передернуло его от подавляемой внутренней боли.
здесь. А ты, Совинский, не стой столбом, тоже садись и воспользуйся так
называемым случаем. Не надейся на женщин. Женщина - не сейф: гарантий не
дает. Начинай с производительных сил и своего места в жизни.
свои приключения Гекльберри Финна!
Людмилка, может, ты толком объяснишь?
можешь ты, положив правую руку на левое сердце... Или, может, мне за тебя?
покажет вскрытие. А вот Совинский убегал на самом деле. Теперь посыпает
голову пеплом. А где его возьмешь, если от газовой плиты пепла нет ни черта!
хочешь вернуться?
Андреевич добрый.
Резолюцию для отдела кадров?
кармана, измятое, с расплывшимися чернильными буквами, руки его вспотели, на
лице тоже густо выступил пот. Карналь недоверчиво расправил измятый листок.
Действительно, заявление. "Прошу принять меня..." и так далее.
Юрий. - Я ему: пиши! А он упирается. Даю ему гарантию, что возьму в свою
бригаду и сразу на доводку тысяча тридцатой к Гальцеву, - не верит. А возьму
- сам же спихнет меня с бригадирства! Ведь нет большего наслаждения, чем
сковырнуть того, кому обязан своим местом в жизни. Так подпишете, Петр
Андреевич?
Новая и вечная! Люка, иди подтверди!
приказ. Зачислить в бригаду наладчиков Ю.Кучмиенко".
сказал:
отпустят?
инженера по АСУ. Набирают специалистов с образованием. У них все пойдет.
- С аэродрома прямо к нам. На официоз надейся, а действуй через женщин.
Женщина - так называемый центр жизни. Хотел через Людмилку все провернуть, а
дома - так называемый я! Ну, я сразу взял повышенные обязательства...
Ошеломленный болтовней Юрия, обрадованный согласием Карналя, он неспособен
был произнести ни слова, конфузился все больше, и Карналю стало просто его
жаль, он понял, что сегодня здесь лишний, выполнил свою роль "бога из
машины" и теперь должен исчезнуть, отложив тихие посиделки в дочкиной
квартире на то неопределенное время, которого и дождешься ли в его полной
напряженности жизни.
транспорта уже никакого. Метро закрылось.
волновалась, и оставайся у нас. Ивана мы тоже оставляем. Он ни в гостиницу,
никуда, прямо к нам. Вот и прекрасно. Место есть.
хотел спровадить его к соседу-танцору. Потому что друг-то он друг, а рабочий
контроль всегда нужен. Оставь его на ночь, а он Людмилку украдет! Может,
затем и приехал, а так называемое желание вернуться к нам - только дымовая
завеса. Вы же нам сделали такую квартиру, Петр Андреевич. Хоть раз
переночуйте в ней - самой большой малометражной квартире Советского Союза!
положив трубку, вернулся в комнату. - Где это видано: на двоих - целых три
комнаты?!
Неужели?
какая-то удивительная сила словно подняла его над миром, небывалая нежность
залила сердце. Внук. Новое продолжение рода. Неистребимость великого
движения поколений. Батьку, батьку! Почему ты не дожил до этой минуты?
Может, и Айгюль не погибла бы, если бы тогда могла знать... Если бы, если
бы... Обладала слишком утонченной душой, чтобы не ощущать отсутствие
нежности.
нежности и любви. Все меньше оставляют люди для них места в жизни, уже и
забывая иногда, что это такое, и с непостижимым для тебя ощущением чего-то
навеки утраченного вспоминаешь бесстыжие сплетения нагих тел в скульптурных
излишествах древних индийских храмов, изнеженных греческих богинь, в которых
даже холодный камень не мог скрыть женскую обольстительность и страсть,
вдохновенные лица мадонн с розовощекими младенцами на руках, веселящихся
фламандских гуляк, запускающих руки за пазухи полногрудым молодкам,
боттичеллиевских девушек, гибких, как виноградные лозы, синюю сумеречность
танцовщиц Дега, греховную ренуаровскую наготу, и уже и не веришь, что тот
картинный мир действительно мог быть когда-то живой жизнью, в красках,
шепотах, стонах, в горячем поту, в крови, в слезах, в счастье.
лик, а он не придумал ничего лучшего, как отплатить ей тем же. Избрал
серьезность способом бытия, окружил себя неприступной стеной ироничной
жестокости. Очертил вокруг себя меловой круг суровости, который чем дальше,
тем больше отпугивал от него людей. Вечно погруженный в свои думы,
озабоченный делами, которые превышали каждую отдельно взятую жизнь, отважно
заглядывая в астральные бесконечности, в надежде найти новые формы, он не
понимал, что при этом неминуемо должен поплатиться, утратить навсегда
какие-то привычные формы жизни, вспомнив которые тоскуешь по ним и в
отчаянии ищешь то, что сам уже отбросил. Почувствовал и постиг это тогда,
когда повеяло ему в сердце мертвым холодом от ледяных полей одиночества,
обступивших его после утраты самых близких людей. Все есть: работа,
уважение, почет, слава, которая как бы оберегает тебя, ибо ты уже стал
частицей памяти многих людей, а память - это вечность, но нет любви - и нет
жизни. Когда ты услышал прекрасную весть об ожидаемом дитяти, то как бы
раскрылись в тебе таинственные двери к новым сокровищницам любви, а в то же
время несмело шевельнулся росток надежды на то, что появится на земле
человек, который одарит тебя первоцветным чувством всех начал, щедрот и
стремлений, и ты как бы возродишься, точно дерево по весне, и зазеленеешь
вновь неудержимо, дерзко, всеплодно.
как и двадцать лет назад, вдыхал запах солнца, переданный дочке матерью,
оставленный в вечное наследство, как-то совсем забыл о зяте, опомнился лишь,
когда увидел, как Юрий упал перед ним на колени. Подумал, что тот, как
всегда, паясничает, но зять стоял на коленях побледневший, не похожий на
себя, губы его подергивались, он смотрел на Карналя чуть ли не умоляюще.
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Доставалов Александр