Чтение 27–й страницы книги ~Экипаж машины боевой~

-- Патроны возьмешь?

-- Какой патрон? -- спросил он.

-- Пистолет -- Макаров.

-- Скока?

-- Цинк.

-- Давай неси, беру.

-- Пятнадцать, -- предложил я.

-- Давай, даю пятнадцать.

-- А двадцать?

-- Нет, двадцать не даю, цена пятнадцать, больше не даю.

К нам подошел Хасан, в руках у него было несколько лепешек и гора
винограда. Туркмен тоже купил пару лепешек, винограда и несколько гранат, и
мы направились к БТРу.

-- Тот дуканщик берет патроны, -- обратился ко мне Хасан.

-- Этот тоже берет.

-- Я с тем уже договорился за пятнадцать.

-- Я с этим тоже, да к тому же сюда ближе нести.

Я обернулся, дуканщик шел следом за нами. Потом я увидел, как другой
дуканщик тоже бежит к нашему БТРу. После оба дуканщика стали спорить между
собой, размахивая руками.

-- Хасан, чего они орут? -- спросил я.

-- Спорят, кто патроны возьмет.

-- Кто больше заплатит, тот и возьмет, че тут думать.

-- Ага, хрен они больше заплатят, будут целый день спорить, а больше
пятнадцати ни один не даст.

-- Ну и пошли они тогда нахер, не ждать же, пока они наорутся.

Мы залезли на броню, Хасан достал цинк с патронами, и что-то крикнул
им, оба дуканщика сразу заткнулись и уставились на Хасана.

-- Чего ты им такого сказал? -- спросил я Хасана.

-- Предложил, как ты советовал, кто больше даст, того и цинк, и они
заткнулись сразу.

Потом Хасан показал пальцем на дуканщика, с которым договаривался я и,
говоря ему что-то по-таджикски, указал на меня, после чего протянул ему
патроны, тот подошел ко мне и протянул деньги, я взял их и положил в карман.
После афганцев деньги можно не пересчитывать, они обычно не надувают, это
наши вечно "кидают" духов на каждом шагу. То солидол им спихнут вместо
масла, в канистру натолкают солидола, а сверху нальют немного масла, то
вместо тушенки пропихнут хрень какую-нибудь в банке. Поэтому духи нам не
очень то доверяют, прежде чем дать деньги они говорят: "Шурави, давай
контрол", мол, давай проверим.

И так удачно сторговавшись, мы загрузились на броню и направились в
сторону, где стояли разведчики, там же недалеко стояли машины комбата и
ротного.

-- А че ты своему дуканщику патроны не продал?

-- Тот, с которым ты договорился, таджик по нации.

-- А, ну тогда понятно, родная кровь, значит. Слушай, а ты чарса взял?
--спросил я Хасана.

-- Взял, конечно, я чарс всегда в первую очередь беру.

-- Ну тогда забей косяк, что ли.

-- Я уже забил.

-- Ну взрывай.

-- Кто будет? Сапог, курнешь?

-- Не, я не буду.

-- Ну, дело хозяйское. Урал, спроси Туркмена.

-- Нет, он не будет, -- ответил Урал.

Мы втроем курнули косяк, БТР как раз подкатил к БМПшкам разведчиков. Из
люка торчал Серега.

-- Серега, где остальные? -- крикнул ему я.

-- По кишлаку шарахаются где-то.

-- А че вы здесь делаете?

-- Комбат здесь со старейшинами базарит о чем-то.

-- А Пипок где?

-- Не знаю, там по кишлаку лазит, только что на горизонте мелькал,
потом свалил куда-то.

Мы с Хасаном спрыгнули с брони и направились в кишлак, Урал запрыгнул
на БМПшку к разведчикам, а Туркмен с Сапогом остались в БТРе. Километрах в
двух виднелись руины старого города, и немного позади видно было духовский
мост, вдалеке виднелась бетонка и кусочек нашего моста с заставой, мы
находились на возвышенности, и поэтому видели всю окраину старого и нового
города.

В кишлаке жизнь била ключом, женщины что-то колдовали возле глиняных
печей находящихся во дворах, наверное, пекли лепешки, старики курили чилим и
о чем-то судачили между собой. Мужиков и парней в кишлаке видно не было, в
основном они были в бандах, а тех, кто не успел уйти в банду, забирали в
армию. Жители кишлака смотрели на нас с подозрением, явно они нам не
доверяли, да как нам доверять, наши военные частенько заезжая в подобные
кишлаки, занимались тут беспределом. Заходили во все дома, забирали все, что
понравится, одним словом просто грабили их, и возразить местные ничего не
могли, а все делалось под видом того, что, мол, ищем здесь оружие и
боеприпасы и тайники душманов. Чумазые как чертята детишки со стороны
глазели на наших солдат, а те, что были посмелее, подбегали и протягивали
ручки со словами: "Шурави -- бакшиш, бакшиш" (это значит подарок). По всему
было видно, что кишлак бедный, это было видно и по одежде обитателей и по
постройкам. Зелени тоже здесь было мало, по окраинам кое-где виднелись
редкие виноградники, в низине ближе к речке были разбиты небольшие участки
огородиков. Рядом с огородами паслось небольшое стадо баранов и пара коров,
по кишлаку бродил худой и облезлый верблюд и пара оседланных ишаков.

-- Куда мы идем? -- спросил я Хасана.

-- Да никуда, просто походим по кишлаку, посмотрим, как люди живут. А
че еще делать?

Вдруг рядом с нами прогремел выстрел, потом крик и очередь из автомата.
Мы с Хасаном моментально вскинули автоматы и стали озираться. Очередь
прервалась, но крик продолжался, в кишлаке сразу все забегали, перепуганные
жители начали прятаться по домам, военные держали оружие наготове.

Я заскочил за дувал, и вдруг увидел орущего Пипка, он кричал как дурак,
направив автомат на дверь дувала, палец его сжимал курок, но в магазине
закончились патроны, и слышен был только его крик. Я подбежал к нему и
тряхнул за плечо:

-- Пипок, че ты орешь?! Что случилось?! Черт возьми! -- я развернул его
к себе лицом.

-- Не, ты видел?! Мля, Душара, сука рваный! Чуть не замочил, пидор! Не,
ты видел? Мля, гад -- падла! Ты видел? Юра, ты видел?! -- Пипок талдычил как
сумасшедший.

-- Да успокойся ты, Пипок! -- крикнул я ему в лицо.

Пипок смотрел на меня ошалелыми и перепуганными глазами. Я первый раз в
жизни видел перепуганную улыбку.

К нам подбежали бойцы и офицеры, они в непонятках смотрели на нас с
Пипком.

Подбежали наш ротный с комбатом и летеха -- взводный разведки.

-- Что здесь происходит?! -- закричал комбат.

Пипок показывал на дверь дувала и повторял дрожащим голосом:

-- Душара, сука, чуть не застрелил -- гад.

Мы все бросились к двери дувала, первым заскочил в дувал комбат, за ним
ротный и взводный разведки, за ними зашли мы с Хасаном. В дувале была жуткая
картина. На полу лежал старик, рядом валялся бур, рядом со стариком лежала
женщина, а возле нее плакал ребенок двух лет примерно. Старик был весь
изорван пулями, женщина была тяжело ранена, но еще дышала, ребенок вроде был
цел. Пипок от страха выпустил в двери дувала весь рожок на сорок пять
патронов.

-- Выходим отсюда! Быстро! Мудаки, е... вашу мать! -- крикнул комбат.

Мы выскочили из дувала.

-- Ко мне иди, Пипонин! -- крикнул Пипку Комбат.

Пипок подбежал к нему.

-- Ну почему с тобой вечно что-нибудь приключается? Росту от горшка два
вершка, а чтоб где не случилось, везде Пипонин. Ну, что здесь было? Черт
тебя возьми!

-- Душара этот из бура, товарищ майор, пуля по макушке задела, чуть не
убил, сволочь такая, -- талдычил Пипок, глядя на комбата.

-- Кто давал команду бродить по кишлаку?! А ты, лейтенант, какого хрена
смотрел?! А-а, -- комбат махнул рукой и крикнул:

-- Все по машинам, и уходим отсюда! Быстро!

Мы все быстро направились к машинам, я посмотрел на Пипка и увидел, что
макушка у него обоженная, меня разобрал смех. Пипку повезло с его ростом,
этот дед намеривался попасть в лоб первому, кто из военных сунется в дверь
его дома.

-- Юра, ну че ты смеешься? Тебе бы так.

-- Не дай бог, Пипок. Если б я был на твоем месте, то дырка была бы у
меня, как раз между глаз. Ну, ты не переживай Пипок, живой ведь остался, и
благодари бога за свой рост.

-- Ага, не переживай. У меня вон руки дрожат как с похмелья.

-- Ну так похмелись. Сейчас запрыгнешь на минутку на наш БТР, он рядом
стоит с вашей БМПшкой.

-- А зачем?

-- Потом узнаешь, а сейчас пошли быстрей на машины.

Мы бегом добежали до своих машин, и запрыгнули на броню.

-- Что случилось? -- Спросил Туркмен.

-- Потом расскажу.

-- Сапог, налей кружку браги побыстрее.

-- Да в чем дело? -- опять спросил Туркмен недоумевая.

-- Пипку надо стресс снять, когда расскажу -- уссытесь.