Чтение 100–й страницы книги ~Гибель дракона~

В рации раздались звуки более мощные, чем сигналы с судна.

- Послушай, - сказал радист, глядя на Катаоку. - Очень сильные сигналы
поступают с очень близкого расстояния... Где-то совсем рядом...

- Ты хочешь сказать, что поблизости, рядом, есть еще кто-то, кроме нас?
- Катаока огляделся кругом. Уже совсем стемнело. - А что говорят?

- Не понимаю. Иногда попадаются английские слова, но весь разговор
ведется шифром на основе английского...

- Все равно, давай, вклинивайся...

- Ты думаешь, я этого не делаю? Да они никак пока не отвечают!

Высоко в небо взвилось яркое пламя костра. Все, и млад и стар, стоя
спиной к огню, замахали руками и закричали.

- Не отвечают, - сказал тот, который посылал световые сигналы. - А
почему на этом корабле соблюдается затемнение?..

- Катаока... - сказал радист. - Между сушей и кораблем есть еще одно
место, откуда исходят радиосигналы, ведутся трехсторонние переговоры.

Катаока пристально вгляделся в темную поверхность моря. Между
расплывчатым силуэтом судна и берегом виднелся едва приметный белый след
от вспенившихся волн. Этот след постепенно приближался к берегу, оставляя
хвост в открытом море. Откуда-то издалека вдруг донесся шум двигателя, и
пожалуй, не одного, а нескольких. Это было, конечно, эхо, прокатившееся по
склонам гор. За поворотом дороги кое-где замелькали отсветы, видно, блики
от автомобильных фар.

- Друзья! - крикнул Катаока. - Поторопитесь! Сейчас к берегу причалит
десантное судно!

- Они прекратили переговоры, а наши сигналы игнорировали! - сказал
радист, оставляя рацию.

Люди долго прислушивались и вглядывались в темноту, пока не поняли, где
причалило десантное судно. Ориентиром служили автомобильные фары,
светившие у кромки воды на расстоянии около километра. Падая и поднимаясь,
карабкаясь по скалам, люди наконец добрались до места, куда причалило
судно. Это был крохотный огород, разбитый на склоне горы и огороженный
камнями. Морская вода достигала почти самого верхнего края этой каменной
ограды. С борта причалившего судна на берег перекинули трап. Тяжелые
американские военные грузовики подъехали задом к судну. По спущенным
помостам с них стали сгружать большие, обшитые брезентом, ящики. С помощью
катков их стали грузить на судно.

- Стой! - раздался крик из темноты. На измученных, едва добредших сюда
людей были направлены два автомата.

- Возьмите нас на борт! Здесь женщины и дети! - крикнул по-английски
Катаока.

К нему приблизился высокий молодой офицер с детским лицом. Казалось, он
был в замешательстве.

- Вы гражданские?

- Кроме нас троих. Мы-то из наблюдательной бригады спасательного
отряда. Но все остальные гражданские лица...

- Но в данном районе спасательные операции закончились, и район
закрыт... Во всяком случае, я получил такую информацию.

- Они заблудились и не успели бежать.

- Сколько всех?

- Человек двадцать, тридцать, должно быть...

- Живее! - крикнул офицер, обернувшись к солдатам, которые, замедлив
погрузку, прислушивались к разговору. Потом он сдвинул каску немного назад
и сказал с сожалением, но твердо:

- Весьма сожалею, но мы прибыли сюда для выполнения особого задания по
указанию высшего командования. Прибыли сюда, несмотря на большую
опасность. Спасение не входит в наши функции.

- Вы хотите оставить умирать этих матерей, младенцев и стариков? Они
уже больше десяти дней блуждают по горам.

- Сожалею, по ничем не могу помочь. Если бы даже я и захотел взять вас
на борт, судно слишком мало, после принятия груза мы и сами-то едва сможем
разместиться.

- Не знаю, какой такой у вас груз, но жизнь людей дороже!

- Весьма сожалею. Но я военный, получая это задание, я одновременно
получил особое указание выполнить его с максимальной точностью. Откровенно
говоря, разговаривая с вами, я уже нарушаю приказ...

- В таком случае, хотя бы свяжитесь с головным кораблем и попросите
немедленно вызвать спасательное судно! - умоляюще произнес Катаока. -
Здесь почва опускается под воду со скоростью трех метров в день. Да еще с
ежедневным ускорением. До самого высокого пункта осталось всего сто
метров. А если нагрянет цунами...

- Я и этого не могу вам обещать, пока не переговорю с командиром. До
выхода в безопасную морскую зону связь у нас заблокирована...

- Мерзавцы! - заорал по-японски один из коллег Катаоки, слушавший их
разговор. - Вы, вы, разве вы после этого люди...

- Постойте, лейтенант Скотт... - произнес по-английски с сильным
акцентом небольшого роста человек, появившийся из-за грузовика. - Сколько
человек можно взять на борт взамен одного ящика?

- Этого... этого я сделать не могу, - упрямо ответил лейтенант,
заливаясь краской. - Это нарушение приказа!

- А как вы думаете, откуда исходит приказ? В конечном итоге за эту
операцию ответственность несу я. Отвечайте, сколько человек сможете взять
на борт.

- Человек пять-шесть...

- А если только женщин и детей?

- Человек восемь-девять, не больше.

- Значит, десять человек возьмете. Я остаюсь здесь...

- Я... я не могу этого допустить!

- А я сделаю так, чтобы вы могли это допустить. Дайте мне бумагу и
перо...

Получив требуемое, человек что-то быстро написал и расписался.

- Сколько у вас женщин и детей? - обратился он к Катаоке все еще
по-английски.

- Шесть женщин и трое детей...

- Пусть их сопровождает кто-нибудь из мужчин, говорящий хотя бы на
ломаном английском.

- А как вы собираетесь поступить с остающимся грузом?

- Всю ответственность за него я беру на себя, так что об этом не
беспокойтесь! Вот этот ящик, предпоследний, останется на берегу... Да,
этот. Ведь я лучше всех знаю их содержимое...

- Быстро! - крикнул лейтенант солдатам. - Вас тоже прошу поторопиться.
Мы и так уже выходим из графика.

Женщины замешкались, прощаясь с мужьями, начался плач, но их, подгоняя
чуть ли не толчками, быстро посадили на судно.

- Все будет хорошо! Вы все непременно встретитесь! - вдруг по-японски
закричал невысокий человек. - Садитесь, садитесь, а за всех остающихся
отвечаю я!

Катаока удивленно обернулся, но не смог разглядеть лица этого человека.

- Не хочу, я лучше останусь! - закричала, ступив на трап, молодая
женщина с младенцем на руках. - Чтобы я моего мужа одного оставила, нет,
нет! Если уж он умрет, то и я с ним вместе, со всеми!

- Томоко! - прозвучал с берега почти рыдающий мужской голос. - Томоко,
Томоко!..

Невысокий человек остановил выскочившего вперед, надрывавшегося от
крика мужчину.

- Все будет хорошо. Встретитесь в Америке. Я сделаю так, что вы
встретитесь...

Подняли трап. Сквозь рев двигателя с борта донеслись плач и крики.
Оставшиеся на берегу мужчины тоже выкрикивали имена жен и детей. Судно
быстро исчезло за полосой света, отбрасываемого фарами грузовиков.

Когда все смолкло, уши вдруг наполнил свист ветра, проносившегося по
дну ночи. Действительно, все свершилось в одно мгновение. Оставшиеся
мужчины ошеломленно застыли на огороде.

Невысокий человек, стоявший рядом с брошенным ящиком, медленно снял
каску и обернулся.

- Как, это вы?! - изумленно воскликнул Катаока, увидев его лицо.

- Н-да, при странных обстоятельствах мы встретились... - сказал,
смущенно улыбаясь, Куниэда. - Государственному служащему порой приходится
бывать бессердечным... Но в данном случае я оказался несостоятельным. Дело
в том, что человек, занимавшийся этим делом, погиб при землетрясении, вот
я и заменяю его уже целый месяц... И как видишь...

- Вы все время сопровождали этот груз?

- Да, из Цукуба перевез в Мито, а перед тем, как Мито погрузился в
воду, перевез в эти горы... - Куниэда устало зевнул. - Странная была
работа... А я-то думал, приеду в Америку, увижусь с женой...

- А что в этих ящиках?

- Пока не могу сказать... - вертя в руках каску, сказал Куниэда. - Да,
пожалуй, и никогда в жизни не смогу сказать... Такие уж они, эти
чиновники...

Потом он, щурясь, словно от солнца, оглядел мужчин, столпившихся вокруг
ящика.

Знаете, мне очень хотелось выкинуть ящики и посадить всех вас. Но на
это меня не хватило. Поймите меня, пожалуйста, правильно. Это не значит,
что я о вас не подумал. Дело в том, что я оказался в таком положении,
когда на мои плечи легла ответственность за будущее десятков миллионов
наших соотечественников, которые уже эвакуировались за границу. Эти ящики
имеют прямое отношение к их будущему. Да к тому же... - Куниэда медленно
взобрался на водительское сидение грузовика. - К тому же у нас еще есть
надежда. Я тут украдкой попросил водителя оставить мощную рацию...