Чтение 46–й страницы книги ~Полицейский из библиотеки~

Человек, который наполовину вышел из-под кисти Дейва на одном из его
плакатов, и наполовину явился плодом мыслей Сэма, превратился в уродливого
карлика. Но карлик уже начал превращаться во что-то еще, в какое-то ужасное
двуполое существо.

Во всем его облике и в том, что происходило под вздымающейся,
дергающейся шинелью, отражалась борьба двух полов. Часть волос на голове
оставалась черной, а другая -- стала светлой с пепельным оттенком. Одна
глазница по-прежнему была пустой, а из другой на Сэма с гневом и ненавистью
смотрел голубой глаз.

-- Я хочу тебя, -- со свистом вырвалось из карлика. -- Я хочу тебя и ты
будешь моим.

-- А может быть меня, Аделия, -- сказал Сэм.

-- Давай-ка трахнемся ста...

Он протянул руку к тому, что находилось перед ним, но вскрикнул и
отдернул ее, стоило ей прикоснуться к шинели. Теперь это уже было не пальто;
это была какаято омерзительная, свисающая складками кожа. Ощущение было
такое же, как от прикосновения к только что использованному разовому
пакетику с чаем.

Оно торопливо взбежало на перевернутую сторону упавшего стеллажа и с
глухим шумом и топотом скрылось где-то в дальнем углу. Запах лавандового
саше резко усилился.

И откуда-то сверху, из полумрака раздался грубый, отвратительный смех.

Женский смех.

-- Слишком поздно, Сэм, -- сказала она. -- Теперь уже слишком поздно.
Дело сделано.

-- Это вернулась Аделия, -- подумал Сэм, и откуда-то снаружи послышался
мощный, оглушительный треск. Здание содрогнулось, оттого, что на него
обрушилось дерево, а вслед за этим погас свет.

9

Они пробыли в темноте лишь мгновение, но оно показалось им гораздо
длиннее. Аделия снова засмеялась, но на этот раз к ее смеху примешивался
какой-то свистящий звук, как будто ее смех передавался через магнитофон.

Затем довольно высоко, на одной стене загорелась единственная аварийная
лампочка, которая бросала мертвенно бледный пучок света именно на одну часть
стеллажа. Она будто разметала вокруг пучки спутанной черной пряжи. Сэм
слышал громкое жужжание батарейки, от которой питалась эта лампа. Он
направился в ту сторону, где возле Дейва на коленях стояла Нейоми, и два
раза чуть не упал, когда споткнулся о рассыпавшиеся книги.

Нейоми взглянула на него. У нее было совершенно белое лицо. На него
смотрели ее перепуганные и заплаканные глаза. "Сэм, по-моему, он умирает".

Он опустился на колени. Глаза Дейва были закрыты и его дыхание было
тяжелым и прерывистым. Из обоих ноздрей и из одного уха текли тонкие струйки
крови. Во лбу была глубокая вмятина, прямо над правой бровью. При виде всего
этого у Сэма все внутри сжалось. Одна скула у Дейва, очевидно, была сломана.
Ручка огнетушителя оставила сбоку на лице сильные яркие кровоподтеки. Они
были похожи на татуировку.

-- Мы обязательно должны отвезти его в больницу, Сэм!

-- Думаешь, она выпустит нас отсюда? -- спросил он, и, как будто
отвечая на их вопрос, огромная книга -- том слов на букву "Т" "Оксфордского
словаря английского языка" -- полетел в их сторону откуда-то из дальнего
темного угла, не освещенного светом аварийной лампы. Сэм едва успел оттащить
Нейоми назад, и оба они ничком залегли на грязном полу прохода. Семь фунтов
слов типа tabasco, tendril, tomcat и trepan прогрохотали мимо того места,
где секунду назад находилась голова Нейоми, ударились о стену и рухнули на
пол, образовав неприглядную и бесформенную кучу бумаги.

Из полумрака донесся пронзительный смех. Сэм поднялся на колени, и в
это же мгновение увидел, как какоето горбатое существо, как птица, впорхнуло
в проход и устроилось позади упавшего стеллажа. "Оно все еще меняется, --
подумал Сэм. -- Только во что, одному Богу известно". Потом оно
передвинулось влево и исчезло.

-- Догони ее, Сэм, -- послышался хриплый голос Нейоми.

-- Догони ее, пожалуйста, догони ее.

-- Попробую, -- сказал он. Он переступил через вытянутые на полу ноги
Дейва и шагнул в то место, за опрокинутыми полками, где царила тьма.

10

Этот запах как-то причудливо отрезал его от прошлого -- запах
лавандового саше вперемешку с ароматом книжной пыли, от всех предыдущих лет.
Тот запах, к которому примешивался доносимый ветром запах товарных вагонов,
вызывал у него такие же ощущения, как у "путешественника во времени", из
книги Г.Уэлса. Сама же библиотека, а он был сейчас ее маленькой частицей,
воспринималась им как его машина времени.

Он медленно шел по проходу между стеллажами, нервно теребя в левой руке
шарик из Красной Лакрицы. Он был среди книг, которые, как ему казалось,
бросали на него хмурые взгляды. Еще бы. Они были на высоте, которая для него
была недостижимой. Он слышал стук и скрип своих ботинок, ступавших по
старому линолеуму.

-- Где ты? -- громко крикнул он. -- Если я тебе, Аделия, нужен, почему
же ты не идешь сюда, чтобы разобраться со мной? Вот я, здесь!

Но ответа не было. Рано или поздно ей все равно придется появиться,
ведь так? Если Дейв был прав, перемена в ней уже началась, и ей недолго
осталось быть где-то там.

"Полночь, -- подумалось ему. -- Полицейский из библиотеки дал мне срок
до полуночи. Но до этого еще больше трех с половиной часов... А Дейв,
вероятно, не сможет ждать так долго".

Потом у него появилась другая мысль, еще менее приятная. "Что, если,
пока он слоняются тут в этих темных проходах, Аделия в обход пробирается к
Нейоми и Дейву?"

Он дошел до конца прохода, прислушался, но ничего не услышав, скользнул
к другому. В нем никого не было. Но сверху донесся приглушенный шепот и он
вовремя взглянул вверх. Потому что в этот же момент с полок высоко над его
головой соскользнуло полдюжины тяжелых книг. Он с криком отскочил назад.
Мимо него пролетели книги, задев бедро, а с противоположной стороны стеллажа
до него донесся безумный хохот Аделии.

Он вообразил, как она там, наверху, цепляется за полки так же, как
раздувшийся от ряда паук липнет к паутине, и его движения, стремление
действовать опередили разом. Пытаясь перехитрить ее, он повернулся на
каблуках как пьяный солдат, пытающийся сделать поворот кругом, и спиной
врезался в полку стеллажа. Теперь, когда стеллаж качнулся и накренился под
действием веса Сэма, вместо смеха он услышал крик, в котором был страх, в
котором был страх и удивление. Ему стало слышно, как что-то увесистое упало
с глухим стуком, слетев с облюбованного наверху места. Через мгновение
стеллаж рухнул.
Дальше произошло то, чего Сэм не предвидел. Стеллаж, который он столкнул
с места, свалился в проход, вытряхнув с полок все книги. Подобно водопаду,
они обрушились на соседний стеллаж. Второй упал на третий, третий -- на
четвертый и так далее, по принципу домино. Все в огромном и мрачном
помещении книгохранилища превратилось в нечто падающее, грохочущее, летящее,
все: от произведений Марэ до полного собрания сказок Грим. Он еще раз
услышал крик Аделии и тут же быстро вскарабкался на тот наклонившийся
книжный шкаф, который он столкнул. Он влез на него как по лестнице,
сталкивая ногами книги, чтобы ногами было за что уцепиться, активно помогая
себе рукой, чтобы быстрее преодолеть расстояние.

Пробравшись в дальний угол, он спрыгнул. Там, под огромной кучей
атласов и книг о дальних странах он увидел белое невообразимо уродливое
создание, которое пыталось выбраться из-под этой горы книг. Оно было со
светя-ыми волосами, голубыми глазами, но с человеком не имело абсолютно
никакого сходства. Не осталось даже намеков на какое-либо сходство. Это
нечто было толстым и голым существом. Его конечности, руки и ноги
заканчивались когтями. Под шеей, будто зоб, из которого все выкачали, свисал
сморщенный мешок плоти. Его тело было сплошь обмотано тонкими белыми нитями.
В нем было какое-то страшное сходство с жуком. Неожиданно голос внутри Сэма
закричал. Это были безмолвные крики, крики о помощи, крики, которые,
казалось, исходили из самых глубин его существа. "Вот оно. Помоги мне.
Господи. Вот оно". Он испытал отвращение к этому существу; страх мгновенно
исчез. Теперь, когда оно было перед его глазами, все было не так страшно. Но
оно снова стало меняться. И Сэм уже не испытывал чувства облегчения. Теперь
у него уже было не лицо, а что-то другое. Под выпячивающимися голубыми
глазами стало расти нечто, напоминающее рог. Он вылезал на этом
наиуродливейшем лице, напоминая собой хобот слона. Глаза щелками вытянулись
в стороны. Сначала они стали как у китайцев, а потом превратились в глаза,
подобные насекомым. Сэм слышал, как оно сопит, выпячивая свое тело поближе к
Сэму. Оно было окутано тонкими серыми трепещущими нитями.

Его первый голос говорил, что надо уйти -- даже настаивал на том, что
надо уйти. Но его другой голос говорил, что отступать нельзя. Когда хоботок
этого чудища коснулся Сэма, он почувствовал, что будет лучше, если
произойдет то, чему суждено произойти. Теперь были едва слышны глухие
завывания ветра. Он по-своему успокаивал, так же как успокаивал звук
работающего пылесоса, во времена, когда Сэм был еще совсем маленький.

-- Сэм? -- позвала его Нейоми, но ее голос звучал теперь как бы
издалека и не имел особой важности. -- Сэм, у тебя все нормально?

Неужели ему казалось, что он любит ее? Это было глупо. Совершенно
нелепо, если подумать.., если как следует задуматься, то всегда становится
лучше. Это существо знает... много всяких историй. Очень интересных историй.

Теперь пластичное тело белого существа свертывалось в хобот; оно все
стало превращаться в хобот, и он начал удлиняться. Это нечто приобрело
цилиндрическую форму, если не считать оставшуюся часть тела, которая свисала