Чтение 33–й страницы книги ~Кристина~

давил на живот и спину. Еще я, конечно, получил перспективу длительного
пребывания в больнице и бесконечных поездок в комнату ужасов, невинно
именуемую Отделением Терапии.

Ох, и еще одна вещь - я получил много времени.

Я читал газеты, я задавал вопросы своим посетителям, и очень часто, когда
события стали развиваться дальше и у меня начали складываться кое-какие
подозрения, я спрашивал себя, не мог ли я потерять рассудок.

В больнице я находился вплоть до Рождества, и к тому времени, когда вновь
очутился дома, мои подозрения почти обрели свою окончательную форму. Мне
было все труднее отрицать их чудовищный смысл, и я дьявольски хорошо
понимал, что не потерял рассудок. В некоторых отношениях мне было бы гораздо
лучше - гораздо спокойнее и удобнее, - если бы я мог поверить в это. К тому
времени я был больше чем испуган и больше чем влюблен в девушку моего
лучшего друга.

У меня было время, чтобы думать.., слишком много времени.

Времени, чтобы найти себе сотни имен за то, что думал о Ли. Времени
смотреть в потолок моей комнаты и желать, чтобы я никогда в жизни не слышал
об Эрни Каннингейме.., или о Ли Кэйбот.., или о Кристине.

ЧАСТЬ 2

ЭРНИ - ПЕСЕНКИ ТИНЭЙДЖЕРОВ О ЛЮБВИ

20/ ВТОРАЯ ССОРА

Эрни Каннингейм получил официальное разрешение на эксплуатацию
"плимута-фурии" в полдень 1 ноября 1978 года. Так закончился процесс,
который на самом деле начался в вечер, когда Дэннис Гилдер помог Эрни
заменить спустившее колесо автомобиля. Эрни уплатил акцизный сбор, налог на
городские дороги и пошлину за регистрацию. В Бюро транспортных средств
Монроэвилла ему выдали номерной знак HY-6241-J.

Из Монроэвилла он вернулся на машине, которую ему одолжил Уилл Дарнелл, а
из гаража выехал за рулем Кристины. Он вел ее домой.

Его отец и мать вернулись из университета на один час позже. Ссора
произошла почти сразу.

- Вы ее видели? - спросил Эрни, обращаясь больше к отцу, чем к матери. -
Сегодня я зарегистрировал ее.

Он гордился собой; у него были причины гордиться собой. Кристина была
тщательно вымыта и сияла в лучах осеннего солнца. На ней еще оставалось
довольно много ржавчины, но она выглядела в тысячу раз лучше, чем в день,
когда Эрни купил ее. Крылья, капот и заднее сиденье были новехонькими. Салон
был вычищен до блеска. Стекла и хромированные детали сверкали так, будто их
натирали несколько дней подряд.

- Да, я... - начал Майкл.

- Разумеется, мы ее видели, - перебила его Регина. Она яростно
взбалтывала коктейль, плескавшийся в ручном миксере. - Мы чуть не наехали на
нее. Я не хочу, чтобы она стояла здесь. Наш участок выглядит, как место для
подержанных автомобилей.

- Мам! - вырвалось у ошеломленного и уязвленного Эрни.

Он посмотрел на Майкла, но Майкл встал и пошел в другую комнату -
возможно, он решил, что ему тоже нужно выпить.

- Она нам не подходит, - сказала Регина Каннингейм. Ее лицо было бледнее
обычного; пятна на щеках делали его похожим на клоунский грим. Она налила в
стакан половину порции джина с тоником, отпила и сморщилась так, будто
приняла горькое лекарство. - Отвези ее туда, где взял. Мне она не нравится,
и я не хочу, чтобы она стояла здесь. Все.

- Отвезти назад? - переспросил Эрни, теперь уже обозленный. - Там она
стоит мне двадцать баксов в неделю!

- Она обходится тебе гораздо дороже, - сказала Регина. Она допила
коктейль и поставила стакан на стол. - На днях я заглянула в твою банковскую
книжку...

- Что ты сделала? - У Эрни глаза полезли на лоб.

Она немного покраснела, но взгляда не отвела. Вернулся Майкл и с
несчастным видом остановился в дверях.

- Я хотела знать, сколько ты потратил на эту проклятую машину. Что здесь
такого странного? В следующем году тебе нужно поступать в колледж. Насколько
я знаю, в Пенсильвании не так просто получить бесплатное образование.

- Поэтому ты пошла в мою комнату и рылась в моих вещах до тех пор, пока
не нашла банковскую книжку? - тихо проговорил Эрни. Его серые глаза горели
злостью. - Может, еще ты искала наркотики. Или порнографические журналы. А
может быть, проверяла подтеки на простыне.

У Регины раскрылся рот. Она ожидала от него злости, но не ярости.

- Эрни! - заорал Майкл.

- А что, почему бы и нет? - в ответ закричал Эрни. - Я думал, что это мое
дело. Сколько раз вы твердили, что я несу ответственность за него?

Регина перевела дыхание.

- Я очень разочарована твоим поведением, Арнольд. Ты ведешь себя, как...

- Не говори мне, как я себя веду! Что еще я должен чувствовать? Два с
половиной месяца я работал над ней, а когда привез домой, то слышу, что
должен отвезти обратно! Мне, наверно, следует плакать от счастья?

- Это не повод, чтобы разговаривать с матерью в таком тоне, - сказал
Майкл. - И употреблять такие слова.

Регина протянула стакан мужу:

- Сделай мне еще что-нибудь выпить. Свежая бутылка джина стоит в шкафу.

Майкл Каннингейм посмотрел на жену, на сына, снова на жену. В обоих он
увидел непоколебимую решимость. Захватив пустой стакан, он вышел из кухни.

Регина мрачно оглядела сына. Она не хотела упускать шанса выбить тот
клин, который с самого лета засел в их отношениях.

- В июле у тебя в банке лежало почти четыре тысячи долларов, - сказала
она. - Приблизительно три четверти ты должен был потратить...

- О, так ты давно все подсчитала? - перебил ее Эрни. Он сел на стул, не
спуская глаз с матери. В его голосе послышались презрительные нотки. - Мам,
а почему ты просто не перевела эти деньги на свой счет?

- Потому что до недавних пор ты сам знал, для чего предназначались эти
деньги. Но в последние два месяца твоя голова была занята только машиной, а
теперь еще и девочками. Ты как будто свихнулся на том и на другом.

- Благодарю. Это самое объективное мнение о моем образе жизни.

- В июле у тебя было почти четыре тысячи долларов. На твое образование,
Эрни. На твое образование. Сейчас у тебя осталось две тысячи восемьсот. За
два месяца ты потратил тысячу двести. Вот почему я не хочу видеть твоей
машины. Ты должен меня понять. По-моему...

- Послушай...

- ..ты не знаешь цену денег.

- Могу я сказать тебе пару вещей?

- Нет, не можешь, Эрни, - решительно отрезала она. - Я не хочу ничего
слушать.

Майкл вернулся со стаканом, наполовину наполненным джином. Он достал из
бара тоник, добавил в стакан и протянул Регине. Она выпила и снова
поморщилась. Эрни сидел на стуле рядом с телевизором и задумчиво смотрел на
нее.

- Ты учишь студентов? - спросил он. - Ты учишь студентов, и это твоя
позиция?

- Я сказала. Остальные могут заткнуться.

- Великолепно. Мне жаль твоих студентов.

- Следи за собой, Эрни, - проговорила она, указывая на него пальцем. -
Следи за собой.

- Могу я сказать тебе пару вещей или нет?

- Выкладывай. Но они не будут иметь никакого значения.

Майкл откашлялся.

- Я думаю, Эрни прав. Это едва ли конструктивная пози...

Она резко повернулась к нему:

- Ни слова от тебя, слышишь? Майкл потупился.

- Первое, - сказал Эрни, - если бы ты внимательней посмотрела в мою
банковскую книжку, то заметила бы, что в первую неделю сентября я потратил
две тысячи двести долларов. Мне нужно было купить новую переднюю часть для
Кристины.

- Ты говоришь так, как будто гордишься собой.

- Да, я горжусь собой. - Он спокойно выдержал ее взгляд. - Я сам поставил
ее, мне никто не помогал. И я хорошо сделал свою работу - она с виду ничем
не отличается от заводской. Но с тех пор мой счет увеличился на шестьсот
долларов. Уиллу Дарнеллу понравилось, как я работаю, и он платит мне по
шестьсот долларов в месяц. Если к этим сбережениям прибавить деньги, которые
он платит мне за ремонт старых автомобилей, то к концу учебного года у меня
будет уже четыре тысячи шестьсот долларов. А если я буду работать и
следующим летом, то ко времени поступления в колледж накоплю почти семь
тысяч долларов.

- Они тебе не помогут, если ты плохо окончишь школу, - возразила она,
решив перевести разговор на другую тему. - Ты стал получать неважные
отметки.

- Это не имеет значения.

- То есть как "не имеет значения"? У тебя отставание по дифференциальному
исчислению! На прошлой неделе мы получили красную карточку! Красные карточки
высылались родителям детей, чья успеваемость на студенческих курсах была
ниже допустимой.

- Это результат одного-единственного экзамена. Вы знаете, что в целом у
меня вполне приличная успеваемость...

- Она снизится! - резко сказала она и шагнула к нему. - Красная карточка
- это только начало, можешь поверить мне и твоему отцу.

Эрни встал со стула и улыбнулся; Регина враждебно посмотрела на него.

- Хорошо, - сказал он. - Пусть она стоит здесь до конца экзаменов. Если я