Ведь все дела были на руках у Альфонса Богданыча, он все на свете знал,
везде поспевал вовремя, и вдруг Альфонса Богданыча не стало... Кого
Ляховский найдет теперь на его место? Вдобавок, он сам не мог работать
по-прежнему. Фамилия Пуцилло-Маляхинский придавила Ляховского, как гора.
Впереди - медленное разорение...
XI
половину этой публики составляли настоящие больные, а другая половина ехала
просто весело провести время, тем более что летом жизнь в пыльных и душных
городах не представляет ничего привлекательного.
Хлюдзинский с утра до вечера, торопливо перебегая от одной группы к другой.
- От воздуха зависит все, mesdames!.. Посмотрите на Ляховских: отца привезли
замертво, дочь была совершенно прозрачная, а теперь Игнатий Львович катается
в своем кресле, и Софья Игнатьевна расцвела, как ширазская роза!.. Да,
mesdames... А все отчего: Софья Игнатьевна вполне пользуется всеми благами
деревенского воздуха, и розы на ее щеках служат лучшим доказательством ее
благоразумия.
быстротой, и все общество быстро распалось на свои естественные группы: на
аристократию, буржуазию и разночинцев. Конечно, во главе аристократии стояли
Ляховские, а Зося явилась львицей сезона и поэтому заслужила откровенную
ненависть всех дам и девиц сезона. В этой ненависти все разнородные элементы
соединились в одно сплоченное целое, и когда Зося по вечерам являлась в
танцевальном зале курзала, ее встречал целый строй холодных и насмешливых
взглядов. Мы должны сказать, что в числе лечившихся дам была и наша
уважаемая Хиония Алексеевна: ее высохшее тело требовало тоже отдыха, и она
бродила по курзалу с самым меланхолическим видом. Собственно говоря, она
ничем не была больна, а только чувствовала потребность немножко рассеяться.
Оставаться в Узле, на развалинах погибшей пансионской дружбы, было выше даже
ее сил, и она решилась отдохнуть на лоне природы. Но этот отдых продолжался
всего один день, а когда Хиония Алексеевна показалась в курзале, она сразу
попала в то пестрое течение, в котором барахталась всю свою жизнь. В
обособлении членов на группы Хиония Алексеевна, конечно, приняла самое
деятельное участие и повела глухую борьбу против аристократических
привилегий, то есть против Зоси Ляховской, за которой больная молодежь
ходила толпой. Раньше она занималась "этой девчонкой" только между прочим, а
теперь принялась за работу вполне серьезно.
закидывая гордо свою голову. - Она воображает, что если у отца миллионы, так
и лучше ее нет на свете...
наконец добилась того, что та обратила на нее внимание.
Зося доктора Сараева, указывая на Хину. - Она просто как-то шипит, когда
увидит меня... У нее делается такое страшное лицо, что я не шутя начинаю
бояться ее. А между тем я решительно ничего ей не сделала.
разрешит все тайны дамских симпатий и антипатий? Объяснять Зосе, что
Заплатина преследует Зосю за ее богатство и красоту, доктор не решался,
предоставляя Зосе своим умом доходить до корня вещей.
произнесенную Хионией Алексеевной.
удивилась про себя девушка, оглядываясь на сердитую даму.
враждебными фразами, но потом их беседа приняла более мирный характер.
заставила хохотать свою юную собеседницу до слез; затем последовал ряд
портретов общих знакомых в Узле, причем Бахаревым и Веревкиным досталось
прежде всего. А когда Заплатина перешла к изображению "гордеца" Половодова,
Зося принялась хохотать, как сумасшедшая, и кончила тем, что могла только
махать руками.
соскучиться, - говорила Зося, все еще продолжая вздрагивать всем телом от
душившего ее смеха.
Половодовых, - в свою очередь откровенничала Хина. - Разве наши дамы могут
что-нибудь понимать, кроме своих тряпок?..
ее в обществе Заплатиной с следами слез на глазах.
руку своей собеседницы. - Не правда ли, мы еще увидимся с вами?
знакомых, - строго заметил доктор, когда они шли в номера.
это воплощенный яд!.. Нет, это такой редкий экземпляр дамской породы... Она
меня просто уморила, доктор.
обстоятельства в свою пользу. Неожиданное знакомство с Зосей подняло в ее
голове целый ворох проектов и планов Теперь Зося была не просто гордая
девчонка, а совмещение всех человеческих достоинств: красоты, ума, доброты,
веселья, находчивости, остроумия, а главное - эта девица была настоящая
аристократка, до которой далеко всем этим Nadine Бахаревым, Аллам, Аннам
Павловнам и tutti quanti*. Заплатина упивалась аристократическим
происхождением Зоси, как раньше преклонялась пред магической силой
приваловских миллионов. Одним словом, Зося являлась в глазах Хионии
Алексеевны идеалом молодой девушки.
объясняла Хина Зосе ее совершенства. - Даже в самых недостатках сказывается
кровь, порода.
богатств Ляховского! У Заплатиной кружилась даже голова, когда она про себя
перечисляла различные статьи этого богатства. Для кого курились винокуренные
заводы по всему Зауралью? Для кого паслись в киргизской степи стада баранов,
из которых после топили сало, делали мыло и свечи? Для кого работали
кожевенные и стеклянные заводы? Для кого совершались миллионные торговые
операции? Для кого качались богатейшие урожаи на тысячах десятин, купленных
за бесценок?
этими дарами фортуны. Чтобы хоть чем-нибудь пополнить свои недостатки,
почтенная женщина обратила свое внимание на Привалова, который в ее
рассказах являлся какой-то частью ее собственного существования. Как бы
удивился сам Привалов, если бы услышал, как Хина распиналась за него пред
Зосей Во-первых, он был чем-то вроде тех сказочных принцев, которые сначала
являются без королевства, а потом, преодолевая тысячи препятствий,
добиваются своих наследственных прав. Хина сумела придать истории наследства
Привалова самый заманчивый характер, а его самого наделила такими
достоинствами, какие оставались незаметны только благодаря его скромности.
Во-вторых, мельница Привалова и его хлебная торговля служили только началом
осуществления его гениальных планов, - ведь Привалов был герой и в качестве
такового сделает чудеса там, где люди в течение тысячи лет только хлопали
ушами. Заплатина тонко намекнула Зосе, что мельница и хлебная торговля
служат только прикрытием тех социальных задач, которые взялся осуществлять
Привалов. Да, это был социалист и очень опасный человек, хотя никто этого и
не подозревает благодаря его тонкой скромности. Новый Привалов, которого
Хина создавала слушательнице, увлекал рассказчицу, и она сама начинала
верить собственным словам.
неожиданно спросила Зося.
вышла из своего затруднительного положения.
детские воспоминания; затем сама Надежда Васильевна все время держала себя с
Приваловым как-то уж очень двусмысленно; наконец, старики Бахаревы
помешались на мысли непременно иметь Привалова своим зятем. Вот и все!..
избушку, где пахло курами и телятами. Заплатина, конечно, постаралась не
остаться в долгу и через два дня заявилась в своем лучшем шелковом платье к
Ляховским. Все шло отлично, пока Хиония Алексеевна сидела в комнате Зоси, но
когда она показалась в столовой, ей пришлось испытать сразу две
неприятности. Во-первых, пани Марина приняла Хину с ее французским языком с
такой леденящей любезностью, что у той заскребли кошки на сердце; во-вторых,
Давид, отлично знавший Хионию Алексеевну по Общественному клубу, позволил
себе с ней такие фамильярности, каких она совсем не желала дли первого
визита.
из чувства безопасности прекратить свои дальнейшие посещения Ляховских. Да
кроме того, ей совсем не нравилось смотреть на презрительное выражение лица,
с которым встретил ее сам Игнатий Львович, хотя ему как больному можно было
многое извинить; затем натянутая любезность, с какой обращался к ней доктор,
Конюшевский Владислав
Посняков Андрей
Бажанов Олег
Куликов Роман
Шилова Юлия
Шилова Юлия