думаю, мы очень скоро отправимся на Север, Хромуля. Если бы не Джед
Хокинс...
бы безопаснее для нее, - докончил он.
каменной осыпи, пока не взобрался на верх громадной скалы. Там он
остановился и устремил взор на необъятную глушь Севера. Перед ним на
сотню... на пятьсот... на тысячу миль раскинулся его край. Да, там был его
дом - от Гудзонова залива до Скалистых гор, от Водораздела до арктической
тундры, и там он жил полной жизнью, следуя только своему собственному
кодексу. Он знал, что любит жизнь так, как не многим дано ее любить. Он
поклонялся солнцу, луне и звездам - всему этому миру, где было так хорошо
жить, хотя ему самому непрерывно грозила гибель.
сердце исполнилось безысходной тоской. На мгновение ему улыбнулось
счастье, и поэтому он лгал - лгал тем, что молчал. Он не сказал приемной
дочери Джеда Хокинса, что он разбойник и пришел в эти обжитые места,
рассчитывая, что тут королевская конная полиция не догадается его искать.
И сегодня вечером он, вероятно, увидит ее в последний раз в жизни. Он
скажет ей правду. Он скажет ей, что его разыскивает полиция всего
канадского Севера. И в эту же ночь он отправится с Питером к Голым Землям,
лежащим отсюда за тысячу миль. Он знал, что не отступит от принятого
решения, знал, даже несмотря на то, что темная полоса леса растаяла,
заслоненная бледным девичьим лицом с васильковыми глазами и каштановыми
кудрями, полными солнечного блеска, - лицом, дороже которого для него не
было ничего. Да, он был уверен в себе, как ни искушало его это видение. Он
был разбойником, за ним гналась полиция, но...
долине сгустилась мгла, Мак-Кей начал выбираться из скалистого лабиринта.
Через час они уже осторожно шли по темной расселине, рассекавшей Гребень.
В хижине горел огонь, но окошко Нейды было темным. Питер припал к земле,
повинуясь ладони Роджера, которая предостерегающе легла на его спину.
"тук-тук-тук", когда пальцы его хозяина легко забарабанили по стеклу
темного окошка. Но и Роджер не услышал никакого ответа на свой сигнал,
только в соседней комнате кто-то продолжал говорить глухим, монотонным
голосом. Он простоял под окном Нейды полчаса, время от времени вновь
постукивая по стеклу. Наконец дверь внутри комнаты открылась, и на фоне
светлого прямоугольника появилась фигура Нейды.
дверь. Через секунду она была уже у чуть приоткрытого окошка.
Нейда была чем-то испугана. Питер, устав ждать, тихонько подкрался к ним и
услышал почти беззвучный, срывающийся шепот Нейды. Что-то в ее тоне и в
напряженном ответе Веселого Роджера приковало его к месту, и он насторожил
уши, чутко вслушиваясь в ночь. Он простоял так несколько минут, а потом
шепот у окошка смолк, и он услышал, что его хозяин осторожно уходит. Когда
они добрались до расселины, Веселый Роджер заговорил, не подозревая, что
Питер был у самого окна. Оглянувшись на бледное пятно света, он сказал,
обращаясь не столько к Питеру, сколько к самому себе:
что именно. Но все равно я почувствовал что-то неладное. Жаль, я не видел
в темноте ее лица.
Питеру, снова заговорил:
завтра к вечеру. Делать нечего, надо ждать.
всем признаться Нейде и уйти из этих мест, этот срок казался ему
невыносимо длинным. Почти всю ночь он расхаживал по прохладным лугам, а
потом долго сидел в душистой глубине густого ельника, где у Нейды был
тайник. Питер вскоре обнаружил скрытый от Роджера густой тенью небольшой
узел, который был весь пропитан теплым и милым запахом Нейды. Узелок был
спрятан под кустом и тщательно укрыт лапником и травой. Уходя из ельника,
Мак-Кей никак не мог понять, почему Питер последовал за ним, только
повинуясь его настойчивому оклику.
дня Веселый Роджер проспал в своем убежище. Под вечер они в последний раз
поужинали там. Затем Мак-Кей взобрался почти к самому пику и закурил
трубку, ожидая той минуты, когда удлинившиеся вечерние тени скажут ему,
что настало время идти на место свидания.
поделывает Питер. Но ложбинка в песке была пуста и Питера нигде не было
видно.
7
раскаленным боком Духовки, он остановился и долго медлил. Блестящие глаза
щенка под жесткими кудряшками внимательно оглядывали и небо и землю;
потом, слегка прихрамывая - эта ковыляющая походка навсегда осталась
напоминанием о жестокости Джеда Хокинса, - он затрусил в ту сторону, где
находилась хижина бутлегера.
и где Джед Хокинс переломал ему кости, Питер подумал о бутлегере и злобно
прижал уши. И вдруг в то самое мгновение, когда Питер инстинктивно замер,
прислушиваясь, из ущелья вышел Джед Хокинс, держа в одной руке темную
бутыль, а в другой - тяжелую дубинку. Его единственный глаз свирепо
поблескивал в красноватом свете заходящего солнца. Поравнявшись с камнем,
за которым прятался Питер, бутлегер замедлил шаги, и его худая небритая
физиономия расплылась в злорадной усмешке. Питер оскалил зубы и весь
напрягся. Хокинс пошел дальше, но Питер продолжал лежать, неподвижно,
выжидая, чтобы бутыль, дубинка и мужчина скрылись из виду.
пламя ненависти. Затем он повернулся и нырнул в ельник, клином вдававшийся
в луга. Несколько секунд спустя Питер выбрался на крохотную полянку, где
какая-то пичуга весело распевала свою вечернюю песню.
его лапы давили спелые ягоды земляники, которая алела повсюду. Потом он с
виноватым видом пробрался сквозь ширму молоденьких елок и увидел Нейду,
которая вытирала пальцы, покрасневшие от земляничного сока. Ее алые губы
тоже были вымазаны соком, а когда она с радостным криком поманила Питера к
себе, он заметил, что к ее раскрасневшейся щеке прилип кусочек ягоды. Но
Нейда уже не смотрела на Питера и вся ее тоненькая фигурка трепетала от
непонятного ему волнения: девушка оглядывалась по сторонам, ожидая увидеть
Веселого Роджера.
сквозь щетинистые брови увидел под волной каштановых кудрей лиловатый
синяк там, где накануне не было никаких следов ушиба. Руки Нейды притянули
его поближе, она прижалась подбородком к его голове, и ее густые блестящие
волосы опутали его со всех сторон. Питеру ее волосы нравились почти так
же, как Веселому Роджеру, - он закрыл глаза и удовлетворенно вздохнул,
нежась в их душистой тени.
ведь обещала ему... ты помнишь, я обещала сказать ему, если Джед Хокинс
ударит меня еще раз. А он ударил! Видишь этот синяк? Если Веселый Роджер
узнает, он его убьет. Мне нужно придумать что-нибудь... сказать
неправду...
интересно, и его сильный хвост застучал по земле. Нейда замолчала, и он
слышал и чувствовал, как бьется ее сердце совсем рядом с ним. Потом Нейда
подняла голову и посмотрела туда, где, по ее расчетам, должен был
показаться между елками Веселый Роджер. Питер, щурившийся от удовольствия,
не заметил и не почувствовал перемены, происшедшей с ней за этот день, - в
ее синих глазах появился новый блеск, щеки горели румянцем и вся она
трепетала от тревожного волнения. Даже Питеру не открыла она своей тайны и
продолжала ждать, прислушиваясь, не идет ли Роджер, а когда наконец
раздались его шаги и он вышел из-за елочек, краска на ее щеках могла бы
соперничать с алым соком земляники на кончиках ее пальцев. Веселый Роджер,
едва взглянув на нее, увидел то, чего не видел Питер. Никогда еще, даже во
сне, он не видел Нейду такой красивой, никогда еще она не глядела на него
таким взглядом, никогда еще ее алые губы не говорили ему так много, не
произнося ни единого слова. И тут же он заметил лиловый синяк,
полуприкрытый каштановой прядью, а потом небольшой узел позади нее под
кустом шиповника. Но он вновь перевел взгляд на синяк.
мыслях. - Это его жена. А ее вы убить не можете, - добавила она с
некоторым вызовом.
солгала. Но тут Нейда сняла голову Питера со своих колен и вскочила на
ноги. Она стояла перед Веселым Роджером на этой лесной прогалинке, где
шелковистая трава пестрела фиалками, лютиками и красной земляникой, и он
подумал, что теперь она выглядит не маленькой девочкой, а взрослой
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс
Посняков Андрей
Зыков Виталий
Маккарти Кормак
Посняков Андрей