- не вздумай строить из себя недотрогу. У тебя это не получится: в моем
распоряжении достаточно средств, чтобы вразумить женщин, которые имеют
наглость противиться моим желаниям.
длинные и крючковатые, оставляли на белом теле кровавые следы, которые он
тут же жадно облизывал. Время от времени он щипал их и резко выворачивал
захваченную частичку плоти, затем приступил к груди и стиснул сосок так
сильно, что девушка закричала.
содомиты, должны презирать эти гнусные женские атрибуты: грудь должна
внушать отвращение тем, кто любит задницы.
Жернанд, укусив названный предмет Жюстины.
задом, чтобы не терять из виду прекрасный зад нашей героини. Когда она
подошла, он велел ей нагнуться, снова выпрямиться, несколько раз раздвинул
ягодицы, затем, наклонив голову, стал целовать их, не обойдя вниманием анус.
Его поцелуи скорее напоминали сосание: он глубоко втягивал в себя каждую
часть, которой касались его губы. Пока продолжался этот осмотр, он
интересовался подробностями ее приключений в монастыре Святой Марии, и
Жюстина, будто забыв о том, как сильно воспламеняет этот рассказ ее
мучителя, поведала обо всем с откровенностью и простодушием.
Брессаком и д'Эстервалем, он позвонил в колокольчик. Появились двое новых;
им не было и шестнадцати, и они отличались красотой необыкновенной; они
приблизились. Распутник, член которого по-прежнему находился во рту Доротеи,
развязал широкие розовые ленты, поддерживающие их панталоны из белого газа,
и обнажил два самых прекрасных зада в мире. Он по своему обыкновению
облобызал их, пососал члены, не переставая щипать ягодицы и груди Жюстины.
То ли в силу привычки юношей, то ли благодаря искусству сатира через
одну-две минуты природа сдалась, и в рот графу, одна за другой брызнули две
струйки, которые он с удовольствием проглотил. Вот так развратник истощал
детей, вот почему у них был такой изможденный вид, который мы отметили выше.
Между тем внимание старика к прелестям Жюстины не ослабевало, но
удивительной была его неизменная верность храму, где курился, его фимиам: ни
его поцелуи, ни его желания ни на миг не отклонялись от него. Наконец он
попросил мадам д'Эстерваль подняться, ее заменил один из наперсников и взял
в рот его орган. Завладев ягодицами той, что покинула этот почетный пост, он
проделал с ними примерно то же, что до этого с прелестями Жюстины, но
поскольку не собирался пускать ей кровь, больше времени он уделил ее заду,
чем рукам. Обратившись к ее мужу, он воздал хвалу ягодицам Доротеи и
прибавил такие слова:
ласкаете, будьте добры подойти сюда и содомируйте вашу супругу я попрошу
племянника прочистить вам задницу, вас будут целовать два ганимеда, а я с
помощью двух других начну хирургическую операцию на нашей прекрасной
Жюстине.
подошел к хозяину, держа в руках вздыбленное свое копье и с ходу насадил на
него прелестную задницу Доротеи. Брессак, пылавший страстью к седалищу
д'Эстерваля, также оставил своего педераста, чтобы совокупиться с кузеном.
Их окружили ганимеды, прижимаясь к ним то задом, то передом, в то время как
Жернанд, оглядев живописную группу похотливым взором, приступил к главному.
новая горничная графини; я должен испытать ее:принеси мои ланцеты.
засмеялись над ее испугом.
улыбкой:
встаньте так, как я вам покажу.
комнаты, и подняв руки, просунуть их в петли из черного крепа, свисавшие с
потолка.
наготове. Он дышал с трудом, глаза его сверкали, искаженное лицо излучало
кровожадность. Он ощупал ее руки и в мгновение ока, неуловимым движением
сделал по надрезу на каждой. Крик вырвался из ее будто обожженной груди,
одновременно раздались два-три коротких ругательства; увидев кровь, злодей
присел рядом с группой Доротеи. Нарцисс опустился на колени и стал сосать
ему член, а Зефир, вставши ногами на спинку кресла хозяина, вставил ему в
рот тот же предмет, который ласкал у графа первый наперсник. Жернанд
обхватил руками бедра Зефира, крепко прижал его к себе и отрывался только
затем, чтобы бросать время от времени похотливые взгляды то на несчастную
девушку, то на сплетенные тела, которые заливала ее кровь. Скоро она
почувствовала страшную слабость.
умираю...
не держали ленты; ее руки обвисли, голова склонилась на плечо; струйки
крови, потревоженные этим движением, забрызгали ей лицо. Граф пришел в
исступление; он встал, овладел задницей племянника, залитой кровью Жюстины,
и кончил туда; в тот же момент жертва потеряла сознание. Восхищенный этим
зрелищем, д'Эстерваль наполнил семенем потроха своей жены, которая в это
время, прижавшись влагалищем к ягодицам одного из педерастов и сношая его
клитором, тоже забрызгала ему зад своим семенем. Наконец Жюстину развязали и
унесли; наши либертены, истощив силы, отправились отдыхать в сад.
гости замка, и мы не станем на этом останавливаться, но попросим несколько
минут внимания, чтобы описать, что испытывал при этом Жернанд. Целых
пятнадцать минут сластолюбец пребывал в экстазе, и в каком экстазе! Он бился
будто эпилептик, его жуткие вопли, его страшные богохульства были слышны,
наверное, на расстоянии лье, он крушил все, что попадет под руку, его
состояние было ужасно.
должно нас интересовать, - устройство Жюстины в новом качестве служанки
графини.
самый салон, где принял в первый раз гостей; она была еще слаба, но
чувствовала себя довольно сносно.
подвергать вас позавчерашней операции: она вас быстро истощит, а вы нужны
мне для другой цели; мне было необходимо познакомить вас с моими вкусами и
показать, какой смертью вы умрете в этом доме, если предадите меня... если
только вы соблазнитесь уговорами женщины, к которой будете приставлены. Эта
женщина, как я уже говорил, - моя жена, и это звание - самое для нее
плачевное, так как вынуждает ее ежедневно подвергаться моим необычным
страстям, которые вы испытали на себе. Кстати, не думайте, будто я обращаюсь
с ней таким образом из мести, из презрения или ненависти: все дело здесь в
моих страстях. Удовольствие, которое я получаю, проливая кровь этого
создания, ни с чем не сравнимо, это высшая радость моего сердца, и я никогда
не развлекался с ней иным способом. Вот уже три года, как она прикована ко
мне и регулярно, каждые четыре дня, подвергается такой операции. Ее юный
возраст (ей только двадцать лет), заботы, которыми она окружена, сытная пища
- все это помогает ей держаться. Но вы понимаете, что при таких
обстоятельствах я не могу позволить ей выходить и показываться на людях - ее
могут видеть только те, которые имеют такие же вкусы, как у меня, и
следовательно, способны их понять. Поэтом}? я выдаю ее за сумасшедшую, и ее
мать, единственный близкий ей человек, живущая в своем замке в шести лье
отсюда, настолько поверила в это, что даже не смеет приехать сюда. Графиня
часто молит меня о жалости, она испробовала все, чтобы смягчить мое сердце,
но этого ей никогда не удастся. Этот приговор продиктовало мое
сладострастие, и он останется в силе. Она будет продолжать жить такой
жизнью, пока сможет, она ни в чем не будет нуждаться, а раз мне нравится
истязать ее, в моих интересах поддерживать ее силы как можно дольше... Когда
она больше уже не сможет, ну что ж, в добрый час... Это моя четвертая жена,
скоро будет пятая, шестая... двадцатая; меньше всего меня волнует участь
женщин, тем более, что мир полон ими! И так приятно менять их! Как бы то ни
было, Жюстина, ваша обязанность - заботиться о ней. Она периодически теряет
две полные чашки крови через каждые четыре дня, но привычка дает ей силы, и
она больше не падает в обморок; ее состояние истощения длится сутки, а еще
через два дня она совершенно здорова. Тем не менее вы должны понять, что
такая жизнь страшно не нравится ей. Она пошла бы на все, чтобы сообщить
матери о своем истинном положении, она уже соблазнила двух своих горничных,
но их интриги, к счастью, были вовремя раскрыты. Таким образом она стала
виновницей смерти этих несчастных: я выпустил из них дух на ее глазах.
оставляю жертву медленно издыхать.
обрекла этих служанок и винит себя в их смерти; понимая неизменность своей
судьбы, она начинает смиряться с ней и дала слово никогда больше не
подвергать опасности окружающих. Но должен вас предупредить: если это
случится, с вами поступят таким же образом. Поэтому запомните, что вы можете
исчезнуть при малейшем подозрении с моей стороны. Такова ваша судьба,
Никитин Юрий
Самойлова Елена
Смит Кордвейнер
Эриксон Стивен
Прозоров Александр
Шилова Юлия