обычное место во главе отряда.
милях от города Лоха. Эту ночь путешественники провели у подножия сьерр -
первых ступеней огромного хребта Анд.
12. НА ВЫСОТЕ ДВЕНАДЦАТИ ТЫСЯЧ ФУТОВ
происшествий. Но, начиная с этого места, отряду предстояло испытать все те
препятствия и опасности, с которыми сопряжено путешествие в горах. Здесь
должна была начаться ожесточенная борьба с природой.
через Кордильеры избрать, не отклоняясь от намеченного курса. Спросили
катапаса.
перевала, доступных для езды.
Мендосой? - спросил Паганель.
слишком далеко к северу, а второй - к югу.
вулкана под тридцать седьмым градусом третьей минутой южной широты, то
есть приблизительно в полуградусе от нашего пути. Он лежит всего на высоте
тысячи туазов и был открыт Замудио Крусом.
перевал?
потому, что это всего лишь горная тропа, по которой пастухи-индейцы гонят
скот с восточных склонов гор.
кобылиц, баранов и быков, сможем пройти и мы. А поскольку это поведет нас
напрямик, будем держаться этого пути.
Лас-Лехас, продвигаясь среди огромных известковых скал. Подъем был
незаметен. Около одиннадцати часов утра пришлось обогнуть небольшое озеро,
естественный водоем и живописное место встречи всех окрестных речек;
журча, стекались они сюда и безмолвно сливались в прозрачных водах озера.
Над озером поднимались в гору обширные льяносы - равнины, поросшие
злаковыми растениями, где пасся скот индейцев. Вскоре отряд попал в
болото, тянувшееся и к югу и к северу, и лишь благодаря инстинкту мулов
всадники выбрались оттуда благополучно. В час пополудни показалась
крепость Бальенаре, возвышавшаяся на утесе, увенчивая его остроконечную
вершину своими полуразвалившимися стенами. Отряд проехал мимо. Подъем
становился все круче, и камни с шумом скатывались вниз из-под ног мулов.
Около трех часов пополудни появились живописные развалины какой-то
крепости, разрушенной во время восстания 1770 года.
тут приходится воздвигать крепости.
пропасти - угрожающе глубокими, а тропинки уже и уже. Мулы осторожно
ступали вперед, склонив морды, словно вынюхивая путь. Ехали гуськом. Порой
на каком-нибудь крутом повороте мадрина вдруг исчезала из виду, и
маленький караван руководился лишь доносившимся до него отдаленным
позвякиваньем ее колокольчика. Нередко прихотливо извилистая тропа
приводила отряд к двум параллельным дорогам, и катапас мог
переговариваться со своими пеонами только через разделявшую их
непроходимую пропасть, шириной едва в два туаза, но глубиной в двести.
чувствовалась победа минерального царства над растительным. Близость
вулкана Антуко была заметна по красноватым осколкам застывшей лавы,
испещренным иглообразными желтыми кристаллами. Нагроможденные друг на
друга утесы, казалось, должны были вот-вот обрушиться, и все же, вопреки
всем законам равновесия, они оставались неподвижными. Конечно, стихийные
бедствия должны были слегка изменить их внешний облик, и, вглядываясь в
эти плоские вершины, эти покосившиеся купола, эти неуклюжие бугры, можно
было убедиться, что для этой горной местности час окончательной осадки еще
не пробил.
меняют рельеф местности, дороги нередко пропадают и опознавательные вехи
исчезают. Поэтому катапас колебался: остановившись, он огляделся вокруг и
стал пристально разглядывать форму скал, стараясь найти среди легко
крошившихся камней следы ног индейцев. Но установить путь безошибочно было
невозможно.
увеличения трудностей пути росло замешательство катапаса. Он не решался
задавать ему вопросы и полагал, быть может не без основания, что и у
проводников так же, как у мулов, есть особый инстинкт, на который лучше
всего положиться.
поднимался в гору. Наконец он вынужден был остановиться. Отряд находился
на дне одного из тех узких ущелий, которые индейцы называют "кебрадас".
Дорогу преградила отвесная скала из порфира. После тщетных поисков
какого-нибудь прохода катапас слез с мула, скрестил на груди руки и стал
ждать. Гленарван подошел к нему.
вот следы, оставленные стадами кобылиц и баранов.
сделало дорогу непроходимой.
мулы и я готовы повернуть обратно, и если вам угодно, то будем искать
других проходов через Кордильеры.
выполнить все, что обязался по договору, но его мулы не могли идти дальше.
Однако когда катапас предложил повернуть обратно, то Гленарван,
обратившись к спутникам, спросил:
заключается дело? В том, чтобы перевалить через горную цепь, а
противоположный склон несравненно более легок для спуска, чем тот, на
котором мы находимся сейчас. Спустившись по тому склону, мы найдем и
аргентинских проводников - "бакеанос" - и резвых коней, привыкших скакать
по равнинам. Итак, вперед, смелей!
преграды мы вновь окажемся на тропинках прохода Антуко, и я ручаюсь, что
не хуже лучшего местного проводника выведу вас самым прямым путем к
подножию Кордильер.
его с пеонами и мулами. Оружие, инструменты и кое-какие съестные припасы
семь путешественников распределили между собой. С общего согласия решили
немедленно пуститься в дальнейший путь, и если понадобится, то продолжать
восхождение даже ночью. По левому склону гор змеилась очень крутая тропа,
по которой мулы не могли бы пройти. Подниматься по ней было очень трудно,
но все же после двух часов напряженного подъема Гленарван и его спутники
оказались вновь в проходе Антуко.
хребта Кордильер. Но ни проторенной тропы, ни определенных горных проходов
не было заметно. Окрестность сильно изменилась после недавнего
землетрясения, и приходилось подниматься по бездорожью все выше и выше к
вершинам горной цепи. Неожиданное отсутствие тропы весьма озадачило
Паганеля. Он видел теперь, что подъем на вершину Кордильер, средняя высота
которых колеблется от одиннадцати до двенадцати тысяч шестисот футов,
будет очень труден. К счастью, время года благоприятствовало этому: воздух
мягкий, небо безоблачное, но зимой - с мая по октябрь [в Южном полушарии
зима приходится на летние месяцы Северного полушария] - такое восхождение
было бы невозможно. Сильные холода губят путешественников, а тех, кого они
щадят, часто застигают яростные "темпоралес" - снежные ураганы, присущие
этой местности и ежегодно заполняющие пропасти Кордильер новыми жертвами.
почти неприступные площадки, перепрыгивали через широкие и глубокие
расщелины, плечи служили лестницей, переплетенные друг с другом руки -
Контровский Владимир
Пехов Алексей
Корнев Павел
Флинт Эрик
Суворов Виктор
Пехов Алексей