каким-то небольшим свертком и все утро скрывалась в холостяцком крыле. Перед
самым вторым завтраком она явилась в оранжерею с головой, обвязанной
полотенцем.
бледно-желтого, местами первоначального черного цвета, местами в пестрых
пятнах всевозможных переходных тонов.
страховидности, то сегодня утром она восполнила этот пробел.
передадим его дальше.
дома священника в Эддерфорде?
пастелью.
фунтов.
VIII
отдавал последние распоряжения, намереваясь уехать после первого налета,
остались. Марго Метроленд закрыла дом и переселилась в отель "Ритц"; открыла
дом и переселилась обратно; решила в конце концов, что в "Ритце" ей больше
нравится, и снова закрыла дом, на этот раз, сама того не подозревая,
навсегда. Руке слуги не суждено было вновь отвести ставни, прикрывавшие
высокие окна; они оставались на запоре до тех пор, пока в конце года их не
выбросило взрывом на Кэрзонг стрит; мебель все еще стояла под чехлами, когда
ее разбили в щепы и сожгли.
частенько можно было видеть с генералами, а то и с адмиралом. "Наша
первоочередная военная задача, - говаривал он, - состоит в том, чтобы не
допустить вступления Италии в войну до тех пор, пока она не окрепнет
настолько, чтобы стать на нашу сторону". Внутреннее положение в стране он
характеризовал следующим образом: "Противогаз берут на службу, но не в
клуб".
армии сейчас все забито. Вот когда у нас будут потери, тогда все станет
намного легче.
потерь быть не должно. Он разговаривал в "Бифштексе" с одним очень
интересным человеком, который знаком с немецким профессором истории; сейчас
этот профессор в Англии; о нем очень высокого мнения в министерстве
иностранных дел; профессор утверждает, что в Германии насчитывается
пятьдесят миллионов немцев, готовых завтра же заключить мир на наших
условиях. Вопрос лишь в том, чтобы свалить тех, кто сидит в правительстве.
Сэр Джозеф видел, и не раз, как сваливают правительства. В военное время это
делается запросто - ведь свалили же запросто Асквита (в скобках заметим, что
он был куда лучше Ллойд Джорджа, который пришел на его место). Потом свалили
Ллойд Джорджа, потом свалили Макдональда. Кристофер Сил - вот тот знал, как
это делается. Он бы в два счета свалил Гитлера, будь он в живых и будь он
немцем.
он издает новую газету.
представляю, как мы до сих пор его терпели. Парснип всегда говорил...
нашивка части, в которой он раньше не служил.
ухмыляться только солдат, которому известен важный секрет.
тоже собрались в Финляндию? Сегодня ночью отправляются очень многие наши
джентльмены.
доставленный в начале войны с восточного побережья в Дартмур, был в частной
школе. Анджела сидела "дома" - так она называла то место, где теперь жила, -
и слушала по радио последние известия из Германии
индифферентно-элегантная, как она сама, - пять больших комнат в мансардном
этаже только что поставленной каменной коробки на Гровнер-сквер. Декораторы
отделали ее, когда Анджела была во Франции, в том стиле, что сходит за ампир
в фешенебельных кругах. На будущий год, в августе, она собиралась отделать
квартиру заново, но помешала война.
четкие, разумные указания относительно того, как распорядиться ее
состоянием; она завтракала одна, слушая по радио новости из Европы, а после
завтрака одна же пошла в кино на Кэрзон-стрит. Когда она выходила из кино,
уже смеркалось, а теперь и подавно темно было снаружи, за тяжелыми
малиновыми портьерами, перевязанными золотыми шнурами, отороченными золотой
каймой, которые ниспадали множеством пышных витых складок, скрывающих новые
черные ставни. Вскоре она отправится обедать в "Ритц" вместе с Марго. Питер
куда-то уезжал, и Марго хотела устроить ему проводы.
водка и кальвадос. На сервировочном помпейском столике декораторы забыли
электрический шейкер. Это было у них в обычае - сорить дорогими пустяками
такого рода в домах, где они работали; прижимистые клиенты отсылали вещи
обратно; люди порассеяннее усматривали в них подарки, за которые они забыли
кого-то поблагодарить, пускали их в ход, портили и платили за них через год,
когда присылались счета. Анджела любила всякие механические приспособления.
Она включила шейкер и, когда коктейль был готов, взяла стакан с собою в
ванную и медленно пила его в ванне.
лишь ей одной внятным намеком - предложение доброго приятельства, едва
различимое приглашение к интимности, возможно восходящее к поре сухого
закона, когда на джин перестали смотреть глазами Хогарта {Намек на картину
Хогарта "Улица Джина", где образно трактуются дурные последствия джина.} и
увидели в нем великолепную вещь; ей чудилась в них некая эманация
ослушничества, компромисс каприза и уголовщины, они напоминали о друзьях
отца, провозглашавших тосты в ее честь, о мужчине на пароходе, сказавшем "A
tes beaux yeux" {За твои прекрасные глаза (франц.).}. А так как всякое
общение с людьми, которые вечно лезли со своим, было в тягость Анджеле, то
она и пила коктейли в одиночестве. В последнее же время она все дни
проводила одна.
крупными каплями. Она допила коктейль и ощутила в себе иные пары. Она долго
лежала в воде, почти без мыслей, почти ничего не чувствуя, кроме теплой воды
вокруг и алкоголя внутри. Она позвала из соседней комнаты служанку и велела
принести сигарету; медленно выкурив сигарету, она попросила пепельницу, а
затем полотенце, и вскоре была полностью готова к встрече с темнотой,
пронизывающим холодом и компанией, подобранной Марго Метроленд для обеда.
Внимательно осмотрев себя в зеркале напоследок, она заметила, что утлы ее
рта начинают чуть-чуть опускаться. Это не была та гримаска разочарования,
которую она видела у многих своих друзей; так - ей случалось это наблюдать -
бывают опущены углы рта у маски смерти, когда челюсти плотно сжаты, а лицо
Андреев Николай
Земляной Андрей
Майер Стефани
Якубенко Николай
Рыбаков Вячеслав
Прозоров Александр