Чтение 98–й страницы книги ~Две Дианы~

- Мне пора.

- Как! Уже?

- Да, монсеньер, я узнал все, что хотел. Мне нужно было убедиться, что
честолюбие герцога де Гиза еще не очнулось от спячки. Прощайте, монсеньер!

- До свидания, друг мой.

И, опечаленный, растревоженный, Габриэль покинул Турнелльский дворец.

"Ну что ж, - подумал он, - из двух земных союзников, на которых я
рассчитывал, навстречу мне не пошел ни один. Кто остается? Бог!"

VII. ОПАСНЫЙ ШАГ

Диана де Кастро, вновь обосновавшаяся в Лувре, жила теперь в постоянной
и смертельной тревоге. Она тоже выжидала, но это вынужденное гнетущее
ожидание давалось ей, пожалуй, еще труднее, чем Габриэлю. Однако у нее
сохранилась еще возможность получать некоторые сведения о Габриэле: раз в
неделю паж Андре являлся на улицу Садов святого Павла и расспрашивал Алоизу
о молодом графе. Правда, полученные вести не радовали Диану: граф де
Монтгомери был молчалив, мрачен и подавлен. Рассказывая о нем, кормилица
невольно бледнела и заливалась слезами. Диана просто жаждала покончить с
этими постоянными страхами и опасениями. Она долго колебалась, но в конце
концов решилась.

В одно прекрасное июньское утро, закутавшись в простой плащ и скрыв
лицо под густой вуалью, она вышла из Лувра и в сопровождении Андре
направилась к Габриэлю.

Пусть он избегает ее... пусть!.. Она сама идет к нему первая! Разве не
может сестра навестить брата? Разве долг не велит ей предупредить его или
утешить? К сожалению, все ее мужество ни к чему не привело.

Габриэль для своих одиноких прогулок избирал обычно ранние часы, и,
когда Диана робко постучала в ворота, оказалось, что его уже не было дома.
Подождать? Но никто не знал, когда он вернется, а долгое отсутствие Дианы
тотчас же заметили бы в Лувре.

Ничего! Она будет ждать столько, сколько нужно! А пока непременно
повидает Алоизу и сама обо всем ее расспросит.

Андре провел свою госпожу в уединенную комнату и побежал за кормилицей.

За все эти годы Алоиза и Диана - дочь народа и дочь короля - ни разу не
встречались. Поэтому, войдя в комнату, Алоиза хотела было низко поклониться
госпоже де Кастро, но Диана бросилась к ней, обняла и воскликнула, как в те
далекие благословенные времена:

- Дорогая кормилица!

- Как, сударыня, - робко спросила Алоиза, тронутая до слез, - вы
помните меня? Вы меня узнаете?

- Конечно, помню! - засмеялась Диана и, слегка покраснев, добавила: -
Я, кормилица, пришла не ради праздных разговоров...

- Вы хотите поговорить со мной о нем?

- Конечно!.. Как жаль, что я его не застала! Я бы и его утешила, и сама
бы утешилась! Как он? Такой же мрачный, такой же угрюмый? Почему он ни разу
не навестил меня в Лувре? Что говорит он? Что делает? Говори, говори же,
кормилица!

- Вы же сами знаете, что он тоскует... Вы только представьте себе...

- Погоди, Алоиза, - перебила ее Диана, - ровно через час я должна уйти.
Я не хочу, чтоб в Лувре заметили мое отсутствие. Так вот, через час
выпроводи меня отсюда.

- Это не так легко, сударыня... да и время пробежит незаметно. Нужно,
чтоб кто-то нам об этом напомнил.

- Верно! И это сделает Андре!

Паж, находившийся в соседней комнате, обещал ровно через час постучать
им в дверь.

- А теперь, - сказала Диана, усевшись рядом с кормилицей, - никто и
ничто не помешает нам поговорить по душам...

В этой затянувшейся беседе опечаленная кормилица поведала Диане все,
что знала, или, вернее, все, что видела. Диана и радовалась, потому что ей
рассказывали о ее Габриэле, и печалилась, потому что слышала столь грустные
вести.

В самом деле, откровения Алоизы не только не успокоили госпожу де
Кастро, а наоборот - еще сильнее ее растревожили. И с каждым мгновением, с
каждым сказанным Алоизой словом она все больше и больше убеждалась, что если
она хочет спасти своих близких, то время пришло.

Так в горестных признаниях промелькнул час, и, когда Андре постучал в
дверь, Диана и Алоиза несказанно удивились:

- Как! Уже?

Потом Диана нерешительно проговорила:

- Как хотите, я еще побуду у вас хоть четверть часа!

- Будьте осторожны, сударыня!

- Да, кормилица, ты права, мне нужно идти. Одно только слово... Скажи,
неужели он ни разу не говорил обо мне?

- Ни разу, сударыня...

- Что ж... Он правильно поступает... - вздохнула Диана.

- Ему бы лучше вообще не думать о вас...

- А по-твоему, он все-таки думает обо мне?

- Наверняка.

- Однако он избегает меня, избегает Лувра!.. Кормилица только покачала
головой:

- Если он и избегает, так вовсе не из-за тех, кто ему дорог.

Диана поняла: "Из-за тех, кто ему ненавистен" - и вслух сказала:

- Нет, все-таки я должна его видеть! Непременно!

- Хотите, я скажу ему, что вы просили его прийти к вам в Лувр?

- Нет, нет, только не в Лувр! - отчаянно замотала головой Диана. - В
Лувр пусть не приходит. Я подожду... Я сама к нему приду!..

- Но если его опять не будет? В какой день вас ждать? Скажите хоть
приблизительно!

- Этого я не знаю... я ведь не вольна в своих поступках. Но если я
смогу, то пошлю Андре, он предупредит. В эту минуту паж вторично постучал.

- Иду, иду! - крикнула ему Диана и обратилась к кормилице: - Пора
расставаться. Обними меня покрепче, как в те далекие, счастливые времена.

И когда взволнованная Алоиза молча прижала ее к груди, она шепнула:

- Заботься о нем!.. Береги его!

С этими словами Диана покинула особняк и через полчаса была уже в
Лувре. Последствия опасной вылазки ничуть ее не беспокоили, ее терзало
другое: каковы же тайные намерения Габриэля?..

Габриэль вернулся домой поздно. День выдался жаркий, и он изрядно
устал. Но когда Алоиза произнесла имя Дианы и рассказала о ее посещении, всю
его усталость как рукой сняло.

- Чего она хотела? - забросал он вопросами кормилицу, даже не давая ей
возможности ответить. - О чем говорила? Что делала? Ах, почему меня не
было!.. Ну говори же, Алоиза! Она хочет меня видеть? Она не знает, когда
сможет прийти сюда снова? Я не могу оставаться в неизвестности, Алоиза! Я
иду немедленно в Лувр.

- В Лувр? О господи! - ужаснулась Алоиза.

- Конечно, - спокойно ответил Габриэль, уже овладев собою. - Почему бы
и нет? Путь в Лувр мне не заказан, и я полагаю, что спаситель госпожи де
Кастро имеет полное право выразить ей свое уважение.

- Разумеется, - пробормотала Алоиза. - Но госпожа де Кастро очень
просила, чтобы вы не навещали ее именно в Лувре.

- Не грозит ли мне там опасность? - надменно спросил Габриэль. - Если
так, тем лучше.

И он приказал принести ему другое платье. Бедная Алоиза тщетно пыталась
отговорить его:

- Вы же сами избегали Лувра, госпожа де Кастро так и сказала. Вы ни
разу не пожелали ее видеть после вашего возвращения.

- Я не хотел ее видеть, пока она сама меня не позовет, - возразил
Габриэль. - Я избегал Лувра потому, что мне нечего было там делать. Но
сегодня все переменилось. Я направляюсь в Лувр!

VIII. НЕПРЕДВИДЕННАЯ ОПЛОШНОСТЬ

В Лувр Габриэль прошел беспрепятственно. Со времен взятия Кале имя
молодого графа де Монтгомери произносилось так часто, что никому и в голову
бы не пришло не допустить его к герцогине де Кастро.

Диана в то время сидела за пяльцами с одной из своих камеристок. Но
рука ее часто застывала в неподвижности: задумавшись, она снова и снова
принималась распутывать клубок утренней беседы.

Вдруг в комнату ворвался Андре.

- К вам, герцогиня, виконт д'Эксмес! - Мальчик еще не привык по-иному
называть своего бывшего господина.

- Что? Виконт д'Эксмес?

- Он идет за мной, - сказал паж. - Вот он!

На пороге, тщетно пытаясь скрыть свое волнение, показался Габриэль. Он
низко поклонился Диане, а она, растерянная, ошеломленная, даже не сразу
ответила ему на поклон. Потом она отпустила пажа и камеристку.

Оставшись наедине, Диана и Габриэль, застыв на мгновение, долго
смотрели друг на друга.

- Вы приходили ко мне, Диана? - наконец произнес Габриэль. - Вы хотели
поговорить со мной? Вот я и поспешил...

- Неужели только сегодняшний мой визит открыл вам глаза, Габриэль?
Разве вы сами не знали, что мне нужно вас видеть?

- Диана, - грустно улыбнулся Габриэль, - я не раз проявлял мужество и
потому могу признаться, что я боялся прийти в Лувр!..

- Боялся? Чего? - вырвалось у Дианы.