ездить по магазинам и модисткам сколько душе угодно - чего же ей больше
желать! Все узловские дамы называли ее счастливейшей женщиной, и Александр
Павлыч пользовался репутацией примерного семьянина. Правда, иногда Антонида
Ивановна думала о том, что хорошо бы иметь девочку и мальчика или двух
девочек и мальчика, которых можно было бы одевать по последней картинке и
вывозить в своей коляске, но это желание так и оставалось одним желанием, -
детей у Половодовых не было.
глуповат и простоват, но он может быть героем романа...
лезло ей в голову целый вечер. Даже ночью, когда в своей спальне она
осталась с мужем и взглянула на его длинную, нескладную фигуру, она опять
вспомнила это слово: "Непосредственность... Ах да, непосредственность!"
Александр Павлыч в эту ночь не показался ей противнее обыкновенного, и она
спала самым завидным образом, как человек, у которого совесть совершенно
спокойна. Александр Павлыч, наоборот, не мог похвалиться особенно покойной
ночью: он долго ворочал на постели свои кости и несколько раз принимался
тереть себе лоб, точно хотел выскоблить оттуда какую-то идею. Утром
Половодов дождался, когда проснется жена, и даже несколько увлекся,
взглянув, как она сладко спала на своей расшитой подушке, раскинув белые
полные руки. Он осторожно поцеловал ее в то место на шее, где пояском
проходила у нее такая аппетитная складка, и на мгновение жена опять
показалась ему русской красавицей.
Половодов нерешительно проговорил, видимо что-то соображая про себя:
мокрое лицо с следами мыла на шее и голых плечах. "Ах да,
непосредственность..." - мелькнуло у ней опять в голове, и она улыбнулась.
скучно бывать у нас. Понимаешь?
чем я, - с улыбкой прибавил Половодов.
как в то время, когда на сцене был еще знаменитый косоклинный сарафан. Но
приступ мужниной нежности не расшевелил Антониду Ивановну, - она не могла
ему отвечать тем же.
с опекой над Шатровскими заводами для него, кроме материальных выгод, было
еще связано много надежд в будущем. Собственно говоря, эти надежды носили
пока очень смутный и неопределенный характер, но Половодов любил думать на
эту тему. В нем заговорила непреодолимая жажда урвать свою долю из того
куска, который теперь лежал под носом. Но как это устроить? Он напрасно
ломал голову над решением этого вопроса и переходил от одного плана к
другому. Главное, обидно было то, что подобное решение должно было
существовать, и Половодов пока только предчувствовал это осуществление.
смелой, твердой рукой, - думал Половодов, ходя по кабинету из угла в угол. -
Да еще этот дурак Ляховский тут торчит: дела не делает и другим мешает. Вот
если бы освободиться от него..."
полновластным и единоличным хозяином в приваловской опеке, тем более что сам
Привалов совершенно безопасный человек. Теперь Половодов получал в год тысяч
двадцать, но ведь это жалкие, нищенские крохи сравнительно с тем, что он мог
бы получить, если бы ему развязать руки. Ляховский бесполезен как участник в
выполнении грандиозных планов Половодова, потому что слишком богат для
рискованного дела, а затем трус и мелочник. Ему, конечно, не возвыситься до
блестящей идеи, которую теперь вынашивал Половодов, переживая муки сомнения
и неуверенности в собственных силах.
скверное расположение духа, в его кабинете появился дядюшка Оскар Филипыч.
Старичок дышал по обыкновению юношеской свежестью, особенно рядом с
вытянутой серой фигурой Половодова.
ласково и вкрадчиво улыбался ему.
говорить с своим гостем.
Александр Павлыч... Везде терпение, особенно с рыбой. Пусть ее порезвится,
погуляет, а там мы ее и подцепим...
особенно пристальный взгляд дядюшки показались Половодову немного
подозрительными. О какой рыбке он говорит, - черт его разберет. А дядюшка
продолжал улыбаться и несколько раз доставал из кармана золотую табакерку;
табак он нюхал очень аккуратно, как старички екатерининских времен.
табакеркой.
порядочный молодой человек. Жаль, что вы не поладили с ним...
поверенного.
чего-нибудь добьются: Привалов и раньше все время хлопотал в Петербурге по
своему делу.
хлопотать Привалов: здесь или там.
тонкости известно не только все дело по опеке, но все его мельчайшие
подробности и особенно слабые места. Половодов с возраставшим удивлением
слушал улыбавшегося немца и, наконец, проговорил:
потягиваясь на своем стуле. - Мне кажется, что вам, Александр Павлыч,
выгоднее всего иметь поверенного в Петербурге, который следил бы за малейшим
движением всего процесса. Это очень важно, особенно, если за него возьмется
человек опытный...
улыбкой.
есть план, очень оригинальный план. Только с одним условием: половина ваша,
а другая - моя. Да... Но прежде чем я вам его раскрою, скажите мне одно:
доверяете вы мне или нет? Так и скажите, что думаете в настоящую минуту...
всего, конечно, важно выяснить взаимные отношения, чтобы после не было
ненужных недоразумений. Да, это очень важно. Ваша откровенность делает вам
честь... А если я вам, Александр Павлыч, шаг за шагом расскажу, как мы
сначала устраним от дел Ляховского, затем поставим вас во главе всего
предприятия и, наконец, дадим этому Привалову как раз столько, сколько
захотим, - тогда вы мне поверите?
слово, что если мой план вам понравится - барыши пополам. Да, впрочем, вы и
сами увидите, что без меня трудно будет обойтись, потому что в план входит
несколько очень тонких махинаций.
слушать дядюшку, которому в глубине души он все-таки не доверял. Как иногда
случается с умными людьми, Половодова смущали просто пустяки: наружность
дядюшки, его херувимский вид и прилизанность всей фигуры. Оскар Филипыч уже
совсем не походил на тех дельцов, с какими Половодову до настоящего времени
приходилось иметь дело. Какой-то серый балахон, в котором явился дядюшка, и
неизбежная для каждого немца соломенная шляпа - просто возмущали Половодова
своим мещанским вкусом. Среди роскошной деловой обстановки половодовского
кабинета толстенькая фигурка улыбавшегося немца являлась неприятным
диссонансом, который Просто резал глаз.
- Главный наследник, Сергей Привалов, налицо, старший брат - сумасшедший,
младший в безвестном отсутствии. Так? На Шатровских заводах около миллиона
казенного долга; положение опекунов очень непрочное...
опеке и кой-каким связям в Петербурге... Так? Дворянскую опеку и после
нельзя будет обойти, но ее купить очень недорого стоит: члены правления -
один полусумасшедший доктор-акушер восьмидесяти лет, другой - выгнанный со
службы за взятки и просидевший несколько лет в остроге становой, третий -
приказная строка, из поповичей... Вся эта братия получает по двадцать восемь
рублей месячного жалованья. Так?
дворянская опека всегда будет в наших руках, и она нам пригодится... Дальше.
Теперь для вас самое главное неудобство заключается в том, что вас,
Шломо Вульф
Земляной Андрей
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Лукин Евгений