дало моей бедной душе расстаться с телом, было укрепляющее питье, которое
один из лакеев любезно принес мне. Он назвал его "стинго" [крепкое пиво]
и, должен сознаться, оно мне понравилось, оно оказалось верным средством,
которое сохранило мне жизнь. Но в общем все было ужасно, можете мне
поверить.
(которым представляет собой просто голый однобокий утес, гораздо выше, чем
ливенфордский, но зато не такой красивый) и зашли уже далеко в Средиземное
море, я опять встал на ноги и избавился от морской болезни. Море там такое
голубое, какого я в жизни не видал, - передайте Несси, что оно даже
голубее, чем ее глаза, - и я мог любоваться им и чудными красками закатов,
так как на мое счастье совсем не было качки! Правда, мне все еще кусок не
шел в горло, но в Порт-Саиде мы сделали запасы фруктов, и я получил
возможность есть свежие финики и замечательные апельсины: они очень
сладкие, и кожура снимается так же легко, как у мандаринов, но они гораздо
больше. Ел я и плод, который называется "папайя", сочный, как дыня, но с
зеленой кожурой и красноватой мякотью. У него очень освежающий вкус. Я
полагаю, что эти фрукты мне помогли, даже уверен, что они мне были очень
полезны.
очень развратное и, кроме того, опасное для европейцев, если при них нет
оружия. Один господин на нашем пароходе рассказал мне длинную историю о
своих приключениях в языческом храме и других местах Порт-Саида, но я не
буду вам повторять его рассказ, потому что он неприличен, и, кроме того, я
не уверен, что это правда. Но, по-видимому, здесь происходят поразительные
вещи. Кстати, передайте Агнес, что я ей верен. Да, забыл сказать, что в
Порт-Саиде к пароходу подъезжают туземцы на лодках и продают очень хороший
рахат-лукум; это - превкусное лакомство, несмотря на его странное
название.
сторон которой на много миль тянется песчаная пустыня, а вдали видны
пурпуровые горы. Канал этот ничего особенного собой не представляет и
пересекает водные пространства, которые называются "Горькие озера", они
очень скучные на вид, но говорят, что они имеют важное значение. Иногда мы
видели на берегу мужчин в белых плащах, верхом не на верблюдах, как вы
там, может быть, воображаете, а на быстрых лошадях, на которых они галопом
скакали прочь, как только замечали пароход. Да, должен вам сказать, что в
первый раз в жизни я видел, как растут пальмы, - совсем такие, как та, что
стоит у нас в церковном зале, но гораздо выше и толще. В Красном море было
очень жарко, а после того, как мы благополучно миновали Аден и какие-то
любопытные острова, которые называются "Двенадцать апостолов", как раз
тогда, когда я рассчитывал повеселиться в обществе дам на палубе, принять
участие в играх, беседах и занятиях музыкой, вдруг снова наступила
ужаснейшая жара. Мама, тиковые костюмы, что ты мне купила, никуда не
годятся, они слишком плотные и тяжелые. Правильнее было бы заказать в
Индии туземному портному. Говорят, туземцы шьют их очень хорошо и из
подходящего материала - индийского шелка, а не тика. Кстати, раз уж об
этом зашла речь, передайте, пожалуйста, Мэри, что стеклянная часть фляжки,
которую она мне подарила, разбилась во время первого же шторма, а
показания компаса Несси расходятся с показаниями судового компаса.
но потерял в весе. То, что я очень похудел, меня смущало и так же, как и
недостаток энергии, мешало принять участие в общих развлечениях, так что я
сидел один, думая о моей лежавшей без употребления мандолине и с
огорчением глядя на дам, а также на акул, которые целыми стаями плыли за
пароходом.
муссон", но с меня было достаточно и этого "малого" муссона, - он
напоминает наши вечные промозглые шотландские туманы. Мы шли в тумане,
пока не добрались до Цейлона и бросили якорь в Коломбо. Это замечательный
порт! На много миль вокруг вода неподвижна. Очень успокаивающее зрелище!
Зато очень большая качка была в Индийском океане. Некоторые пассажиры
отправились на берег покупать драгоценные камни - лунные камни, опалы,
бирюзу, - а я не поехал, потому что слыхал, что цены просто грабительские
и что лунные камни имеют здесь много изъянов, то есть трещинок. Зато мой
приятель - лакей принес мне прекрасный местный ананас. Несмотря на то, что
он был очень крупный, я, к своему удивлению, убедился, что могу съесть его
весь. Удивительно вкусно! На следующий день меня немного слабило, и я
думал, что у меня дизентерия и малярия. А нездоров я был, должно быть,
из-за ананаса.
тайфун, наихудший вид страшного шторма, какой вы только можете себе
вообразить. Началось все с того, что небо стало пурпурового цвета, потом
темно-желтое, как медь. Я сначала было залюбовался им, но вдруг всем
пассажирам приказано было сойти вниз, и я счел это дурным знаком, потому
что ветер так сразу и обрушился на судно, как удар. Одному человеку,
стоявшему у своей каюты, прищемило руку внезапно захлопнувшейся дверью и
начисто оторвало большой палец. А один из матросов сломал ногу. Ужас что
было!
вздымалось не так, как волны в Бискайском заливе, а очень высоко, целыми
водяными горами. Мне скоро пришлось перестать смотреть в иллюминатор.
Судно так кряхтело, а мачты скрипели, что я думал - оно непременно
разлетится в щепки. Качало ужасно; и два раза судно ложилось набок и
лежало так долго, что я уже не надеялся остаться в живых. Но провидение
сжалилось над нами, и мы в конце концов достигли дельты Ганга; там большие
песчаные отмели и очень грязная вода. Нам дали лоцмана, чтобы провести
судно вверх от устья Хугли, и мы плыли по этой реке так медленно, что это
заняло несколько дней. На берегах Ганга мы видели много полей, орошаемых
каналами. Я видел кокосовые пальмы и бананы, которые растут на деревьях.
Туземцы здесь, конечно, чернокожие, и, по-видимому, у них принято работать
голыми, в одних только повязках вокруг бедер, да у некоторых на голове
чалма. Они работают на своих полях, сидя на корточках, а некоторые ловят
рыбу сетями в желтой воде реки, и, говорят, рыба здесь хорошая. Белые
носят шлемы от солнца. Твой подарок, папа, очень кстати.
в гавань. Сильное впечатление производят этот большой порт и доки. А небо
все утыкано минаретами и верхушками домов.
здесь мне будет хорошо.
переполненного до краев сердца. Все ее хрупкое существо захлестнула волна
радости и благодарности. Все в ней пело: "Что за письмо! Что за сын!"
Новость казалась ей слишком потрясающей, чтобы хранить ее про себя, и ее
охватило бурное желание помчаться на улицу, обежать весь город, размахивая
этим письмом, выкрикивая для общего сведения славную хронику этого
великого путешествия.
он колко. - Выболтай все каждому! Эх, ты! Подождала бы, пока получишь не
первое, а двадцать первое письмо! Он пока еще ничего не сделал, только ел
фрукты да слюни распускал.
голосе. - Такая болезнь! Нечего корить его за фрукты, он их всегда любил.
единственная полезная вещь, которую Мэт получил! - прибавил он, вставая
из-за стола.
прерывающимся голосом. - Он меня уверил, что там все носят тик. Так
обмануть! Мой сын из-за него мог умереть от солнечного удара!
кольнул ее муж напоследок. Но теперь его стрелы не ранили; они и не попали
в нее, потому что она находилась сейчас в той далекой стране, где высокие
пальмы кивали величавыми вершинами в опаловом небе и мягкий звон вылетал
из храмов в благоуханный мрак улиц.
когда кончишь, снеси его бабушке. - И рассеянно добавила: - Потом отдашь
его обратно мне.
отошлет драгоценное послание Агнес Мойр. Мэри отнесет его вместе с банкой
домашнего варенья и пирогом. Может быть, и Агнес получила письмо? Нет,
вряд ли, - подумала самодовольно миссис Броуди. Во всяком случае, Агнес
будет страшно рада получить сведения о героическом путешествии Мэта и
счастливую весть о прибытии его на место. Мама прекрасно понимала, что
приличие требует сразу же послать Агнес письмо Мэта, а дары - пирог и
варенье - еще подсластят этот лакомый кусочек. Агнес - славная, достойная
девушка, она ей всегда нравилась.
ананас, - равнодушно уронила Мэри.
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Адамов Григорий
Соломатина Татьяна
Никитин Юрий
Шилова Юлия