена, Басс, Марта, Дженни, Веста. По старой
привычке он крепко стиснул руки и долго стоял, качая головой.
жизнь пошла прахом.
28
друг к другу и взаимное понимание выросли и окрепли. Лестер на свой лад
действительно любил ее. Это сильное, самоуверенное, не знающее сомнений и
колебаний чувство, основанное на естественном и неодолимом влечении,
приближалось к подлинному духовному сродству. Нежная покорность, столь
свойственная Дженни, влекла и удерживала Лестера. Дженни была такая
преданная, добрая, бесконечно женственная. Лестер привык ей верить, во
многом полагался на нее, и с годами его чувство становилось все глубже.
когда он, как вихрь, ворвался в ее жизнь, внес смятение в ее душу и,
воспользовался ее горькой нуждой, как цепью, приковал ее к себе, она
немного сомневалась в нем, немного боялась его, хотя он всегда ей
нравился. Но, проведя подле него все эти годы, узнав его лучше, она
постепенно его полюбила. Он такой сильный, красивый, у него такой чудесный
голос. Его взгляды на все, его мнения всегда так вески. Его излюбленный
девиз: "Шагай напролом, не оглядывайся", - поразил ее воображение. Как
видно, ему ничто не страшно - ни люди, ни бог, ни дьявол. Нередко, взяв ее
смуглыми пальцами за подбородок, он смотрел ей в глаза.
побольше. Этого тебе явно не хватает.
- и целовал ее.
пробелы в своем воспитании и образовании. Она недостаточно грамотно
писала; и вот однажды он нашел лист бумаги, - на нем рукой Дженни были
выписаны трудные слова, которые Лестер часто употреблял в разговоре, и их
значения. Он улыбнулся и еще больше полюбил ее за это. В другой раз, в
"Южном отеле" в Сент-Луисе, она сделала вид, будто ей не хочется есть, из
страха, что ее манеры недостаточно хороши и обедающие за соседними
столиками могут это заметить. Она не всегда была уверена, что возьмет
именно ту вилку и тот нож, какие полагается, и непривычные на вид блюда
приводили ее в смущение: как надо есть артишоки? А спаржу?
напрасно беспокоишься. У тебя прекрасные манеры. Иначе я не повел бы тебя
сюда. И у тебя верное чутье. Не смущайся. Если ты что-нибудь сделаешь не
так, я тут же подскажу.
покажу.
У Герхардтов никогда не было ничего, кроме самого необходимого. Теперь у
нее было все, чего только можно пожелать: чемоданы, наряды, всевозможные
мелочи туалета, все, из чего создается истинный комфорт, и, хотя это ей
нравилось, она не утратила присущего ей чувства меры и умения здраво
судить обо всем. В ней не было ни капли тщеславия, она только радовалась,
что судьба ей улыбнулась. Она так благодарна Лестеру за все, что он сделал
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Маккарти Кормак
Круз Андрей
Флинт Эрик
Свержин Владимир