современного танца. Тогда только-только такие заведения открывались. До
этого можно было танцевать вальс, падепатинер и, как исключение, танго. Во
дворце культуры пожилая руководительница с гусарскими усами и кривыми ногами
велела всем, уплатившим в кассу деньги за месяц вперед, построиться в две
шеренги: молодые люди справа вдоль стены, девушки слева. Первый и первая в
шеренгах обошли ряды и собрали квитанции. Руководительница пересчитала
квитанции и пересчитала учащихся. Числа совпали, и она торжественно
объявила:
возьмите правую руку дамы своей левой рукой, а свою правую руку положите
даме на талию... Очень хорошо!
правую, ни левую руку ей на талию еще никто не клал. Она даже не разглядела
от волнения своего кавалера. Она лишь напряглась от прикосновения и
отодвинулась от него подальше.
и всех проверю.
что не поверила бы, если рассказали.
ваша фамилия?
партнеру вплотную. Запомнили?
заливает ей лицо.
За дверью она прислонилась к колонне и дала волю слезам. Что-то с ней
происходило. Она всегда могла собой управлять с легкостью -- и желаниями, и
нежеланиями, и чувствами, и поступками. Она всегда удивлялась, как это
другие поддаются сиюминутным слабостям, которые совершенно не обоснованы. А
тут... Тут она почувствовала, что на талии у нее снова лежит рука. Она
отодвинулась, но рука осталась.
зала вслед за ней. Оказалось, он тоже первый раз пришел на танцы. И из
витиеватых рассуждений о том, что привело его в школу танцев, Антонина
поняла: причина та же самая. Ивлеву было 27.
надо было объяснять и ни в чем оправдываться. Ей -- тоже. Она с усмешкой
вспоминала свои пионерские и комсомольские интересы -- они стали маленькими
и жалкими по сравнению с тем важным, что возникло между ней и Ивлевым.
Мать ее перепугалась, решила, что судьба дочери повторится. Но он вскоре
появился в их доме и спросил, не возражает ли Ксения Захаровна, если они с
Тоней поженятся. Сенсационная новость: Антонина Косых вышла замуж за
журналиста и, в общем, он симпатичный парень, а не какой-нибудь там олух, --
новость эта облетела Тониных подруг.
Захаровна призналась дочери, что давно соединена с одним человеком и хотела
бы с ним съехаться. Он художник, пишет портреты. Сделать это раньше Ксения
Захаровна стеснялась.
матерью старое письмо от Дональда Оксби. Она забрала его с собой. Она стала
мечтать увидеть (только увидеть!) отца, но понимала, что это нереально.
Затеять переписку нельзя: муж работает в газете. Да и, предположим, она
найдет отца. Он испугается, что она навязывается к нему в дочери, -- ведь он
о ней даже не слышал. Если бы просто съездить в Англию в туристическую
поездку. Правда, в поездке от группы отлучиться не позволят. Но хоть бы
увидеть родину отца!
трое, мальчик отнял все ее внимание и все заботы. Антонина была счастлива и
ничего не замечала, хотя чувствовала, что Слава стал немного другим. Каким
другим, она и сама не могла бы объяснить. Все со временем становятся
другими. Вскоре после истории с телеграммой Славика Солженицыну директриса
музыкальной школы вызвала Тоню с урока. Молодой человек за директорским
столом стал ее расспрашивать о работе, о семье, о муже.
Вячеслава Сергеевича.
предупреждать. Помогите нам -- это в ваших интересах тоже...
строго наказывают? Кстати, он пишет дома?
сохранить семью...
чтобы его не волновать.
выделил путевку для музыкальной школы на несезонный месяц, и желающих, да
еще с деньгами, сразу не нашлось. Тоня подумала, что Ивлеву полезно будет
поскучать без нее. Он слишком привык, что она всегда дома ждет его, все
сделано, приготовлено и вообще все в порядке. И она ведь тоже
самостоятельная! К тому же, в соцстрану надо съездить потому, что без этого
не пустят в страну капиталистическую. А мечта поехать в Англию, чтобы
увидеть отца, не покидала сознания. И вот турпоездка в Болгарию сорвалась.
только в единственном числе, слово же "несчастье" имеет и множественное.
матери. Ивлев спал, она тихо выползла из-под одеяла, не стала его будить.
Вадик тоже был сонный, хныкал. Они выпили стакан теплого сладкого чаю, один
на двоих, Антонина натянула на сына шапку и курточку. Ботинки, немного
успокоившись, он надел сам.
незавязанными. Тоня посадила его на скамейку, села перед ним на корточки.
Дворничиха мела тротуар, остановилась, ждала, пока они уйдут.
плаще и шляпе. Он остановился на мгновение, вытащил из кармана
полиэтиленовый пакет, извлек из него резиновые хирургические перчатки и
пошел к подъезду, натягивая перчатки на ходу. Тоня удивилась.
мне знать? Приежжат кажную утру и в мусоре роитси... Эвося я яво спросила,
чаво вкруг контейнера сорит, сказал, из треста, мол, очистки, проверяить,
какой мусор идеть... А может, и чево другова ищеть. Эвося, почем мне
знать...
Вадику шнурки и подняла его со скамейки.
урока и педсовет. С педсовета она отпросилась под предлогом плохого
самочувствия, забежала в один магазин, в другой: дома ничего не было ни на
ужин, ни на завтрак, в магазинах тоже. Все же она кое-что купила. Постояв в
очереди в прачечной, она взяла рубашки для Ивлева: дома не осталось ни одной
чистой. Сумка стала тяжелой (ноты и продукты), да еще под мышкой пакет с
рубашками. Она торопилась домой, чтобы использовать отсутствие сына и успеть
сделать побольше: пропылесосить комнату и вымыть пол на кухне, постирать
свое и носки Ивлеву, помыть голову и высушить, подготовиться к завтрашним
урокам. Это даже хорошо, что ее не пустили за границу. Ведь тут оба ее
мужчины за две недели просто паутиной обросли бы! Да и неизвестно, как Вадим
перенес бы ее отсутствие.
отступила и попыталась пробежать, как в детстве, нагнувшись под
расставленными руками.
Можно посмотреть, что в пакете?
Орлов Алекс
Панов Вадим
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия