рот; но вот он мысленно проглотил ее и согласился:
Мало-мало....
мужская солидарность взяла верх.
Джордж притащил с кухни чистые стаканчики и чашку с кофе.
винтовую пробку. -- Как вчерашний вечер?
Мы немножко погуляли.
весело глянул на Джорджа. -- Это наша национальная особенность. Вы разве не
знали?
схватился за затылок и поморщился. -- О, дьявол! Болит, собака... Я знаю,
что русские люди очень не любят водку.
мягко клацнул замок, и на террасу вышел Ларс с пластмассовым креслом в
руках. Он нес его, подняв над головой, словно собирался швырнуть с обрыва, и
тихо бормотал -- то ли ушибся, протискиваясь в двери, то ли опробовал на
слух родившиеся стихи
мешок), по-детски улыбнулся и залопотал быстро и стремительно: приветствия,
рассуждения о доброй погоде и радостные комментарии по поводу неожиданной
встречи вылетали из него, как из пулемета. Ответный огонь был открыт
одиночными выстрелами:
куда бы поставить кресло. -- Много работаю! Детский журнал ждет от меня
серию экологических стихов! Сегодня я должен посылать и-мейл! Сейчас я
принесу еще кресла! Много кресел! Будем сидеть!
острова.
бросился к дверям.
словно сдавался: -- У меня есть шведская рыба! Сейчас буду брать!
ограждения сверкали розовые ломти шведского лосося, белел сквозь пластик
греческий хлеб, искрилась капельками росы бутылка русской водки, в чашках
дымился бразильский кофе, и не имеющий национальности тоник в пластиковой
упаковке, которую и бутылкой не назовешь, пускал пузырьки, при взгляде на
которые вспоминался аквариум с рыбками. Джордж быстро расставил кресла
полукругом. Медведев налил коллегам водки, себе -- тоника и вознес
стаканчик:
За госпожу Литературу!
литература никогда не прощает!
успокоительную мысль, что сидеть на террасе можно вечно -- этот древний холм
с портиком акрополя и маслиновой рощей невдалеке простоит еще тысячу лет,
это море будет вечно блистать, а солнце светить, крепкая бетонная терраса
всегда будет рада гостям, на ее мраморном ограждении всегда будут стоять
напитки и закуска, а собеседники -- милые, добрые люди -- не избудут во веки
веков, как и сам Медведев, ждущий теперь тринадцати часов по московскому
времени...
уверял, что в Швеции писатель может жить и не выдавая на гора километры
строк -- правительство дает стипендии и субсидии, понимая, что литература --
занятие не коммерческое; Медведев перечислял, что мог в советское время
позволить себе средний писатель на гонорар от книги: дачу, машину и
безбедное существование до следующей книги. Ларс изумленно вскидывал брови,
Джордж кивал, подтверждая, что так было и в Румынии при Чаушеску.
еще не закончил. -- Сейчас книги стали дороже, но писатели бедней! На
гонорар от повести, напечатанной в журнале, можно прожить десять дней!..
пять дней? Мы с вами знаем, что невозможно полноценно писать и каждый день
ходить на работу. В определенном возрасте работа не помогает писателю, она
висит, как тяжелый груз на ногах или наручники на руках. Писатель должен
быть свободен материально! -- Коллеги кивали. -- Писатели стоят в начале
длинного денежного конвейера, -- говорил Медведев. -- Они дают работу целым
отраслям, -- он начинал загибать пальцы: -- лесорубам, бумажным фабрикам,
типографиям, издательским домам, литературным критикам, книжным торговцам,
но получают за свой труд, -- он показал собравшимся кончик своего мизинца,
-- меньше продавца в книжном магазине! Я -- издатель, но в первую очередь --
писатель! Я мечтаю призвать русских писателей не отдавать рукописи в
издательства в течение года! Если мне удастся, я организую в России стачку
писателей...
лососем. -- Они ничего не пишут, только критикуют, но получают хорошие
деньги. И на них никогда не угодишь.
Выпивая и закусывая, быстро надавала пинков масскультуре, газетам,
телевидению, Интернету, где висят ворованные у писателей тексты, дала тумака
обывателю, закатила оплеуху яйцеголовым умникам и готовилась перейти к
скользкой теме мировой политики, но на террасу бочком, с сигаретой в руке
осторожно выглянула Анатолия, словно у нее стоял на огне суп и она
опасалась, что он убежит.
шведскую рыбу!
дыма, направилась к компании. И по тому, как она шла, покачивая бедрами, как
с улыбкой оглядела мужчин, мгновенно сделалось ясно, что она человек бывалый
и ее не застанешь врасплох шуточкой, щипком или предложением выпить водки;
более того, по мере ее приближения становилось очевидным следующее: в
молодости она была красавицей, и мужчины сходили по ней с ума; она знает
себе цену; умеет держаться в любом обществе; в ней намешана кровь Европы и
Азии; и при случае Анатолия сможет за себя постоять, а сейчас она позволит
мужчинам поухаживать за собой, пошутит, выпьет водки и вернется к своим
обязанностям менеджера по хозяйству. В ней было что-то и от портовой шлюхи,
и от королевы.
компанию, и все трое мужчин вскочили, уступая ей место. "Но, но, но", --
отвергла их предложения Анатолия и бочком села на парапет, игриво покачивая
ногой и опираясь на выставленную сзади руку, отчего вся композиция --
усевшиеся полукругом мужчины и контур женщины на фоне моря -- приобрела
романтический оттенок. Два прозаика и один поэт, задрав головы, смотрели на
свою музу. Да, умела Анатолия вписаться в компанию. Джордж, прихрамывая,
сбегал на кухню и принес чистый стакан, который вручил Анатолии с
торжественностью кубка. Анатолия выпила и откинула назад голову, как бы
любуясь небом и в то же время демонстрируя свои формы и профиль. Ларс поднес
ей бутерброд с лососем, и она принялась жевать, встряхивая кудрями и
смахивая с подбородка крошки.
поделиться своими наблюдениями за прекрасным полом, но Ларс неожиданно
икнул, извинился и сказал, мечтательно глядя в небо: "Социализм -- это
хорошо. Икк... прошу прощения". Так несмышленый мальчуган сообщает публике,
что король-то голый. Сентенция была высказана столь мечтательно и не к
месту, что Джордж, забыв о женщинах, склонил голову набок, как бы
подкручиваясь под сидящего напротив Ларса, и спросил негромко: "Почему,
Ларс?"
в небо. -- При социализме, -- тут он сложил пальчики пирамидой, -- у всех
есть работа. При социализме писатель пишет не о том, что ниже пояса, а о
том, что выше. Он пишет для общества, а не для толпы...
наклонил голову в другую сторону. -- И о том, что выше пояса? -- Он чиркнул
себя ладонью по брючному ремню и устремил руку вверх.
дожевывала бутерброд. -- Но при социализме писать лучше, -- беззаботно
сообщил он.
мало ли, как на кого действует алкоголь, -- и вернуться к теме женщин, но
Анатолия сказала неожиданно и просто, как давно для себя решенное:
"Социализм -- лучше, чем капитализм", -- и отряхнула руки от хлебных крошек.
Медведев, закинув назад голову, внимательно следил за Анатолией.
"деньги, деньги, деньги". -- Она потерла палец о палец. -- А при социализме
Каменистый Артем
Шломо Вульф
Прозоров Александр
Орловский Гай Юлий
Пехов Алексей
Самойлова Елена