ко всем - ему безразлично, откуда она придет.. Даже для человека, ни разу не
видевшего его, не слышавшего его голоса, все станет сразу ясным, как только
тот хоть мельком взглянет на его дом, оставшийся без хозяина. Недочитанная
книга, раскрытая на той странице, как он ее оставил... Мелочь в карманах
костюма, в котором он ходил на работу... Чековая книжка - пусть на очень
скромную сумму, - с которой в последнее время не снимал деньги... Ящик с
недосушенными насекомыми, еще не приведенными в порядок... Заказ на новые
банки для насекомых, приготовленный к отправке, с наклеенной маркой... Все
брошено незаконченным и указывает на намерение хозяина вернуться.
Посетитель, хочет он того или нет, не может не внять мольбе, которая так и
слышится в этих комнатах.
дурацкого письма... Но оно было... Сон оказался вещим, а сейчас он снова
старается убедить в чем-то самого себя. Для чего? Довольно уверток.
Потерянного не вернешь. Он своими собственными руками уже давно задушил
себя.
из сослуживцев намеренно не рассказывал, куда едет. И мало того, что молчал,
он сознательно старался окутать свою поездку тайной. Прекрасный способ -
лучше не придумаешь, чтобы подразнить этих людей, которые в своей будничной,
серой жизни сами с ног до головы стали серыми. Сейчас он занимался
самоуничижением: стоило ему подумать, что среди всей этой серости не он,
конечно, а другие могли быть и другого цвета - красного, голубого,
зеленого...
кинофильмах. А в жизни - это воскресные дни скромного маленького человека,
который выехал за город, где все тот же запах едкого дыма, и лежит на земле,
подстелив газету, открытую на страницах, посвященных политике... Термос с
магнитным стаканчиком и консервированный сок... взятая напрокат после
долгого стояния в очереди лодка - пятнадцать йен в час... Побережье, на
которое накатывается свинцовая пена прибоя, кишащая дохлой рыбой... А потом
электричка, битком набитая до смерти уставшими людьми... Все всё прекрасно
понимают, но, не желая прослыть глупцами, позволившими одурачить себя,
усердно рисуют на сером холсте какое-то подобие празднества. Жалкие,
небритые отцы тормошат своих недовольных детей, заставляя их подтвердить,
как прекрасно прошло воскресенье... Сценки, которые каждый хоть раз да видел
в углу электрички... Почти трогательная зависть к чужому солнцу.
сердцу он не стал бы. Если бы тот человек не реагировал на все так же, как и
остальные сослуживцы, едва ли стоило бы упрямиться.
глазами, с лицом, всегда казавшимся свежеумытым. Он был активистом
профсоюзного движения. С этим человеком однажды он попытался даже серьезно и
искренне поделиться своими сокровенными мыслями, которые скрывал от других.
подкрепляемого жизнью...
воспринимать несуществующее как существующее. Взять хотя бы песок - он
представляет собой твердое тело, но в то же время в значительной мере
обладает гидродинамическими свойствами. Это как раз и привлекает к нему мой
пристальный интерес.
выражение лица, как всегда, оставалось открытым. Он ничем не показал, что
идея противна ему. Кто-то сказал однажды, что он напоминает ленту Мебиуса.
Лента Мебиуса - это перекрученная один раз и соединенная концами полоска
бумаги, которая превращается таким образом в плоскость, лишенную лицевой и
оборотной стороны. Может быть, в это прозвище вкладывали тот смысл, что он,
как лента Мебиуса, слил воедино свою профсоюзную деятельность и личную
жизнь? Вместе с легкой издевкой в этом прозвище звучало и одобрение.
похож на песок?.. Этот самый песок, когда он в спокойном состоянии, никак не
проявляет своего существа... На самом деле не песок движется, а само
движение есть песок... Лучше мне не объяснить...
элементы релятивизма.
Умерев раз, нечего беспокоиться, что умрешь снова...
учеников, правда?
показывая, что ему не по душе разговор, в котором они так и не нашли точек
соприкосновения. И без того маленькие глаза совсем упрятались в складках
лица. Он, помнится, тоже не мог не улыбнуться в ответ. Этот человек
действительно был лентой Мебиуса. И в хорошем смысле, и в плохом. Стоило
уважать его хотя бы за хорошую его половину.
выказывал черную зависть к его отпуску. Это уж совсем не было похоже на
ленту Мебиуса. Завидуя, он в то же время и радовался. Ходячая добродетель
часто вызывает раздражение. И поэтому дразнить его доставляло огромное
удовольствие.
кошмар никак нельзя считать беспричинным.
никакой любви. Между ними были какие-то тусклые и, пожалуй, неясные
отношения, и он никогда не знал, чего можно от нее ждать. Стоило, к примеру,
ему сказать, что брак, по существу сходен с распашкой целины, как она
безапелляционно и зло возражала, что брак должен означать расширение дома,
который стал тесен. Скажи он наоборот - она бы и на это, безусловно,
возразила. Это была игра - кто кого переиграет, которая продолжалась без
устали уже два года и четыре месяца. Может быть, правильнее было бы сказать,
что они не столько утратили страсть, сколько в конце концов заморозили ее,.
Потому что слишком идеализировали.
и сообщить в нем, что на некоторое время он уедет один, не указав места.
Таинственность, которой он окутал свой отпуск, так безотказно действовавшая
на сослуживцев, не могла не подействовать на нее. Но в последнюю минуту, уже
надписав адрес и наклеив марку, он решил, что это дурачество, и оставил
письмо на столе.
может открыть только владелец сейфа. Письмо обязательно должно было
попасться кому-нибудь на глаза. В нем, конечно, усмотрели нарочно
оставленное доказательство того, что он исчез по собственной воле. Он
уподобился неумному преступнику, который с тупым упорством уничтожает
отпечатки пальцев, хотя его видели на месте преступления, и этим только
доказывает свою преступность.
терял надежды, надежда задыхалась от яда, которым он сам ее отравил. Теперь
у него один путь - вырваться отсюда, пусть даже силой. Сомнения сейчас
недопустимы.
в песок, он решил: сосчитаю до десяти и выскочу... Но досчитал до тринадцати
- и все не мог решиться. Наконец, отсчитав еще четыре вздоха, он вышел из-за
укрепления.
поглощал все силы. Тем временем женщина повернулась и, опершись на лопату, с
изумлением уставилась на него.
его расчет на неожиданность оправдался. Правда, он действовал слишком
нервозно, но и женщина была так потрясена, что ее словно парализовало. Ей и
в голову не пришло отогнать его лопатой, которую она держала в руках.
сдавленным голосом, как попало заталкивая ей в рот полотенце. Но она и не
пыталась противиться этим неловким, слепым действиям.
полотенца у нее изо рта, плотно обмотал ей голову и завязал их сзади узлом.
Потом гетрой, которую приготовил заранее, крепко-накрепко связал ей за
спиной руки.
действиям, но и словам. Какая уж тут враждебность - она и тени сопротивления
не оказывала. Видимо, впала в состояние, подобное гипнозу. Мужчина не
задумывался над тем, что делал, и не знал, делает ли он то, что нужно, но
грубое насилие, видимо, и лишило ее способности сопротивляться. Он заставил
женщину подняться с земляного пола наверх. Второй гетрой связал ей ноги у
лодыжек. Он все делал в полной тьме, на ощупь, и оставшийся кусок гетры еще
раз обмотал для верности вокруг ног.
не сделаю... Но смотри, со мной шутки плохи...
пятиться к двери, потом быстро выскочил наружу, схватил лопату и лампу и тут
же вернулся в дом.
поднимала и опускала голову. При вдохе она вытягивала челюсть - наверное,
для того, чтобы не вдыхать песок из циновки. А при выходе - наоборот, чтобы
воздух из ноздрей с большей силой сдувал песок с лица.
Роллинс Джеймс
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Каменистый Артем
Круз Андрей