сталось с Жильбером? Вы молчите, вы отворачиваетесь... Быть может,
воспоминание о нем оскорбляет вас, удручает?
головой, словно груз воспоминании был чересчур тяжел для него.
обратили внимание, что я их и вовсе не называю?
дерево в Трианоие звало об этой любви...
улыбку, появившуюся под маской. - О вас, о Жильбере и еще об одной особе
мне известно все, что может быть известно вам самой, милое дитя мое!
слыхали, что он умер?
темное место, которое указала ему молодая женщина, и, очутившись там и
отвязав маску, показало свое лицо Оливе, - та с минуту пожирала его
взглядом.
Увы, нет, это не Жильбер!
покое Николь, - с сегодняшнего дня, дорогая Олива, перед вами
открывается все ваше будущее - счастливое, богатое, блестящее.
цели.
кем-нибудь. Я не могла больше оставаться для Жильбера крайним средством,
презираемой заменой.
как дорого вы заплатили за свое тщеславие!
незнакомец. - Вы смеетесь над тем, что человек, который утверждает,
будто ему известно все, обвиняет вас в том, что вы десять лет хранили
верность, тогда как вы и не подозреваете, что вас можно обвинить в
подобной глупости. Боже мой! Раз речь зашла о физической верности, милая
девушка, то я знаю, о чем я должен теперь говорить. Да, я знаю, что вы
вместе с Босиром были в Португалии, что вы провели там два года, что
после этого вы уехали в Индию, уже без Босира, с капитаном фрегата,
который прятал вас у себя в каюте и который позабыл вас в Шандернагоре,
на материке, когда возвращался в Европу. Я знаю, что у вас было два
миллиона рупий на расходы в доме одного набоба, который держал вас за
тремя решетками. Я знаю, что вы бежали. Я знаю, наконец, что,
разбогатев, - вы унесли с собой два браслета с мелким жемчугом, два
брильянта и три крупных рубина, - вы вернулись во Францию, в Брест, и
там, при высадке в гавани, ваш злой гений снова привел к вам Босира, и
тот едва не упал в обморок, когда узнал в вас, смуглой и исхудавшей,
вернувшуюся во Францию бедную изгнанницу!
вы все это знаете?
продал ваши драгоценности и довел вас до нищеты... Я знаю, что вы его
любите, что, во всяком случае, вы так говорите и что, раз любовь
является источником всех благ, вы должны быть самой счастливой женщиной
в мире.
были видны две слезы, скатившиеся из глаз.
купили за пятьдесят луидоров! - сказала она.
ведь вы ничего не понимаете.., а кроме того... - прибавил незнакомец,
склонившись в сторону от Оливы.
Рассказывайте мне о любых пустяках, это мне безразлично, лишь бы у нас с
вами был вид людей, занятых разговором.
группами людей; она выгибала свою тонкую талию и делала головкой,
изящной даже под капуцинкой и шейкой, гибкой даже под домино, такие
движения, что все знатоки смотрели на нее с вожделением.
изящного сложения, с непринужденными, гибкими движениями, что-то говорил
трем своим спутникам, а те, казалось, слушали его весьма почтительно.
прелестное жемчужно-серое домино!
Бога ради, помолчите!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 1
БАЛ В ОПЕРЕ
(ПРОДОЛЖЕНИЕ)
сейчас произнесло голубое домино, посторонилась, чтобы ей было виднее,
два других домино, отделившись от болтливой и шумной группы людей, нашли
себе местечко в проходе вдоль кресел партера, где не было диванчиков.
времени группы гуляющих.
который произвел впечатление на голубое домино.
обличавшими в нем скорее нужного человека, нежели обходительного
льстеца, раздвинуло толпу, подошло к голубому домино и сказало:
домино на ухо Оливе, - сейчас мы начнем развлекаться.
друзей.
предлогом мигрени.
вы не раскроете рта из опасения, чтобы он не признал в вас по акценту
чистокровную парижанку.
него концом веера!
предмет этой атаки, повернулось к залу спиной; оно разговаривало со
своей спутницей. Спутница, глаза которой сверкали под маской, заметила
жест Оливы.
Вон там - две маски; они интересуются нами.
вами на пути к гибели, разрешите мне повторить, что на свете еще не было
столь пленительной фигуры, как ваша, что на свете еще не было таких
жгучих глаз. Позвольте же мне сказать вам...
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Рыбаков Вячеслав
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна