"1.210 000 000 000 000 000 000 000"
- 1, 21 триллион триллионов! И это я еще округляла в меньшую сторону! -
поразилась математичка. - Но это ведь вообще нереальное число! Столько людей
никогда не могло жить в одно время! Если сложить всех людей, которые жили за всю
историю человечества - не будет и одной десятой от этого числа! Здесь какой-то
парадокс, но я не понимаю какой! Ведь я все считала правильно! 2х2х2х2х2х2х2...
и так восемьдесят раз или 2 в восьмидесятой степени - все верно!!!
- И ведь это только ваши прапрапрапрабабушки! - сказала Аня. - А ведь еще
родственники других людей! Что же тогда получается, их всех надо складывать? Ваш
триллион триллионов, мой триллион триллионов, филькин триллион триллионов.
- Но как такое может быть? Сейчас население Земли только семь или восемь
миллиардов, а раньше было намного меньше. У нас же получается, чем дальше в
глубь веков, тем людей становится больше, - поделился своим открытием Коля
Егоров.
И все недоуменно уставились на Хитрова, ожидая, что он подскажет решение этой
загадки, которую сам всем и предложил.
А тот, уже не таясь, посмотрел на часы и, обнаружив, что до звонка всего две
минуты, и опроса уже не будет, сказал:
- Честно говоря, я и сам толком не понял, как это возможно, но одну вещь я
уяснил...
- Какую? - ошеломленно спросила Раиса Павловна, с трудом отрывая взгляд от
немыслимого числа на доске.
- То, что у каждого человека не могло быть по триллиону триллионов прямой
родни. А раз не могло, то родня у нас общая, а это значит, что все люди
родственники... И мы с вами, Раиса Павловна, родственники, и с Анькой, и с
Риткой, и вообще со всеми, кто живет на Земле. А родственникам тройки в четверти
не ставят, и вообще обращаются с ними лучше, чем с чужими. А тут, выходит, чужих
вообще нет, и все на Земле - твоя родня!
- С точки зрения математики все неопровержимо. Мы все действительно в родстве,
причем неоднократно, - подтвердила учительница, глядя на доску.
Прозвенел звонок.
- Конец урока! До встречи в новой четверти! - машинально сказала Раиса
Павловна.
Филька взял свой рюкзак и вышел из класса.
- Пока, родственнички! - крикнул он уже на пороге.
Рассказ седьмой.
PAUKUS GRUSULICUS
После уроков в пустом классе Катя Сундукова жаловалась Коле Егорову:
- У всех дома есть какое-нибудь животное: у Ритки - персидская кошка, у Фильки
- кошка, у Аньки - овчарка, у Мокренко - хомяк...
- А у тебя какое? - спросил Коля.
- У меня никакого...
- Почему?
- Родители говорят, что у них аллергия, а, по-моему, просто не хотят... И
поэтому, когда все хвастают своими животными, мне приходится отмалчиваться... -
Катя вздохнула и подошла к окну.
Егоров, которому Сундукова нравилась, хотел утешающе дотронуться ей до плеча,
но взглянул на свою руку и спрятал ее за спину. Потом он остановился рядом с
Катей и тоже стал смотреть на улицу.
- У меня тоже нет домашних животных, если не считать тараканов, - сказал он.
Девочка удивленно повернулась к нему.
- У тебя нет?!
- Никого, - кивнул Коля. - У бабушки в деревне, правда, есть пес в будке, но
он же не мой... Когда я приезжаю, он сначала на меня лает и только потом узнает.
Катя стояла совсем близко, и он рассмотрел у нее на правой щеке маленькую
родинку.
- Значит, мы с тобой в равном положении? - шепотом спросила девочка, чуть-чуть
придвигаясь к нему.
- Выходит, что так! - тоже прошептал Егоров, чувствуя, что в груди у него
замирает сердце.
В этот момент, как всегда некстати, в класс заглянул Максим Александрыч и
споткнулся о стоявшее на пороге ведро с торчавшей из него шваброй.
- Понаставили тут! Сундукова, Егоров! Вы будете убирать? Я сейчас вернусь! -
крикнул он и исчез, так и не решившись перешагнуть через ведро, опасаясь за свои
новые итальянские ботинки.
Коля подошел к ведру, вытащил из него раскисшую тряпку и бросил ее на пол,
нагромоздив рядом несколько стульев и парт, между которыми как дуло гранатомета
торчала рукоятка швабры.
- Это будет наше противотанковое заграждение, - решил он, осматривая свою
работу.
- Скажи лучше: противомаксимное. Теперь наш франтик не сунется в своих
наглаженных брючках, - весело сказала Катя и в качестве последнего штриха
повесила на ручку двери мокрую тряпку.
Они уселись на заднюю парту, которая не была видна, если заглянуть из
коридора, и стали болтать. Общение их выглядело следующим образом: Сундукова
щебетала без умолку, а Егоров в основном молчал и изрекал "угу", гордясь, что
так запросто беседует с девочкой.
- У тебя день рождения скоро? - спросил он, когда Катя сделала паузу.
- В октябре, через две недели, - удивленно ответила она. - А почему ты
спрашиваешь?
- Потому, что я подарю тебе такое домашнее животное, что все наши лопнут от
зависти! - в порыве великодушия пообещал Коля.
Девочка недоверчиво покосилась на него.
- Подари, но если это будет кошка или собака, родители заставят вернуть ее
назад, - предупредила она.
- Не волнуйся, это ни кошка, ни собака, ни хомяк и ни рыбки!
- А что тогда? - Катя была заинтригована.
- Пока не скажу. Пусть будет сюрприз! - Коля сделал важное лицо.
- А ты уверен, что все лопнут от зависти? Даже Самойлова? - спросила Катя,
глядя на него с недоверием и надеждой.
- Ритка лопнет в первую очередь. Мой подарок затмит ее персидскую кошку! -
Егоров встал и, скрестив на груди руки, многозначительно посмотрел на девочку.
Надо сказать, Коля и сам пока толком не знал, какое животное подарит, но был
уверен, что придумает. В конце концов две недели до дня рождения - немалый срок.
Из коридора появилась голова Максима Александрыча. Сундукова вскочила и
сделала вид, что поливает цветы, а Коля в спешке начал двигать шкаф.
- Что за сырость вы развели? Лягушачий питомник открываете? - недовольно
спросил учитель, глядя себе под ноги.
- Разведем лягушек - французам будем продавать! - сказал Егоров, и Катя
замеялась.
Максим Александрыч попытался протиснуться между стульями, но в грудь ему
уперлась палка швабры, а под ботинками зачавкала вода. Учитель с ужасом
уставился на свои новые ботинки.
- Зачем вы загородили дверь? - рассердился он.
- Чтобы хорошо вымыть полы - нужен простор! - ответил Коля и с невероятным
шумом стал сдвигать парты.
Оглушенный учитель попятился, схватился за дверную ручку, обмотанную мокрой
тряпкой, и стал брезгливо вытирать платком ладонь и рукав пиджака.
- Вам помочь? - предложила Катя. - Хотите мы разберем завал?
- Не надо, я уже ухожу! Дайте только со стола мой дипломат! - потребовал
учитель, отступая в коридор и стараясь больше ни к чему не прикасаться.
Коля передал ему черный дипломат с кодовыми замками, просунув его сквозь
баррикаду.
- И не вздумайте уходить, пока все не уберете! - крикнул Максим Александрыч и
быстро направился к лестнице, оставляя на паркете мокрые следы. На правом плече
модного пиджака молодого учител белело пятно от мела.
- Спорю, он идет на свидание! Опять кого-нибудь охмуряет, - сказала Катя, и
ребята взялись за уборку.
Оставшиеся до дня рождения недели Коля постоянно думал о своем обещании.
Задача перед ним стояла непростая - нужно было найти и подарить Кате такое
животное, которое устроило бы ее и родителей, и вызвало бы зависть у
одноклассников. Причем нужно было учесть, что карманных денег у Коли было очень
мало.
Егоров просмотрел все книжки о зверях, несколько раз заходил в зоомагазин, но
так и не обнаружил ничего подходящего. Он едва не купил Кате белую мышь, но
подумал, что мышей, в независимости от того, белые они или серые, девчонки
боятся.
Почти каждый день в школе Катя хитро поглядывала на Егорова, как бы напоминая
о его обещании. Коля в таких случаях напускал на себя важный вид: мол, все под
контролем, а на сердце у него кошки скреблись.
Накануне дня рождения, на который Сундукова пригласила почти весь класс, он,
лежа на кровати, лихорадочно соображал, что ему делать. У него не было ровным
счетом никаких мыслей, и он уже решил никуда не ходить и остаться дома, как
вдруг с висевшей над кроватью полки свалилась книга и огрела Кольку по лбу.
- Мало того, что все плохо, так еще и книги на голову валятся! - пробормотал
мальчик. Он потер лоб, взглянул на обложку и прочитал: "НАСЕКОМЫЕ МИРА". Егоров
уныло стал перелистывать книгу, пробежал глазами несколько строчек и внезапно
его осенило. Он вскочил и помчался в чулан.
Сбросив с полок все содержимое на пол, наконец, он нашел, что искал -
небольшую красивую банку из-под кофе, плоскую, из непрозрачного стекла. Кофе
когда-то привезла из Турции мамина сестра, и вид у банки был необычный.
Отмыв ее как следует и высушив, Коля положил внутрь сухой травы и несколько
палочек, а потом закрыл банку пластмассовой крышкой, в которой проделал
несколько отверстий раскаленной иголкой. Затем он взял кусок лейкопластыря,
приклеил на дно банки как этикетку и написал на нем два загадочных слова: