Петербурге?
делать? Идиот!.. Наберет с собой моих мальчишек и целые дни удит с ними
рыбу.
приездом Привалова...
Привалове... Помилуйте, какое может быть отношение, когда брат просто глуп?
Самая обыкновенная история...
"гордеце".
назад, - но я всегда скажу про него: Александр Павлыч - гордец... Да, да.
Лучше не защищайте его, Агриппина Филипьевна. Я знаю, что он и к вам
относится немного критически... Да-с. Что он директор банка и приваловский
опекун, так и, господи боже, рукой не достанешь! Ведь не всем же быть
директорами и опекунами, Агриппина Филипьевна?
рада, что Привалов поубавит ему спеси... Да-с, очень рада. Вы, пожалуйста,
не защищайте своего зятька, Агриппина Филипьевна.
золотом, и черту не брат! Нет, вот теперь до всех вас доберется Привалов...
Да. Он даром что таким выглядит тихоньким и, конечно, не будет иметь успеха
у женщин, но Александра Павлыча с Ляховским подтянет. Знаете, я слышала, что
этого несчастного мальчика, Тита Привалова, отправили куда-то в Швейцарию и
сбросили в пропасть. Как вы думаете, чьих рук это дельце?
вопрос, а Хиония Алексеевна отвечала сама:
Nicolas говорил, что в интересе опекунов иметь Тита Привалова налицо, иначе
последует раздел наследства, и конец опеке.
обманывает. Ведь я знаю, mon ange, зачем Nicolas приезжал тогда к
Привалову...
Nicolas, - это мой принцип.
и Привалова и опекунов... Да. Пусть Бахаревы останутся с носом и любуются на
свою Nadine, а мы женим Привалова на Алле... Вот увидите. Это только нужно
повести дело умненько: tete-a-tete*, маленький пикник, что-нибудь вроде
нервного припадка... Ведь эти мужчины все дураки: увидали женщину, - и
сейчас глаза за корсет. Вот мы...
достоинством Агриппина Филипьевна, - вы так говорите о моей Алле, будто она
какая-нибудь Христова невеста.
знаю...
II
толпу оборванных мужиков, которые сняли шапки и почтительно дали ему дорогу.
Они все время оставались без шапок, пока Привалов дожидался лакея,
отворившего парадную дверь.
плечами, заговорил кривой мужик, когда в дверях показался лакей с большой
лысиной на макушке.
лестницу с бархатным ковром и экзотическими растениями по сторонам.
Пропустив гостя, он захлопнул дверь под носом у мужиков. - Прут, сиволапые,
прямо в двери, - ворчал он, забегая немного вперед Привалова.
роскошной гостиной Агриппины Филипьевны. От нечего делать он рассматривал
красивую ореховую мебель, мраморные вазы, красивые драпировки на дверях и
окнах, пестрый ковер, лежавший у дивана, концертную рояль у стены, картины,
- все было необыкновенно изящно и подобрано с большим вкусом; каждая вещь
была поставлена так, что рекомендовала сама себя с самой лучшей стороны и
еще служила в то же время необходимым фоном, объяснением и дополнением
других вещей. Самый опытный взгляд, вероятно, не открыл бы рокового un
question d'argent*, который лежал в основании всей этой художественной
обстановки. Жалкая ложь была самым искусным образом прикрыта богатой мебелью
и мягкими коврами, служившими продолжением любезных улыбок и
аристократических манер самой хозяйки.
Веревкина, а скоро показалась и его на диво сколоченная фигура, облаченная
теперь в какой-то полосатый татарский халат. - Уж вы извините меня,
батенька, - комично оправдывался Веревкин, подхватывая Привалова под руку. -
Вы застали меня, можно сказать, на самом месте преступления... Дельце одно
нужно было кончить, так в халате-то оно свободнее. Как надену проклятый
сюртук, - мыслей в голове нет. Я сейчас, Сергей Александрыч... Обождите
единую минуточку.
минуту до Привалова донеслось сначала тяжелое сопенье носом, а потом
какое-то забавное фырканье. Можно было подумать, что за ширмочкой возится
стадо тюленей или закладывают лошадь. Кабинет Веревкина был обставлен, как
всякий адвокатский кабинет: мебель во вкусе трактирной роскоши, голые
красавицы на стенах, медвежья шкура у письменного стола, пикантные статуэтки
из терракоты на столе и т.д. Некоторое исключение представлял графин водки,
поставленный вместе с объедками балыка на круглом столике у самого
письменного стола. Рассматривая эту обстановку, Привалов думал о своем
последнем разговоре с Васильем Назарычем. К Ляховскому в тот день Привалов,
конечно, не поехал, как и в следующий за ним. Ему было слишком тяжело и без
того. В течение трех дней у Привалова из головы не выходила одна мысль,
мысль о том, что Надя уехала на Шатровские заводы. Ему страшно хотелось
самому сейчас же уехать на заводы, но его задержала мысль, что это походило
бы на погоню и могло поднять в городе лишние толки. Да и опекунов необходимо
было видеть, чтобы явиться к Косте не с пустыми руками. Привалов остановился
на Половодове, потому что он был ближе к Веревкину и от него удобно было
получить некоторые предварительные сведения, прежде чем ехать к Ляховскому.
голову. - Вот тут графин стоит... Одолжайтесь. У меня сегодня какая-то
жажда...
высокий худой старик лет под пятьдесят; заметив Привалова, старик хотел
скрыться, но его остановил голос Веревкина:
родитель, развинтился плотию, но необыкновенно бодр духом. Вообще, молодец
старичина... Водки хочешь, папахен?
Яковлич, нерешительно пожимая руку Привалова своей длинной, женского склада
рукой. - Весь город говорит о вашем приезде, - прибавил Иван Яковлич,
продолжая пожимать руку Привалова. - Очень и очень приятно...
ногами, не давала никаких оснований предположить, что Nicolas Веревкин был
кость от кости, плоть от плоти именно такой подвижнической фигуры. Небольшая
головка была украшена самою почтенною лысиною, точно все волосы на макушке
были вылизаны коровой или другим каким животным, обладающим не менее широким
и длинным языком; эта оригинальная головка была насажена на длинную жилистую
шею с резко выдававшимся кадыком, точно горло было завязано узлом.
Неправильный нос, густые брови, выцветшие серые глаза и жиденькие баки
придавали физиономии Ивана Яковлича такое выражение, как будто он постоянно
к чему-то прислушивался. Одет он был в длинный английского покроя сюртук; на
одной руке оставалась не снятой палевая новенькая перчатка. Когда Веревкин
показался наконец из-за ширмы в светло-желтой летней паре из чечунчи, Иван
Яковлич сделал озабоченное лицо и проговорил с своей неопределенной улыбкой:
Привалова.
нас с тобой нет миллионов, - добродушно басил Nicolas, хлопая Ивана Яковлича
по спине. - Ну, опять продулся?
думал...
всего один трехрублевый билет... Возьми, пригодится на извозчика.
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Володихин Дмитрий
Белогорский Евгений
Маккэфри Энн
Прозоров Александр