дорога, но ее забросили, и теперь от нее остались только глубокие колеи на
соседних лугах да этот мост, так странно построенный.
коленях над водой, высоко вздернув юбку, свободной рукой засовывая волосы
за ухо. Колени у нее были исцарапаны почти как у Майкла.
руки. Она ушла в глубину у моста. Да и к лучшему - в банке ей бы не
поместиться... А ты сюда пришел рыбу ловить или собой любоваться?
поднял внизу ураган. Бокоплавов разметало во все стороны, а водоросли
скрыло колышущееся облако ила.
легонько толкнула Майкла локтем, указывая глазами на зимородка на ветке
ольхи ниже по течению - он наклонял голову, разглядывая их, а потом
унесся, точно сапфир на крыльях, в поисках более уединенного места. Роза и
Майкл ухмыльнулись.
серебристая змейка, свивалась кольцами в грязи и водорослях, зачерпнутых
сачком. - Дай-ка мне банку... нет, сначала налей в нее воды, дурень!
Подними повыше, а то он ее опрокинет. Вот так!
прижимался к стеклу, пытаясь выбраться наружу. Дракон, подумал Майкл. Мы
поймали дракона и посадили его в волшебную клетку.
вздохнула.
Извернулся и исчез под камнем на дне. Вернулся к себе в логово. Может, там
лежит золото, и он свернулся на нем.
смотрела на толкущихся над рекой поденок с прозрачными крылышками фей и
вздрогнула, когда из воды выпрыгнула форель и проглотила одну. Над
глубиной у моста. Как-то она рассказала Майклу, что там прячется щука,
которую ее отец чуть было не поймал раз десять. Старая скалящая зубы
убийца целых три фута длиной. Хитрющая. Может, она сейчас затаилась в иле
на дне, выжидая.
хихикая, разделись. Кожа у нее там, куда не проникало солнце, была очень
белой, и на миг его взгляд остановился на черных кудряшках ниже ее пупка.
бросилась в воду. Он испытал секунду паники, когда прохлада накрыла его с
головой, и отчаянно замахал руками. Но тут его обхватили руки Розы,
подняли над поверхностью воды. Река стекала с его лица в слепящем
солнечном свете, в ушах звенело от смеха Розы. Паника исчезла, и он сам
засмеялся, ощущая мягкость ее грудей у себя на груди, соски, жесткие от
холодной воды. Она поцеловала его.
ее плечи.
помотал головой.
нее держаться. - Крепко взял? Хорошо. Смотри, не выпусти ее, а я пока
поплещусь.
неторопливо обтекает его. Он заболтал ногами. Течение раздвинуло его
пальцы. А что думают они, подводные рыцари и дамы? И драконы? Он поежился,
представив себе, как угри, щуки и неизвестно еще кто, плывут под
поверхностью, чтобы начать грызть его.
реки. Позади нее чернела арка моста, будто разинутый рот. Майкл увидел,
как она нырнула: голова скрылась под водой, мелькнули ягодицы. И река
успокоилась, только к берегу, расширяясь, побежали круги.
облепляли ей лицо.
прозрачная, как стекло, Майкл. Ну просто другой мир! - И она опять
нырнула, превратившись в смутное белесое пятно под поверхностью. Гибкая,
точно выдра. Она бы могла быть феей, подумал Майкл. Ей только крылышек-не
хватает. Водяная фея... А такие бывают?
пламенем. Она подняла руки, чтобы отбросить волосы с глаз, и на миг
катившаяся с ее плеч вода напомнила два прозрачных крыла, и Майкл
засмеялся от счастья.
камни моста. Движение, белое пятно. Лицо мгновенно исчезнувшее среди
теней. Кто-то подглядывает за ними.
скользнула по ветке, обдирая листья, и он вдруг поплыл... нет, начал
тонуть. Изумленные глаза наполнились водой, речная прохлада ласково
сомкнулась на его лбу.
почувствовал, что всплывает. Ему в волосы что-то вцепилось, он оказался на
воздухе и взвизгнул от боли.
его к себе, и потом он тысячи раз вспоминал и переживал заново то, как
ощущал ее. Холодная от воды, руки сжимают его, а он коленной чашечкой
уперся в мягкий мех вверху ее ног.
исчезло, как вспышка стыда.)
улыбкой. - Ничего, Майкл. Мне все равно, а тебе прятать нечего.
было почудилось, что тебя за ногу ухватила щука.
особенно, когда на них ничего нет. Его пронизывало странное ощущение,
словно холодный румянец стягивал низ его живота. Он посмотрел сквозь
прозрачную воду. - Роза!
чуть не до самых волос.
Это ничего. Ну а теперь, по-моему, нам пора одеваться.
"смертный грех". Ощущение того, как Роза его держала, и то, как нежданно
он на это отозвался. Это пугающее, волнующее головокружение. Все это много
дней занимало его мысли, и он забыл лицо у моста, лисьи морды у реки. Они
отодвинулись куда-то в чулан, остались там, пока кто-то вновь не извлечет
их на свет.
завораживало. Она была больше похожа на начало подземного хода, уводящего
в недра земли. Место для гоблинов, подземных работ, добычи полезных
ископаемых, бурения. Но под ней струилась вода, глубиной с молоденькое
деревце и текущая медленно, точно холодный мед. Место будто собор с
зелеными стенами. Дубы и липы стояли чуть в стороне от кромки берега, где
сгрудились ивы и ольха, точно томимые жаждой. Свет падал на воду,
пробивался сквозь листву, как солнечные лучи, льющиеся сквозь витражи в
церковь. Свет яркий и приглушенный, сверкающий и смутный. И над всем
господствовала черная пасть арки, куда лучи не достигали словно в глубокий
колодец. Чтобы попасть под арку, надо было либо отправиться туда вплавь,
либо достать лодку. Ни того ни другого Майкл не мог, и потому эта чернота
оставалась одним из атрибутов его детства, неизмеренной, как глубочайшая
тихоокеанская впадина.
часы, чаще в одиночестве, так как в следующие недели Роза внезапно без
всяких объяснений начала исчезать из дома, и в доме слышались сердитые
слова, а один раз, когда Майкл вошел к ней в комнату, она сидела на
кровати и плакала. Это было потрясением, разрывом в привычном ходе вещей.
Он хотел сразу убежать и забыть, но тут Роза посмотрела на него, и он, сам
не зная как, неуклюже обнял ее, чувствуя себя самозванцем.