улицу холодный резервуар. Джонни видит, как темнеет тротуар, чувствует, что
все новые капли падают ему на шею, спину и грудь, слышит крик Брэда
Джозефсона: "Господи, да что же это?"
скрежещет металл по металлу, со звонким щелчком открывается замок багажника,
крышка взлетает вверх, открывая запаску, какие-то старые газеты, оранжевый
цилиндр порошкового огнетушителя. Левое переднее колесо "лумины"
переваливает через бордюрный камень, фургон выталкивает легковушку на
тротуар, теперь передним бампером она упирается в забор между домом
Виллингсли и домом Мэри, стоящим ниже по склону.
грома накладываются один на другой, словно артиллерийская канонада, ревет
ветер, пригибая к земле кроны деревьев, отдельные капли дождя сливаются в
единый поток. Видимость быстро падает, но Джонни успевает заметить, как
желтый фургон, расчистив путь, устремляется вниз, чтобы исчезнуть за стеной
дождя, как открывается дверца со стороны водительского сиденья "лумины" и из
машины появляется сначала нога, а потом вся Мэри Джексон. На лице ее
написано полнейшее недоумение, словно она понятия не имеет, где находится, и
как сюда попала.
спрашивая, видел ли он, как этот желтый фургон сознательно протаранил машину
Мэри, но Джонни едва слышит его. Теперь Джонни видит другой фургон, цвета
синий металлик, с разрисованными бортами. Его кабина вываливается из дождя,
словно морда доисторического чудовища, потоки воды стекают по тонированному
ветровому стеклу. Дворников нет. И внезапно Джонни осознает, что сейчас
должно произойти.
качает на высоких каблуках, но громовая канонада заглушает его крик. Мэри
даже не смотрит в его сторону. Дождь сбегает по ее лицу, как текут слезы по
щекам героинь латиноамериканских мыльных опер.
связки. - ЗАЛЕЗАЙ ПОД МАШИНУ!
соскальзывает, закрывая радиаторную решетку, за стеклом открывается темнота,
а в темноте - призраки. Призраки. Да. Двое. Это именно призраки. Ярко-серые,
четко выделяющиеся на темном фоне. Сидящий за рулем одет в форму
Конфедеративных Штатов Америки . Джонни
в этом почти уверен, но это не человек. Под кавалерийской шляпой крутой лоб,
странные миндалевидные глаза и торчащий вперед рот, напоминающий маленький
хобот. А вот его спутник, такой же ярко-серый, несомненно, принадлежит к
роду человеческому. Он в кожаной рубашке траппера. Уже неделю не брился, и
каждый волос на лице торчит серебряной иголочкой. Он стоит, этот охотник за
пушным зверем, в руках его мощная двустволка большого калибра. Траппер
поднимает двустволку и выглядывает в многоцветный, бурлящий мир, к которому
он не имеет ни малейшего отношения. Губы его растягиваются в улыбке,
открывая гнилые зубы, к которым не прикасалась рука дантиста. Призрак этот
напоминает героя какого-то фильма ужасов о семейке кретинов, живущей посреди
непроходимого болота.
тип, но не в этом.
быстро перезаряжая двустволку и вновь упирая приклад в плечо. Первый выстрел
уходит в "молоко". Второй сшибает наружную радиоантенну "лумины". Третий
сносит левую половину головы Мэри Джексон. Она отталкивается от машины и
бредет к дому Старины Дока, кровь хлещет на плечо и пропитывает ткань блузы,
волосы на мгновение вспыхивают (Джонни видит, он все видит), но их тут же
гасит дождь. Мэри поворачивается к Джонни, смотрит на него одним глазом, и
блеск молний наполняет этот глаз огнем. Затем нога на высоком каблуке
подгибается, и Мэри падает на спину, будто сраженная очередным громовым
раскатом, ее волосы чуть дымятся, как не до конца затушенная в пепельнице
сигарета. Мэри лежит на лужайке Биллингсли около керамической немецкой
овчарки, к которой прикреплена табличка с его фамилией и номером дома. Ноги
Мэри разбросаны в стороны, и Джонни, к полному своему изумлению, видит то,
что нельзя принять ни за что иное. На ум ему приходит старая шутка про
алкоголика, у которого все троится перед глазами: "Насчет тех, что по бокам,
я сказать ничего не могу, но посередине точно Уилли Нелсон". Джонни громко
смеется. Жену Питера Джексона только что убил призрак, стрелявший из
фургона, за рулем которого сидел другой призрак (призрак инопланетянина в
униформе конфедератов), и леди умерла без порток. Ни в том, ни в другом нет
ничего смешного, но Джонни тем не менее смеется. Хотя бы для того, чтобы не
закричать от ужаса. Он боится, что не сможет остановиться, если закричит.
Джонни, и на мгновение он чувствует на себе взгляд громадных миндалевидных
глаз. Существо словно ставит на нем метку, а у Джонни такое ощущение, будто
он уже видел это чудите, конечно, это полное безумие, но от ощущения этого
никуда не деться. Проходит мгновение, и существо отводит взгляд.
маска, не иначе) видело меня и отметило точно так же, как загибают край
книжной страницы, чтобы потом вернуться к ней.
как синий фургон закрывает собой другую половину улицы, но вроде бы он
слышит звон бьющегося стекла. Потом фургон растворяется в потоках дождя, и
взгляд Джонни падает на мертвого Дэвида Карвера, усыпанного осколками
стекла: второй выстрел разбил рекламный щит. В животе Дэвида краснеет
огромная дыра, окруженная венчиком белой плоти, и Джонни приходит к выводу,
что для Дэвида работа на почте закончена. Не придется ему больше и мыть свой
автомобиль.
поворачивает направо. Джонни уже кажется, что ему все привиделось.
близнецы Риды.
руки, видит, что ногти уже побелели (видит все, да, конечно, и понимает,
почему этот тип в маске инопланетянина из "Близких контактов"
показался ему знакомым), и отбрасывает со лба мокрые волосы. Молнии
прорезают небо - яркие трещины на черном стекле, в кроссовках уже хлюпает
вода, в воздухе стоит запах пороха. Джонни знает: через десять или
пятнадцать секунд запах пропадет, уйдет в землю, его смоет дождем, но пока
этот запах есть, словно для того, чтобы не дать Джонни поверить, будто все
это галлюцинации.., то, что его бывшая жена Терри называла "мозговыми
судорогами".
звавшуюся в его школьные годы "бородатой улиткой". Джонни не хочет думать об
этом, не хочет видеть то, что видит, но не ему командовать парадом. Все
барьеры в его мозгу рушатся, как они рушились, когда Джонни писал книги (это
одна из причин, по которым он больше не пишет романов, и не просто одна из,
но славная), ход времени замедляется по мере того, как усиливается
восприятие, и вот он уже в фильме Сержио Леоне ,
где люди умирают медленно, словно танцуют в подводном балете.
трубке, что же ты кусаешь мамку за титти? Почему этот голос напоминает ему о
человеке в странном костюме, а еще больше о маске инопланетянина с
миндалевидными глазами?
спиной Джонни. Взгляды других прикованы к Дэвиду Карверу, а Гэри Содерсон
приплелся сюда, на лужайку Старины Дока. Бледное лицо, исхудавшее тело, он
напоминает больного холерой. - Святое дерьмо, Джонни! Я видел Париж, я видел
Францию, но я не вижу ее...
их мать, Ким Геллер и ее дочь, плюс рыжеволосая девушка, которую Джонни не
знает, сгрудились вокруг Дэвида Карвера, словно команда, собравшаяся вокруг
травмированного игрока. Шлюха, жена Гэри, тоже там, но она засекает своего
мужа и уже плывет в сторону лужайки дока Биллингсли. Тут в доме Карверов
распахивается дверь, и Кирсти вылетает в дождь, словно героиня старинного
готического романа, выкрикивая имя мужа среди вспышек молний и раскатов
грома.
наизусть. Гэри произносит:
Карверов. Он не отрывает глаз от того, что открыла вздернувшаяся юбка
мертвой женщины, запасая впечатления для будущих разговоров. Джонни с трудом
подавляет желание со всего маху врезать Содерсону.
направо. К ним бежит Колли Энтрегьян. На ногах у него розовые пластиковые
шлепанцы для душа. За Энтрегьяном следуют длинноволосый мужчина, которого
Джонни видит впервые, и новая продавщица из магазина, ее зовут Синтия.
Синтию Питер Джексон с безумными глазами, главный местный авторитет по
Джеймсу Дики и новым южанам.
Джозефсона. Благослови его. Господи, но Джонни даже не смотрит в сторону
Джозефсона. Питер Джексон приближается, и негоже ему видеть то, что
лицезреют сейчас они с Гэри Содерсоном, хотя Питеру это не в диковинку в
Орлов Алекс
Влодавец Леонид
Корнев Павел
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Шилова Юлия