пальцами. - Может, попросить дриад? Хотелось бы знать, Язон, и от них ты
помчишься сломя голову? Нет, не стану рисковать. Чудно. Я думал, ты ее
презирал. Как я хотел бы утешить ее и рассказать тебе правду, Язон из
Иолкуса. Но я устал, гоняясь за тобой...
затерянного мира. Даже когда я разглядел, что у него желтые, по-козлиному
суженные зрачки глаз, я не изменил своего решения. И еще я подумал, что он
замолчал, потому что заметил какую-нибудь дриаду. Да, я доверился Панургу
с вздернутым носом и насмешливой улыбкой, с изогнутыми рогами,
выглядывающими из-под спутанных кудрей. Я поверил словам Панурга, улыбкой
изгнавшего страх из моего сердца.
глубоко в моей душе по-прежнему прятались бесформенные призраки ужаса.
Ведь Язон-то, в отличие от меня, знал Панурга. Вероятно, у моего предка
были веские основания для опасений.
приду решению. Он ждал, улыбался, виляя коротким хвостиком.
забега. Искупайтесь, если хотите. Я буду вас охранять.
было время, чтобы прийти в себя.
погрузился в ледяную воду. Панург засмеялся, когда я выскочил на берег,
дрожа от холода. Потом я растер свое тело так, что кожа стала гореть
огнем. Вместе с потом я смыл все оставшиеся страхи - страхи Язона.
Я присел на влажную траву и стал внимательно изучать сатира.
возлюбленного, а он убежал от нее, словно трусливый заяц. Мне Язон всегда
не очень нравился, но если ты - он...
прошло с тех пор, как умер Язон. Появились новые страны и новые народы.
Люди теперь говорят на других языках, - я остановился, впервые осознав,
что говорю на древнегреческом без усилий, с акцентом, достаточно
отличающимся от того, который был у меня, когда я учил этот язык в
университете. Неужели память Язона так повлияла на меня?
- Как это ни странно, но мы с тобой живем в одном мире. Я не знаю как, но
мне нужно позаботиться о тебе. Видимо, мне должны будут помочь маленькие
сатиры, - желтые искры вспыхнули в его глазах. - И помни, Язон: мы -
свободный народ. Человек никогда не поднимал руки на нас. Мы можем жить в
любом городе, в любом лесу... Я хотел бы стать твоим другом, Язон.
что случилось в храме. Почему я очутился здесь?
воде пошла рябь. Сатир внимательно посмотрел на свое искаженное отражение.
тебе объясню. В этом мире есть место для великих подвигов и могущественных
богов. Но все герои, как и большинство богов, умерли. Мы, фавны, - не
боги. А ты - герой, который выглядит не очень-то героически. Может,
трусость тому причиной? Мой отец, как ты, бежал! Только пятки сверкали!
смешно - слишком живо я помнил то, что чувствовал во время бегства.
язвительно заметил я. - Попав в ваш мир, первое, что я сделал, так это
хорошенько пробежался.
все еще похихикивая:
Вероятно, это означает, что ты - герой, но...
у меня было бы какое-нибудь оружие, то бегал бы кто-то другой.
вернуть разговор в интересующее меня русло. - Там была жрица Цирцея? Или
это тоже маска?
своей первой смерти, где бы эта жрица ни появлялась, она говорила
одинаковым, старческим голосом, а глаза ее были такими же, какими видел их
Одиссей. Когда жрица снимает маску... Но ты же видел ее настоящее лицо. А
в маске есть определенно что-то живое... То ли любовь, то ли ненависть...
Жрица никогда не отдыхает... Это вы должны рассказать мне о ней. Язон знал
все ее тайны!
рога. Чуть подумав, он улыбнулся, блеснув зубами. - Ты попал сюда - вот
твоя цель. Наверное, ты выбрал неправильное время, когда решил
откликнуться на зов Цирцеи. На твоем месте я пришел бы к ней лет сорок
назад. Тогда она была прелестна. Но я тут ни при чем. Мне хватает хлопот с
дриадами. Однако если бы Цирцея позвала меня, я бы явился сразу, не
задумываясь. А если бы молодая Цирцея была жива сейчас...
был молодым козленком, когда проклятие Гекаты пало на Язона. С тех пор
приходили и уходили многие жрицы с обликом Цирцеи. Я сейчас даже не берусь
перечислить их. Недавно на смену старой пришла новая жрица, но жрецы
Аполлона из Гелиоса убили ее три дня назад, - фавн крутанул рогатой
головой.
такое?
- старинная вражда. Легенда гласит, что никогда не будет одержана победа
ни одной из сторон, пока не вернется Язон с "Арго". Теперь Язон, как я
полагаю, находится здесь... Однако войны между богами не для меня. Я
просто слышал такую легенду.
медленно проговорил я. - Значит, Цирцеи все время искали меня? И их зов
оставался без ответа...
их называли Цирцеями. Воспоминания о Язоне пережили многие поколения, и
вот наконец появился ты.
всему - Язон, а в нем-то как раз богиня не очень уверена. Она знала
прежнего Язона, и один раз он уже убежал, предав ее.
Цирцею, как помнил ее Одиссей, помню всех свиней Одиссея! Я встречал
Гермеса, когда он бродил по этим пастбищам. Он не касался травы, скользил
над землей... - Желтые глаза фавна закрылись, и он мечтательно вздохнул. -
Да, то были великие дни. Тогда тут не было ни туманов, ни жаждущих мести
богов. С тех пор все изменилось.
не надеясь на ответ.
пояснений Панурга, по-прежнему посмеивающегося в курчавую бороду. Мысли
фавна бесцельно прыгали, перескакивая с одного на другое. Однако когда
Панург хотел, чтобы его поняли, он изъяснялся так, что его слова
становились понятными.
очень давно, - Панург говорил, не глядя на меня. - Потом Язон нарушил
клятву. Помнишь? А еще через некоторое время он явился к Цирцее и просил
ее о прощении. Конечно, это была настоящая Цирцея... Тогда она еще была
жива. Что-то непонятное произошло между ними. Никто об этом не знает.
Почему Цирцея ради тебя бросилась в огонь? Сделала она это из-за того, что
сильно любила тебя, или из-за того, что ненавидела? Проклятие Гекаты и
горячая любовь Язона не дали ей умереть в тот же день... Думаю, твое
появление завершит круг. Тебе предстоят нелегкие дела, прежде чем ты снова
получишь свободу. Тебе трудно будет найти новую молодую Цирцею...
засмеялся, потом подпрыгнул...
выразительно посмотрев в глаза. - Если ты герой Язон, то я тебя сердечно
благословляю. Но если это не так, то я считал, что ты лучше, чем ты есть
на самом деле. И тогда я тебе не завидую... Позвольте дать вам несколько
умных советов перед тем, как уйти.
удивил меня.
Запомни это. Но если у тебя иная цель... - он внезапно по-козлиному
отпрыгнул от меня и завертел куцым хвостом. Он смеялся, и его коричневые
плечи при этом тряслись. - Если у тебя другая цель, то не рассчитывай на
мое доверие.
почувствовал опасность, попытался подняться - и только тогда заметил
Акунин Борис
Конан-Дойль Артур
Сертаков Виталий
Андреев Николай
Майер Стефани
Бажанов Олег