площадь, еще раз крикнув им напоследок, чтобы они шли на пристань, пока не
начался шторм. Она мчалась по улице, с трудом удерживая рвущийся из горла
нервный смех, а по пятам за ней с лаем неслась одна из собак Рэшли.
в ворота ближайшего дома -- у лестницы, ведущей к воде, стоял какой-то
человек. В руке он держал фонарь и, повернувшись лицом к ручью, пристально
всматривался в темноту. Дона поняла, что это ночной сторож, совершающий
обход по городу, которого угораздило в самый неподходящий момент забрести на
причал. Она не решалась выйти из своего укрытия, догадываясь, что и Пьер
Блан, заметив сторожа, постарается отплыть подальше.
сторожем, а он все стоял и смотрел на ручей, словно обнаружил там что- то
интересное. Ей вдруг стало не по себе -- а что, если они не смогли захватить
корабль? Что, если противник оказался сильней и сейчас на борту идет
отчаянное сражение, шум которого и привлек внимание сторожа? Она
почувствовала досаду от того, что стоит здесь и ничем не может им помочь. Да
что там -- помочь! Похоже, она сама попала в ловушку: за поворотом
послышались шаги, голоса, и через минуту на пристань вышли Рэшли с фонарем в
руке и Годолфин -- оба в длинных плащах.
неладное. Похоже, ваш корабль оторвался от бакена.
Годолфином к краю причала. -- Значит, парень все-таки не соврал!
из-за угла дома, она увидела, что они стоят к ней спиной и пристально
всматриваются в залив, точь-в-точь как сторож несколько минут назад. Дождь
струился по их непокрытым головам, плащ Годолфина трепетал на ветру.
Наверное, капитан хочет отвести корабль подальше от залива.
матросы ночуют сегодня на берегу. Он посадит корабль на мель! Беги быстрей,
Джо, созывай народ. Нужно срочно что-то делать. Черт бы побрал этого болвана
Дэна Томаса! Видно, он совсем потерял голову от страха.
под фонарем, и дернул за веревку. Громкий, тревожный гул разнесся по
окрестностям, будя горожан, которые, ни о чем не подозревая, мирно спали в
своих кроватях. Не прошло и минуты, как в крайнем доме распахнулось окно, и
чей-то голос испуганно спросил:
прокричал:
сорвался с якоря!
ним бежал второй. А колокол все звонил, Рэшли орал как сумасшедший, ветер
хлестал его по лицу, рвал полы плаща и раскачивал фонарь, который он сжимал
в руке.
голоса. Люди выбегали из темноты и стекались к причалу.
должен срочно попасть на корабль!
застучали шаги, и ей пришлось отойти от двери и выбраться на причал. В
темноте и суматохе, среди завываний ветра и потоков дождя никто не обратил
внимания на мальчишку, остановившегося неподалеку и вместе со всеми
наблюдавшего за кораблем, который, подняв паруса и развернувшись ко входу в
залив, выплывал на середину ручья.
скалы! Не иначе матросы сошли с ума или напились вдрызг!
подальше от греха? -- воскликнул второй голос.
Дона слышала, как они, чертыхаясь, возились с замками, а Рэшли и Годолфин,
перевесившись через перила, ругали их на чем свет стоит.
то перерезал ножом веревки!
в то время как колокол над его головой гудит и звенит.
лодка нужна мне немедленно. Эх, попадись мне только негодяй, сыгравший с
нами эту шутку, я бы живо вздернул его на первом суку.
вверх по реям, огромный марсель, трепетавший на ветру, и человека, который,
запрокинув голову, стоял у штурвала и отдавал команды.
пока не поздно!
и держа курс прямо на залив.
залив!
увидели, что его тянут на перлинях три шлюпки, плывущие в ряд перед ним.
Матросы изо всех сил налегали на весла, но марсель и нижние паруса,
выгибаясь под напором налетевшего с холмов ветра, тянули корабль в
противоположную сторону.
его в открытое море!
упал на Дону, которая, забыв обо всем, подошла к самому краю пристани.
всем виноват!
ошарашенно вылупившегося на нее, кинулась со всех ног с причала. Она бежала
все дальше и дальше: мимо дома Рэшли, мимо церкви, мимо городских окраин, к
спасительным холмам, видневшимся вдалеке, а за спиной, не отставая, стучали
шаги и чей-то голос пронзительно кричал:
бросилась по ней, спотыкаясь в своих неуклюжих башмаках. Сквозь потоки
дождя, струящиеся по лицу, она разглядела поблескивающую далеко внизу воду
залива, услышала шум прибоя, бьющегося о скалы.
думая только о том, как бы побыстрей скрыться от пронзительных, выпученных
глаз Годолфина. И понимала, что надеяться ей больше не на кого: Пьер Блан
исчез, а борется с волнами в заливе. В ушах ее не переставая
звучал мрачный гул корабельного колокола, созывающего горожан на пристань, и
злобный рев Филипа Рэшли, бранящего своих медлительных помощников.
вытерла мокрое лицо и посмотрела вперед: тропинка спускалась к бухте,
открывавшейся перед входом в залив, а затем снова уводила наверх, к форту.
Она постояла, прислушиваясь к плеску волн под скалой, посмотрела на залив в
надежде обнаружить силуэт и, вдруг оглянувшись назад, увидела
крошечный огонек, движущийся к ней сверху, а еще через несколько секунд
услышала негромкий скрип шагов.
приближались. Она подняла голову: прямо на нее, держа в руке фонарь, шел
какой-то человек. Не глядя по сторонам, он быстро сбежал по тропинке к
бухте, а затем начал карабкаться на мыс. Дона видела огонек его фонаря,
мигающий все выше и выше. Она поняла, что он идет в форт, чтобы предупредить
часовых. Очевидно, Рэшли заподозрил неладное, а может быть, решил, что
капитан спятил и нарочно ведет корабль в открытое море. Так или иначе,
результат теперь будет один: часовые, предупрежденные о приближении корабля,
начнут стрелять, как только он подойдет к форту.
стала затем подниматься на мыс, а свернула влево и, с трудом пробираясь
среди мокрых камней и водорослей, двинулась вдоль берега к заливу. Перед
глазами ее встала карта Фой-Хэвена. Она будто воочию увидела русло ручья,
сужающееся при впадении в залив, форт и полосу скал, протянувшихся вдоль
того берега, по которому она сейчас шла. В голове у нее билась
одна-единственная мысль: она должна во что бы то ни стало взобраться на эти
скалы и, прежде чем корабль войдет в залив, предупредить француза об
опасности.
дождь перестал бить в лицо. Но идти было по-прежнему трудно: камни не успели
высохнуть после отлива, и Дона то и дело спотыкалась и скользила. Руки ее
покрылись ссадинами, подбородок болел от удара о валун, волосы растрепались
и выбились из-под повязки.
среди скал. Он звучал насмешливо и издевательски. И Доне показалось, что
птица смеется над ее тщетными усилиями, что она нарочно горланит в темноте,
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Круз Андрей
Перумов Ник
Корнев Павел
Шилова Юлия