Какие-то думы или воспоминания растревожили его душу.
Цхалтубо. Я с Трофимом возвращался в Тбилиси. На станции Кутаиси ждали
прихода поезда. Трофим дежурил у вещей, а я стоял у кассы. Необычно громко
распахнулась дверь, и в зал ожидания ввалился, пошатываясь, мужчина. Окинув
мутными глазами помещение, он небрежно кивнул головой носильщику и поставил
два тяжелых чемодана возле Трофима.
подбежавшего носильщика, и вытащил из левого кармана брюк толстую пачку
крупных ассигнаций.
чемодан и стал всовывать деньги обратно в карман. Но это ему не удавалось.
Углы кредиток так и остались торчать из кармана. Мужчина был пьян. Он тер
пухлыми руками раскрасневшееся лицо, мотал усатой головой, отбиваясь от
наседающей дремоты, но не устоял и уснул. Вижу, Трофим заволновался, стал
подвигаться к спящему все ближе и ближе, а сам делает вид, что тоже дремлет.
тот. -- Ну и люди!
заталкивая кредитки в карман.
прикушенной губы сбегали на подбородок одна за другой капельки крови. Наши
взгляды сошлись. Мы так понимали друг друга, что не было необходимости в
словах. Но я не должен был вообще умолчать об этом случае. Уже в поезде,
оставшись наедине с ним, я сказал:
-- Я деньги вернул бы, они мне не нужны. Виновата привычка. Куда мне уйти с
таким грузом?..
лагерной обстановкой, с общежитием. Правда, ранее привыкнув к острым
ощущениям, к дерзостям, он долго не мирился с затишьем. Но время сделало
свое дело. Труд постепенно заполнил образовавшуюся в душе Трофима пустоту. В
характере парня было много доброты, отзывчивости, и он заслуженно стал
любимцем всего коллектива. Но прошлое еще напоминало Трофиму о себе.
год. Я собирался ехать в отпуск, проведать мать. Все уже было готово к
отъезду. Ждали машину. Кто-то из провожавших сообщил, что видел Трофима с
беспризорниками. Меня всегда беспокоили такие встречи, и я немедленно
отправился на розыски. Трофим оказался возле подвесного моста через реку
Гализгу. С ним был молодой парень и Любка. Я остановился, не зная, что
предпринять. Любка заметно подросла, возмужала. Черты ее лица стали еще
выразительнее. Она в упор смотрела на Трофима, потом вдруг шагнула к нему и,
развернувшись, хлестнула рукой по щеке. Раз, второй, третий. И все звонче,
яростнее. Она была бесподобна в гневе! И вдруг все в ней погасло. Она отошла
от Трофима, упала на канатные перила и заплакала.
представив себе, какая опасность грозит Трофиму.
вскакивая и торопливо поправляя на голове косынку. Она хотела еще что-то
сказать, но захлебнулась от злости. Оттолкнув Трофима, девушка схватила за
руку парня, сидевшего рядом, и пошла с ним, легко скользя ногами по настилу.
Уходила гордая, красивая.
хватался за канат и, наконец, остановился.
Гализга. Вдали виднелись заснеженные вершины Кавказского хребта. Это было
осенью. Леса пылали в золотом наряде.
лицо Трофима.
Грозит мне, если не вернусь...
всеми руководит. Второй раз приехала.
Любка грозит?
такой властной и красивой девчонки. Что же делать? Не ехать в отпуск я не
мог. Оставить Трофима одного рискованно. Решил взять его с собой.
Но я был настойчив, и вечером того же дня мы с ним плыли на теплоходе
"Украина".
мы приехали и она познакомилась с ним ближе, то прониклась к этому юноше
настоящей материнской любовью, принесшей ей на склоне лет много радости. А
сколько заботы было! Трофиму за обедом лучший кусочек положит, и горбушку
припасет, и сливок холодных, и початок молодой сварит, все для него, как для
самого младшего сына. Парень, бывало, уснет, а она усядется у его изголовья,
наденет очки и начнет штопать носки, белье, да так и задремлет возле него.
племянницей Ирой. Странно было наблюдать за этим взрослым человеком, впервые
попавшим в общество детей. Рассказывать ему было нечего. Он не знал никаких
игр, никогда не строил домики, не играл в прятки. Дети необъяснимым чутьем
все это угадали с первой встречи. И чего они только не делали с ним! То он
был конем, на котором они путешествовали по двору, то петухом, и тогда его
"кукареку" раздавалось чуть ли не на всю улицу. Играл он с увлечением, будто
пытался наверстать утерянное в детстве.
о коньке-горбунке, о богатырях, красной шапочке. Перед ним открывался
сказочный мир, о котором он никогда не слышал...
проходит у ребят детство.
откровенности, когда мы оставались с ним наедине, вспоминал какой-нибудь
случай из беспризорной жизни. Иногда говорил и о Ермаке. Это имя, как мне
казалось, всегда для него являлось олицетворением мужества.
созданию карт малоисследованных районов. Трофим побывал с нами на Охотском
побережье, в Тункинских Альпах, в Саянах, на Севере. Трофим возмужал, но не
отличался хорошим здоровьем. Годы, прожитые в подвалах, и злоупотребление
кокаином не дали молодому организму как следует окрепнуть.
лет, но экспедиция осталась для него родным домом. Он присылал нам
проникновенные письма и всегда вспоминал в них, как самое светлое, первую
нашу встречу у дороги и лагерь в Мильской степи. Ко времени демобилизации
Трофим стал членом партии, имел звание капитана танковых войск. Нас он
разыскал на Нижней Тунгуске и с азартом, отдался работе. Армейская жизнь,
походы, победные бои влили в него большую жизнерадостность.
хороших девушек, -- сказал я ему.
возрастом у него все больше росла любовь к детям. Стоило Трофиму появиться
на пляже, как ребятишки окружали его. Играя с детворой, он и сам превращался
в ребенка. "Дядю Трошу" знали даже на соседних пляжах.
голубых трусиках и серьезно потребовал покатать его.
этикетку, видимо, от своих трусиков.
зовут?
собой, он сказал:
шею, и "конь", окруженный детворой, побежал по гальке вдоль берега. Только
скакал он вяло, словно отяжелел.
устремляясь к матери.
Лондон Джек
Трубников Александр
Сертаков Виталий
Перумов Ник
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк