Чтение 93–й страницы книги ~Матиас Шандор~

линию ее судов, потопили пять или шесть лодок и протаранили целую дюжину.
Однако число нападающих было так велико, что оба капитана, боясь, как бы
их суда не были взяты на абордаж, вернулись в порт.

Между тем "Феррато" тоже вступил в бой и принялся громить неприятеля из
своих орудий. Но ни его огонь, ни огонь береговых батарей не мог помешать
пиратам произвести высадку - до того они были многочисленны. Хотя судов
двадцать было потоплено и немало нападающих погибло, более тысячи человек
все же высадились на скалистом южном берегу, пристать к которому оказалось
легко благодаря отсутствию волнения на море.

Тут защитники острова обнаружили, что у сенуситов нет недостатка в
артиллерии. На самых крупных шебеках находились походные полевые орудия, и
вытащить их на берег не представляло труда, так как сюда не достигал ни
огонь орудий, установленных в городе, ни огонь, открытый с центральной
возвышенности.

Доктор занял наблюдательный пост на ближайшем к неприятелю бастионе и
внимательно следил за операцией высадки. Помешать ей он не мог ввиду
малочисленности своего войска. Но, как только защитники укрылись за
стенами Артенака, они стали во много раз сильнее, а задача осаждающих,
несмотря на их численный перевес, значительно осложнилась.

Сенуситы построились в две колонны и, таща за собой легкие орудия,
двинулись вперед с беспечной и дерзкой отвагой фанатиков-арабов, которые
бесстрашно идут в бой, так как презирают смерть, ненавидят европейцев и
надеются на богатую добычу.

Когда нападающие оказались на расстоянии выстрела, на них градом
посыпались ядра, снаряды и картечь. Более ста человек пали, но остальные
продолжали наступать. Полевые орудия неприятеля были установлены и стали
пробивать брешь в южном углу городской стены, там, где укрепления были еще
не совсем достроены.

Предводитель сенуситов спокойно руководил боевыми операциями, хотя
смерть и косила кругом него солдат. Стоя подле военачальника, Саркани
уговаривал его бросить на штурм города несколько сот человек.

Доктор Антекирт и Петер Батори издали узнали Саркани. Он тоже узнал их.

Но вот часть городской стены обрушилась, и осаждающие устремились к
образовавшейся бреши. Если им удастся ворваться в город, осажденные будут
уничтожены. При кровожадных наклонностях пиратов победа неизбежно
закончится чудовищной резней.

При попытке сенуситов пробиться сквозь линию укреплений произошла
жаркая схватка. Под командованием доктора, равнодушного к опасности и
неуязвимого для пуль, Петер Батори и его соратники проявляли чудеса
храбрости. Пескад и Матифу отважно сражались бок о бок с ними, счастливо
избегая пуль и ударов врага.

С кинжалом в одной руке и с топором в другой Геркулес производил
ужасные опустошения в неприятельских рядах.

- Смелей, Матифу, смелей!.. Бей их! - кричал Пескад, то заряжая свой
револьвер, то разряжая его с таким грохотом, словно стрелял картечью.

Но враг не отступал. Его несколько раз отгоняли от бреши, и все же
осаждающие грозили ворваться в город, как вдруг в их задних рядах
произошло смятение.

"Феррато" стоял под парами менее чем в трех кабельтовых и, наведя на
берег все свои орудия - каронады, длинные погонные орудия, револьверные
пулеметы Гочкиса, митральезы Гатлингса, - громил осаждающих, которые
падали, как колосья, срезанные серпом. Снаряды били им в спину, настигали,
у самого моря, топили суда, стоявшие на якоре или пришвартованные у
подножия скал.

Это был страшный, неожиданный удар для сенуситов. На них не только
напали с тыла, но и грозили отрезать путь к отступлению в случае, если
пиратские суда будут уничтожены снарядами "Феррато".

Осаждающие остановились перед брешью, которую упорно защищали солдаты
милиции. Уже более пятисот врагов нашли смерть на острове Антекирта, тогда
как число осажденных почти не уменьшилось.

Вражеский военачальник понял, что необходимо немедленно выйти в море,
если он не хочет погубить всех своих людей. Напрасно Саркани убеждал его
штурмовать Артенак, - был дан приказ отступить к берегу, и сенуситы столь
же беспрекословно отошли от города, как ринулись бы на верную смерть, если
бы им ведено было умереть.

Но следовало дать пиратам урок, который они запомнили бы надолго.

- Вперед, друзья!.. Вперед!.. - крикнул доктор.

Под командованием Петера и Луиджи человек сто солдат бросились
преследовать беглецов, спешивших добраться до берега. Попав с одной
стороны под огонь "Феррато", а с другой - под пули защитников города,
сенуситы дрогнули. В их рядах произошло замешательство, и уцелевшие
опрометью кинулись к лодкам, менее других пострадавшим от снарядов.

В пылу сражения Петер и Луиджи стремились завладеть только одним
человеком. Этот человек был Саркани. Но они хотели захватить его живым и
лишь чудом избежали пуль, так как негодяй несколько раз стрелял в них из
револьвера.

Казалось, однако, что судьба еще раз спасет его от справедливого
возмездия.

Саркани и начальнику сенуситов удалось вскочить вместе с десятью
спутниками в небольшую полакру, они уже отдали швартовы и теперь
маневрировали, стараясь выйти в открытое море. "Феррато" был слишком
далеко, и там не заметили сигнала о нападении на эту лодку. Еще немного, и
беглецы ускользнули бы от преследования.

В эту минуту Матифу увидел полевое орудие без лафета, валявшееся на
песке.

Подбежать к этому заряженному орудию, втащить его на вершину скалы,
подпереть плечом, держа за цапфу для равновесия, оказалось для нашего
Геркулеса минутным делом.

- Ко мне, Пескад, ко мне! - крикнул он громовым голосом.

Пескад услышал друга и понял его намерение. Он подбежал к полевому
орудию, стоявшему на живом лафете, навел его на полакру и выстрелил.

Снаряд попал в судно и разнес его в щепки... А Матифу даже не
покачнулся, несмотря на сильную отдачу.

Начальник сенуситов и его спутники бросились в воду и почти все тут же
утонули. Саркани боролся с прибоем, когда Луиджи подплыл к нему и вытащил
его на берег.

Вскоре Саркани был передан Матифу, который крепко схватил его в свои
могучие объятия.

Победа была полная. Из двух тысяч врагов, напавших на остров, всего
несколько сот избегло гибели и добралось до побережья Киренаики.

Теперь можно было надеяться, что остров Антекирта надолго избавлен от
нападения пиратов.

5. ВОЗМЕЗДИЕ

Граф Матиас Шандор уплатил свой долг благодарности Марии и Луиджи
феррато. Госпожа Батори, Петер и Сава, наконец, соединились. Достойные
были вознаграждены, оставалось лишь покарать предателей.

В течение нескольких дней, последовавших за разгромом сенуситов,
колонисты усиленно работали, приводя остров в порядок. Петер, Луиджи,
Пескад и Матифу, то есть все главные герои этой драмы, были целы и
невредимы, если не считать пустячных ранений. И, однако, как мы видели,
они не берегли себя. Зато какая была радость, когда доблестные воины
вернулись в большой зал Ратуши, где их ожидали Сава Шандор, Мария Феррато,
госпожа Батори и ее старый слуга Борик. Оставалось отдать последний долг
тем, кто пал в борьбе, и маленькая колония опять заживет своей счастливой
жизнью, которую отныне, по всей вероятности, ничто больше не нарушит.
Сенуситы потерпели полное поражение на острове Антекирта, а главное, среди
них уже не будет Саркани, чтобы разжигать ненависть в сердцах пиратов и
призывать их к мести. К тому же доктор собирался вскоре усовершенствовать
оборонительную систему острова. Предстояло не только обезопасить Артенак
от нападения, но и укрепить всю береговую полосу, чтобы на острове больше
не могли высадиться неприятельские войска. Кроме того, решено было
привлечь в Антекирту новых колонистов, которым плодородная почва острова
сулила полное благоденствие.

А в ожидании этого ничто не мешало отпраздновать свадьбу Петера Батори
и Савы Шандор. Бракосочетание назначили на девятое декабря, и теперь уже
не было причин его откладывать. Пескад снова принялся за приготовления к
празднеству, прерванные нападением разбойников, прибывших из Киренаики.

Однако следовало без промедления решить судьбу Саркани, Силаса
Торонталя и Карпены. Они сидели в одиночных камерах крепости и даже не
знали, что все трое оказались во власти доктора Антекирта.

Шестого декабря, через два дня после разгрома сенуситов, доктор
приказал привести заключенных в большой зал Ратуши; сам он вместе с
Петером и Луиджи держался в стороне.

Пленники впервые увидели друг друга перед трибуналом Артенака,
состоящим из самых уважаемых судей города. Зал охранялся отрядом солдат.

Карпена казался взволнованным, хотя лицо его сохраняло все то же
плутоватое выражение. Он искоса посматривал по сторонам, не смея поднять
глаза на судей.

У Силаса Торонталя был очень подавленный вид, он стоял, опустив голову,
и инстинктивно сторонился своего бывшего сообщника.

Душу Саркани переполняло одно чувство - ярость, ведь он попал в руки
своего врага, доктора Антекирта.

Луиджи первый приблизился к судьям и проговорил, обращаясь к испанцу:

- Карпена, я Луиджи Феррато, сын рыбака из Ровиня. Ты донес на моего
отца, он был сослан на каторгу и там погиб!

Карпена выпрямился. У него потемнело в глазах от злобы. Так, значит, он