Чтение 19–й страницы книги ~На пути к югу~

А на твоем месте я немедленно позвонил бы Смотсу и сказал бы, что хорошенько
обдумал все и решил отказаться.

Пелвис кивнул. По блеску в его глазах Флинт мог бы сказать, что в его
мозгу вспыхнула искра разума - словно стрела молнии на темном небе.

- Так что ты теперь намерен делать?

- Я только что понял, - сказал Пелвис. - Значит, не было никакого фокуса?
И у вас действительно три руки, верно?

Лучше бы, тебя придушить, - подумал Флинт.

- Да, - сказал он вслух.

- Никогда раньше такого не видел! Клянусь, я подумал, что это фокус, но
когда разглядел, убедился, что она настоящая! А что говорит по этому поводу
ваша жена?

- Никогда не был женат.. - Почему я говорю ему все это? Флинт сам себе
удивлялся. - Послушай меня, Эйсли. Тебе ведь не хочется идти вместе со мной
на это дело. Поверь мне, тебе не хочется.

- Нет, сэр, я хочу, - твердо ответил Пелвис. - Я хочу научиться всему,
чему только смогу. Мистер Смотс сказал, что вы самый лучший наемный охотник
из всех, и я должен слушаться вас, как самого Господа Бога. Если вы
прикажете подпрыгнуть, я спрошу лишь, насколько высоко. И не беспокойтесь
насчет Мамми, она не доставит вам неприятностей. Когда она хочет выйти по
нужде, то начинает выть. - Он покачал головой, преисполненный благоговейного
страха. - Три руки! Я сам видел. Разве мы оба не видели этого, Мамми?

Флинт сделал долгий вздох и столь же долгий выдох. Время шло.

- Поднимайся, - сказал он и добавил еще пару крепких слов, которые редко
употреблял. - Возьми вещей с расчетом на две ночи.

- Да, сэр, да, сэр! - Пелвис спрыгнул с кровати и начал заталкивать
одежду в коричневый чемодан, облепленный ярлыками Грейсленда, Мемфиса и
Лас-Вегаса. Мамми, почувствовав возбуждение хозяина, забегала кругами по
комнате. Флинт только сейчас обратил внимание, что Пелвис носит синие
замшевые туфли со сбитыми каблуками.

- Надеюсь, я с этим справлюсь, - прошептал Флинт. - Но я, должно быть,
свихнулся.

- Не беспокойтесь, я сделаю все, что вы скажете, - пообещал Эйсли. Нижнее
белье, носки и яркие рубашки полетели в чемодан. - Я буду таким тихим, что
вы почти не заметите, что я рядом!

- Хочется верить.

- Любое ваше слово будет для меня приказом. Гм... Не возражаете, если я
возьму немного продуктов? Я всегда испытываю голод, когда путешествую.

- Давай, только быстрее.

Пелвис набил еще одну сумку глазированными пончиками, крекерами и
собачьим сухим печеньем. Он широко улыбнулся, а его идол со стены насмехался
над Флинтом.

- Мы готовы!

- Одно очень важное правило. - Флинт подошел почти вплотную к Пелвису и
уставился ему прямо в лицо. - Ты не должен дотрагиваться до меня. Понял? И
если меня тронет эта собака, я выброшу ее прямо в окно. Расслышал?

- Да, сэр вполне отчетливо. От Пелвиса пахло простоквашей, и Флинт
вздрогнул от отвращения. Он повернулся, затолкал руку Клинта под рубашку и
на цыпочках вышел из омерзительной комнаты. Пелвис поволок к двери чемодан и
сумку с продуктами, а Мамми, виляя обрубком хвоста, потрусила следом.

Глава 7

БОЛЬШАЯ СТАРАЯ ЖАБА

Дэн опустил монету в щель телефона-автомата рядом с заправочной станцией
на шоссе 28. До города оставалось меньше семи миль. Было двадцать минут
двенадцатого, и сама заправка уже закрылась. Он нажал кнопку "О" и сказал
оператору, что его зовут Дэниэл Льюис и он хочет позвонить Сьюзан Ламберт,
Джексон-авеню 1219 в Александрии.

Пока его соединяли, он весь извелся. Боль пульсировала в голове; Дэн
провел языком по губам - ощущение было такое, что он провел по ним наждачной
бумагой. Один гудок. Два. Три. Четыре.

Их нет дома, - подумал он. - Они скрылись, потому что Сьюзан знала, что я
захочу увидеть...

Пять звонков. Шесть.

- Алло? - Ее голос - натянутый, как колючая проволока.

- Вызов для Сьюзан Ламберт от Дэниэла Льюиса, - сообщил оператор. - Вы
принимаете расходы на свой счет? Молчание.

- Мэм? - поторапливал оператор. Молчание затягивалось. Дэн слышал, как
гулко бьется его сердце. Затем:

- Да, я оплачу.

- Спасибо, - сказал Дэн, когда оператор повесил трубку.

- Здесь полиция. Они ждут, что ты появишься.

- Я так и думал. Телефон прослушивается?

- Сейчас, скорее всего, нет. Они спросили меня, можешь ли ты позвонить, и
я сказала что нет, ведь мы не общались многие годы. Это были именно годы, ты
ведь понимаешь.

- Понимаю. - Дэн помолчал, прислушиваясь к щелчкам на линии, но не
услышал ничего подозрительного, и решил, что полиция не ведет запись
телефонных разговоров. - Как Чед?

- Ну как, ты думаешь, может он себя чувствовать, когда его отец убил
человека?

- Я не знаю, что тебе наговорили и кто, но не хотелось бы тебе выслушать
объяснения и с моей стороны? - Она вновь замолчала. Была у Сьюзан эта
ужасная привычка надолго замолкать. Хорошо, хоть не бросила трубку. - Банк
уволил мистера Джарета, управляющего по кредитам, - начал Дэн, так и не
дождавшись ее ответа. - На его должность назначили нового человека, и он
собрался изъять за неуплату мой "шевроле". Он наговорил мне много обидных
слов, Сьюзан. Я понимаю, что это меня не извиняет, но...

- Насчет этого ты прав, - вставила она.

- Я всего лишь на минуту потерял самообладание. Я начал крушить его
кабинет. Все, о чем я мог думать в тот момент, так это о том, что без машины
я окажусь на краю пропасти. Вошел охранник и направил на меня пистолет. Я
его обезоружил, и тут неожиданно оказалось, что у Бленчерда тоже был
пистолет, в столе, и он тоже собирался в меня выстрелить. Клянусь, я не
хотел его убивать. Все произошло, словно крушение поезда. Неважно, что
говорят по радио и по телеку, я шел в банк вовсе не для того, чтобы кого-то
убить. Ты веришь мне?

Ответа не было.

- У каждого из нас свои неприятности, - сказал Дэн. У него заболели
костяшки пальцев - так сильно он сжимал трубку. - Я понимаю... Ты опасаешься
меня, и я не могу упрекать тебя в этом. Я должен был бы давным-давно
обратиться за помощью, но тоже боялся. Не знаю, что со мной, порой мне
кажется, что я теряю рассудок. Мне приходилось много работать. Может быть,
ты мне сейчас не веришь, но я никогда тебя не обманывал, ведь так?

- Нет, - ответила она. - Ты никогда меня не обманывал.

- Я не обманываю тебя и сейчас. Когда я увидел в руках Бленчерда
пистолет, у меня не было времени на раздумья. Либо он, либо я, вот какая
была ситуация. А потом я убежал, потому что знал, что убил его. Клянусь
Богом, вот как все это случилось.

- О, Господи, - произнесла Сьюзан страдальческим голосом. - Где ты?

Дэн ждал, что она задаст этот вопрос. Мог ли он верить ее словам, что
телефон не прослушивается? Может, она уже дала км какой-то знак, чтобы
включить запись? Ведь они с ней давно уже не были мужем и женой, а в их
общем прошлом были одни неприятности - так как же полиции не предположить,
что она сообщит им о звонке?

- Ты скажешь полиции? - спросил он.

- Они сказали, что если ты объявишься, я должна дать им знать.

- И что же ты?

- Они предупредили, что ты вооружен и очень опасен. Они сказали, что,
скорее всего, ты лишился рассудка и, вероятно, будешь требовать от меня
денег.

- Полная чепуха! У меня нет оружия, и я звоню тебе не из-за денег.

- Тогда почему же ты звонишь мне, Дэн?

- Я... Я хочу увидеть Чеда.

- Нет, - тут же сказала она. - Это абсолютно исключено.

- Я понимаю, Сьюзан, что тебе давно нет до меня дела. И я тебя не
осуждаю. Но пожалуйста, поверь мне. Я никому не желаю зла. Я не опасен. Я
просто совершил ошибку. Черт возьми, я совершил массу ошибок.

- Но ты можешь исправить одну - вот эту, - сказала она. - Ты можешь
сдаться и ссылаться в суде на самозащиту.

- Но кто, черт возьми, будет слушать меня! Охранник скажет, что я принес
пистолет под одеждой. И банк будет стоять за него горой, потому что никто не
поверит, будто старый больной ветеран смог отобрать пистолет у...

- Больной? Что значит - больной? Дэн не хотел, чтобы она об этом знала,
потому что не терпел жалости.

- У меня лейкемия, - сказал он. - Думаю, что от оранжа. Врачи говорят,
что я протяну от силы года два. Самое большее - три.

Сьюзан молчала; он слышал только ее дыхание.

- Если полиция меня схватит, я сдохну в тюрьме, - продолжал Дэн. - А я не
могу провести два последних года своей жизни за решеткой. Просто не могу.

- Ты.., ты чертов дурак! - неожиданно взорвалась Сьюзан. - Боже мой!
Почему же ты мне не сказал?

- Это тебя не касалось.

- Я могла бы дать тебе немного денег! Мы могли бы вместе что-то
придумать, раз ты оказался в беде! Зачем же ты продолжал посылать каждый
месяц деньги для Чеда?

- Потому что он мой сын. Потому что я должен тебе. Потому что я должен
ему.