василевса:
Он достиг своей цели, сломил упорство врагов, наполнил государственную
сокровищницу золотом и раздвинул пределы государства до Евфрата. Но разве
может быть человек уверенным в том, что все останется так, как он устроил
на земле? Ведь все в мире непрочно и подлежит непрестанному изменению, как
учили древние философы. Вчерашняя победа может смениться поражением, и
надо быть бдительным каждое мгновение.
было с нами ставшего мне братом Никифора Ксифия, погибшего с мечом в руках
на горном перевале. Рядом с ним упали Вотаниат и Апокавк и многие другие.
Но те, кому еще суждено жить, быстро забывают ушедших. Я уже думал о том,
как теперь по-другому устрою свою жизнь.
знамен, сидя на коне, он смотрел на проходившие войска, а воины
приветствовали его криками и рукоплесканиями. У Василия был вид больного
человека, борода его стала совсем седой за эти дни, и глаза еще глубже
запали.
Акрита и направил коня к нему, так как этот человек крайне интересовал
меня.
Константинополь для доклада, но события задержали стратига, и неожиданно
для самого себя он очутился в Македонии. Впрочем, он выражал по этому
поводу свое полное удовлетворение. Это был красивый и надменный человек,
осмеливавшийся давать советы самому василевсу. Черную бороду он красиво
завивал, по восточному обычаю, и душил амброй, а поверх положенного по
званию стратига красного плаща носил еще сарацинское покрывало, завязанное
под подбородком, и, кроме меча на бедре, у него висел спереди кривой
кинжал, усыпанный драгоценными камнями. Седло и уздечка его коня тоже были
устроены по-восточному, с различными украшениями и золотыми кистями.
посмотрел на наряд Акрита с недовольным видом, но ничего не сказал.
Стратиг начальствовал пограничной фемой, его родственник стоял во главе
Харсианской фемы, и, вспоминая неприятности с Фокой и Склиром, Василий не
хотел ссориться с этим влиятельным вельможей. Рассказывали, что у Леонтия
Акрита в Кесарии был великолепный дворец с садами и водоемами, с павлинами
на лужайках и с персидскими благоуханными розами. С юных лет он сражался в
Каппадокии с сарацинами и, еще будучи юным спафарием, влюбился в дочь
стратига Георгия Дуки и похитил ее, чтобы жениться на ней, при самых
необыкновенных обстоятельствах. Может быть, это его жизнь, полная военных
событий и любовных приключений, вдохновила автора романа о Дивгенисе,
которым в наши дни стали зачитываться в Константинополе. Человек, полный
страстей, он в то же время был способен на нежные чувства, сравнивал
женщину то с розой, то с голубкой и любил книги. На почве книголюбия мы и
завязали наше знакомство.
а не этот прославленный писатель, который жил в прекрасном доме, со
множеством слуг и серебряной утвари, диктуя свои произведения скорописцам,
чтобы потом каллиграфы могли переписывать их с красивыми заглавными
буквами на пергамене.
Акрит и показал очень белые зубы. - Но моя возлюбленная супруга очарована
его стилем, соответствующим величию предмета. Впрочем, надо сказать, что
он достаточно красноречиво описывает жестокость тиранов и мудрость, с
какой отвечали им мученики.
независимо и жену свою вспоминал с нежностью влюбленного юноши. А наши
магистры и доместики смотрят на своих жен как на служанок.
или романы о приключениях счастливых любовников.
его.
феме, совсем другая жизнь, чем здесь, - ответил он, смеясь. - Вы привыкли
посещать храмы, нежиться в теплых постелях, а мы проводим жизнь в
непрестанных пограничных столкновениях с сарацинами или в борьбе с
апелатами, как у нас называют разбойников, скрывающихся в горах. И чтение
у нас не церковного характера, а такое, которое услаждает душевные
чувства. Мы любим веселые пиры, вино, женщин, войну. Приезжай ко мне,
патрикий, в Кесарию, и ты увидишь, как приятно мы живем.
приглашением. Без знакомства с Востоком жизнь моя была бы не полной.
давая ему понять, что я отнюдь не согласен с этим.
показывая тем самым, что понял мою иронию, - но пусть они соблазняют меня
до конца моих дней. Женщина создана для любви. Все в ней гармония и нега.
ней!
спафария, сообщая, что желает с ним о чем-то посоветоваться, но я
некоторое время размышлял над этим разговором. Потом мне пришли на ум
простодушные слова поселянина у колодца, и в моей памяти возникло страшное
лицо богомила. Я решил, что по возвращении в Константинополь воспользуюсь
первым же представившимся случаем, чтобы просить василевса отпустить меня,
и тогда посвящу жизнь писанию книги о своей судьбе. Весьма заманчиво было
и предложение Акрита. Но не пристойнее ли христианину совершить сначала
трудное путешествие в Иерусалим, к гробу Христа, чем скитаться в поисках
развлечений? На душе у меня было грустно, но спокойно. Страсти угасали.
Образ Анны представлялся мне теперь как смутное видение, как сон,
приснившийся среди земной суеты. Все проходит в жизни человека, как дым.
туда дары патрикий Калокир. От него я услышал о переменах в северном
городе. Там уже возвышались прекрасные каменные церкви. В одной из них,
украшенной мозаиками и золотом, которую зовут Десятинной, он видел
мраморную гробницу. Резец каменотеса украсил ее пальмовыми ветками и
крестами. В ней покоился прах Анны, закончившей свой земной путь. Калокир
показывал мне золотую монету русской чеканки. На ней был изображен
Владимир в одеянии василевса, и я еще раз удивился его надменности. Может
быть, настанет день и мне представится случай снова совершить путешествие
через пороги и поклониться гробу той, которую я любил. Там же лежал в
скромной могиле, поросшей злаками, Димитрий Ангел, подаривший меня своей
дружбой и участвовавший в строении киевских церквей. Там жила Мария, дочь
Анны.
Вокруг нас пробуждалась природа. После стольких страшных лет пахари снова
выходили на поле, и быки тащили благодетельные плуги. Жизнь неистребима, и
невозможно никакими жестокостями остановить ее.
на наше триумфальное шествие, на блистающее оружие ромейских воинов, на
императорских коней, покрытых пурпуром, но я слышал, как люди в ужасе
шептали:
пахари не могли восхищаться его жестокостью, хотя бы совершенной и над
врагами, и это преступление не только не поколебало болгар, но еще больше
укрепило их душевные силы.
варваров, считая это печальной необходимостью. А мое сердце впервые не
наполнялось при слове "победа" ликованием. После того, что я видел и
пережил, достаточно было нескольких фраз, случайно услышанных у дорожного
колодца, чтобы чаша переполнилась до края. Такая жизнь не может
продолжаться до бесконечности. Разве не мечтали лучшие умы человечества о
золотом веке? Может быть, мои дни пресекутся еще задолго до этого
счастливого времени, но настанет день, когда люди перекуют мечи на орала и
народы станут жить между собою в мире.
СЛОВАРЬ МАЛОУПОТРЕБИТЕЛЬНЫХ СЛОВ
Агари, рабыни Авраама.
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Пехов Алексей
Херберт Фрэнк
Якубенко Николай
Соломатина Татьяна