Чтение 3–й страницы книги ~Пятый странник~

В деревянных лавках торговали купцы городов и пригородов.

-- Любезный шарлатан, -- отвечал схоласт, -- я держусь за
хвост вашего осла, чтобы не потерять вас, но мне кажется, что я
все-таки вас потеряю.

-- Печнику -- кирпичей и глины, -- кричал шарлатан диким
голосом. -- Вюртембержцы -- приветствуйте меня, я почтил вас
своим приездом.

Пожилой бюргер сказал ему:

-- Говори понятнее, шут. Здесь и без тебя много шуму. У нас
уже есть один такой -- как ты, и он говорит смешнее и понятнее.
К тому же на шута ежегодно тратятся городские суммы.

-- Каждому свое, -- отвечал шарлатан, -- лудильщику --
олово, оружейнику -- железо для шомполов, ворам -- содержимое
ваших карманов. Бюргер, взгляни, где твои часы.

В это время воришка стащил часы у пожилого бюргера. Он
бросился за ним, а шарлатан двинулся далее, раздвигая толпу.
Швериндох давно уже упустил хвост осла, а теперь, оттертый
толпой, потерял и самого шарлатана. Некоторое время он видел
еще рыжую голову, но потом потерял и ее и остался один в
незнакомом городе.

Наступила ночь. Усталый Гансвурст ехал на своем осле по
окраинам города. Он был сыт и пьян, но хотел спать и
покачивался взад и вперед, как петля на готовой виселице. Было
темно вокруг, огни уже не горели в окнах. Иногда навстречу ему
попадались солдаты и слышалось бряцанье шпор и оружья. Но они
оставались за ним, и вокруг снова темнота и безлюдье. Но вдруг
на повороте мелькнуло освещенное окно. Он очнулся от дремоты и
поднял голову. Потом осторожно под'ехал к окну и встал на спине
осла на колени.

На высоком столе, усеянном ретортами, колбами, трубками,
горел зеленоватый огонь. Расплавленное стекло тянулось и
свивалось невиданными фигурами над раскаленной пластинкой
железа. Высокий человек в остроконечной шапке и длинной тоге
склонялся над огнем и в лице его выражалось вниманье, самое
напряженное.

-- Как, -- сказал шарлатан, -- как ученый Швериндох уже
нашел себе пристанище в благородном городе Вюртемберге? Он уже
производит опыты. Быть может, он уже нашел и средство оживить
своего Гомункулюса?

И Гансвурст постучал в окно.

Остроконечный колпак принял вертикальное положенье.

-- Схоласт, -- крикнул шарлатан, -- отворите окно, я буду
очень рад снова увидеться с вами.

-- Кто меня зовет, -- отвечал схоласт, приближая лицо к
стеклу, -- обойди угол, там дверь моего дома.

-- Но куда я дену осла? -- возразил шарлатан, -- осел -- это
все мои надежды в будущем и настоящем.

-- Значит, ты не житель нашего города, -- сказал Швериндох и
на этот раз лицо его показалось шарлатану старше, -- в таком
случае привяжи осла к фонарю, а сам пройди туда, куда я указал
тебе.

Схоласт отошел от окна и снова склонился под зеленым
пламенем.

-- Господи помилуй, -- бормотал шарлатан, привязывая осла,
-- он так возгордился, что не хочет уже узнавать старых друзей.
Но откуда взялся этот чудесный дом у моего ученого? И почему
лицо его показалось мне таким старым? Я бродил по городу, шутил
и показывал фокусы, а он в это время купил дом, кучу бутылок,
свечи, уже оживил, наверное, свою проклятую колбу и даже успел
состариться.

Привязав осла, он подошел к двери, толкнул ее и очутился в
комнате, которую видел у окна.

Швериндох снял свой колпак, потушил зеленый огонь и,
опираясь на палку, поднялся к нему навстречу.

-- Любезный схоласт, -- быстро заговорил шарлатан, -- все
бренно, все минет, ничему не суждено бессмертия.

-- Да, -- отвечал схоласт, -- не смею противоречить. Ничему
не суждено бессмертия.

-- А этот дом, -- говорил шарлатан, -- а эти бутылки, этот
колпак, эта комната -- они исчезнут, как дым.

-- Исчезнут, -- отвечал схоласт, -- как исчезнем когда-либо
и мы сами.

-- Так для чего же вы все это купили? -- продолжал шарлатан:
-- или вы сделали все это в ваших бутылках?

-- Чужестранец, -- отвечал Швериндох, -- ты меня удивляешь.
Ты говоришь со мною так, как будто, мы знакомы много лет. Между
тем я вижу тебя впервые.

-- Впервые? -- сказал шарлатан с обидой в голосе: -- мы
расстались сегодня днем. Нас разделила толпа на площади.

-- Чужестранец, -- отвечал Швериндох, снова -- я не имею
права не верить тебе, но ты меня удивляешь. Я видел много людей
на своем веку и может быть ученые работы несколько осла били
мое зрение.

-- Освальд Швериндох, ученый схоласт, -- начал было
шарлатан, подходя к нему ближе, -- нас разлучила толпа на
площади. Поглядите на моего осла. Неужели вы и его забыли?

-- Как ты назвал меня? -- переспросил Швериндох и нахмурил
брови. -- Ты принял меня за кого-то другого. Имя мое Иоганн
Фауст.

Наступила ночь. Схоласт усталый и голодный шел по пустым
улицам Вюртенберга.

-- Гомункулюс, -- говорил он, похлопывая себя по карману, --
ты слышишь, Гомункулюс -- я покинут, я оставлен всеми. Мой
единственный друг -- это ты, и ты никогда не покинешь меня,
потому что я тебя выдумал.

Он сел на тумбу и сказал мысленно:

Навстречу мне целый вечер попадались бюргеры, что шествовали
с чрезвычайной важностью. Каждый из них имеет дома жену, а по
вечерам -- ужин. Но я не имею ни того, ни другого. Я -- ученый
баккалавр. Я -- maqister scholarium.

Улица была темна и безлюдна.

-- Доктор Фауст, -- закричал вдруг, прямо перед ним голос,
-- что делаете вы, одни, поздней ночью, на улице города?

Швериндох поднял голову. Никого не было вокруг?

-- С вами произошла какая-то странная перемена, -- продолжал
голос, -- мне кажется, что на вашем благородном лице несколько
разгладились морщины.

-- Простите, -- пробормотал огорченный Швериндох, -- прошу
прощения, повидимому мои глаза несколько ослабли от ученых
занятий и я никого не различаю в темноте.

-- Это -- странно, -- удивился голос, -- с каких пор вы,
дорогой учитель, перестали узнавать ваших добрых друзей?

-- Друзей? -- переспросил Швериндох, тщетно пытаясь
разглядеть что-либо перед собою, -- осмелюсь просить вам
напомнить мне, где и когда мы с вами встречались?

-- Право, -- с беспокойством продолжал голос -- право, я
боюсь, дорогой учитель, что чрезмерные занятия слишком утомили
вас. Не лучше ли вам будет отправиться домой и отдохнуть
немного.

-- Нет, нет, -- вскричал Швериндох, -- нет, нет, я прошу
раз'яснения. Где и когда мы с вами встречались и почему я не
вижу вас?

-- Извольте, -- отвечал голос с обидой, -- извольте. Мы
встречались в вашем доме в Вюртемберге, и вы знаете меня так
давно, что вероятно шутите, не узнавая.

-- Непонятно, -- отвечал Швериндох, -- непонятно. Назовите
мне ваше имя.

-- Курт, сын стекольщика.

-- Сын стекольщика, -- переспросил Швериндох, -- это очень
странное имя.

-- Доктор -- вы нездоровы, -- сказал голос и на этот раз с
чрезвычайной решимостью, ночь близится к концу и вам пора
домой, доктор!

С этими словами схоласт почувствовал, как нечто осязаемое
схватило его под руки и повлекло по темным улицам Вюртемберга.

Шарлатан сидел против доктора Иоганна Фауста и взирал на
него с тайным почтением.

В окно заглянул уже серый утренний свет.

-- Сорок лет тому назад, -- заговорил доктор, -- старый
еврей из Лейпцига подарил мне белый порошок, который обладает
чудесной силой в нахождении философского камня.