спустилась в желудок.
досках, внезапно очень обрадовавшись тому, что вернулся домой. И решил, что
завтра начну новую жизнь.., во всяком случае, постараюсь начать. А пока
удовольствовался тем, что прилег, положив голову на сгиб руки и чуть не
задремал, уверенный в том, что сегодня новых приключений не ожидается.
***
любоваться фейерверком в Касл-Рок прямо с террасы. Я вспомнил об этом, когда
уже начало темнеть, и подумал, что проведу праздник в гостиной, перед
экраном телевизора. Не хотелось мне выходить на террасу, где Четвертого
июля, из года в год, мы сидели вдвоем, пили пиво, смеялись и смотрели, как
небо переливается всеми цветами радуги. Мне и так одиноко, пусть и
одиночество это не такое, как в Дерри. А потом я напомнил себе о причине
приезда в "Сару-Хохотушку" - вызвать из глубины подсознания все до
последнего воспоминания о Джоанне и с любовью их упокоить. И уж конечно,
перспектива вновь обрести способность писать в тот вечер представлялась,
мягко говоря, туманной.
"Деревенском кафе", но в холодильнике стояла газировка, спасибо Бренде
Мизерв. Я достал банку "пепси" и уселся на террасе, надеясь, что фейерверк
не причинит мне сильной душевной боли. Надеясь, что удастся обойтись без
слез. Я не обманывал себя, зная, что выплакал еще не все слезы. И понимал,
что через это придется пройти.
ярко-синие тона. Я аж подпрыгнул от неожиданности. Решил, что звонит Билл
Дин, чтобы удостовериться, что я на месте и у меня все в порядке.
разговаривая, бродить по первому этажу. Нам это нравилось. Я прошел в
гостиную, взял трубку, сказал: "Привет, это Майк", - и вернулся к
креслу-шезлонгу на террасе. В этот момент на другой стороне озера, под
самыми облаками, заполыхали зеленые и желтые звезды. А вскоре долетел и
грохот разрывов.
но не Билла Дина:
награждения, которые я видел по телевизору, все эти прекрасные женщины в
роскошных вечерних платьях.
а выходит, она говорила серьезно. Чудеса продолжались.
спросить ли, где он раздобыл мой номер, который не значился в справочнике,
решил, что это бессмысленно. Когда твое состояние превышает полмиллиарда
долларов, если я действительно разговаривал с Максом, раздобыть любой
телефонный номер - пустяк.
интонации.
он направил бы разговор в нужное ему русло.., если наше телефонное общение
на тот момент можно было считать разговором. И я воспользовался опытом
Гарольда Обловски. Вот уж кто умел держать паузу. Я сидел тихо, прижимая к
уху трубку, и наблюдал за фейерверком. Красное сменялось золотым, золотое -
зеленым.., невидимые женщины ходили в облаках в переливающихся вечерних
платьях.
он. В голосе слышалось раздражение.
причину вашего звонка, мистер Дивоур?
над озером загрохотало.
разжаться. Максуэлл Дивоур. Полмиллиарда долларов. И живет он вовсе не в
Палм-Спрингсе, как я предполагал, а здесь, в Тэ-Эр, если можно полагаться на
характерный треск помех в трубке.
чувствовалась злость: этот человек не привык скрывать свои эмоции. - Как я
понимаю, моя невестка в очередной раз пренебрегла своими материнскими
обязанностями. У нас это обычное дело.
Я без труда представил себе толпу, собравшуюся на Касл-Вью. Все сидят
скрестив ноги на одеялах, едят мороженое, пьют пиво и одновременно охают и
ахают от восторга. Это общее оханье и аханье, по моему разумению, и есть
гласное свидетельство успеха того или иного зрелища.
основания бояться его. Человек, который считает себя в праве выказать
злость, если он ее испытывает.., такой человек опасен. И туг же я услышал
голос Мэтти: Мистер Нунэн, я не такая уж плохая мать. Такого никогда не
случалось.
эти слова.., но я ей поверил.
террасе, пью "пепси", любуюсь фейерверком, никого не трогаю, так какого
черта этот...
не надо дурить мне голову. Вас видели, когда вы с ними разговаривали. - Так,
наверное, Джо Маккарти наваливался на бедолаг, которых вызывали в его
комитет по подозрению в связях с коммунистами.
Максуэлла.
признал я. - Наверное, вы говорите именно о них. - Нет, вы видели, как
маленькая девочка шла по дороге одна, - возразил он. - А потом увидели
женщину, которая мчалась за ней. Мою невестку, в той старой колымаге, на
которой она ездит. Ребенок мог угодить под машину. Почему вы защищаете эту
молодую женщину, мистер Нунэн? Она вам что-нибудь пообещала? Позвольте вас
заверить, ребенку от этого пользы не будет.
не ответил я. А еще обещала все время держать рот открытым, если я никому не
скажу ни слова.., вы это хотите услышать?
готов поверить. Не провоцируй его своим сарказмом, Майк.., потом ты можешь
об этом пожалеть.
говоря, тогда я и представить себе не мог, к чему все это приведет. Я только
знал, что выглядит она очень усталой, а ребенок - ухоженный, развитой (даже
слишком), без единого синячка, не боится матери, наоборот, тянется к ней.
любопытство. - Что...
что способность сочинять осталась при мне. Я чувствовал себя
ветераном-питчером <Питчер - в бейсболе игрок обороняющейся команды, который
вбрасывает мяч.>, который уже не выступает перед переполненными трибунами,
но у себя во дворе может сделать отменный бросок. - Вроде бы девочка держала
в руках маргаритки. - Все с одной стороны ясно и понятно, а с другой
присутствует определенная доля сомнения, словно я даю показания в суде, а не
сижу на собственной террасе. Гарольд мог бы мною гордится. Ну уж нет.
Гарольд пришел бы в ужас, если б услышал наш разговор. - У меня сложилось
впечатление, что они собирали цветы на лугу. Но, к сожалению, воспоминания
об этой встрече у меня смутные. Я писатель, мистер Дивоур, и часто
погружаюсь во внутренний мир...
приличиям этот господин значения не придавал.
воспользоваться ее фирменным оружием. И получилось.
незнакомые люди, и я не собираюсь продолжать разговор с человеком, который
назвал меня лжецом. Спокойной ночи, сэр.
открыто ли "Деревенское кафе". Между прочим, я не знаю, где вы раздобыли мой
телефонный номер, но могу сказать, куда вы можете его засунуть. Спокойной
ночи.
трубку, словно видел ее впервые. Рука, державшая ее, дрожала. Сердце
учащенно билось. Я чувствовал его удары не только в груди, но и на шее и в
запястьях. Я гадал, посмел бы я порекомендовать Дивоуру засунуть мой телефон
себе в задницу, если бы на моем счету не лежало несколько миллионов.