ВКУС И МОДА
большие идейные, общественные сдвиги, то вкусы в быту часто меняются в
зависимости от той или иной моды, воцаряющейся в данном обществе. Стиль
обычно характеризует целую эпоху. Мода - это, если можно так сказать,
"микростиль", типичный для короткого времени.
казалось вчера необыкновенно красивым, завтра покажется несколько
устаревшим, а послезавтра будет совсем уже резать глаз... Я подчеркиваю, что
речь в данном случае идет не о смене художественных течений, хотя и они в
известной степени подвержены - разумеется, не столь прямо, как быт,капризам
моды.
вообще еще мало разработан. Он, несомненно, в какой-то мере тоже связан с
вопросом общсСытовоп эстетики и отражает некоторые стороны смены
общественных вкусов. Все это требует большого специального разговора на
материалах длительного исследования, которыми я не располагаю.
необходимо.
знаками сословного отличия. Мода, царившая в привилегированном классе, сразу
позволяла определить его представителей в обществе. А громоздкая роскошь
таких одеяний подчеркивала, что люди, имеющие право облачаться в эти
костюмы, ведут образ жизни, на обремененный трудом, и что одним своим
происхождением они созданы для занятий усладительных. Пышные турнюры,
кружевные вороха жабо, топорщащиеся фижмы, накрахмаленные, тугие брыжжи,
исполинские напудренные парики размером с добрый стог - могли ли трудовые
люди, ремесленники, крестьяне носить на себе все это?! Да, кроме того, им
это и запрещалось.
новых, общедоступных способов передвижения - омнибусов, поездов -
волей-неволей сближали в быту разные слои населения, которые должны были
подчиниться неким, примерно схожим "техническим условиям", укоренявшимся в
жизни. Конечно, богач мог ехать в отдельной карете или в первом классе
поезда, а бедняк довольствовался уголком жесткой скамьи в вагоне третьего
класса. Однако вообразите-ка себе сегодня даму, вокруг бедер которой
качается громадный кринолин или колышутся холмы турнюра, а она усаживается в
автомобиль!.. Не легче представить себе римского патриция, утопающего в
складках тоги и прыгающего на подножку автобуса...
показывают, как часто установление определенной моды или каких-то модных
деталей быта зависит от случайных явлений, связанных с некоторыми
условностями буржуазной жизни. Так, например, рассказывают, что отвороты
внизу мужских брюк обязаны своим происхождением одному из самых знаменитых
"прожигателей жизни" и законодателей светского стиля, бывшему наследнику
английского престола принцу Уэльскому. Это ему, когда он женился на женщине
некоролевского происхождения, пришлось отказаться от короны. Однажды принц
со своей свитой совершал где-то прогулку. Пошел дождь.
ошеломившую вольность - подвернул низ брюк.
сопровождавшие принца, чтобы исправить положение и сделать "законным"
"незаконное", немедленно также подвернули штаны. С этого дня, говорят, и
вошли в моду отвороты - обшлага на брюках.
жилетке, это считалось особым шиком.
отстегивать пуговицу на жилетке тоже связана с одной из вольностей,
допущенных принцем Уэльским. Как-то на званом обеде принц "перекушал" и,
почувствовав стеснение в желудке, решил отстегнуть одну пуговицу жилета.
Хозяин дома, исповедуя доброе светское правило, которое учит, что воспитание
человека сказывается не в том, что он не нарушает правил поведения, а в том,
что он не замечает, если эти правила кем-то нарушены, тотчас же отстегнул
пуговицу на своей жилетке. Это сделали и другие гости. Так возникла новая
мода.
всяком случае, они типичны для особого рода условностей, образующих моду.
фасонов в истории моды. В капиталистических странах смену моды диктуют порой
соображения, не имеющие связи с вкусовыми устремлениями общества. Бы вали
случаи, когда переворот в женских модах производили заинтересованные в нем
владельцы крупных конфекционов и мануфактурных предприятий. Однажды,
например, когда на европейском рынке скопились залежи дамски?: чулок,
владельцы трикотажных фабрик за изрядные суммы подкупили кого надо и где
надо, и в момент, когда по традиции устанавливалась новая мода, дамские
платья былгт внезапно сильно укорочены. Это вызвало немедленный и затем все
возраставший спрос на чулки.
определенные симпатии и устремления общества. Так, например, во времена
Директории, после Великой французской буржуазной революции, когда в верхушке
общества намечалось стремление к возврату прежних форм государственного
строя, женские платья приобрели линии классические, древние, как бы
напоминавшие о незыблемости старых основ государства. Стиль и мода ампир
вбирали в себя мотивы египетского искусства, воспевая победы французского
оружия на бывшей земле фараонов. Во времена же так называемых "суфражисток",
шумливых воительниц за уравнение в буржуазном обществе женских прав с
мужскими, в дамскую моду вошли короткие стриженые волосы и костюм
подчеркнуто мужского покроя. И, наоборот, отрешенность от жизни,
подчеркнутая бледность, томность сильно подведенных глаз с загадочным
"астральным" взором, темный тюль, газ, струящиеся складки материи на платье,
делающие фигуру будто бы бесплотной,- все это было очень модно у декаденток.
на революционные настроения пролетарской молодежи в первые годы Советской
власти. Она родилась невольно и практически из условий сурового, полного
лишений и в то же время озаренного подлинной романтикой быта того времени. В
вузы, на рабфаки пришла учиться молодежь с фронтов гражданской войны. Она
носила тяжелые фронтовые сапоги или ботинки с обмотками, шинели, буденовские
шлемы или папахи. В ходу были считавшиеся уже известной комиссарской
"роскошью", но тоже озаренные революционной славой кожанки. Их носили и
юноши и девушки. Один из замечательных представителей того поколения,
Аркадий Гайдар - писатель и зоин, всю свою жизнь любил костюм солдатского
покроя, ходил в шинели, папахе и даже папиросы держал в патронташе на поясе.
Ему был дорог такой костюм, как напоминание о грозных, но прекрасных годах,
когда формировалась и закалялась душа его поколения.
с жесточайшей разрухой, отстраивалась, обшивалась. Можно было бы уже
кое-кому и сменить шинели и гимнастерки на платья и пиджаки, но молодежь не
спешила расстаться с прежним одеянием, так много напоминавшим. Да и хотелось
даже внешностью не быть схожей с расфрантившейся нэпманской молодежью. Это
были те годы, когда в комсомольских ячейках на заводах и в вузах проводились
шумные диспуты на тему: "Можно ли комсомольцу носить галстук?" И с трибуны
еще раздавались молодые голоса, утверждавшие, что галстук на шее комсомольца
- это аркан, в петлю которого буржуазия затягивает молодого сына революции.
Так уже в те годы вопросы вкуса, даже в самых частных проявлениях его,
связывались с общими вопросами поведения человека в обществе и его отношения
к жизни.
один из ревнителей уходившей моды гражданской войны, "ненавистник всего
лишнего во внешности человека", как сам он определял свою позицию. Он
замучил наших девушек принципиальным отрицанием каждого мало-мальски
красивого платьица, которое им удавалось купить вскладчину - одно на
четверых обитательниц комнаты общежития, и уверял, что красиво только то,
что необходимо и полезно. Нам этот революционный Сократ до того надоел, что
мы однажды решили его проучить. Вопрос был поставлен так: мы клятвенно
отказываемся от ношения галстуков, если не сможем найти во внешнем, так
сказать, оформлении нашего ревнителя суровой, утилитарной моды ничего, что
было бы лишним, не совсем необходимым. А если таковое у него будет
обнаружено, оно подлежит немедленному уничтожению. И тут мы торжественно
схватили его за кудри. Дело в том, что наш университетский Сократ, вопреки
всем представлениям об античном философе, который, как известно, был лысым,
обладал необыкновенно пышной шевелюрой, за которой он ревниво ухаживал...
Корнев Павел
Николаев Андрей
Ильин Андрей
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Браун Дэн