наполовину. Жюстина истошно закричала, Ролан, рассердившись на себя за такую
оплошность, резко выдернул инструмент и обрушился на другие ворота с таким
остервенением, что смоченный соками стержень сразу погрузился в анус,
раздирая его стенки. Распутник воспользовался удачей, увеличил давление и
одержал полную победу. По мере продвижения затянулась смертоносная петля на
шее, Жюстина захлебнулась криком, обрадованный Ролан сильнее потянул шнурок,
наслаждаясь хрипами жертвы, их бесполезностью и тем, что может прекратить
их, когда пожелает. Между тем его уже охватило опьянение, он приспособился
модулировать свое удовольствие в зависимости от силы натяжения петли. Жизнь
в теле нашей героини постепенно угасала; когда петля затянулась до предела,
все ее чувства испарились, однако она не утратила способности ощущать.
Сотрясаясь от толчков огромного члена, который раздирал ей внутренности,
несмотря на свое ужасное состояние, она ощутила горячую струю спермы,
заполнившей ее, и услышала победные крики своего противника. Наступил
краткий момент беспамятства, потом глаза ее открылись, и организм начал
оживать.
будешь лукавить, ты согласишься со мной, что испытала удовольствие.
героини подтверждала правоту Ролана. В первый момент девушка стала отрицать
этот факт, но злодей насмешливо заметил:
соками твое влагалище. Ты кончила, блудница, и доказательство налицо.
понять, что твое сладострастие волнует меня гораздо меньше, чем мое
собственное; я получил такое большое удовольствие, что сейчас же перехожу к
следующим. Теперь только от тебя, от тебя одной зависит твоя жизнь.
Крепко затянув узел, он привязал к ножке табурета, на котором стояла жертва,
другую веревку, потоньше, взял ее конец в руку и сел в кресло напротив. В
руках у Жюстины был острый садовый нож, которым она должна была перерезать
веревку в тот самый момент, когда Ролан выдернет табурет из-под ее ног.
запоздаешь, с тобой будет покончено: я же предупредил, что твоя жизнь будет
зависеть от тебя.
веревку в момент оргазма и полюбоваться, как будет трепетать подвешенное
тело Жюстины. Он делал все, чтобы обмануть ее и изобразить оргазм,
предвкушая нерасторопность девушки. Но все было напрасно: она угадала этот
момент, - Ролана выдала необыкновенная сила его экстаза. Жюстина уловила
движение распутника, табурет ушел у нее из-под ног, она перерезала веревку и
упала на землю. Не знаем, поверит ли читатель, но ее, находившуюся на
расстоянии трех-четырех шагов от кресла, забрызгала сперма, которую исторг
из себя Ролан одновременно с громкими проклятиями.
оружием, которое было у нее в руках, и бросилась бы на монстра. Но к чему бы
привел этот отчаянный поступок? Не имея ключей от подземелий, не зная хитрых
коридоров, она бы умерла, не добравшись до выхода, впрочем, и сам Ролан был
настороже. Поэтому она поднялась, оставив нож на земле, чтобы у хозяина не
возникло даже намека на подозрение. Он ничего не заподозрил и,
удовлетворенный покорностью и кротостью жертвы в большей степени, чем ее
ловкостью, кивком головы указал ей на дверь, и они вместе поднялись в замок.
подругами по несчастью были четверо женщин от двадцати пяти до тридцати лет.
Хотя их изнурили недоедание и каторжная работа, они сохранили большую часть
прежней красоты. Все четверо отличались великолепной фигурой, а самая
молодая, Сюзанна, обладательница огромных бархатных глаз, была особенно
красива. Ролан встретил ее в Лионе, забрал из семьи, обещав жениться на ней,
и привез в свой ужасный дом. Она жила здесь уже три года и больше, чем
остальные пленницы, страдала от жестокости этого чудовища. Благодаря хлысту
из бычьих жил ее ягодицы задубились и сделались твердыми, как коровья шкура,
высушенная на солнце; у нее была язва на левой груди и абсцесс в матке, что
причиняло ей невыносимые страдания. Все это было результатом стараний
коварного Ролана, плодом его неслыханного сладострастия. От нее Жюстина
узнала, что злодей собирается ехать в Венецию, где в обмен на большую сумму
фальшивых денег, недавно переправленных в Испанию, он должен был получить
обменные векселя, выданные на Италию, так как он остерегался переводить свое
золото на другую сторону горного массива, чтобы его преступления не были
раскрыты в той стране, где он хотел обосноваться. Но все планы могли рухнуть
в любую минуту, и замышляемое им отступление полностью зависело от успеха
последней сделки, в которую он вложил большую часть своих богатств. Если бы
в Кадиксе приняли его фальшивые пиастры, цехины, луидоры и обменяли их на
векселя, оплачиваемые в Венеции, Ролан был бы счастлив всю оставшуюся жизнь;
если бы подделка обнаружилась, одного единственного дня хватило бы, чтобы
разрушить хрупкое здание его счастья и благополучия.
на этот раз справедливым, оно не допустит торжества этого подлеца, и мы все
будем отомщены...
Провидение, могла ли ты еще рассчитывать на него, могла ли рассуждать таким
образом?
пользовались им, чтобы пообедать и передохнуть каждая в своей пещере. В два
часа их снова привязывали и заставляли работать до темноты, кстати, их
никогда не допускали в замок. Если они оставались все время обнаженными, так
лишь затем, чтобы лучше чувствовать удары, которыми награждал их Ролан, а он
всегда находил для этого предлог и никогда не жаловался на недостаток сил.
Зимой им выдавали куртку и панталоны с вырезом на ягодицах, таким образом их
тела в любое время года были доступны для ярости злодея, чьим единственным
удовольствием было истязание безропотных жертв.
заявив, что Сюзанна и Жюстина слишком медленно вращают колесо, выдал обеим
по пятьдесят ударов бычьим хлыстом, исполосовав их заднюю часть от поясницы
до колен.
посмотреть на истерзанный, но все равно прекрасный зад несчастной девушки.
Он облобызал его и, воспламенившись этим зрелищем, вставил член в задний
проход; совершая содомию, он щипал ей грудь и говорил ужасные вещи, которые
заставляли ее трястись от страха. Когда он полностью насладился, Жюстина ре-
шила воспользоваться моментом и молить его о смягчении своей участи.
Бедняжка не ведала, что если в таких душах экстаз обостряет наклонность к
жестокости, то наступивший покой вовсе не подвигает их к добродетельным
порывам честного человека: это костер, который постоянно тлеет под пеплом,
тебя цепи? Неужели из-за того, что я соизволил потешиться с тобой? Может
быть, я упал к твоим ногам и умолял подарить мне блаженство, за которое ты
требуешь вознаграждение? Но ведь я ничего у тебя не прошу, я беру то, что
мне принадлежит, и не понимаю, почему, осуществив одно из моих прав в
отношении тебя, я должен отказаться от второго. В том, что я делаю, нет
никакой любви: любовь - это рыцарское чувство, которое я презираю всей душой
и которое никогда не трогало мое сердце. Я пользуюсь женщиной в силу
необходимости как, скажем, ночным горшком: я беру его, когда мне надо
испражниться, а женщину беру, когда меня одолевает потребность извергнуть
сперму, но никогда не придет мне в голову влюбиться в эти предметы. К
женщине, которую мои деньги и моя власть подчиняют моим желаниям, я не питаю
ни уважения, ни нежности, я только себе обязан тем, что беру силой, и не
требую от нее ничего, кроме повиновения, следовательно, ни о какой
благодарности не может быть и речи. И вот я хочу спросить тебя: разве
разбойник, отобравший кошелек у одинокого путника в лесу, потому что тот
слабее его, должен испытывать признательность к этому человеку за
причиненный ему ущерб? Так же обстоит дело и с оскорблением, нанесенным
женщине: оно может стать поводом нанести ей второе, но уж никак не
основанием для того, чтобы возместить ее обиду.
одного извращения, которому бы я не предавался, ни одного преступления,
которое бы я не совершил или которое было бы противно моим принципам. Я
постоянно испытываю к пороку необъяснимое влечение, которое всегда
оборачивается на пользу сладострастию. Преступление возбуждает мою похоть,
чем оно серьезнее, тем сильнее воспламеняет меня, когда я его замышляю, у
меня поднимается член, совершая его, я кончаю, сладостные воспоминания о нем
вновь пробуждают мои чувства, и только при мысли о новом злодеянии начинает
бродить сперма в моих яйцах. Погляди на мой член, Жюстина, и ты увидишь в
нем твердое намерение убить тебя: вот о чем говорит его эрекция, будь
уверена, что когда ты будешь корчиться в предсмертных судорогах, из него
хлынет поток спермы, затем новые ужасы вернут ему потерянную энергию. Одно
лишь злодейство способно возбудить распутника, все, что не преступно, лишено
пряности, только в непристойности и мерзости рождается сладострастие.
видела немало примеров, подтверждающих этот прискорбный факт.
всего волнует распутника женская красота, гражданские и религиозные законы
считают обладание женщиной чем-то греховным, доказательством служит тот
факт, что сила нашего возбуждения прямо зависит от степени греховности этого
обладания. Человек, который сношает чужую жену, украденную у мужа, или дочь,
похищенную у родителей, всегда получает больше удовольствия, нежели муж,
который спит со своей женой; чем законнее узы, которые мы разрушаем, тем
сильнее наша похоть. А когда речь идет о матери, сестре, сыне или дочери, к
удовольствию прибавляются новые краски. Тот, кто испытал это, знает, как
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Свержин Владимир
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий