хлеба, уборка или какая-нибудь другая из неприятных работ совершается не
тем, кому следует.
определенные группы таких "просителей". Стало увеличиваться число
колонистов, уклоняющихся от пищи, уступающих свои порции товарищам.
Она выводит колониста из общей сферы потребления и заставляет его добывать
дополнительные средства, а единственным путем для этого является
воровство. Я поспешил броситься в атаку на этого нового врага.
сжиться с колонией. Мои расспросы, почему убежал, ни к чему не привели.
На второй день я встретил его в городе на толкучке, но, как его ни
уговаривал, он отказался возвратиться в колонию. Беседовал он со мной в
полном смятении.
от выплаты этого долго мог привести не только к избиению и другим способам
насилия, но и к общему презрению.
обыск. результаты меня поразили: под подушками, в сундучках, в коробках, в
карманах у некоторых колонистов нашлись целые склады сахару. Самым богатым
оказался Бурун: у него в сундуке, который он с моего разрешения сам сделал
в столярной мастерской, нашлось более тридцати фунтов. Но интереснее всего
была находка у Митягина. Под подушкой, в старой барашковой шапке, у него
было спрятано на пятьдесят рублей медных и серебрянных денег.
хранились в комнате, в которой жили три наши девочки: Оля, Раиса и Маруся.
Девочки отказались сообщить, кому принадлежат запасы. Оля и Маруся
плакали, Раиса отмалчивалась.
в квартирах. Одна из них, Оля Воронова, вероятно, попалась случайно в
неприятную историю - такие случайности часто бывают у малолетних прислуг.
Маруся Левченко и Раиса Соколова были очень развязны и распущенны,
ругались и учавствовали в пьянстве ребят и в картежной игре, которая
главным образом и происходила в их комнате. Маруся отличалась невыносимо
истеричным характером, часто оскорбляла и даже била своих подруг по
колонии, с хлопцами тоже всегда была в ссоре по всяким вздорным поводам,
считала себя "пропащим" человеком и на всякое замечание и совет отзывалась
однообразно:
сравнительно образованна. Она когда-то была в гимназии, и наши
воспитательницы уговаривали ее готовиться на рабфак. отец ее был
сапожником в нашем городе, года два назад его зарезали в пьяной компании,
мать пила и ниществовала. Раиса утверждала, что это не ее мать, что ее в
детстве подбросили к Соколовым, но хлопцы уверяли, что Раиса фантазирует:
ПРИМЕЧАНИЕ 25 с.500. Далее в "Год 17-тый", альманах 3, 1933
с.113 следует: "Мать Раисы как-то пришла в колонию, узнала, что
дочка отказывается от дочерних чувств, и напала на Раису со всей
стратью пьяной бабы. Ребята насилу выставили ее".
пользовались с их стороны некоторым уважением, как старые и опытные
"блатнячки". Именно поэтому им были доверены важные детали темных операций
Митягина и других.
и качественно.
При всем том он казался чрезвычайно симпатичным. Ему было лет семнадцать,
а может быть, и больше.
сложенные из совершенно седых густых пучков. По его словам, это примета
часто мешала успеху его предприятий. Тем не менее ему и в голову не
приходило, что он может заняться каким-либо другим делом, кроме воровства.
В самый день своего прибытия в колонию он очень свободно и дружлюбно
разговаривал со мной вечером:
умеючи делать, и потом - красть не у всякого. Есть много таких гадов, у
которых красть сам бог велел. А есть такие люди - у них нельзя красть.
для того, у кого украли, а для того, кто украл.
пьянствовать, остановился на месте: босяк - и все. Потом в тюрьму
попадешь, а там еще куда...
не угадаешь.
черта осталось. Они свое возьмут, не так, так иначе. посмотрите, кругом
колонии какая публика! Ого!
сообщить, откуда у него шапка с деньгами.
еще много на свете. Эти деньги все дураками снесены в одно место, да
еще с поклонами отдавали толстопузым мошенникам. Так чего я буду смотреть?
Лучше я себе возьму. Ну, и взял. Вот только в вашей колонии и спрятать
негде. Никогда не думал, что вы будете обыски устраивать...
заприходуем. Пока не о тебе разговор.
будете. Играть в карты - значит обкрадывать товарища.
не едят сахара, хлеба. Овчаренко из-за этих самых карт ушел из колонии,
теперь ходит - плачет, пропадает на толкучке.
защита лежит на мне. Я не могу допускать, чтобы ребята голодали и
теряли здоровье только потому, что подошла какая-то дурацкая карта. Я
этого не допущу. Вот и выбирайте. Мне противно обыскивать ваши спальни, но
когда я увидел в городе Овчаренко, как он плачет и погибает, так я решил
с вами не церемониться. А если хотите, давайте договоримся, чтобы больше
не играть. Можете дать честное слово? Я вот только боюсь... насчет чести у
вас, кажется, кишка тонка: Бурун давал слово...
будете говорить неправду, тогда нам... Я про карты никакого слова не
давал.
карты взять слово, потом еще на водку...
как всегда, чуточку позирует. От него несет выдержанной в степях воловьей
силой, и он как будто ее нарочно сдерживает.
обижайтесь, хоть что, я буду против карт. Так и знайте: ни в чем не
засыплю, а за карты засыплю, а то и сам возьму за вясы, трохы подержу.