Чтение 13–й страницы книги ~Север против Юга~

- Ничего не поделаешь, дорогая. Я должен ехать и поеду!

Голос его прозвучал так решительно, что для всех стала ясна
бесполезность дальнейшего спора: Бербанк, очевидно, все уже обдумал и
взвесил. Жена подошла к нему, крепко обняла его, но отговаривать уже не
пыталась. Да и что она могла ему оказать?

- Очень может быть, друзья мои, - заговорил Джемс Бербанк, - что мы и
преувеличиваем значение этого ни на чем не основанного вызова. В чем меня
могут обвинять? Решительно ни в чем. Разве в том, что я держусь известного
образа мыслей? Но ведь за убеждения у нас не судят. Я никогда не скрывал
их и, если нужно, выскажу свою точку зрения и теперь перед кем угодно.

- Джемс, мы поедем с тобой, - сказал Эдвард Кэррол.

- Да, верно, мы вас одного в Джэксонвилл не пустим, - прибавил
Стэннард.

- Нет, друзья мои, - возразил Джемс Бербанк, - одного меня вызывают
повесткой, один я и поеду. Может быть, меня задержат в городе на несколько
дней, поэтому вам обоим лучше оставаться в Кэмдлес-Бее. Вам на время моего
отсутствия я поручаю свою семью.

- Так ты поедешь, папа! - вскричала Ди.

- Поеду, дочка! - с деланной веселостью отвечал Бербанк. - И если я
завтра не вернусь домой к завтраку, то приеду к обеду, и уж во всяком
случае вечер мы проведем вместе. Кстати, не купить ли тебе чего-нибудь в
Джэксонвилле? Говори, чего бы тебе хотелось? Что тебе привезти оттуда?

- Папа... ты... приезжай только сам поскорее, - пролепетала девочка,
выразивши этими словами желание всей семьи.

Бербанк дал распоряжения об охране плантации, необходимой при столь
тревожных обстоятельствах, и все разошлись на ночь по своим комнатам.

Ночь прошла спокойно, а на другое утро Джемс Бербанк встал с зарею и
пошел на пристань, где и отдал приказание приготовить к восьми часам лодку
для поездки в Джэксонвилл.

Когда он возвращался с пристани в Касл-Хаус, к нему подошла Зерма.

- Господин мой, - оказала она, - вы твердо решили ехать? Вы поедете?

- Да, Зерма, окончательно решил. Я должен это сделать во имя общего
блага. Понимаешь?

- Да, господин! Если бы вы не поехали, банда Тексара напала бы на
Кэмдлес-Бей.

- А этого нужно избежать во что бы то ни стало, - прибавил Бербанк.

- Не позволите ли вы мне ехать с вами?

- Нет, ты должна оставаться в Кэмдлес-Бее при моей жене и дочери. Не
покидай их, если им в мое отсутствие будет грозить какая-нибудь опасность.

- О господин, я не отойду от них ни на шаг.

- Не узнала ли ты чего-нибудь нового?

- Особенного ничего. Только вот какие-то подозрительные люди бродят
вокруг плантации, можно подумать - лазутчики. По реке в эту ночь шныряла
какие-то лодки. Боюсь, не подозревают ли наши враги, что мистер Джилберт
служит в армии северян, что он состоит под командой коммодора Дюпона, и не
собираются ли его подстеречь, если он вздумает тайно посетить Кэмдлес-Бей.

- Чтобы Джилберт приехал в Кэмдлес-Бей! - вскричал Джемс Бербанк. -
Нет, Зерма, у него достанет здравого смысла, он этого не сделает.

- И все же я боюсь, не подозревает ли чего-нибудь Тексар? - настаивала
Зерма. - Говорят, его влияние растет с каждым днем. Когда будете в
Джэксонвилле, господин, берегитесь Тексара.

- Ты права, Зерма, нужно остерегаться этой ядовитой гадины. Но я и так
осторожен. Если же в мое отсутствие он предпримет что-нибудь против
Кэмдлес-Бея...

- О нас не беспокойтесь, господин мой. Берегите только себя. Наши негры
все до единого, не щадя себя, встанут грудью на защиту плантации. Они
преданы вам всею душою, они вас любят. Я знаю все, что они думают, о чем
говорят и как будут действовать. С других плантаций приходили смутьяны
подбивать их к бунту против вас, но ваши негры их и слушать не хотели.
Можете вполне положиться на своих невольников, все они считают себя
членами вашей семьи.

- Знаю, Зерма, знаю. На это я и рассчитываю.

Джемс Бербанк вернулся в дом. Когда наступило время отъезда, он нежно
простился с женой, дочерью и Алисой и обещал им, что будет вести себя на
суде осторожно, чтобы не дать повода врагам прибегнуть к насилию. Он,
возможно, сегодня же и вернется. Простившись с домочадцами, он уехал. У
Джемса Бербанка несомненно были основания опасаться за свою участь. Но
несравненно больше волновала его забота о семье, остававшейся в Касл-Хаусе
и подвергавшейся там огромной опасности.

Уолтер Стэннард и Эдвард Кэррол проводили отъезжающего до пристани;
там, дав им последние распоряжения, Бербанк сел в лодку, которая,
подгоняемая легким юго-восточным ветерком, стала удаляться от пристани.

В исходе десятого часа Джемс Бербанк вышел на берег в Джэксонвилле.

На пристани было мало народу, только какие-то иностранные матросы
хлопотали над разгрузкой только что пришедших барок. Джемса Бербанка никто
не видел, никто не узнал, и он спокойно отправился к своему
джэксонвиллскому знакомцу, мистеру Гарвею, который жил на другом конце
гавани.

Увидев Бербанка, Гарвей удивился и обеспокоился. Он не ожидал, что
Джемс Бербанк подчинится вызову и явится в Джэксонвилл, да и никто во всем
городе не ожидал этого. Зачем Бербанка вызывали, Гарвей не знал. Возможно,
что, уступая общественному мнению, хотели потребовать от него объяснений,
выяснить позицию, занятую им с начала войны, в связи с его взглядами на
рабовладение, которые он никогда не скрывал. Быть может, его собирались
даже удержать в городе в качестве заложника, как богатейшего плантатора
Флориды и сторонника северян. По мнению Гарвея, лучше было бы Бербанку не
приезжать, а раз уж он приехал, то поскорее возвращаться обратно, благо об
его приезде еще никому не было известно.

Но Джемс Бербанк не пожелал уезжать. Он хотел выяснить положение,
узнать, чего ему следует опасаться, к чему быть готовым. И он это узнает.

Затем Бербанк задал своему знакомцу несколько существенных при данной
ситуации вопросов.

Не смещены ли прежние должностные лица и не заменены ли они вожаками
мятежников?

Нет еще, но положение их становится с каждым днем все более шатким, и
это может произойти при первой же вспышке мятежа.

Правда ли, что Тексар играет какую-то роль в ожидаемых беспорядках?

Правда, и все на него смотрят как на вожака партии флоридских
рабовладельцев. Он со своими единомышленниками будет вскоре хозяйничать в
городе.

Подтвердились ли слухи о недавних крупных военных событиях?

Подтвердились. Сделаны дополнения к органическому статуту Южных штатов.
Состав правительства окончательно установлен. 22 февраля Джефферсон Дэвис
утвержден президентом, а вице-президентом Стефенс, оба на шесть лет.
Конгресс заседает в Ричмонде и состоит из двух палат. Через три дня после
его открытия Джефферсон Дэвис внес законопроект об обязательной воинской
повинности. За это время конфедераты одержали в нескольких местах победы,
не имеющие, впрочем, особого значения. Говорят, однако, что 24-го числа
значительная часть армии Мак Клеллана проникла за верховья Потомака и
южане вынуждены были очистить Колумбус. На Миссисипи ожидается большое
сражение, в котором сепаратисты должны встретиться с войсками генерала
Гранта.

А что с эскадрой коммодора Дюпона? Она ведь должна была подойти к устью
Сент-Джонса?

Ходят слухи, что недели через полторы она сделает попытку прорваться в
Сент-Джонс. Тексар и его сторонники должны поторопиться захватить власть в
свои руки, иначе им, пожалуй, не удастся расправиться со своими врагами.

Таково было положение дел в Джэксонвилле. История с Бербанком могла
лишь ускорить развязку.

К одиннадцати часам Джемс Бербанк прямо из дома Гарвея отправился на
площадь, где находилось здание суда. На улицах царило большое оживление.
Народ толпами валил на площадь. Чувствовалось, что это дело, само по себе
незначительное, может вызвать самые плачевные последствия.

На площади перед зданием суда уже успела собраться большая
разношерстная толпа. Тут были и белые, и метисы, и негры; шум стоял
невообразимый. В самое здание суда могли проникнуть сравнительно немногие,
и эти немногие были по большей части из сторонников Тексара. С ними вместе
в здание суда протиснулись, правда, и люди порядочные, противники
всяческих насилий, но они были в меньшинстве и не могли дать серьезный
отпор бунтарям, стремившимся к свержению законных властей Джэксонвилла.

Бербанка сейчас же узнали, как только он показался на площади.
Послышались угрожающие возгласы. Но это оказалось ему только на руку. Его
поспешили окружить несколько смелых и честных граждан, не желавших
допускать насилия над беззащитным и вдобавок всеми уважаемым человеком.
Явившись по требованию властей, Бербанк выказал и достоинство и твердость.
Он заслужил, чтобы к нему отнеслись справедливо и с должным уважением.

Пройдя беспрепятственно сквозь толпу на площади, Джемс Бербанк вступил
в судебную палату и остановился перед судейским столом, куда был вызван
без всякого к тому законного основания.

Судьи уже сидели на своих местах. Все это были люди умеренные, честные,
пользовавшиеся вполне заслуженным уважением. Каким только обвинениям я
угрозам не подвергались они с начала войны с северянами! Сколько мужества
и энергии потребовалось им, чтобы оставаться на своем посту... Если до сих
пор им и удавалось противиться всем нападкам мятежников, то потому лишь,
что вопрос о рабовладении не стоял во Флориде так остро, как в других
Южных штатах. Сепаратистские настроения в стране, однако, постепенно
усиливались. А с ним росло с каждым днем и влияние смутьянов, авантюристов
и бродяг, наводнявших графство. И если судьи вызвали Бербанка на суд по
доносу одного из их главарей, испанца Тексара, то лишь уступая давлению
бунтовщиков.